Часть 7 (1/2)
Опер сел на свободный стул и достал из папки какие-то бумаги.
- В общем, так, ребята. Вчера вечером нам позвонили из городской кардиологии. Мы нашли свидетельницу нападения. Под её описание вы оба не подходите. Личности вы колоритные, таких в районе немного. Бабульку от увиденного удар хватил. Но ничего, оклемалась. По свидетельским показаниям нашли мы и нападавшего. Так что вы чисты и свободны. Но остаётся открытым вопрос с Синицыным. Ты точно не будешь на него заявление писать? – Он внимательно посмотрел на Эда.
Тот угрюмо буркнул: «Нет». И отвернулся. Калинин собрал бумаги обратно в папку.
- Ну, тогда буду с вами прощаться. В суде ваши показания вряд ли понадобятся, парень во всём чистосердечно признался. Повезло вам. До свидания.
Он встал и вышел из кухни, быстро миновав коридор, покинул квартиру.
Немая сцена. Ни я, ни Эд не могли проронить ни слова. Как ситуация, которая казалась такой чертовски запутанной, могла разрешиться так просто в считанные дни? Но я был несказанно рад. Только вот в школу всё равно ходить придётся, экзамены сдавать. Но это казалось сущими мелочами.
Тут отмер Эд. Радостно взвизгнув, он подскочил со стула. Чуть не снеся всё, что стояло на столе, и, разбежавшись, запрыгнул на меня.
- Я так рад! – вопль счастья чуть не оглушил меня. - Сдадим экзамены и к чёрту всех этих козлов! Юраааа!!! ААААААА!!!
Он отцепился от моей шеи и начал прыгать вокруг меня, издавая визги, писки и прочие звуки радости и счастья.
На протяжении всех выходных он периодически заглядывал мне в лицо и радостно улыбался.
Такой случай мы решили не упускать и отправились на выходные в деревню. В прошлом году мы появлялись там несколько раз. Природа, тишина и покой. То, что доктор прописал.
Эд бегал как сумасшедший и упаковывал наши вещи. Ему хотелось взлететь, как воздушному шарику.
Вещи были собраны и упакованы. Эд, радостно улыбаясь, прихорашивался перед зеркалом в прихожей. Водрузив на нос огромные солнцезащитные очки, он стал похож на стрекозу или безумную блондинку, но меня это вполне устраивало. Задачей № 1 было добраться до дачи без приключений, потому что где Эд, там неприятности. У него просто ужасающая способность искать приключений на свою пятую точку там, где их быть в принципе не может. Время уже истекало, а Эд всё вертелся перед зеркалом. Пришлось взять его за шкварник и отбуксировать ко входной двери.
Майский денёк радовал обоих. Они шли молча, но впервые за эти безумные дни их ничто не тревожило.
На вокзале им повезло. Все, кто желал отправиться за город на выходные, уже уехали либо имели свой собственный транспорт. Так что места были в наличии на любой вкус, да толкотни и духоты поменьше. Они радовались тому, что поездка пройдёт в более комфортных условиях.
Памятуя о прошлогоднем случае, Юра сам сходил за минералкой. Эд в это время смирно сидел около вещей и не дёргался, что было совершенно не в его духе, но недавняя новость объясняла столь странное поведение.
Подходя к блондину, Державин отметил, как необычно тот смотрится на фоне зала ожидания, среди обычных среднестатистических обывателей. Длинные светлые волосы перехвачены лентой на голове, чтобы не лезли в глаза, но оставались распущенными. Огромные солнцезащитные очки скрывали почти половину лица. Чуть вздёрнутый нос и «перевёрнутый» рот (верхняя губа более пухлая, чем нижняя). Футболка с каким-то психоделическим принтом, поверх свободная расстёгнутая рубаха цвета молодой зелени. Драные во многих местах джинсы и белые кроссовки. При желании или с недосмотру его вполне можно принять за девушку. Но Юра прекрасно знал, что если скинуть с Эда все эти тряпки, то на девушку тот совсем не похож. Да, тонкий в кости, с неразвитой мускулатурой, но Вержбицкий вполне пропорционально сложен, хоть и не обладает высоким ростом.
Некстати вспомнилось, как ещё два часа назад, сразу после ухода Калинина, Юрка, устав от бешеных прыжков и повизгиваний Эда, просто закинул того на плечо и уволок в спальню сбрасывать лишнее напряжение. Как полностью обнажённый Вержбицкий выгибал спину. Как возбуждающе смотрелись большие ладони Юры, непрерывно ласкающие хрупкие крылья лопаток и выступающие позвонки, на молочно-белой коже. Как Эд запрокидывал голову, встряхивая волосами, и судорожно хватал ртом воздух, сам подаваясь навстречу быстрым и резким Юркиным толчкам. Как, потеряв всякий стыд и ориентир в пространстве и времени, громко кричал, кусал губы и хищно улыбался. А затем поднимался на колени, закидывая руки и прижимаясь спиной ещё ближе… Чтобы кожа к коже, чтобы совсем невозможно было отличить, где чьё тело, дыханье, голос. И Юрка отпустил тормоза, он шептал что-то, умолял, почти плакал и задыхался от переполняющего его наслаждения.
Державин очнулся от своих воспоминаний, понимая, что кровь уже устремилась отнюдь не в мозг… ну, если только спинной… благо свободная одежда скрывала сей факт. Но это грозило стать проблемой в автобусе. Тем более, близость Эда, его запах, всегда действовали не самым безобидным образом. За год всё должно было бы прийти в норму, и желание не должно быть таким острым, таким болезненным, но тело, не подчиняясь никаким законам логики, перестало реагировать на всех, кроме Вержбицкого. (Был бы Юрка суеверным, он подумал бы, что Эд его приворожил, но это полнейшая глупость.) А уж с ним был полный финиш. Эд часто сам провоцировал его, никогда не отталкивал, а, наоборот, с какой-то маниакальной радостью отдавался Юрке, позволяя тому делать всё, что взбредёт в голову. Причём, иногда блондина посещали совсем уж безумные идеи.В Эде явно погибал актёр. Этой весной он решил отпраздновать католическую пасху весьма оригинальным способом. А именно, переодевшись в пасхального кролика. Нужно заметить, довольно сексуального кролика. Хотя из одежды на нём были только длинные уши и маленький беленький хвостик, пристёгнутый к стрингам. Юрка тогда исправлял долг по биологии, а, вернувшись домой субботним днём, увидел на своей кровати вот такого вот милого зайчика. Правда, эффект немного смазался из-за того, что зайка пробурчал, недовольно глядя из-под длинной чёлки:
- Ну и где ты столько времени шлялся? Это перекрёстное скрещивание можно было уже тысячу раз сдать. У меня скоро всё онемеет от холода. И будет у тебя свежемороженый кролик, – Эд ворчал больше для вида. А сам, наслаждаясь Юркиной реакцией, тихо подкрадывался. Подобравшись достаточно близко, он ухитрился изловчиться и, подпрыгнув, обвить ногами талию Державина, а руками – шею. – Ну что, согреешь своего замёрзшего зайку? – и, не дожидаясь ответа, впился в Юркины губы страстным поцелуем.
В голове Державина что-то переключилось, и он с глухим стоном подался вперёд, ещё крепче притягивая к себе податливое тело. А другой рукой пытался справиться с мешающей одеждой. Несмотря на все попытки, ему это не удалось. Поэтому, в один прыжок преодолев расстояние до кровати, он бережно сгрузил свою ношу. Раздевание заняло считанные секунды. В это время Эд, приняв коленно-локтевую позу, принялся вилять задом. От чего помпончик, изображающий хвост, подпрыгивал в такт движениям соблазнительной попки. Юрка громко сглотнул, крыша окончательно помахала ему ручкой. Глухо взрыкнув, он забрался на кровать. И, отодвинув ниточку стрингов в сторону, развёл руками нежные полушария ягодиц. Вид сморщенного ануса сильно подстегнул воображение брюнета, и тот решился. Качнувшись вперёд, он слегка лизнул сжатое колечко мускулов, а затем стал действовать более уверенно. От неожиданности Эд сначала вздрогнул, а потом громко и протяжно застонал, а затем замер в ожидании дальнейших действий. Юра освободил уже ноющий и чуть подрагивающий член Вержбицкого из тесного плена стрингов, просто сдвинув их в сторону. И начал ласкать его рукой. Почувствовав, что Эд может кончить в любой момент, Юра отстранился, получив при этом недовольный стон и невнятное бормотание.
- Давай уже. Только быстрее, не могу больше терпеть, – взмолился Эд охрипшим голосом и руками развёл ягодицы в стороны.
И Юра дал. Так, что у Вержбицкого перехватило дыхание. Первый толчок был несильным и неглубоким. Но, увидев, что Эд полностью расслаблен, он увеличил амплитуду вхождения в разгорячённое, податливое тело своего любовника. Одной рукой он придерживал бедро блондина, а второй ласкал член в такт толчкам. Взгляд же его был прикован к вздрагивающему хвостику на резинке стрингов.
Эд кончил первым и с каким-то приглушенным всхлипом повалился грудью на кровать. Юра последовал сразу же за ним. Сил хватило только на то, чтобы упасть рядом и не раздавить Эда своей массой.
От таких воспоминаний легче не стало. На лбу выступил пот, и ладони взмокли. Хотелось в два прыжка преодолеть разделяющее их расстояние, сгрести в охапку и утащить домой, наплевав на все планы. А не трястись в душном и пыльном автобусе.