Chapter 1. Я правда так не считаю! (1/2)

Вот-вот прошел новый год, который Дима по воле судьбы отпраздновал с Олегсеем. У Олежи, естественно, остались вопросы: «Почему он не поехал? Он же мог ещё успеть к своей девушке…», но он постарался запрятать их на какой-нибудь другой случай. На самом деле, парень был внутренне рад, что был не один в такой семейный праздник.

Первое января, раннее утро. Зимняя сессия успешно закрыта, и теперь ни Диме, ни Олеже не нужно переживать о докладах и зубрежке, по крайней мере, неделю-две.

Душнов неохотно просыпается из-за грохота окна. Ребята, видать, не закрыли его с ночи, и теперь сильный ветер заполняет комнату целиком, из-за чего у парня пробегают лёгкие мурашки — по крайней мере, так оно ощущается.

Олежа, кстати, очень часто задумывался о своей материальной сущности. Почему он по прежнему может испытывать физиологические ощущения? Боль, потребность во сне и даже голод — всё это мало чем отличается от прошлого облика, вот только парню приходится чуть больше концентрироваться на вещах.

На стене около его кровати висели заметки, криво приклеенные на скотч, в которых Олежа писал свои догадки.

«ЧИСТИЛИЩЕ — ВРАНЬЕ! Существует лишь третье духовное измерение, в котором объекты ещё не теряют своего материального обличия. Хотя, если подумать, чистилище примерно этим всегда и являлось, и, должно быть, такой же человек, как Дима, пережил клиническую смерть и столкнулся с таким, как я, и решил рассказать об этом всему миру? НЕОБХОДИМО ПРОВЕРИТЬ.»

«ПРОВЕРИТЬ СУЩЕСТВОВАНИЕ ДЖИНОВ»

«МОЖЕТ ЛИ ДИМА СЕЙЧАС ЛЕВИТИРОВАТЬ????»

И так далее.

Периферийным зрением Олежа замечает, что одеяло соседа упало с кровати, а тот свернулся в нечто, напоминающее клубок, да ёрзает, хмурясь и бурча что-то, что, должно быть, ему снится в данный момент.

— Банки… Банки отдай. Убери это… — Еле-слышны были возмущения Димы.

— Ахах… Ладно, так и быть… — Прошептал тихо Олежа, привыкший вести монологи сам с собой, и, зевая, подлетел к окну, дабы закрыть створку. Холод сразу отступил. Первым делом Олежа обратил внимание на соседа — а он уже расслаблено выпрямился на кровати, отвернувшись на другой бок.

— Не благодари. — Подытожил Душнов, и отправился обратно на свою кровать.

Мысли крутятся с невообразимой скоростью, одна за одной. Невезуха же! И сон пропал, как назло. Олегсей лег на бок лицом к Диме, надеясь, что тот скоро проснется.

— Это мы сейчас сможем выполнить хотя бы пару пунктов из списка… Если у него, конечно, опять «важные дела» не появятся. Пф… — Размышлял призрак.

Ему ещё пришлось слоняться без дела пару часов. Обычно в такие моменты Олежа готовил завтрак, в том случае, если в холодильнике остаётся что-то кроме энергетика.

Пальцы аккуратно касаются ручки дверцы, и та с тихим скрипом открывается. Олегсей пытается быть максимально осторожным, кажется, будто он левитирует на цыпочках. Не хочется будить друга.

— Ого. Не только энергетики остались… — И правда, в холодильнике находился довольно скудный набор, не считая энергетика: зачерствелый хлеб, паштет, соленые огурцы, яйца заранее отваренные. На банке с огурцами виднелась вручную сделанная наклейка из листочка в клетку с надписью «Любимому сыну», которая была довольно влажной из-за конденсата.

— Хм… Мама прислала? Только огурцы? Надо будет спросить…

Через пару минут завтрак, состоящий из парочки бутербродов, был готов. Соленовато-кислый запах все же совратил парня попробовать съесть огурец целиком.

Пришлось прикладывать такие усилия, как если попытаться разгрызть кость. Но чем дальше он жевал, тем легче становилось это действие.

Одно Олежа не продумал — хруст стоял громкий.

— Олеж… Не спишь? — Дима уже встал с кровати и потянулся, вытягивая руки наверх и сжимая кулаки.

— Ой! — Душнов быстро подлетел к другу после того, как доел закуску. — Нет, нет! Доброе утро, Дима! Кстати, тебе семья прислала посылку? А то в холодильнике только банка с соленьями, и… — Голос парня сразу заиграл новыми нотками: там и радость, и облегчение, и даже чувство вины от того, что Дима всё-таки проснулся из-за него.

Дима, в свою очередь, опустил руки на колени, а затем протер лицо, и в частности глаза.

— Ммм… Да. Ну там по большей части были рисунки от сестрёнок и носки. Че эт тебя на соленое потянуло? Когда забеременеть успел? — Усмехнулся парень и принялся наблюдать за реакцией друга.

— Шт… Нет! Нет, нет, нет! Просто так. Э-э… И вообще, как призрак может забеременеть? — Олежа все же смутился от данного вопроса, хотя подсознательно уже ожидал услышать что-то вроде этого. — Это категорически невозможно! — Он вскинул руки и сложил их на груди.

— Да ну. А вдруг ты умеешь? — Посмеялся Дима. Он нашел порванные залежавшиеся носки, натянул на ноги и лениво побрёл в сторону холодильника за живительным напитком.

— Эт-то вряд ли… Да даже и пробовать не с кем уже, раз уж на то пошло. — Олежа убрал одну руку за голову, а взгляд опустил, словно вспоминая что-то.

Дима резко обернулся, уставился на духа, искажая гримасу непонимания.

— Э-э… Забей. Забей, пожалуйста. Там завтрак готов. И, вообще, я бы рекомендовал хотя бы воды сначала попить, а то от энергетика через время может возникн-…

— Да, да. Конечно, спасибо, любезный. Все я знаю. — Побрацкий подошёл к столу, осмотрел тарелку с бутербродами.

— У меня так бабушка часто готовила. Только шпроты ещё сверху. — Он взял один бутерброд и откусил половину, а сам оперелся спиной о край стола, закинув ногу на ногу. — Спасибо, что ли.

— Да не за что… — Автоматически выдохнул Олежа и опустился на кровать, обняв свой хвост.

— Слушай. — Когда Дима доел, он сел рядом с духом, но не смотрел на него. Его взгляд был опущен куда-то в пустоту.

— Ты ведь мне так и не рассказал. Ну… Про этого…

— Дима! Я же сказал, что не готов пока! — Олежа отвернулся от парня, скрестив руки на груди.

— Да, но… Меня это уже бесит, Олеж. С тобой даже не пошутишь нормально! — Дима нахмурился.

— Это как? Бешу. Ну так не спр-…

— Да так, Олежа, так! Мне теперь каждый раз словечки подбирать?! Бояться, чтоб ты, не дай бог, не вспомнил свое петушиное прошлое?! — Дима сорвался на довольно громкий крик.

Тишина. Время будто бы остановилось. Камень горечи опускается по горлу вниз, вниз… И останавливается в области сердца. Олежа лишь легко содрогнулся в плечах, как казалось Диме.

— Ну т-то есть. Э… — Дима с осторожностью потянул руку к Олеже, но прошел сквозь него. Парень не хотел сейчас прикосновений.

— То есть вот что это для тебя такое. Вот кто я для тебя? Шикарно, Дим. Обрадовал. — Голос Олежи был спокойным, тихим, но в нем отчётливо слышалась тяжесть обиды. В следующую секунду парень приобнял сам себя за плечи — такой прием он довольно часто применял, когда казалось, что он совсем один, и не у кого искать поддержки, кроме как у самого себя.

— Олеж… Я это в шутку. Я не хотел, э… Именно тебя задевать.

— Да ну. А любого другого ты бы этим задел.

— Да эй! Нет! Господи, с тобой сложнее, чем с любой бабой!!! — Дима схватился руками за голову.

— Это не я сложный. Это ты… Грубый.

— Ты не это хотел сказать.

— Конечно.

— А что тогда?