2. Пирожок с плесенью (1/2)

Неделя пролетела достаточно быстро, учитывая, что Оксана, судя по всему, действительно знала в своём городе практически каждую улицу. Та была даже благодарна, что у неё появился такой интересный способ провести оставшиеся перед учёбой деньки. Как и договаривались, она помотала Антона по парочке торговых центров, где с горем пополам им удалось подобрать тому немного новых вещей. Оксана очень сильно хотела сделать из брата районного модника, видимо, всерьёз относясь к идее выставления Антона своим парнем для имиджа, но все её попытки, как правило, обрывались на моменте прочтения Шастуном ценника. Тот убеждал её, что им необходимо купить только две-три вещи, и он не собирался тратить свои деньги, которых у него и так было не особо много. В итоге они сошлись на паре недорогих, но крепких на вид и приятных глазу кроссовок на замену кедам, каких-то футболках по скидке и одном странном гибриде брюк и спортивных штанов, в силу которых Оксана привела аргумент, что в них он сможет гонять как в школу, так и на прогулку. Это Антона, собственно, и подкупило. После они забежали в небольшой канцелярский магазин, где Антон прикупил себе очень маленький блокнот для зарисовок. Также в один из последних дней они с Оксаной наткнулись на какой-то маленький рокерский киоск, в который, похоже, почти никто не заходил, потому что их внезапный залёт туда напугал стоящего за прилавком мужичка. Они зашли внутрь по простой причине любопытства Оксаны, и Антон надеялся выйти, как только та насмотрится на разного рода футболки и кружки, попроизносив восхищенно имена каких-то челкарей из две тысячи шестого года, что были ему мало известны. Но та заострила своё внимание на побрякушках около кассы. Они, что даже удивительно, заинтересовали и Антона. Примерив пару колец на его пальцы, Шастун вынужден был даже согласиться с сестрой, что это выглядит немного круто. Те стоили совсем недорого, поэтому они похватали сразу несколько, вдобавок зацепив с собой и браслеты, после чего отправились кушать мороженое в перерывах между партиями в Контр-Страйк.

На линейку первого сентября Антон сходил в костюме старшего брата Оксаны, потому что каждый, включая тётю Марину, согласился, что покупать ему новый костюм только ради этой цели будет глупо и бессмысленно. Были, конечно, опасения, что на двухметрового Шастуна он будет слишком короток, но тётя Марина подраспустила что-то, что некогда подшивала своему сыну, и после глажки всё стало выглядеть очень даже приемлемо. Оксана, увидев его при полном параде в день линейки, даже спросила, точно ли он не может притворяться её парнем, за что получила осудительный взгляд.

Сам первый день школы тоже не представлял из себя чего-то особенного. У Антона не подразумевалось даже никакого классного часа, поэтому Оксана шустро показала ему все кабинеты, объяснив, что и где, и они отправились в «Магнит» за тортом на двоих, дабы отметить День знаний.

Сейчас, уже второго сентября, Антон не спеша собирался на свой первый учебный день. Наблюдая, как Оксана сонно делает что-то со своими волосами перед зеркалом, он примерял на себя парочку приобретённых колец, и снимать их не хотелось даже на ночь. Ему правда нравилось, как те на нём смотрятся. Вообще, он собирался уйти гораздо раньше, но Оксана заставила хотя бы сегодня пойти с ней по её привычному времени, чтобы зайти с ним под ручку в двери школы. Антон не переставал удивляться, почему ей это так принципиально, но отказать не смог. По этой причине они пришли чуть ли не к началу первого урока, и Шастун, предварительно уточнив кабинет у Оксаны и пообещав ей, что больше никогда не будет ходить с ней по одному времени, отправился на занятия.

Зайдя в нужную дверь, Антон ожидаемо сконцентрировал на себе всё внимание. Как Оксана его и предупреждала, в его классе были в основном те, кто уже изначально учился в этой школе чуть ли не с самого начала, поэтому появление неизвестного лица, едва не царапающего своей макушкой потолок, было интригующим событием. Антон не вглядывался в лица, да и к нему никто с расспросами не бежал, поэтому он просто прошёл между партами в поисках свободного места. Как назло, с минуты на минуту должен был прозвенеть звонок, и почти все места были заняты. Где-то в передней части оставалось по одному свободному, но это явно было не его вариантом: раньше в школе одноклассники постоянно ругались на него и отправляли на задние парты, потому что если Шастун сидел спереди, то обязательно закрывал своей спиной обзор одному или даже более человек. Поэтому он и отправился незамедлительно на последние столы, где как раз были свободны две парты ближе к окну. Самая последняя из среднего ряда показалась ему наиболее симпатичной.

Стоило Шастуну только закинуть негромко на неё свой рюкзак, как сбоку раздался какой-то хриплый, но настойчивый голос:

— Эй, чел, тут занято.

Справа от него на Антона смотрел косо какой-то длинный щуплый парень с синюшно-бледным лицом. Тут же сидящий с ним рядом шлёпнул его ладонью по плечу.

— Да ладно тебе, Дэн, забей. Тима всё равно сегодня не придёт. Пусть пацан заваливается, — голос этого был уже гораздо более благозвучного весёлого тона. — Э! — он присвистнул в сторону Шастуна. — Ты кто?

— Антон, — многозначительно ответил Шастун с каменным лицом. Но это, по-видимому, удовлетворило того. Он сидел за партой боком, спиной наклоняясь вальяжно на стену.

— Антон, понятно, — тот всё улыбался как-то беззаботно, после чего опять похлопал впереди сидящего парня по плечу и мотнул головой. — Ну-ка, Дэнч, двигайся на моё место. Я побеседую с уважаемым.

Длинный закопошился и неторопливо поменялся с ним местами. Парень повеселее смешно перевалился на стул впереди себя. Антон не мог понять, был он толстым или просто широким. Тем не менее, у него было какое-то округлое и пухловатое лицо с заметными веснушками в районе носа и щёк. Волосы были русыми, в точности как у Антона, и даже такой же длины, но немного лохматились в чёлке. Сидя Шастун не мог определить какого тот был роста, но явно ниже парня рядом с ним и его самого. А ещё с его лица не пропадало такое странное выражение веселья, как будто ему было смешно от каждой проходящей мимо секунды. Это было заметно и в глазах, и в, тем более, интонации. Последняя у него вообще была какая-то прыгающая, будто скакала по определенным слогам от слова к слову.

— Чё-то я тебя раньше не видел, Антон. Ты откуда?

— Я здесь первый год, — всё так же холодно и отстранённо отвечал Шастун.

— А-а, новенький, значит, — этот факт как будто бы ещё пуще развеселил того, хотя Антон не видел в нём ничего веселящего. — А я — Артём, — он указал рукой на себя, а затем сразу же через плечо, отклоняясь в сторону. — Это — Данил, — Данил мало изменился в лице, когда они с Антоном пересеклись взглядами. Шастун лишь уловил, как тот всё время горбился, будто собственный подбородок тянул к парте, а пепельно-коричневые волосы выглядели у него какими-то чересчур отросшими и слегка прикрывали один из глаз. Те, к слову, были серыми и очень глубокими, на фоне радужки ярко выделялись чёрные зрачки. Но Антон даже не мог сказать, что выделялось сильнее — эти зрачки или же нездоровые впалые синяки, обволакивающие глазное яблоко. — Будем знакомы, что ли.

Их прервал звонок. Прямо перед учителем в кабинет быстро пронырнул какой-то парень в белой рубашке, положил, кажется, классный журнал на стол и пошёл дальше, метнув строгий хмурый взгляд сначала никуда иначе, как на место, на котором сидел Антон, а через мгновение проскользил тем до располагавшихся рядом Данила и Артёма. Последний, как обратил внимание Антон, широко и мечтательно улыбнулся, поднял руку вверх и плавно помахал ею вошедшему с явной издёвкой.

— Здравствуй, красавица! — сладко протянул он. Парень в рубашке лишь ещё больше нахмурился, кладя свой рюкзак на место соседнего ряда по диагонали вперёд от Антона, и отвернулся.

Все встали, здороваясь с учителем, что вышло у Данила с Артёмом достаточно запоздало, после чего присели обратно. Пухлого не смутило нахождение учителя в передней части класса, и он, сидя всё так же за партой боком, продолжил говорить с Антоном, хоть и понизил тон.

— Это Арсений, — с широкой приторной улыбкой произнес он в сторону Шастуна, продолжая глядеть на того парня. Голос его был достаточной громкости, чтобы упомянутый услышал. — Он — наша «Мисс-Вологда две тысячи пять». Красавица, отличница. Мальчик с приколом, — Антон немного приподнял одну бровь, косясь в сторону говорящего. Тот добавил: — Такой же голубой, как его прекрасные глаза…

Парень, всё же, обернулся с крайне недовольным лицом.

— Может, ты ещё будешь каждому бомжу на улице рассказывать этот факт? — интонация соответствовала лицу. Он сказал это и отвернулся обратно.

Антон не понял, принимать это за сравнение себя с бомжом или нет. Только после до него дошёл смысл сказанного. Он посмотрел тому сидящему спереди парню в затылок и задумался. Арсений, если Антон правильно запомнил, вроде как достаточно серьёзно отнёсся к словам Артёма, поэтому они должны были быть правдой. В таком случае, Шастун засомневался, как на это реагировать. Было странно впервые видеть гея вживую. Когда Антон произнес это у себя в голове, то почувствовал себя тупым. Он ещё немного поразмыслил над этим фактом, а потом нахмурился. Он резко потерял причину, по которой его должно это волновать, а поэтому он просто сосредоточился на том, что говорит учитель. К его счастью, Артём сбоку тоже больше не стремился болтать. Это, конечно, продолжалось до определённого момента.

Первым в этом учебном году уроком у них стояла биология. Учитель растолковала ученикам распоряжение провести по всем предметам входной контроль, после чего раздала им листочки и варианты небольших тестов. Антон пробежался по вопросам глазами и не нашёл для себя ровным счётом ничего, что вызывало бы у него затруднения. База школьной программы. Зато у рядом с ним сидящих ситуация была в точности обратная.

— Какой, на хер, митоз? — услышал Антон голос, принадлежавший, кажется, Артёму. Данил говорил более тихо и неразборчиво. Шастун повернулся в их сторону в некотором удивлении.

Он продолжал какое-то время слушать их полемику, пока из-за плеча Артёма не показались серые глаза Данила, направленные в него.

— Чё смотришь? — напрямую задал он вопрос с небольшим наездом. — Ты чё, типа, знаешь?

Артём тут же ударил его по руке.

— Ты чё грубый такой? — возмутился он, после чего повернулся на стуле к Антону, спрашивая с абсолютно такой же интонацией: — Ты чё, типа, знаешь?

— Ну, да, — пожал плечами Антон.

— И чё это тогда?

— Способ деления клетки, — спокойно ответил ему Шастун очевидную информацию. — Есть такой вариант ответа? — он мотнул головой в сторону листов с тестом у них на парте.

Артём с Данилом внимательно вгляделись в вопрос.

— Да, — сказал Артём даже немного удивлённо, глядя в листок. — Только тут ещё уточняется… — он вчитался, — «происходит в процессе развития организма» или «в процессе образования половых клеток».

— В процессе развития организма.

Он записал в листок ответ.

— Ни хера.

«Доброхотов!» — окликнула его учительница.

— Да я просто, это… подавился! — он опять ударил Данила в руку, не отрывая глаз от своего теста, и второй парень тут же издал громкий неестественный кашель, граничащий со звуками рвоты.

Не сильно церемонясь, Артём подумал немного и аккуратно привстал со своего стула, насколько это было возможно с его аккуратностью и телосложением. Он быстро и незаметно подсел на стул за партой Антона, который стоял между ними двумя. Артём подсунул тому листок с вопросами.

— Чё-то знаешь?

Антон не стал даже смотреть туда и просто кивнул головой. Артём взял свой листок и стал записывать корявым почерком.

— Эукариоты, половое и бесполое…

— Не, ты мне буквы называй, — перебил его Артём.

Антон принялся перечислять варианты ответов по буквам, и под его диктовку парень записывал. Когда Шастун закончил, тот оглядел листок и улыбнулся.

— Ни хера ты, конечно, этот… Эйнштейн, блин, я в умате, — он потянулся к своей парте, кидая туда оба своих листа и забирая Даниловы. — А тут?

Антон взял второй листок в руки.

Парни, конечно, потом ещё долго восторгались своей удачей, а Шастун чувствовал, как будто попал в театр абсурда. Учительница что-то долго и очень непонятно говорила после этого, и Антон не вынес из сказанного ничего, кроме вёдер воды. Затем урок закончился, все собрались и потопали прочь из кабинета. Антон поспешил покинуть его одним из первых.

В коридоре, к большой неожиданности, его ждала Оксана у окошка. Антон сразу же широко улыбнулся, подходя к ней ближе.

— Ну чего, как твой первый день в новом коллективе? — поинтересовалась она, смотря на брата снизу вверх.

— Ну такое, — Антон поморщился и покачал ладонью из стороны в сторону. — Училка что-то говорила, говорила, я ни хрена не понял.

— А у вас кто вёл?

— Да я больно запомнил, — он нахмурился. — Такая, с рыжими волосами.

По лицу Оксаны было различимо, что она всё прекрасно поняла.

— А-а, так она сумасшедшая, — пояснила девочка, махнув рукой.

— Класс, — невесело кивнул Антон. — А я, вообще-то, биологию думал сдавать.

— А, да не переживай, — Оксана успокоила его. — Эта на замену пока работает. Вторая на больничном. Она нормальная.

Тут девочка как-то дёрнулась, вставая ближе к Антону, будто пряталась. Тот сразу же помотал головой по сторонам, не видя ничего необычного.

— Ты чего? — посмотрел Антон на сестру.

— Да просто, не хочу им даже на глаза попадаться, — ответила та недовольно и с отвращением.

— Кому?

— Да вон, два идут, — она ткнула пальцем, и Шастун посмотрел в том направлении. Ему не составило труда понять, что указывает Оксана на его двух новоиспеченных знакомых с тремя извилинами в мозгу на двоих. — Я про них тебе и говорила. Слева — Доброхотов, — имела она в виду низкого и крупного. «Артём» — пробежало у Антона в голове, — а справа — Суховцев, — «Данил» — вновь соединилось вместе. — Как думаю, что они рядом ходят, так дурно становится, — она подняла на Антона глаза, и он, в свою очередь, тоже опустил голову к ней. — Постарайся с ними не контактировать, пожалуйста. Я вообще не знаю, что от них можно ожидать.

Оксана посмотрела на него с большущей и искренней просьбой в глазах. Всё, что оставалось Антону в этой ситуации — глупо кивнуть.

Остаток учебного дня прошёл в довольно размеренном темпе. После шла химия, на которой Антону тоже пришлось помогать беспомощным в лицах Артёма и Данила. Антон сразу же записался в списки тех, кто предварительно будет сдавать по ней ЕГЭ, тут же почувствовав себя ненормальным, потому что он был одним из всего двух человек его класса, кто решился на это. С другой стороны, преподаватель показалась ему очень хорошей, поэтому, может быть, готовиться будет даже проще. На перемене Антон сходил проведать столовую, по пути в которую из-под него чуть не выбили ноги малолетки из начальных классов, которые бегали по первому этажу и кидались друг в друга чьей-то обувью. И под конец третьим уроком шёл английский язык. На нем, к счастью, к Антону никто из его «приятелей» не приставал. Учитель за ними почти не следил, и те просто скинули фотографии своих тестов тому парню в сверкающе-белой рубашке, а потом хихикали друг с другом непонятно по какому поводу, пока тот печатал им ответы на вопросы с недовольным лицом. Точно так же был выдвинут список на предварительную запись сдачи, но тут Антону было вообще мимо, поэтому он спокойно сидел и помалкивал. Зато парень в рубашке одним из первых побежал вписывать своё имя. После звонка Антон, даже не сильно уставший, пошёл домой. В целом, неплохо для первого дня.

***</p>

Уже миновала полночь, и едва уснувший Антон проснулся от дикого желания курить. Он по собственной глупости и непривычке забыл купить новую пачку ещё два дня назад, и теперь какая-никакая зависимость с двенадцати лет влепила смачно по затылку. Уснуть он больше не мог, поэтому решил наплевать на всё и спокойно отправиться на улицу, надеясь, что у ближайшего ларька он обнаружит какую-нибудь бригаду забулдыг, которые любезно купят ему сигареты. Тихо одевшись посреди ночи и выложив из кармана блокнот для рисования, он прошмыгнул в подъезд.

К большой неудаче, самый близлежащий киоск оказался закрыт. Только тогда Антон додумался, что странно было ожидать, что те будут работать посреди ночи. Это нисколько не обнадёжило его, но бросать затею на полпути было уже поздно, да и спать хотелось. А Антон знал по опыту, что это у него выйдет только если он затянется хотя бы пару раз. Наверное, в шестнадцать лет ему уже стоило начать бросать курить. Он отправился дальше по ночному району, удивляясь тому, как тихо было вокруг. Он слышал какие-то странные пьяные голоса, но те были очень далеко, как будто бы через квартал. В остальном, не было ни случайных заплутавших прохожих, ни уличных собак, ни машин. Антон всё время крутил некоторые из полюбившихся колец на пальцах и пытался придавать себе мотивации словами о том, что у какого-нибудь круглосуточного супермаркета пара пьянчуг обязательно должны обитать.

Опираясь на свою примерную память о прогулках с Оксаной, он шёл по направлению к одной из таких торговых точек. Эта дорога, по которой ему доводилось пройтись лишь пару раз, и при дневном свете не выглядела слишком уж привлекательной, а ночью совсем превращалась в место, навевающее очень сильное чувство дискомфорта. Фонари здесь были, видимо, побиты, или просто работали через раз, оставляя Антону слабый свет издали, который и позволял видеть вокруг себя хоть что-то. Носом Антон чувствовал, что где-то под утро начнётся дождь: воздух был мягкий, густой. Он шагал, оглядываясь по сторонам на случай нежданных встречных, держал руки в карманах своих поношенных спортивных штанов, исполнявших роль домашней одежды. Горбился немного от прохлады ночи. Справа от него было старое и заброшенное футбольное поле. Оно было очень большое, из песка, давно поросшее травой тут и там. Где-то вдалеке можно было различить очертания изувеченных футбольных ворот, а точнее, то ржавое нечто, что от них осталось. Антону было интересно узнать, как это поле выглядело лет двадцать или тридцать назад, во времена Советского Союза. Возможно, там постоянно соревновались команды мальчишек, а вокруг собирались для поддержки их друзья или семьи. Это было действительно настоящее футбольное поле, огромное, не клок земли под три метра, который был у них в поселке. Зато за тем клоком, почему-то ежегодно следили и держали его в идеальном порядке, а вот это место, имеющее такой огромный, по мнению Антона, потенциал, пустовало и прогнивало уже неизвестно сколько лет подряд. Сам он любил спорт, да и любая командная игра не могла обойтись без такого физически подготовленного мальчика: футбол — обязательно с ним, волейбол — да с такой подачей нельзя было упускать шанс, баскетбол — уж извините, но при его то росте? Ни один баскетбольный матч не проходил без него. Так что при знании дела вдвойне обидно видеть было такое отношение к спортплощадке. По левую сторону от Шастуна был, как объясняла Оксана, трёхэтажный спортивный клуб. Ну, был он таковым, конечно, тоже, пожалуй, во времена упомянутого футбольного поля, а сейчас стоял заброшенным. Сестра говорила, что пару лет назад его хотели отремонтировать и вновь пустить в дело, но постепенно по какой-то причине всё заглохло. Теперь он также стоял большим зверем с пустыми глазами-окнами. Штукатурка с его боков медленно осыпалась, где-то были рисунки граффитистов. Антон шмыгнул носом и ускорил шаг.

Он двигался мимо небольшой арки в стене этого спортивного центра, старался идти быстро, чтобы не шататься по улице полночи. У него была четкая цель, и, выполнив её, он хотел побыстрее вернуться в теплую кровать, которая, наверное, уже остыла. Шаркающие частые шажки позади заставили его молниеносно повернуть голову, но было поздно.

Наверное, никогда ещё уровень адреналина в его крови не поднимался так быстро, как сейчас, когда при кратчайшем повороте головы в его лицо прилетел умелый кулак. Прилетел прямо туда, где только совсем недавно начал сходить синяк. Антон отлетел головой назад от сильного удара.

Он впервые искренне испугался. Антон дрался в жизни бесчисленное количество раз, но никогда прежде на него не налетали вот так, со спины, тихо и вслепую. Он ни в коем случае не знал, кто это, за что они на него напали, что им от него нужно, а поэтому в данный момент его инстинкт самосохранения включился за долю секунды и подскочил до самого высокого уровня. Мозг посчитал, что его хотят убить, и нельзя было наверняка сказать, что он ошибался.

Кто-то быстро схватил его сзади в районе локтей, заводя руки за спину и сильно стягивая. Один из нападавших оставался лицом к лицу с Антоном. Шастун сразу же начал брыкаться, шумно дыша и роняя изо рта отчаянные хрипы. Страшно было до ужаса. Он вздёрнул ноги, с силой толкая их вперёд в противника. Но тот просто схватил его за щиколотки, не получив никакого вреда. Антон принялся дёргаться и вырываться из хватки, пока висел в воздухе без опоры. Это принесло свои плоды: держать его, барахтающегося всем телом, было неудобно, и одна из ног вырвалась из рук нападавшего, после чего с глухим стуком опустилась на асфальт. Ухом он успел почувствовать голову стоящего за спиной, которая должна была находиться рядом с его собственной. Антон сразу же замахнулся насколько это было возможно и ударил боком своей головы нападавшего по виску. Самому стало больно, но страх быстро скрыл все ощущения. Парень тихо сматерился и совсем немного автоматически ослабил хватку. Антон ни в коем случае не растерялся. Он замахнулся головой ещё сильнее, по второму разу ударяя сзади стоявшего по голове, но теперь уже гораздо менее чувствительным затылком, похоже, попадая удачно в район носа. Тот, что стоял спереди с ногой Шастуна в руках, уже подбирался ближе и не сильно ожидал совершённого Антоном бодания головой. Сам же Шастун мгновенно сориентировался. Тут же Антон в очередной раз мощно толкнул ногой вперед, и на этот раз цель была достаточно близка, чтобы это нанесло хоть минимальный урон. Обидчик чуть улетел назад вместе со стопой Антона, и последний резко дёрнул ту на себя. Наконец-то его щиколотка оказалась свободной. В это же минувшее мгновение инерция от совершённого им толчка вперёд вкупе с отчаянными изворотами позволила ему освободиться и от ослабшего захвата собственных рук. Он упал поясницей на асфальт с глухим шлепком.

Его голова работала быстрее скорости света. Он извернулся на земле, немного проскоблив оголившимся животом холодный асфальт, после чего за секунду уцепился обеими руками за щиколотку того, кто находился сзади него, и потянул на себя. Тот попрыгал на оставшейся ноге немного, но не упал. В это время второй нападавший подхватил его самого за ноги, оттаскивая в другую сторону. Но это лишь помогало действиям Антона, которые уже начинали идти в его пользу. Стоявший позади поехал резко вместе с оттаскиваемым Шастуном и теперь уже не смог устоять на одной ноге. Он упал вниз. Антон, полностью освободив верхнюю часть тела, что тащилась оголившейся кожей по асфальту, очень быстро и сильно задрыгал ногами с одной целью — вырваться. Ему опять удалось сделать это с одной из них спустя где-то секунду, и тогда он ударил плоскостью стопы прямо по находившемуся напротив колену нападавшего, как будто пытаясь выбить сустав. Прозвучал громкий мат от боли, и наконец-то обе его ноги оказались на свободе.

Антон молниеносно вскочил, мотнув головой вперед и назад, чтобы хотя бы на долю секунды оценить обстановку, после чего подскочил двумя короткими прыжками к противнику перед ним и, отмахнувшись от нетвёрдых рук, что пытались укрыть голову, мощно и ёмко зарядил тому не особо точно куда-то в ухо. Сзади резко Антон уловил шорох и, понадеявшись на удачу, развернул корпус с приподнятой рукой. Локоть ювелирно угодил по голове, и второй противник был отброшен на короткое мгновение. Антон тут же вернулся к первому, на этот раз уже гораздо более точно совершая нечто наподобие апперкота ему в подбородок, после чего второй рукой добил в висок. Не обезвредил полностью, но абсолютно точно купил себе время.

Опять метнулся к тому, что был сзади и повыше. Тот как-то неуверенно пытался оклематься, но Антон прервал этот процесс. Врезал хук сбоку, второй удар куда-то ещё. Тот повалился на землю. Антон налетел сверху, оседлал, после чего рваными яростными движениями убрал от лица защищающиеся руки жертвы и нанёс удар. Ещё один. И ещё один. И ещё. Каждый из них сопровождался свистом воздуха через оскаленные зубы Шастуна.

— Тихо, братан, успокойся, — послышалось сзади.

Антон вскочил с бешеным видом, полностью готовый превратить чьё-нибудь лицо в кашу при необходимости. Глаза его были широко распахнуты, грудь гоняла через себя воздух рваными вдохами, как мотор. С руками, нацеленными на нанесение удара с любой стороны, он двинулся на второго стремительными шагами. Тот попятился назад.

— Тихо, тихо, Антоха, успокойся! — он выставил руки перед собой в попытке защититься. — Расслабься, братан, всё, всё.

Услышав свое имя, Антон и вправду приостановился. Дыша, как после кросса, он всмотрелся в лицо обидчика. Тот немного поправил толстовку и взъерошил волосы. Шастун узнал Артёма из собственного класса. Парень аккуратно обогнул Антона от греха подальше и побежал к приятелю. Антон отпрянул в сторону и попятился прочь от них обоих на пару шагов.

— Бля, братух, ты его чуть в больничку не отправил, — Артём подбежал к другу и помог тому еле как подняться. — Сух, ты как?