Часть 1 (2/2)
- Бурная ночь? - проронил Дазай, облокотившись обеими руками на стол, заведя ногу за ногу. - Но, возможно, я ошибаюсь. Красные глаза могут быть последствием напряженных размышлений о причинах неудач в личной жизни. В таком случае даже посочувствовать не могу, так как мне это незнакомо. Не имею подобного опыта, увы. Печаль, печаль...
Пока детектив произносил жестокие слова, Йосано, не отрываясь, смотрела на два красных пятна, украсивших бинт. Как ей хотелось изобразить одну эту руку - тонкую, с длинными пальцами, нервно подрагивающими, скребущими стол... Дома Акико, с раздражением сбросив пальто и сапоги, бросилась к холсту, вспоминая сбивчивое повествование Ацуши о совместном с Акутагавой задании.
Накаджима рассказал, что Рюноске произнес слова, от которых повеяло могильным холодом.
”Любой, кто пытался понять Дазая, становился пленником его разума”.
Йосано понимает, что попала в клетку, оказавшись заложницей не только ума Осаму, но и его тела. Плавные движения перебинтованных рук завораживают, хочется зубами содрать эти дурацкие повязки, припасть горячими губами к оголенной коже, провести языком по шрамам.
”Интересно, много ли их?”
Кисть дрожит в руке. Улыбающееся лицо Дазая на холсте расплывается. Завтра в агенстве корпоратив, вечеринка с конкурсами и призами, а настроение оставляет желать лучшего. Йосано обреченно моргает, представляя напившегося и дурачащегося Дазая, красного от злости Куникиду, растерянного Накаджиму, многозначительно подмигивающего Рампо.
Акико, ненавидящая корпоративы, с удовольствием похоронила бы дурацкую традицию. Также женщина ненавидит спиртное, не понимая, почему ее всегда уговаривают пригубить хотя бы шампанское.
”Никакого уважения к личности, сплошные стадные инстинкты. Вроде умные люди, детективы, а понять не могут.”
Йосано вздыхает, отправляясь в ванную. Она не может проигнорировать вечеринку, ведь тогда Фукудзава сильно расстроится.
Акико не испытывает желания рисовать остальных сотрудников агентства, хотя типажи ей, несомненно, нравятся. Чего стоят только Рампо и Куникида! Эдогава - воплощенный интерес к жизни, а Доппо - строгое олицетворение педантичности. Ранимый и трогательный Ацуши производит впечатление серой мыши, но в нем есть искра, позволяющая совершать смелые, даже безрассудные поступки. Казалось бы, эти люди достойны изображения на холсте, но нет, Йосано не хочет их рисовать.
Только Осаму удостоился такой чести - быть запечатленным рукой Ангела смерти. Рукой, умеющий причинять такую боль, что самые кошмарные сны меркнут, растворяются, не выдержав сравнения с утонченной пыткой. Только Дазай удостоился смешивания красок, подбора оттенков, тщательного разглядывания готовой картины. Предатель портовой мафии, весьма неоднозначный сотрудник ВДА смотрит со всех стен комнаты Акико.
После контрастного душа Йосано засыпает почти мгновенно, крепко обняв темно-фиолетовую подушку. Снам не суждено потревожить ее в эту ночь, они и так приходят слишком часто. Непозволительно часто.
Сейчас - покой.