Глава 99.1 побег Цзян Сяомей (1/2)
Цзян Чжэнь приехал в это место меньше года назад, поэтому он давно не жил в Хэси. Д и хороших воспоминаний об этом месте у него было мало. Тем не менее, он очень скучал по Хеси. В конце концов, здесь были Чжао Фугуй и Чжао Лю, и он считал их семьей и своим домом.
Сердце Цзинь Чжэня было похоже на компас — чем ближе он был к Хэси, тем тяжелее было его сердце. Он чувствовал себя таким образом только по этой причине. . . направляясь в столицу и возвращаясь из нее на этот раз, он потерял одного из своих людей.
Только один из его людей умер, так что его ситуация была намного лучше, чем в караване семьи Чжэн, но в конце концов человек был мертв. Этот человек . . . был тем, кого он взял с собой в дорогу. Цзян Чжэнь не хотел такого несчастного случая, но в конце концов почувствовал себя виноватым.
— Босс, почему ты расстроен? — недоуменно спросил Цзян Мин.
Цзян Чжэнь ничего не сказал; он только смотрел на ящик рядом с собою.
Фамилия мертвого жителя деревни была Ли Юань. Ему было всего восемнадцать лет. После того, как флот семьи Чжэн пришвартовался, Цзян Чжэнь привел людей, чтобы похоронить его, и упаковал все его имущество в этот сундук.
Впоследствии пенсия, предоставленная семьей Чжэн, также была упакована Цзян Чжэнем, а также часть серебра, которое он украл у пиратов.
Теперь, помимо его реликвий, в этом сундуке было еще и 300 серебра. Кроме того, Цзян Чжэнь купил в столице кое-какие вещи и положил их в другую коробку, которую он также передал семье Ли Юаня.
Увидев, как это делает Цзян Чжэнь, его подчиненные тоже отдали некоторые вещи, и все они были помещены в коробку.
«Босс, серебра, которое вы дали, уже много. Родители Ли Юаня не будут винить тебя, — сказал Цзян Мин. Не говоря уже о том, что родители Ли Юаня, даже его собственные родители, не стали бы винить его, увидев столько серебра.
«В конце концов, человек ушел», — сказал Цзян Чжэнь.
Он также знал, что пенсию, которую он давал, уже можно считать большой. Когда он изначально выбирал людей, он специально не выбирал людей, которые были единственными сыновьями. . . В этом месте, где человеческие жизни ничего не стоили, где даже торговля людьми была обычным явлением, вряд ли кто-то стал бы его винить, но на душе у него все равно было не очень комфортно.
Цзян Мин и другие замолчали при этой новости. Да, в конце концов этого человека не стало. Человек, который первоначально отправился с ними в столицу, ушел.
Хотя в этом времени было вполне нормально иметь четверых детей в семье, у некоторых людей было шестеро или семеро детей, а воспитать можно было только троих или четверых. Однако этот человек умер у них на глазах, так что в итоге им стало не по себе.
Лодка медленно приближалась к Хеси, и вскоре все высадились. Лица у всех были не очень.
«Цзян Чжэнь! Цзингэ!» — внезапно раздался голос, и Цзян Чжэнь поднял голову и увидел, что Чжао Фугуй стоит у реки.
Этот человек, который всегда молчал и, казалось, имел ограниченные слова и улыбки, широко улыбался, обнажая полный рот сильно стертых зубов, большинство из которых были почерневшими или пожелтевшими.
Однако он быстро закрыл рот и перестал улыбаться, сказав только: «Ребята, наконец-то вы вернулись. Хорошо, что вы вернулись».
Чжао Фугуй, с тех пор как Цзян Чжэнь и Чжао Цзингэ уехали в столицу, любил чем-нибудь заняться и бродил вдоль реки и по дороге в провинциальный город. Сегодня он снова бродил.
Он был так счастлив увидеть Цзян Чжэня и Чжао Цзингэ издалека, но выражение лица Цзян Чжэня и других заставило его сердце биться чаще. Лица этих людей выглядели нехорошо; он боялся, что дорога в столицу не будет гладкой. Однако это нормально. Не имело значения, если все пошло не так, лишь бы они вернулись.
Чжао Фугуй взглянул и обнаружил, что Цзян Чжэнь выглядит неплохо, а его сын выглядит немного пополневшим, поэтому он, наконец, успокоился.
Затем он увидел что-то еще, например. . . все эти люди были с пустыми руками, за исключением двух ящиков.
На самом деле, когда Цзян Чжэнь пошел домой, он тоже хотел взять с собой побольше вещей, но у него было много людей, и какое-то время он не мог найти больше лодок, так куда же он мог положить эти вещи? Если ему придется ходить туда-сюда за вещами, не лучше ли вернуть своих людей?
Взглянув на больших мужчин с большими и маленькими сумками, Цзян Чжэнь просто попросил этих мужчин оставить свои вещи на корабле на время и вернуться завтра, чтобы забрать их. Он, конечно, поступил бы так же. Так что все они, вернувшись домой, привезли только маленький мешочек, полный серебра, и больше ничего, а тем более всего того, что они взяли с собой из столицы.
В самом деле, кто только чего не привозил домой из дальней поездки! Если только вы не пострадали в пути и не потратили все свои деньги, и вам действительно нечего было принести домой. . .
Чжао Фугуй все больше и больше убеждался, что поездка Цзян Чжэня не удалась. Придя к такому выводу, Чжао Фугуй не мог больше ни о чем спрашивать. — Хочешь, я помогу?
«Папа, не надо», — сказал Цзян Чжэнь. Он нес с собой две сумки и позволил Чжао Цзингэ первым сойти с лодки.
Две его сумки были наполнены золотом и серебром, а также два комплекта одежды для Чжао Лю и Чжао Фугуя. Эти сумки были немного больше остальных, поэтому, когда он вышел, он нес их обе.
Цзян Чжэнь хорошо позаботился о Чжао Цзингэ, поэтому, когда Цзян Чжэнь попросил его сойти с лодки первым, он так и сделал. Как только он вышел из лодки, он сразу же отправился к Чжао Фугу.
”Папа.”
”Бред какой то.” Чжао Фугуй посмотрел на своего сына. «Как ты можешь заставить Цзян Чжэня нести все сумки? Ты даже не знаешь, как протянуть руку?
Его сын действительно становился все более и более неподобающим. Как он может разрешить мужу нести сумки, не взяв некоторые вещи сам?