Глава 16 - Ставки сделаны (2/2)

— Псих, — весело фыркнул голкипер, вставая. — Аарон, поднимай свою ленивую жопу.

— Да етить вас всех долбоебов…

— Это как работает? — удивленно вскинула брови Элисон, когда оба близнеца вышли из комнаты.

— Я просто попросил, — невинно пожал плечами Нат.

Не прошло и пяти минут, когда Миньярды вернулись и… у всех на секунду произошло короткое замыкание, потому что они были совершенно одинаковыми в этих черных толстовках. Даже волосы были лишний раз намеренно зачесаны на одну сторону. Встань они друг напротив друга, точно можно было бы сказать, что они отражения друг друга. Выругавшись, Элисон отодвинула от себя стопку алкоголя, за что была награждена победным взглядом Сета, который ее и выпил. Рене осмотрела братьев со стороны, а потом указала на одного из них, назвав Аароном, но на лице парня не проскользнуло и капли эмоций. Кевин, который до этого момента был уверен в том, что сможет их отличить, сокрушенно покачал головой, тоскливо глядя на стопку текилы, признавая свою капитуляцию. Ники подошел к кузенам поближе, осмотрел их лица, после чего назвал имена. То же самое проделал и Жан. Нат был последним. Он встал, разглядывая их со стороны. Из-за свободной одежды невозможно было оценить состояние мышц, не было видно ни единого шрама или хотя бы чего-то, что подсказало бы ему, кто из близнецов кто, поэтому он подошел вплотную. Почему-то он был уверен, что сможет различить их по взгляду. Первый близнец смотрел на него совершенно безразлично, а в его глазах было глухое раздражение. Подойдя ко второму Миньярду, Нат увидел за безразличием и нотки издевки, которые тут же передались ему самому. Он был уверен, что перед ним стоит именно Эндрю, чувствовал это на кончиках пальцев. Сделав свою ставку, он не оторвал глаз от голкипера перед собой и, словно в подтверждение своей правоты, увидел, как еле заметно расширились зрачки блондина, выдавая его легкое удивление и… что-то еще.

Эндрю смотрел в эти до невозможности внимательные голубые глаза напротив и чувствовал, как что-то внутри медленно закручивается. Нат узнал его? Кажется, да, но он словно тянул время, рассматривая его. Так и хотелось сказать: «Пялишься» — но тогда бы он выдал себя с головой. Нат смотрел, казалось, ему в душу, видя все и сразу, чувствуя его собственную заинтересованность происходящим и нотку веселья от того замешательства, что читалось на лицах лисов. А потом Веснински огласил свой вердикт и внутри почему-то растеклось удовлетворение. Он узнал его. Не угадал, а именно узнал… А вот Жан нет.

— Как ты их отличил?! — воскликнул Ники, который оказался единственным, не считая Рене и самого Ната, кто смог узнать близнецов.

— Они же совсем не похожи, — пожал плечами рыжий и влил в себя алкоголь победителя, тепло улыбаясь со своего места. Эндрю устроился неподалеку, тогда как Аарон поспешил переодеться и вылезти из одежды брата, зная, как тот не любит давать другим свои вещи.

— Мы близнецы, — напомнил голкипер.

— Это не значит, что вас невозможно отличить, — Нат повернул голову, предусмотрительно не напрягая мышцы спины. — У вас совершенно разные взгляды. И не только.

— Ну конечно, — хмыкнул Эндрю, хотя он определенно точно понял, о чем говорило это рыжее недоразумение. Нат просто чувствовал его, он мог отличить его от других, казалось, даже с закрытыми глазами. И это было… странно, но в то же время приятно.

Оказалось, что вечер ставок — это до невозможности весело, а алкоголь тек рекой. Лисы и правда спорили буквально обо всем! Чаще всего это были просто попытки взять друг друга на слабо. Так, Ники должен был поцеловать Сета в губы, правда, закончилось это тем, что Хэммик с хохотом и безумным криком носился по гостиной, тогда как Гордон убегал от него, выкрикивая проклятья. Следующим прекрасным зрелищем стал весьма неоднозначный танец Дэн для Мэтта, от которого добрая половина команды залилась краской, а сам Бойд, казалось, был готов не то провалиться под землю, не то загрести свою девушку в объятья, чтобы эту красоту не видел никто, не то и вовсе наброситься на нее прямо здесь и сейчас. Когда же Кевин решил поиздеваться над братом и поставил на то, что тот не сможет поцеловать никого из команды, Нат на секунду замер, смерив его взглядом. Ники, конечно, тут же предложил собственную кандидатуру, однако рыжий от него только отмахнулся. За секунду оказавшись рядом с Дэем, он поймал буйную голову брата в захват, а потом крепко поцеловал в макушку, чтобы отпустить через секунду и, выхватив чужой алкоголь, влить в себя.

— Но… Так не честно! — возмутилась Элисон.

— Он сказал поцеловать, — пожал плечами Нат. — Я поцеловал. На будущее — больше конкретики.

Мэтт и Дэн рассмеялись, тогда как Аарон закатил глаза на этого умника, но его обида, вероятно, была вызвана тем, что пил он сегодня меньше всех. Эндрю сидел в стороне, сверля взглядом рыжую макушку. Он бы не в жизни не признался в том, что внутри все зарычало, когда он услышал ставку, и уж тем более не сознался бы в том, как его отпустило, когда Нат просто поцеловал брата в макушку. Ревность? Нет, бред какой-то, Веснински же не был ему… да никем он не был! Он просто был. И это все еще вызывало беспокойный зуд под кожей, который могло утолить лишь прикосновение. И это выводило Эндрю из себя. Он держался долго. Очень долго. Но потом, казалось, просто набрасывался на дьявола Эвермора, крепко держась за него, словно он мог исчезнуть. Даже сегодня на крыше. Он впился в его толстовку, чувствуя, как внутри все клокочет. Да, он смог одернуть себя, но вот выйдет ли в следующий раз?..

Когда все, не считая Рене, Ната и Эндрю, который просто пил, ни на что не ставя, поставили против того, что Жан осмелится позвонить тому самому «Солнцу» по громкой связи, француз, кажется, был оскорблен. Фыркнув, он набрал номер, но первым делом спросил разрешения, объяснив ситуацию. Это вызвало у голкипера легкий интерес. Судя по всему, Моро был больше похож на своего названного брата, чем тот же Кевин, и так же соблюдал границы. Пролистав в памяти все воспоминания о четвертом номере, Эндрю кивнул себе. Так и было, Жан почти никогда не пересекал чужие границы.

Когда на всю гостиную послышался отдаленно знакомый голос, лисы замерли, но после того, как парень представился Джереми Ноксом, они взревели и заулюлюкали, Кевин страдальчески взвыл, Аарон закатил глаза, тогда как Сет скривился, словно проглотил лимон. Кажется, радостнее всех и вовсе был Ники, но он тут же скуксился, вспомнив, как Жан обманывал его, говоря о том, что его планы — девушка.

— Как ты мог мне врать! — воскликнул Хэммик, тогда как лисы валились со смеху вместе с Джереми на том конце звонка. — Ну почему так?! Почему я не могу получить ни одного из самых сексуальных парней, когда они все прямо передо мной?! Нат!

— На меня вообще не смотри! И у тебя есть Эрик, — сквозь смех выдавил из себя рыжий.

— Вы, ребята, как вообще? — посмеиваясь, спросил Нокс. — Видел ужас про машины в новостях неделю назад. Жан говорил, у вас половину тачек пришлось заменить.

— Сегодня Нат приехал на Феррари, а Миньярд на Мазерати, так что все отлично, — отозвался Жан. — Созвонимся завтра, а то я сейчас от них оглохну.

— Договорились, — было слышно, что Джереми широко улыбается, а в его голосе так и сквозила нежность, — хороших вам всем каникул.

— Пока, mon soleil<span class="footnote" id="fn_31612818_0"></span>, — почти промурлыкал Жан, после чего сбросил вызов.

— Мерзость, — по-немецки фыркнул Аарон, тут же привлекая к себе внимание Натаниэля, тогда как Эндрю закатил глаза, готовый официально и во всеуслышанье признать, что его брат и правда идиот. Когда он уже выучит простое правило — не трогать братьев Веснински при нем.

— Ставлю на то, что Кевин сможет целоваться с Аароном на протяжении минуты, — криво ухмыльнулся рыжий, от чего веселые лисы тут же зависли.

— Вот черт… — выдохнула Дэн.

— Полностью поддерживаю, — кивнула Элисон, а потом оскалилась, — но я хочу это видеть! Ставлю на «да».

— Нат, ты же, если что, приютишь меня? — Ники опасливо покосился на кузена рядом, а потом соскользнул в сторону, боясь получить кулаком в живот. — Станешь моим дьяволом-хранителем, пока он не остынет?

— Первое — да. Второе не обещаю.

— Черт, ставлю на «да»! — не выдержал Хэммик.

— Да, — уверенно кивнул Мэтт, тогда как Сет закатил глаза и воздержался, как и Рене.

— Да, — Жан зло усмехнулся. Они то с Натом прекрасно знали о том, что Кевин не такой уж гетеросексуал, каким хочет казаться, но был еще и факт того, что Моро был куда внимательнее, чем остальные. Он знал, что Дэй и правда может это сделать, а вот видеть смущение, стыд и гнев Миньярда…

— Я вас всех ненавижу, — зашипел Аарон, затравленно оглядываясь по сторонам, словно желая найти поддержку, но даже Эндрю не двинулся с места.

Они оба понимали — Аарон может сказать «нет», и тогда все закончится. Кевин не прикоснется к нему, прекрасно помня о ножах Эндрю, он не сделает ничего, что будет против воли защитника, но тот явно колебался. И это вызывало невероятный интерес. Если остальные и думали, что могут надавить на Аарона своим мнением, то Эндрю прекрасно знал, что это не так. Его брат скорее из духа противоречия и презрения ко всем вокруг попросту откажется и пошлет всех далеко и надолго, оставляя без алкоголя. Но он молчал.

— Я пас, — вдруг выдал Кевин.

Пока внимание всех лисов было приковано к нему, Эндрю заметил облегченный и благодарный взгляд, который кинул его брат, тогда как Нат криво усмехнулся, словно этого и добивался. Голкипер даже пожалел, что его семья знает немецкий, слишком уж велик был соблазн спросить у Веснински, чем же он так доволен и что знает, чего не знает сам блондин. Казалось, Нат ничуть не расстроен фактом того, что его ставка не сыграла, даже наоборот, и это было интересно. Интересно, что за мысли у него в голове, какие цели он преследует, зачем делает это. Эндрю сделал большой глоток виски, надеясь, что алкоголь хоть чуть-чуть смягчит это любопытство. Не помогло.

Ставка Мэтта на то, что Нат не сможет победить Эндрю в кулачном бою, для всех казалась самой интригующей, тогда как оба парня лишь закатили глаза, хмуро глянув на Рене, которая еле сдерживала смех, но не останавливала этот бред. Как результат — выиграли пари только Жан, Кевин и сама Уокер, потому что только они трое знали о способностях дьявола, тогда как остальные сидели в немом шоке. Эндрю же лишь фыркнул. Он и не думал особо сильно сопротивляться, знал, что из этого все равно ничего не выйдет. Но его до невозможности взбесило то, что этот рыжий придурок почти осторожно перекинул его через себя и не куда-то, а на диван. При этом тут же убрав руки, стоило ему показать, что он выиграл. И, не желая сдерживать своего раздражения, Миньярд с силой задел его плечо своим, на что Нат лишь усмехнулся, запрокидывая голову в немом смехе.

— Слушайте, а почему вы все еще ходите с этими номерами? — пьяно протянула Элисон, когда на полу стояло уже пять пустых бутылок текилы.

— Кстати, да, парни, — подхватил Мэтт, однако его голос был заглушен из-за того, что он зарылся лицом в изгиб шеи Дэн.

— Вы явно не понимаете, что это не просто номера, — устало вздохнул Жан. — Мы не можем просто взять и, — он махнул рукой. — Это же не переводной рисунок.

— Так перекройте чем-нибудь другим, — закатил глаза Аарон. — Вон, у Ваймака точно есть хороший тату мастер. Ставлю на то, что вы просто ссыкуны.

— Вопрос не в нашем страхе перед тем, кем мы станем без этих номеров, — глухо ответил Нат. — Вопрос в том, какие будут последствия…

— А не все ли равно? — Сет откинулся на колени Элисон, подставляя голову под ее массирующие пальцы. — Ну что еще он может сделать? Опять разъебашит наши тачки? Ты сам говорил, что вы больше не его собственность. Так уберите это дерьмо со своих лиц. Перекройте другими рисунками.

— Какими? Смайликами эмоджи? — Кевин хрипло рассмеялся. — Пусть будет как есть. Зато мы никогда не забудем… — он осекся.

— Не забудете что? — ядовито выплюнул Аарон. — Где ваше место, да? Ты дебил, Дэй. Все вы трое. Вы брыкаетесь, огрызаетесь на Рико, но вы — никто. Вы лишь номера в его тени. И пока вы трое не поймете, что это не так, пока вы правда в это не поверите, ничерта не изменится. Долбоеб, ты меньше двух лет назад взял клюшку в правую руку, считай, начал играть заново, но снова считаешься одним из лучших нападающих в дивизионе. Только Рико не опередил потому, что не сошелся с ним на поле и потому, что ссышь посмотреть ему в лицо. На его скуле единица, а на твоем двойка? Ты второй? Так докажи обратное, кретин!

— Аарон, лучше не…

— Да ладно, Рене! — возмутился Миньярд. — Ваш дьявол, например! Это дерьмо может встать на любую позицию. Весь из себя тихий и невинный, а на деле ядерный пиздец, который может потягаться с любой командой. И, конечно, наш багет. Блять, да его даже Кевин обойти не может! И после этого вы хотите сказать мне, что вы хуже? Чем вы, блять, хуже Рико?! Только тем, что вы долбоебы и смотрите не на свою игру, а на тупые метки на своих рожах, которые на самом деле уже давно ничего не значат! — он подскочил на ноги, вперив взгляд в каждого из троицы, но остановился таки на Кевине. — Поебать на последствия. Если хотите по-настоящему стать свободными, уберите эту хуету со своего лица, — он пушечным ядром вылетел из комнаты, громко хлопнув дверью, от чего, казалось, задрожали стены, оставляя ошарашенных лисов за спиной.

Нат невольно кинул взгляд на Эндрю, словно по его лицу мог что-то прочитать, понять, не показалось ли ему вовсе, но он вздрогнул, когда понял, что голкипер все это время смотрел только на него. Лицо было, как и всегда, пустым, однако в глазах теплилось какое-то подозрение и вопрос, который рыжий не мог прочитать. Выругавшись, Кевин поднялся на ноги и, пошатываясь, двинулся прочь. Его примеру последовал и Жан. Никто не пытался остановить воронов, все понимали, что веселье и покой, что были у команды последние несколько часов, были безвозвратно потеряны. Ники страдальчески заскулил, но сказал, что отказывается возвращаться в комнату, когда Аарон и Кевин, вероятно, желают смерти друг другу, и растянулся на диване.

— Ставлю на то, — по-немецки заговорил Нат, поднимаясь на ноги и поворачиваясь к Эндрю, — что мы пропустим что-то весьма интересное, но я слишком хочу курить.

— Наркоша, — фыркнул Миньярд, вставая, не забыв прихватить свою бутылку с виски. — Откачивать их будешь сам.

— О, их всегда приходится растаскивать по углам, но один из них и твой брат, — зло хохотнул Нат, двигаясь в сторону лестницы. — Если услышите крики и мат, не переживайте, — уже по английски через плечо кинул Веснински. — Максимум — кто-то покалечится, но не настолько, чтобы не выйти на поле.

— А вы куда?! — воскликнула Элисон, даже не стараясь выбраться из-под Сета.

— Лицезреть прекраснейший вид, — отмахнулся третий номер.

— Прекраснейший вид? — хмыкнул Миньярд, когда они поднялись на крышу. — Лжец.

— Для меня это и правда прекраснейший вид, — пожал плечами Нат, опускаясь на бетон и медленно прислоняясь спиной к выступу.

— А на самом деле, — Эндрю опустился рядом с ним, разглядывая угольно черную тройку на скуле, — почему не уберешь?

— Я не… — он запнулся. Нат мог бы сказать, что не думал об этом, но это было бы ложью. — Знаешь, Рико не всегда был таким, — еле слышно заговорил Веснински, не в силах посмотреть в карие глаза рядом. — Когда я только пришел, он был просто капризным мальчишкой, который любил задирать других. Тогда еще ничего не выдавало в нем этого. Они с Кевином росли вместе чуть ли не с младенчества. Для них это было как игра. Но потом… Думаю, он просто жаждал внимания, любви, тепла, но это жажда его и сломала. И тогда он начал причинять боль другим. Если все думают, что Рико не доставалось от Тетсуи, они глубоко заблуждаются. У Рико никогда не было права на ошибку. Иногда, — Нат сглотнул загустевшую слюну, — иногда я скучаю по тому мальчишке. Тогда цифры значили для нас иное. Тогда это объединяло нас, а не расставляло на места на пьедестале. Тогда мы и правда были братьями, детьми, которые нашли утешение друг в друге. Мы были неразлучны. Совсем. Везде и всегда вместе, готовые биться до конца. А потом он впервые ударил Жана. Не Кевина, не меня, а именно Жана, сказав ему: «знай свое место, четвертый». В нем что-то изменилось в тот момент, когда из носа багета пошла кровь. Он словно почувствовал от этого удовольствие. Наверное, тогда все и пошло крахом. Но цифры остались, — Нат покачал головой, шумно втянув носом воздух. — Я должен был остановить его. Должен был успеть.

— Ты не мог изменить его суть, — Эндрю легко, почти невесомо коснулся подбородка, поворачивая лицо Веснински к себе, заглядывая в погасшие тоскливые голубые глаза. — Было уже поздно. Похорони его прежде, чем он похоронит тебя, — он надавил подушечкой большого пальца на тройку, словно хотел стереть ее. — И три — это мой номер, а не твой.

— Придется делиться, — горько усмехнулся рыжий. — Меня навсегда запомнят, как тройку за спиной короля площадки, как его младшего брата и цепного пса.

— Так измени это, — рука сама против воли Миньярда скользнула бывшему ворону на затылок, притягивая ближе. — Хочешь быть первым? Стань. Хочешь снести Рико с пьедестала, но остаться в тени, поставь Кевина. Ты один из лучших хитрецов и лжецов из всех, кого я видел, — донельзя честно сказал он, глядя прямо в глаза. Пусть его лицо и было таким же безразличным, как и всегда, во взгляде и голосе горела решимость. — Тебе это по силам. Прекрати сидеть на своей заднице и прятаться. Покажи уже свои зубы.

— Показать зубы, значит? — хмыкнул Нат, а в его глазах проскользнул тот самый звериный блеск, что с первых секунд заинтересовал Эндрю и не отпускал вот уже полтора года с их встречи на квартире у Ваймака. — Уверен?

— Да.

Натаниэль Веснински, живой и обжигающий, с огнем в глазах, с ядом на клыках, с острыми когтями, которые он никогда не выпустит на голкипера лисов… Все это Эндрю хотел почувствовать. Он хотел почувствовать остроту этого языка, хотел впитать в себя сладковатую горечь, хотел утонуть в сверкающей синеве, хотел ощутить прикосновение этих самых когтей, которые, он знал, никогда не причинят вреда его израненной временем коже. Он хотел Натаниэля Веснински. Всего и без остатка, а незначительного касания его собственной руки не хватало.

— Да или нет? — хрипло спросил он, чувствуя, как медленно, но верно ускоряется сердце.

— Да. Где? — на секунду в голове Эндрю произошло короткое замыкание. Только сейчас он заметил, как сильно сжаты кулаки рыжего, словно он сам еле сдерживался от того, чтобы ухватиться за него.

— Голова, — и прежде чем Нат успел ответить что-либо, голкипер поймал его едкие слова губами, чувствуя их вкус на своем языке.

Нат шумно выдохнул ему в губы, начал отклоняться назад, но прежде чем Миньярд понял это, запустил подрагивающие от напряжения пальцы в светлые волосы, приглашающе утягивая того за собой. Он не настаивал, делал все нарочито медленно, давая Эндрю возможность контролировать ситуацию, но и не был лишь простой покладистой игрушкой. Это было не про него. И это тоже бесило, как и все, что связано с ним. Эндрю тянулся за Натом, как за солнцем, а когда тот окончательно откинулся на бетонный выступ, легко сел сверху. Он опускался медленно, давая рыжему остановить его, но когда этого не произошло, переместил весь свой вес на крепкие ноги.

Они целовались так, будто воздух и правда был чем-то совершенно ненужным, посредственным, без чего можно было обойтись им обоим. Они задыхались, сминая губы друг друга, сплетая языки, путаясь пальцами в волосах друг друга, когда Эндрю почувствовал, как Нат ухватился зубами за его нижнюю губу и потянул на себя, но так мягко, что даже не повредил нежную кожу. «Он показал зубы» — пронеслась смеющаяся мысль в сознании, но Миньярд тут же утопил ее в требовательном и грубом поцелуе, возвращая себе безоговорочную власть. И Нат поддался, отступая, отдаваясь ему, словно платил этим за свою выходку, но улыбка выдавала его с головой.

Но этого было недостаточно. Соскользнув рукой вниз, Эндрю приподнял рукой край толстовки, касаясь замерзшими пальцами разгоряченной кожи, испещренной шрамами, по которой побежали мурашки от холода. Нат вздрогнул, но, прежде чем блондин убрал ладонь, чуть выгнулся навстречу, безмолвно разрешая. И Эндрю все равно чуть отстранился, оставляя между их лицами несколько сантиметров морозного ночного воздуха, вглядываясь в приоткрывшиеся и слегка затуманенные потемневшие глаза напротив.

— Да, — хрипло выдохнул Нат.

— Откуда это? — Миньярд провел рукой по большому рваному шраму на груди, наслаждаясь вырванным судорожным вздохом.

— Выпрыгнул из машины на ходу, — пальцы скользнули чуть вниз и вправо, и Нат ответил прежде, чем блондин задал вопрос. — Прыжок со второго этажа. Там было битое стекло и арматура, — рука под одеждой чуть дернулась, а потом сильнее вжалась в крепкое тело.

Они сидели так, греясь друг в друге, обмениваясь поцелуями, изредка прерываясь на сдавленные вздохи и комментарии Ната о том, откуда он получил тот или иной шрам, который оказывался под грубыми пальцами Миньярда. И обоих это устраивало. Для обоих это было безопасно, потому что Нат не касался нигде, кроме волос, а Эндрю двигался медленно и ровно, позволяя привыкнуть и принять прикосновение, но не давя слишком сильно. Они нашли свой баланс.

***</p>

Кевин влетел в комнату, громко хлопнув дверью, и рухнул на диван, зарываясь пальцами в волосах. Он выпил много, очень много, но даже такое количество алкоголя не помогало ему заглушить голоса и воспоминания в его голове. Сухой рассказ Жана годичной давности о том, что было в Гнезде, когда Кевина оттуда вывез Нат, его пустые серые глаза, не выражавшие ни капли эмоций, и ровный металлический голос без капли эмоций. Дэй тогда закрыл их в комнате, требуя объяснить, рассказать, и защитник сдался, безразлично пожав плечами. Он говорил точно, без каких-либо теней, рассказывая о каждом приступе ярости Рико, о том, как именно он причинял боль своему четвертому номеру, и о том, как бессилен был Нат, как этим вороны мучали их обоих. В его памяти всплыли старые образы… Когда их дьявол врезался в Рико, отбрасывая его назад, а потом оказывался сверху, прожигая взглядом и напоминая о границах; когда Тетсуи избивал их своей тростью; когда в голову непослушному ворону вбивали правила, а они должны были стоять и смотреть или и вовсе говорить, как надо делать; когда их троих заставили набить клеймо; когда Рико впервые ударил его за то, что Кевин первым смог забить их новому вратарю; когда они только учились играть; когда еще не было ни Ната, ни Жана, а они вдвоем играли в прятки в Эверморе; когда они воровали клюшки старших и пробовали играть; когда они рисовали себе форму на белых футболках; когда Рико брал на себя ответственность за разбитую кружку перед Тетсуи; когда они были настоящими братьями.

Он сам не понял, в какой момент сжался в комок и начал сдавленно плакать, не в силах вздохнуть. Воспоминания, холодные пальцы Рико душили его, не давая сделать ни единого глотка воздуха. Мир перед глазами плыл не то от слез, не то от нехватки кислорода. Кевин все время прятался за экси, он выматывал себя на тренировках, чтобы потом провалиться в сон, как только его голова касалась подушки, а в остальное время заливал себя алкоголем, не давая мыслям и воспоминаниям догнать себя. Но нельзя убежать от себя. Каким бы быстрым и ловким ты ни был. И Кевин не смог. Он догнал сам себя. Он знал, что Рико был монстром, что он буквально уничтожил его, пытался превратить Жана в ничто, причинял боль всем и сразу, но где-то глубоко внутри все еще был маленький мальчик, который сам рисовал на щеке своего названного брата единицу, а потом подставлял лицо для двойки. Тот самый мальчик, который не представлял своей жизни без доброго и верного Рико, который, он был уверен, всегда будет на его стороне.

— Блять, Дэй! — кто-то резко схватил его за плечи, и Кевин инстинктивно дернулся в сторону, загнанно глядя на человека, в котором через несколько секунд узнал Аарона. — Да что с тобой?!

— Отъебись нахуй! — рявкнул второй номер, пружинисто поднимаясь на ноги.

Но он переоценил себя и чуть не повалился, не то от алкоголя, не то от паники, которая сотрясала все его тело. Аарон еле успел оказаться рядом, чтобы хоть как-то подхватить парня, а потом привалил к стене, понимая, что сам вряд ли его удержит. На секунду он просто замер, даже не зная, что делать. Никогда, ни разу за все это время, Миньярд не видел Кевина таким слабым, разрушенным и обессиленным. Его грудь содрогалась от сдерживаемых рыданий, сердце бешенно колотилось о ребра, на щеках дорожки от слез, а глаза поблекли и стали почти прозрачными. Первой мыслью было позвать Ната или Жана, чтобы они разобрались с этим. Аарон был уверен — хотя бы надеялся — что бывшие вороны знают, что делать, но он понял, что, если оставит Кевина, неизвестно, что он успеет сделать.

— Отпусти меня, — захрипел нападающий, откинув голову на стену, что было просто глупостью. Если бы он хотел, вырвался бы в ту же секунду. Аарон лишь придерживал его за плечо и упирался предплечьем в грудь, не давая упасть на себя. — Я больше так не могу. Хватит, хватит, хватит… пожалуйста.

— Кевин, еб твою мать, смотри на меня! — рявкнул Аарон, дотянувшись до затылка Дэя и дернув на себя. — Смотри на меня! Ты в Пальметто, долбоеб. И ты все сможешь. Прекрати истерить. Рико здесь нет.

— Я знаю… — Кевин всхлипнул, словно в этом и была проблема, от чего Миньярд чуть не отпрянул. — Рико нет…

— Его нет, — уже на несколько тонов тише кивнул Аарон. — И это хорошо. Потому что ты не заслужил подобного обращения. Никто из вас, — он очень надеялся, что ничего из этого на утро бывший ворон не вспомнит. — Ты не его тень, Кевин. Ты не его слуга. Ты личность. Тебе лучше без него. Ты выбрался из Гнезда — и это все, что имеет значение. Теперь ты здесь. Ты с нами. И ты идиот, если считаешь, что раньше было лучше. Оставь уже прошлое в прошлом. Перешагни через это.

— Я не могу…

— Можешь! — он сильнее сжал шею Дэя, заставляя смотреть ему в глаза, заставляя слушать и вникать в смысл сказанных слов, принимать их и пропускать внутрь. — Ты, блять, Кевин Дэй. Ты — лучший игрок дивизиона. Это факт. Мы сметем Рико, понял меня? Ты собственными руками забьешь решающий гол. И никто тебя не остановит. Никогда. Но для этого тебе надо вытереть сопли и начать дышать, понял? Так что приводи себя в порядок.

Слова Аарона доходили до него с опозданием, задержкой, а потом долго никак не хотели складываться в единое целое, но когда он наконец понял… Кевин просто уронил голову на чужое плечо, наваливаясь всем весом. У него не было сил ни на что, он просто не мог стоять, не мог быть собой. Он никогда не был собой. Он был кем-то другим, кем его делали. И все это время он бежал, бежал, бежал… а потом они заговорили про эти дурацкие татуировки. Он был свободен, он мог перекрыть эту мерзость, он мог превзойти Рико, он больше не был номером, он был человеком, он мог сам решать, что, как и почему делать. Хотелось взвыть, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип.

— Ты справишься, Кев, — неожиданно тихо и мягко даже для самого себя сказал Миньярд. — Ты справишься со всем этим. Мы все справимся.

Но Дэй ему не ответил. Кажется, он просто провалился в пустоту собственного разума. Поэтому Аарон медленно повел его в сторону спальни, почти таща на себе, чтобы уложить спать. Он стряхнул с себя Кевина на кровать, устало глядя на парня с прикрытыми глазами. Единственное, что выдавало в нем жизнь, неровно вздымающаяся грудная клетка. Проворчав себе проклятья под нос, блондин грубо стянул с него ботинки, а потом затолкал ватные конечности на матрас, чтобы потом грузно опуститься рядом. Кевин, оравший на них на тренировках, рвавший себя и других на части ради победы, сейчас походил на сломанную марионетку. Аарон пообещал себе, что никогда и никому не расскажет то, что увидел сегодня, как никогда не расскажет Кевину о том, что помогал ему год назад не по просьбе брата.