Глава 11 - Церковь дьяволу не помеха (1/2)

Стоять по правую руку от Ичиро, тихо шептать ему на ухо перевод, когда того требует контекст, но при этом не выдавать своего знания языка, делать вид, что ты вообще здесь из праздного интереса… Натаниэль молился, чтобы сами переговоры длились целую вечность, чтобы никто не вводил в эти двери этого мужчину, чтобы ему не приносили набор «рабочих инструментов», чтобы не приходилось снимать пиджак и лениво закатывать рукава, чтобы на губах не появлялась жесткая ухмылка отца. Но когда кто-то спрашивал его мнение? Ах да, Эндрю спрашивал… Но сейчас Веснински гнал любые мысли о блондине прочь, потому что даже косвенно он не должен был касаться всей этой грязи и боли. Ичиро сказал не спешить, и Натаниэль, как послушный пес, выполнял приказы своего хозяина. Он делал работу своего отца даже лучше, чем Натан, потому что в отличие от старшего, младший в разы лучше понимал людей, их психологию и эмоции. Натаниэль имел индивидуальный подход. От осознания этого к горлу рыжего подступала тошнота, но он сглатывал ее, прекрасно понимая, что это лишь цена, которую он должен заплатить, хоть и паршивая.

Этот мужчина был… скучным. Средний возраст, обычное телосложение, никаких примечательных черт, кроме татуировки с женским именем на предплечье. Судя по состоянию рисунка, это не была ошибка молодости, нет, за татуировкой ухаживали, а чувства к обладательнице имени были очень сильны. Поэтому первым делом Натаниэль сказал, что было бы неплохо позвать и Беатрис. Мужчина зарычал, начал вырываться, но ремни держали крепко. Это его дочь… На секунду Натаниэль стал противен сам себе. Но и это чувство он проглотил, прекрасно зная, что потом всё это ураганом обрушится на его голову. Сейчас была важна только работа. Надрез, еще один, еще… Он выполнял все действия с хирургической точностью, пока не срезал татуировку с тела, чтобы потом поджечь свежую кожу, заполняя всю комнату запахом жженой плоти. Отвратительный запах… А потом он приступил к работе, к той, ради которой его и призвали. Медленная и мучительная смерть. Кровь… Ее было много. Но Натаниэль ее никогда не боялся. Он не боялся причинять боль. От этого его быстро отучили, но вот привить любовь к этому так и не смогли. Это было… хорошо. Хорошо, что он не чувствовал удовольствия.

Наконец-то он получил от Ичиро разрешение убить несчастного. Веснински еле сдержал облегченный вздох, который так и норовил вырваться из его груди. Один удар прямо в сердце, провести и провернуть рукоять, иначе человек может мучиться слишком долго. А этого Натаниэль не хотел.

Сколько прошло времени? Он по привычке осмотрел собственное тело, ища новые травмы, которых не было. Только кровь. На ботинках, которые придется выкинуть, как и десятки предыдущих, на строгих штанах и слишком белой рубашке, ткань которой омерзительно прилипала к телу из-за обилия кровавых разводов… Захотелось сходить в душ. Простоять под водой несколько часов, отскоблить собственную кожу, но сейчас он мог только криво усмехнуться, повторяя мимику отца, и отойти в сторону. Он не кланялся Морияме, как это всегда делал отец. У Натаниэля иной статус. Он не просто послушная псина, он приближенный, его слушают, его слово и мнение имеет вес. Ну и, конечно, все знают, что Натаниэль буквально вырос под рукой у Ичиро, был чуть ли не его другом.

Они просидели в комнате еще час. Целый час, когда рядом был стол, залитый кровью, хоть тело и убрали. «Понимания» они все достигли, показательная «порка» всегда имела такой эффект. А Натаниэль считал секунды до того момента, когда они наконец смогут встать, когда подручный Ичиро отведет его наверх, в пентхаус Мориямы, и затолкает в ванную, предварительно оставив рядом с раковиной чистую мешковатую одежду и сменную обувь.

Нат встал под горячие струи и скатился по мраморной стене вниз, не чувствуя собственного тела. Так было всегда, как только он мог вздохнуть спокойно. Иногда он несколько часов сидел в своей машине, иногда прямо в той треклятой комнате в Эверморе, иногда в кабинете Ичиро — везде, где мог наконец вздохнуть и не чувствовать запаха смерти. Он не торопил себя, давал Нату вернуться в тело и забрать себе контроль, который был у Натаниэля, но эмоции еще оставались подавленными где-то внутри. Это Морияме видеть было не нужно.

Веснински не знал, сколько прошло времени, когда он наконец вышел из ванной и спустился в гостиную, где его уже ждал розовый пони с двумя стаканами виски. Они оба знали, что сегодня Нат вряд ли куда-то поедет, а даже если и поедет… Полиция никогда не останавливала его машину, узнавая номера, что было весьма удобно. Опустившись на диван, Нат сделал глоток алкоголя и запрокинул голову, по которой, казалось, били кувалдой.

— Ты сегодня был на высоте, — хмыкнул японец. — Даже у меня мурашки по спине побежали.

— Ты прекрасно знаешь, что для меня это не комплимент, — огрызнулся рыжий. — Я могу ехать?

— Я хотел сказать, что твой план работает. Всё, как ты и говорил.

— Органическая химия, — отмахнулся он. — Учиться в школе надо было лучше, сам бы все придумал.

— Мы оба прекрасно знаем, что это не так. Кстати, подручные твоего отца опять начали бесноваться. Ты им не нравишься. Не нравится то, что ты делаешь. Они требуют его возвращения.

— Ты же понимаешь, что мне глубоко насрать на их мнение? — Нат тяжело вздохнул, но все-таки сел ровно и открыл глаза. — Мешают, могу убрать. И мы оба прекрасно знаем, что так будет в разы проще.

— Нат, он все равно когда-нибудь выйдет на свободу.

— Тогда сделай так, чтобы не вышел, — Веснински отставил стакан на низкий стеклянный столик и пружинисто встал, подходя к огромным окнам, из которых открывался восхитительный вид на весь город. — Просто убей его.

— Нам нужен «Мясник», Нат. У вас это семейное. Просто скажи, что с концами займешь его место, и я его уберу.

— Цена за весь мой план — свобода, Ичиро. Безоговорочная, полная. Меня вычеркнут отовсюду. Если я не справлюсь, если план полетит к чертям, ты знаешь, что все улики укажут на меня. Ты будешь чист, как младенец. Меня, вероятнее всего, казнят. Если нет, то я так и останусь вашим рабом, но уже навсегда. Пусть время разрешит наш с тобой спор.

— Не говори мне, что не продумал отходные пути, — рассмеялся Морияма. — Я в жизни в это не поверю!

— А я в жизни не расскажу. Какая жалость, да?

— Как знаешь, — покачал головой мужчина и залпом выпил остатки виски в своем стакане. — Пока ты плескался, тебе звонили.

— Кто?

— Архангел. Руки так и чесались взять трубку, но я знаю, что тогда ты бы их мне оторвал. Не поделишься?

— Я не привык делиться, — фыркнул Нат, беря протянутый телефон и проверяя уведомления.

У него и правда был один пропущенный звонок от Миньярда и одно сообщение от него же. Разблокировав телефон, Нат пробежался глазами по тексту:

Лучше бы тебе было взять трубку, потому что теперь мне приходится иметь </p>

дело со скулящим пьяным Кевином, разгневанным Жаном, пытающимся его</p>

убить, и Аароном с Ники, лезущими их растаскивать. Если присоединится </p>

и остальная команда, пеняй на себя. Я предупредил. </p>

Был в душе.

Инструкция по примирению:

— Дай Кевину и Жану бутылку водки, а потом их троих запри в нашей с багетом

комнате до утра. Утрясется.

— Аарону расскажи какую-нибудь незначительную историю из прошлого,

он тут же притихнет, гарантирую. Если вариант не подходит, отбери у него все

энергетики (заначка в столе, под диваном, в верхнем ящике на кухне) и вручи

чай со снотворным. И полезно и действенно.

— Ники… просто позвони Эрику. У него сразу мозг отключится.

Займешь часа на два, а потом он уже обо всем забудет.

Нат усмехнулся собственному сообщению и уже хотел было убрать телефон и вернуть свое внимание к Ичиро, когда получил ответ.

Прибежали все. В комнате дурдом. Тебя, кстати, ищут. </p>

В следующий раз предупреждай об отъезде не только Ваймака. </p>

И у всех вопросы, из-за чего кипиш. Дэн точно не отстанет. </p>

Скажи, что мне срочно приспичило увидеться с главной любовью

всей своей жизни, и теперь я попиваю с ним радужные коктейли,

заедая все это розовой ватой и мороженым с фруктовой присыпкой.

Идиот. </p>

Весело фыркнув, Нат убрал телефон в задний карман, почти видя, как Эндрю картинно закатывает на его предыдущее сообщение глаза. Он долго думал над тем, как записать Миньярда в своей телефонной книжке, но потом остановился именно на «Архангеле». Блондин обладал какой-то неземной внешностью, за него цеплялся взгляд, но ангелом он не был. Далеко не невинное и чистое создание. Он был защитником, мстителем, хранителем.

— Мое любопытство меня погубит, — протянул Ичиро, — но я просто обязан спросить. Кому ты писал?

— Господи, ты сейчас до безумия напоминаешь мне одного моего товарища по команде, — рассмеялся Нат, услышав в ровном голосе Мориямы нотки интереса, столь присущие Ники, когда он выпытывал что-то у друзей про их личную жизнь. — Я писал своему человеку. Остальное тебя не касается. Поверь. Осталось еще что-то, что мы должны обсудить, или я могу ехать? У лисов скоро игра. Мне нельзя пропускать много тренировок.

— Поезжай, — махнул рукой Ичиро, возвращаясь к личине бесстрастного сына главы якудзы. — И, Натаниэль, я не буду звать тебя без острой надобности.

— И я благодарен за это, — кивнул Веснински

***</p>

Слава небесам, он вернулся в Лисью башню ночью, когда все уже спали. Почти все. Эндрю сидел на крыше. Нат видел его еще с парковки, а точнее маленькую точку зажженной зажигалки, когда Миньярд прикуривал очередную сигарету. Хмыкнув, рыжий поплелся на крышу, игнорируя боль во всем теле. Он опустился на то же место, где сидел в прошлый раз, и выудил из пачки сигарету. Судя по тому, как блондин передернул плечами, сидел он здесь давно. Ждал его? От одного этого предположения на губах сама собой расплылась улыбка, а внутри потеплело. Его ждали. О нем помнили. О нем думали. Он был нужен.

Они курили в тишине, не глядя друг на друга, пока их сигареты не дотлели до фильтров. Не сговариваясь, они поднялись на ноги и двинулись вниз. Слова были не нужны. Они поздоровались, Эндрю убедился, что с идиотом ничего не случилось, что он в относительном порядке, теперь они оба могли разойтись по комнатам и уснуть. И это имело смысл для них обоих. Что-то подсказывало, что это станет традицией, но сейчас всё, о чем хотел и мог думать Нат — столь желанный отдых и сон. Он не спал… с отъезда. Сон был ему просто необходим. Дорога в 9 часов все же отнимала много сил.

— Там закрыто.

— Что? — Нат обернулся на голос, разлепляя глаза.

— Жан и Кевин. Ты сам сказал.

— Тогда придется тебе делиться диваном, — он устало потер лицо ладонью.

— Идиот. Кровать Кевина свободна. Спокойно ложись спать.

— Проследи утром за тем, чтобы Аарон меня не убил, а Ники не поимел, — фыркнул Натаниэль, но кивнул и двинулся следом.

Бесшумно он открыл шкаф, выудил оттуда первую попавшуюся футболку и, раздевшись до боксеров, нырнул в кровать под одеяло, игнорируя взгляд Миньярда, следившего за всеми его действиями со стороны. Он видел, что даже на ночь Нат не снял ножи, оставил жесткие ремни на своих руках… Забавно. Старые привычки или недоверие к лисам? Эндрю решил не думать об этом. Он сможет спросить. Забравшись на второй этаж, блондин прижался спиной к стене и медленно выдохнул, уже собираясь уснуть, когда услышал приглушенный стук. Свистнув сверху, в темноте он разглядел то, как рыжий все-таки снимает ножны, после чего ложится на спину и… смотрит прямо на него. И они просто смотрели друг на друга. Нат моргал всё медленнее, сон утаскивал его в темноту, но бороться он перестал только после того, как услышал еле разборчивое: «спи».

Весь следующий день Ната почти не было видно. Он скрывался в своей комнате вместе с Жаном и Кевином, а когда появился на тренировке, выглядел, как побитая собака. Он почти не двигался без нужды, хотя обычно носился по полю, как угорелый. Ваймак подозвал его к себе, перебросился парой фраз, а потом, крепко сжав плечо, отправил прочь с поля. Вопросов никто не задавал, во всяком случае Нату, хоть на лицах лисов так и плясали удивление и любопытство. Но они все слишком отчетливо помнили, как Эндрю разбил о стену бутылку с пивом и приставил к горлу Сета нож, когда вся команда старательно расспрашивала монстров о том, куда исчез рыжий.

***</p>

— Напомните мне, почему я вообще должен на это согласиться? — поинтересовался Нат, глядя на всех жильцов комнаты монстров.

— Потому что я не хочу, чтобы кто-то убил моих родителей, — первым ответил Ники.

— Потому что я не хочу потом неделю откачивать его, — отозвался Аарон.

— Потому что вдвоем трупы прятать проще, — хмыкнул Эндрю, проигнорировав застонавшего кузена.

— Потому что я не смогу один остановить каждого из них, — фыркнул Кевин, недовольно скрестив руки на груди. — Жан?

— У меня планы, — отмахнулся Моро, у которого уже был забронирован билет в Калифорнию.

— И всё потому, что родители Ники решили попробовать… — Нат неоднозначно махнул рукой, — наладить отношения? Ребят, вы, конечно, меня извините, но я слишком далек от понимания того, что такое семья. Кто-нибудь может мне описать картину целиком?

— Мои родители!..

— Его родители религиозные фанатики и гомофобы, — выплюнул Эндрю, а каждое его слово сочилось ядом, выдавая его с головой. Как бы он не ворчал на кузена, он переживал за него чуть ли не больше, чем сам Хэммик. — Последний раз, когда Ники с ними общался, он чуть коньки не отбросил. И вытащил его только Эрик. Вот и всё.

— Ники, скажи честно, ты дурак? — Нат удивленно вскинул брови.

— Они мои родители.

Будто это могло все объяснить, могло оправдать. Веснински этого понять не мог. Подобные чувства ему были чужды. Семья? Родители? Родительская любовь? Он не знал ничего из этого. Дядя Стюарт, который пытался стать для него семьей, за все годы смог добиться лишь звания друга, к которому можно обратиться за помощью, но не более того. Нат просто не понимал, как можно по собственной воле идти к тем, кто причинил тебе столько боли. Это то же самое, как если бы он собственноручно вытащил Натана из тюрьмы, а потом приехал в Балтимор на ужин. Самоубийство в чистом виде.

— Так, давайте спокойно расставим все по полочкам. Послезавтра у нас игра с торнадо юристов, потом долбаный День Благодарения, на который вы хотите затащить меня на какой-то семейный ужин, после которого, вероятно придется откачивать как минимум Ники, а как максимум всех, а потом, шестнадцатого числа, у нас треклятый банкет, где мы встретимся с воронами, — Нат окинул взглядом каждого в комнате. — Вам адреналина в крови не хватает?

— Согласен с наркоманом, это идиотская затея, — хмыкнул Эндрю, прикуривая сразу две сигареты в немом приглашении, которое было тут же принято рыжим, и он опустился на подоконник рядом.

— Смотри, какая вырисовывается цепочка, — устало вздохнул Жан. — Ники поедет. Тут хоть в лепешку расшибись. За ним потянется Аарон, а его Эндрю одного не отпустит, прихватив при этом Кевина. Ты можешь и не ехать, но тогда никто не знает, вернутся ли эти четыре идиота.

— Спасибо, багет, ты так добр, — скривился хороший Миньярд, недовольно морщась.

— Я поеду, но при одном условии, — Эндрю приподнял левую бровь, заметив характерный блеск в голубых глазах. — Кев, ты расскажешь своему отцу о том, что он твой отец.

— Блять.

— Что?! — Ники подпрыгнул.

— Стой, так ты не сирота? — Аарон резко повернул голову к другу.

— Дьявол, ну почему ты не можешь оставить всё, как есть, почему?!

— Потому что я заебался слушать твой пьяный скулёж о том, как ты этого хочешь, а всё никак не решаешься, — отмахнулся Веснински, однако на его губах сияла самодовольная ухмылка. — Ну что, Кев? Решишься? Все-таки на носу День Благодарения. Заодно поблагодаришь его за все. Благодарить ведь есть за что.

— Иди ты на хуй.

— Мы братья, а я не фанат таких извращений, — поморщился рыжий, а потом хохотнул, словно вспомнил что-то по-настоящему смешное, но озвучивать мысль не стал. — Так что, навестим благороднейших мистера и миссис Хэммик? Давай, Кев, не ломайся, как девятиклассница.

— С каждым таким диалогом у меня все больше вопросов о твоей ориентации, — присвистнул Ники. — Нет, серьезно, Нат. Ты девственник?

— Николас, я, конечно, понимаю, что лезть ко мне в штаны куда интереснее и приятнее, чем думать о грядущей встрече с родителями, — закатил глаза рыжий, — но угроза про яйца и барбекю все еще в силе.

***</p>

Дорога была тяжелой, слишком мучительной и тихой. Никто не думал говорить, но напряжение в воздухе почти искрилось разрядами тока, перемешиваясь с запахом табака от сигарет в пальцах Эндрю, которые безостановочно сменяли друг друга. Машина остановилась у дома, но никто не спешил выходить. Нат окинул здание перед собой скользящим взглядом. Слишком белый, слишком идеальный и чистый. Обычно за такими стенами не происходило ничего хорошего. Нат первым вышел из машины, всё еще оглядывая дом перед собой, закуривая сигарету, когда заметил движение в окне на втором этаже. Кто-то наблюдал за ними, но тут же задернул занавеску, скрываясь. Нутро рыжего замерло и напряглось, шипя одно единственное слово: «опасность». Но пока что делиться своими подозрениями с остальными он не намеревался. Следом вышли и остальные, так же чувствуя себя неловко и неуверенно.

— Пожалуй, зря мы приехали, — пробормотал Ники, теребя край куртки.

— Ну надо же, дошло, — фыркнул Эндрю, даже не глядя, забирая сигарету из руки Ната и делая затяжку. — Поздняк метаться.