Глава 12. Вперёд в джунгли (1/2)

Больше они не разговаривали друг с другом. Она с отвращением наблюдала за тем, как он сдирал шкуру с кабана и потрошил его, но от приглашения поесть не отказалась. Он не знал, как грязнокровка выжила до сегодняшнего дня, и предположил, что она не ела мясо только по одной причине — просто не умела охотиться.

Обезьяна съела половину туши в одиночку, а затем забралась на свою любимую ветку, чтобы переварить съеденное.

Грязнокровка тоже прислонилась спиной к скале перед пещерой. Его взгляд упал на её распухшую лодыжку, и он понял, что долго идти она не сможет. «Это плохо…» — подумал он. Палочка больше не способна на заклинание левитации. А нести её на руках он не будет ни при каких обстоятельствах.

— Она сломана? — спросил он, быстро посмотрев на её ногу. — Твоя лодыжка, — пояснил он, поймав её усталый и непонимающий взгляд.

— Возможно, — грубо огрызнулась она.

— Возможно? — повторил он, его терпению снова пришёл конец. — Что ты имеешь в виду, грязнокровка? То, что ты не знаешь, сломана ли она?

— Зачем ты это делаешь?! — рявкнула она с такой злостью, что это почти удивило его.

— А что я сделал? Осмелился спросить о твоём самочувствии? Вообще-то нам предстоит долгий путь, и если ты не собираешься катиться на своей заднице, то…

— … это слово! — решительно прервала она его, не дослушав до конца. — Почему ты меня так называешь?!

Он замер на месте. А как он её назвал?..

— Какое слово? — недоумевал он, действительно не понимая, что она имела в виду.

Она теряла терпение рядом с ним так же быстро, как и он с ней.

— Грязнокровка, Малфой! Грязнокровка! — недоверчиво повторила она, как будто он страдал задержкой развития. Он нахмурился.

— Это то, кем ты являешься… — непонимающе ответил он и почти подумал, что она встанет на свою больную ногу.

— Что?! Ты серьёзно, слабоумный Пожиратель смерти? Это то, кем я являюсь? То, кем я являюсь, вот-вот свернёт тебе шею! То, кем я являюсь, чёрт возьми, не беспомощная девушка, которая позволит называть себя этим словом такому, как ты!

— В чём твоя проблема?! — сердито выпалил он.

— Моя проблема в том, что грёбаная война, твой грёбаный Волдеморт, твои грёбаные родители и весь твой клуб Пожирателей смерти так далеко отсюда, что это больше не имеет никакого значения, потому что мы единственные люди на этом острове, а ты настолько упрям и глуп, что продолжаешь называть меня грязнокровкой, несмотря на то, что за это тебя отправят в Азкабан! — закричала она так пронзительно громко, что ему пришлось зажмурить глаза, слишком уж больно резал по ушам её голос.

— В Азкабан? — безрадостно повторил он. — Да если бы существовал хоть какой-то способ выбраться отсюда, я бы с радостью поселился в уютной холодной камере вместо того, чтобы каждый день охотиться на диких зверей с ножом наперевес! — выплюнул он, даже не задавшись вопросом, уверен ли в своих словах. Но его лицо помрачнело. — И поверь мне, если я попаду в Азкабан, то точно не за то, что называл тебя этим словом, а за то, что скормил стае мордео! — закричал он так же громко, как и она.

Мерлин, они были идеальной добычей для любого голодного животного…

— О, поверь мне! Ты обязательно попадёшь в Азкабан! — наугад пообещала она ему, её глаза потемнели от ненависти, и она почти не слышала того, что он говорил. — Мы выиграли войну, Малфой. Вот почему они ищут меня, а не тебя! Твои дружки уже гниют в тюрьме, и считай, что… — она с вызывающим видом огляделась по сторонам, прежде чем её взгляд снова вернулся к нему: — Всё это практически отпуск для тебя! — закончила она с едким превосходством в голосе.

— Это станет отпуском для меня, когда я сожгу твоё безжизненное тело и станцую танец радости, грязнокровка! — ехидно ответил он, на что она улыбнулась.

— Даже не представляю, как ты это сделаешь. Ты же даже огонь добывать не умеешь, — приторно сладким тоном проговорила она, и по его венам побежал безудержный гнев.

И он вдруг понял, что они не переживут этот поход к водопадам. Уж точно не вдвоём. Лучшим выходом из ситуации будет её незамедлительная смерть. Но от перелома лодыжки ещё никто не умирал. Он не собирался выходить из себя из-за какой-то тупой грязнокровки, ещё чего! Драко заставил себя успокоиться.

— Послушай меня, — сказал он, стараясь убрать из своего голоса любые проявления злости и рассмотреть в этом самое главное — шанс.

Единственный шанс узнать, есть ли какой-то выход из сложившейся ситуации. Возможность выбраться из этого ада. Потому что он ни на секунду не сомневался, что на этом чёртовом острове существовала какая-то особая магия, которая могла указать ему на этот выход. И если это означало, что ради одного единственного путешествия он должен отказаться от своих убеждений и всего, что имело значение для него, тогда… он сможет это сделать. Он просто обязан попробовать! Ради своего же блага. Её бровь уже приподнялась в удивлении, но он проглотил все грубые слова, которые вертелись у него на языке. Он снова мысленно повторил, что всё это ради его собственного блага.

— В этом может скрываться наше спасение, — произнёс он, тщательно взвесив свои слова.

— Как какое-то видение может быть нашим спасением? — раздался её раздражающий голос.

Он медленно выдохнул.

— По всей видимости, не все на этом острове желают нашей смерти. Это «нечто» на удивление не стремится нас убить, — быстро произнёс он. — Некая… магия, которая даже показала тебе… то, что происходит в нашем мире, — попытался он объяснить свою точку зрения. — И я не хочу потерять эту возможность только потому, что… — он тяжело сглотнул.

— Потому что ты мерзкий мудак-Пожиратель смерти с кучей предрассудков, который хочет убить и сжечь меня? — сухо спросила она его, и он напряг челюсть, чтобы сдержать ответный упрёк.

Она не имела на это права! Ведь она тоже далеко не святая, уж не её ли ему «благодарить» за разбитый череп, ухудшение зрения и раны на ногах?!

— О нет. Никто из нас этого не хочет, — ядовито заключила она, и он ещё больше возненавидел её.

Малфой еле сдерживался, чтобы не накричать на неё, но всё же он заставил себя проигнорировать её слова.

— Я хочу взглянуть на это видение, — сказал он.

— А может, его там уже и нет, — ответила она, качая головой.

И это стало ещё одним испытанием для его терпения, которое чуть не лопнуло, и он смиренно закатил глаза.

— Да, согласен. А может, завтра здесь вообще начнётся сезон мусонных дождей, и мы просто утонем, — сдавленно проговорил он, на что она застонала, как будто услышала что-то абсурдное. — Что такое? Ты что, привыкла к этому? Это твоя новая жизнь? Потому что, признаюсь честно, лучше уж я буду в своём мире, пусть даже и в чёртовой тюремной камере! — снова вспылил он.

И, кажется, она действительно сдалась. Его слова действительно что-то всколыхнули внутри неё.

— Ладно, — смирилась она.

И он вздохнул с облегчением, только чтобы снова посмотреть на неё.

— Ну и? — спросил он с серьёзным видом, а она непонимающе уставилась на него.

— Ну и… что?

Мерлин, ещё одна такая реакция и он на самом деле задушит её! Совсем скоро…

— Так сломана твоя лодыжка или нет?! — повторил он сквозь стиснутые зубы, но она опять как будто бы не понимала смысл его слов.

— О Боже, да не знаю я, Малфой! — устало воскликнула она.

Ну всё, с него хватит! Он сердито поднялся, преодолел расстояние между ними и опустился на колени рядом с ней.

Она попятилась от него, но тут же уперлась спиной о скалу.

— Что ты, чёрт возьми, собрался де…?

— Просто закрой свой проклятый рот один единственный раз! Это возможно?! — в гневе спросил Малфой, а она посмотрела на него так, словно он хотел скормить её тигру.

— Не смей прикасаться ко мне, чтобы проверить, не сломана ли моя лодыжка! — предупредила она его, с трудом пытаясь отдёрнуть ногу.

— Ну, ты же не можешь дать мне точной информации об этом, грязно…

— Только попробуй продолжить, Малфой! — угрожающим тоном перебила она его, и он проглотил слово, которое собирался сказать.

— В таком случае я не узнáю, сколько усилий нужно приложить для того, чтобы транспортировать твоё бесполезное тело к водопадам! — сердито закончил он.