Глава 4. Одолжение (2/2)

— Сейчас я дам им поесть, пусть наедятся до отвала, — с горечью сообщил он ей. — А потом я подожгу эту чёртову обезьяну, — холодно заключил он.

И, кажется, это не было… глупым решением. Дать волколисам насытиться, скорее всего, было вполне разумно, потому что в таком случае они могли оставить их в покое.

— Что это за животные? — повторила она свой вопрос, но его взгляд, которым он её одарил, был чуть ли не смертельным.

— Послушай меня внимательно, грязнокровка, — начал он. — После того, как я подожгу обезьяну, ты спустишься вниз, чтобы посмотреть, нет ли поблизости ещё каких-нибудь диких зверей, это единственная причина, по которой ты всё ещё жива. Понятно тебе? — прорычал он в безумной злости. Она тяжело сглотнула, подумав о том, что эта сделка была не совсем честной, но так она хотя бы сможет выиграть немного времени. — Это никакое не перемирие, уж поверь мне! — грубо предупредил он её.

Она отвернулась от него, решив, что не будет отвечать на этот выпад. К горлу подступила тошнота при виде того, как волколисы тщательно разжёвывали мясо, отрывая большие куски от тела мёртвой гориллы и издавая при этом отвратительные звуки.

***</p>

Солнце уже село за высокими деревьями, и к этому времени он успел насчитать вокруг тела обезьяны около двадцати мордео — этих опасных животных ещё называли кусачими лисицами. Он ещё никогда не видел их вживую — на чердаке дома Забини стояло лишь чучело самки с горящими глазами. Но это было настолько ужасающим зрелищем, что мать Блейза прятала его под тканью. Его дедушка в качестве хобби охотился на крупную волшебную дичь и однажды поведал им, что это было его самой ценной добычей.

Самок вокруг гориллы не было. В каждой стае обычно имелась только одна самка, так как они были крупнее и опаснее самцов. У них было по три пушистых хвоста, как и у выпотрошенного экземпляра на чердаке Блейза. И они убивали других самок стаи.

Драко знал их только благодаря детской сказке «Три хвоста Мордео», в которой мальчик поймал кусачую лисицу, отрезал ей хвосты и с тех пор его всегда сопровождала удача. Уставший разум вяло обдумывал эту бесполезную информацию, пока он наблюдал за тем, как те безжалостно разрывали обезьяну на части.

Грязнокровка, кажется, не знала этих животных, но это и неудивительно — она же грязнокровка.

«Которую я до сих пор не убил…» — раздражённо подумал он, но, честно говоря, он был сыт по горло недавним убийством гориллы.

Его чуть не стошнило. Грубое насилие не было его специальностью. Как и чёртова жизнь в ловушке из джунглей без необходимого снаряжения и важных знаний правил выживания!

Он выждал достаточно долго. Ему не хотелось знать, сколько особей насчитывала эта стая. Ему не хотелось знать, собрались ли на этой поляне все её представители, но он надеялся, что они уже наелись. Думал ли он, что здесь нет хищников? Нет. Он просто не придавал значения этой мысли, и с его стороны это было глупо и легкомысленно.

Он вытянул свою палочку и прицелился.

— Игнио!<span class="footnote" id="fn_31463117_2"></span> — нехотя произнёс он.

Он же специально оглушил обезьяну перед тем, как убить её! Следовательно мясо было бы не испорченным, а более вкусным и неокоченевшим. Угораздило же их выбежать из джунглей именно в этот момент! Неужели эти тупые отродья не могли подождать?!

По всему телу обезьяны ярко вспыхнуло пламя, и он с довольным видом наблюдал за тем, как трое животных, мех которых тоже загорелся, разбежались в разные стороны.

«И поделом вам, будете знать», — с горечью подумал он.

Мордео заскулили и пустились в бегство. Огонь разгорелся ещё больше, и в воздухе нестерпимо запахло горелой плотью.

Грязнокровка рядом с ним даже зажала свой нос.

Он не был уверен в том, что сейчас произойдёт, но лучше покончить с этим как можно быстрее. Он пошлёт её вниз. А потом убьёт. Зачем тратить ещё больше времени? Она представляла опасность. Одну из многих опасностей, которые таил в себе остров…

На несколько мгновений его разум двинулся в другом направлении. Может ли она быть полезной? Ну, насколько грязнокровки вообще могут быть полезными…

Он взглянул на неё. Она, как заворожённая, смотрела на полыхающее пламя, не замечая его взгляда. Было ли глупо бродить по джунглям в одиночку? Не разумнее ли объединить свои силы? Он не знал ответа на эти вопросы.

А что, если их спасут? Не лучше ли ему в таком случае находиться рядом с ней? Но эта тошнотворная близость грязнокровки… Ничто не могло оправдать этого. Малфой понял всю глупость своих мыслей. Но он был слишком горд, чтобы признать это.

— Спускайся вниз, — наконец приказал он хриплым голосом, и она, кажется, только сейчас вспомнила о его присутствии. Он направил палочку прямо на неё. — Спускайся или я сам скину тебя оттуда, грязнокровка, — пригрозил он.

Он увидел, как она тяжело сглотнула, перед тем, как крепко ухватиться за мачту.

Она была ранена. Он заметил, что она неловко двигала плечом. Но ему не было никакого дела до её травм. На самом деле он предложил ей выход из ситуации. Он мрачно думал о том, что она должна побежать со всех ног, как только окажется на земле — но только при условии, что она достаточно умна.

Да, она всего лишь грязнокровка, но интеллекта ей не занимать.

Ей действительно пришлось сделать небольшой перерыв, в это время она просто повисла на мачте. Гипотетически он мог бы залечить её рану. Разумеется, он не собирался этого делать, но было приятно знать, что его возможности превосходят её, чёрт возьми.

После этого она продолжила спуск. Спрыгнула последний метр и слезла с палубы старого корабля. Он мог различить её черты на фоне пламени. Кажется, она быстро огляделась, прежде чем снова поднять глаза.

И он почти поймал себя на мысли, что готов произнести эти слова вслух. «Да беги уже!» — подумал он, потому что… ему придётся убить её. Он обязан убить её. Это именно то, что он должен сделать. То, чем занимались Пожиратели смерти. И он даже не знал, почему он ещё не сделал этого. Он сможет попасть в неё даже отсюда. Проклятие не промахнётся.

Он не знал, нравилось ли ему, когда его жертвы давали достойный отпор или когда он дарил им некий «спортивный шанс» спастись. Это что-то вроде… чувства справедливости? Был ли он таким? По словам отца он слыл трусом. Но всё же он был не настолько труслив, чтобы хладнокровно прикончить кого-то, кто был ранен и беззащитен. Да, он прикончил обезьяну, но эта проклятая бестия была далеко не беззащитна!

Он почти почувствовал на себе взгляд грязнокровки, хотя едва мог разглядеть её лицо. И, наверное, именно в этот момент до неё дошло, что он ещё не сдвинулся с места и не поднял палочку. А потом она резко развернулась и пустилась в бегство.

Грязнокровка сломя голову убежала в джунгли, и через минуту он уже не слышал её шагов.

Малфой снова откинул голову на мачту.

«Я же должен был убить её…» — рассеянно подумал он.

Скорее всего, он заплатит за своё секундное колебание вдвойне или даже втройне.

Пришло время наложить защитные заклинания. Он проведёт ночь на корабле, потому что кроме заржавевшего оружия и бесполезной кучи пиратского золота он нашёл на его борту опрокинутую бочку, на дне которой всё ещё плескалась лужа рома. Так что день был прожит не зря.

А грязнокровку он убьёт в следующий раз.