Часть 7 (2/2)

— Как я мог вообще про такое забыть? — звучит голос альфы в едва повисшей тишине, следующей после рассказа Кёнсу.

— Если это возможно, то я бы хотел увидеть этот чудесный камень, — смущённо шепчет Чимин.

— Его добыча только начата, но я думаю, что смогу договориться и показать тебе, — обещает Юнги. — А вот мы и приехали.

Увлечённый рассказом о сапфирах, Чим и не заметил как авто, повернув в противоположную сторону от больших кораблей, оказалось на стоянке недалеко от пирса. От него отходят длинные дорожки, уходящие в море, между которыми покачиваются на волнах пришвартованные белоснежные яхты. Здесь их было очень много и самые разные: большие и маленькие, длинные и короткие, высокие на несколько палуб и низкие всего с одной палубой.

Подхватив сумки, Юнги идёт вдоль кромки воды, после поворачивая на одну из этих дорожек.

— Кто бы сомневался, — ухмыляется Чим, видя как альфа доходит и поднимается на борт одной из самых больших яхт.

Когда омеги, идущие немного позади, подходят к этому судну, на берег с него сходят сам Юнги и ещё один альфа.

— Чимини, представляю тебе капитана этого судна — Хосок, — Юнги знакомит омегу со вторым альфой. — Я и сам могу управлять яхтой, но решал, что лучше будет всё же с капитаном и проводить время с вами.

Чимин, стараясь незаметно рассматривать нового альфу, кланяясь ему после представления.

— Добро пожаловать на борт, — широко улыбаясь, Хосок отходит в сторону, пропуская пассажиров на яхту.

— Кёнсу, ты же помнишь Хосока? — уточняет Юнги.

— Конечно, — омега тупит взгляд, стараясь и вовсе не смотреть на капитана.

— Когда там будет доставка?

— С минуты на минуту, — посмотрев на часы, омега проходит дальше.

— Значит дожидаемся и сразу отплываем, — обращается Юнги к капитану.

— Хорошо, как скажете, — склоняется в поклоне Хосок, оставаясь недалеко от трапа.

— Я уже не в первый раз арендую именно эту яхту, поэтому знаю, что и где находится, как свои пять пальцев. Пошли, покажу каюты.

Юнги идёт немного впереди, а омеги бредут за ним. Кёнсу, видимо, тоже не первый раз тут, поэтому просто идёт, смотря себе под ноги. А Чимин же рассматривает каждую деталь, ему всё в новинку. Омега исследует все детали, трогая их руками и каждый раз вздыхая, восхищаясь.

Спускаясь на нижний уровень, попадаешь в отсек кают. Белая снаружи яхта оказывается отделанная деревом изнутри. Несмотря на блестящее лаковое покрытие, дерево не перестало источать свой природный аромат. А смешавшись с запахом моря, создаётся какой-то аромат уюта и спокойствия.

— Тут так уютно, — вдохнув полной грудью, выдыхает Чим. — Мне тут уже нравится.

— Это только начало, Чимини, — отзывается идущий впереди Юнги. — Вот твоя каюта, — альфа открывает дверь, показывая. — Рядом моя, а напротив твоей Кёнсу, немного дальше — капитана. Но сам понимаешь — он не часто там бывает. Думаю, что тоже будет только ночью, чтобы поспать. Вещи ваши я уже занёс, так что пойдёмте смотреть дальше.

Юнги закрывает дверь каюты и идёт дальше по коридору.

— Здесь тоже можно подняться, — объясняет он, действительно выходя по лестнице наверх на другую сторону яхты.

— Господин Юнги, — слышится голос капитана, — продукты доставили, можем отчаливать.

— Тогда отплываем, — командует Юнги. — Вон там пункт управления или капитанский мостик, или ещё называют рубка, — продолжает рассказывать и показывать альфа, указывая на стеклянную кабину, чуть выше палубы.

Чимин смотрит туда и видит там Хосока начинающего нажимать на кнопки одной рукой и держа штурвал другой. Тут же слышится шум двигателя и яхта оживает, начиная потихоньку отплывать от пирса.

— На этой палубе мы можем отдыхать и проводить большую часть времени, — Юнги отрывает омегу от рассматривания капитана и его места работы.

Пак оборачивается и видит на палубе несколько шезлонгов и мягких диванчиков, уютно уместившихся под теневым навесом.

— Здесь ещё и стол? — Чим указывает на мебель.

— Кушать на свежем воздухе приятней, тебе не кажется? — альфа смотрит в глаза Чимина.

— Конечно, хён, — соглашается тот. — А где тут кухня?

— Давай позже тебе покажет Кёнсу, а сейчас есть зрелище поинтересней. Смотри! — Юнги показывает рукой вперёд, туда, куда направляется яхта.

И, действительно, там есть на что посмотреть.

В начале судно проходит мимо огромных торговых кораблей, которые Чим уже видел издалека. Теперь же их можно рассмотреть очень близко.

Потом, когда порт остаётся позади, перед глазами открывается выход из бухты.

Берега постепенно расходятся, отдаляясь друг от друга и, обрываясь, уходят в воду, открывая бескрайние просторы океана.

— Какой он огромный, — Чим подбегает к носовому рейтингу (перила-ограждение на носу), хватаясь за него и чуть наклоняясь, смотрит на тёмную воду, а потом на горизонт. — Такой ласковый и нежный, но в то же время очень опасный. Он таит в себе множество тайн, — Юнги усмехается, стоя за омегой.

Чимин ещё некоторое время наблюдает, как яхта выходит из бухты. Когда её нос касается вод уже открытого океана, он отрывается от созерцания.

— Не знаю как вы, — оглядываясь спутников, улыбается Чим, — но я захотел кушать, — тут же смущается он. — Кёнсу-хён, покажешь, где тут кухня?

Омеги уходят, а Юнги поднимается к Хосоку.

— Как красиво он описал тебя, — хитро улыбается капитан, продолжая следовать по фарватеру (судовой ход ‐ карта).

— Во-первых, как ты это услышал? — показывает один палец Юнги, считая. — Во-вторых, — отбирает второй палец, — он говорил об океане.

— Окна открыты и двери тоже, если ты не заметил. И Чимин дал точное твоё описание.

— А, в-третьих, помолчи и выполняй свою работу, Хосок, — грубым голосом добавляет Юнги.

Капитан замолкает, действительно продолжая управлять яхтой.

— Он милый и красивый, — после паузы вновь заговаривает Хосок.

— Я знаю и всё прекрасно вижу, — сухо отвечает Юнги. — Курс задан? — Капитан кивает, — значит ставь на автопилот и пошли обедать. Вон омеги уже что-то принесли.

— Быстро они, — удивляется Хосок.

— Будешь есть то, что приготовил Чимини, смотри пальцы свои не откуси, — предупреждает Юнги, выходя на палубу.

Оставшийся день пролетает незаметно. Сегодня они толком доплыли до нужной точки и встали на якорь. На следующий день планировалось поплавать в океане, да и много чего ещё, что может позволить пространство яхты.

После захода солнца и сотни фотографий этого, все расходятся по своим каютам.

Лёжа в своей кровати, Чимин совсем не мог уснуть. Даже лёгкое покачивание судна на волнах не усыпляло его.

Паку всего девятнадцать, а ему уже посчастливилось побывать в такой волшебной стране как Арамин. Столько открытий каждый день и час. Уровень эндорфина (гормон счастья) зашкаливает. Мысли и мечты о путешествии не прекращают копошиться в голове. А ведь это ещё только первые дни пребывания в стране, а что же будет через месяц? А если Чимина, буквально светящегося от счастья, не пустят в самолёт, подумав, что он везёт радиоактивный груз, от него и светится?

А что, если омега сам не захочет возвращаться в Корею?

— Нужно спросить у хёна про какую-нибудь работу, — шепчет сам себе Пак.

Так промучавшись от мыслей и мечтаний несколько часов, Чим решает выйти на палубу. Надеясь, что свежий ветерок развеет мысли, успокоит нервы и остудит голову, помогая заснуть.

Тихо выскользнув из постели, омега подходит к двери, приоткрывая её и выглядывая в коридор. Там тихо и темно, только свет луны немного попадает с палубы, спускаясь по одной из лестниц.

На цыпочках, Чимин идёт в сторону лунной света, благо ни одна половина не скрипнула, выдавая его присутствие.

Ближе к выходу омега начинает улавливать какие-то звуки. Они становятся всё чётче с каждым шагом приближения Чимина к каюте капитана. Уже стоя за дверью, Пак чётко слышит протяжный стон и глухое рычание. А мерное постукивание кровати о стену, завершает начавшую формироваться картину происходящего за дверью.

Спешно прикрыв рот ладонью, чтобы вскриком удивления не выдать себя, Чимин выбегает на палубу.

Полная луна освещает яхту и рисует дорожки на поверхности спящего океана.

— Конечно, жасмину Кёнсу-хёна больше подходит зелёный чай Хосок-хён, — рассуждает омега, рассказывая свои мысли океану. — Они дополняют друг друга. И это точно лучше, чем жасмин и сандал. Фу, ядерная смесь. Бе-е-е.

Чимин садится на шезлонг, продолжая наслаждаться тихим шёпотом воды за бортом, поющим ему колыбельную.