Глава 25: Бунт баронов (2/2)

Мы были занимательным сборищем, если не сказать больше.

— Конечно, — сказала Джули.

Вперёд вышел Армен, маленький амбициозный негодник, он решил первым покрасоваться. Бровь Джули слегка дёрнулась при этом, ей явно не понравилось, что он опередил Тэм, но кунари, похоже, не возражала, и потому Джули продолжила с притворным спокойствием.

— Это Армен Картье, один из старших чародеев Круга Латерры, — объяснила Джули. — Он помог мне лучше понять магов и то, как они могут послужить Империи.

Иными словами, их запирание никому не приносит пользы. Вместе с письмами матери Брэндон нам пришло предписание Верховной Жрице об основании Круга, дающее официальное разрешение на создание Круга под командованием нового рыцаря-командора в лице Делрина Барриса. Молва об этом достигла Халамширала задолго до того, как та успела дойти до нас.

Некоторые из дворян не вышли вперёд, чтобы пожать ему руку, но большинство изящно это сделали. Армен выглядел очень довольным собой, и в каком-то смысле он имел на это право. Не только рука Джули была причастна к тем ухищрениям, которые сделали этот день возможным. Как бы то ни было, представление продолжалось.

— А это Леха Кадас, первый торговец в Латерре, — сказала Джули, и Черепная Маска следовал за ней вместе с юной особой. Тут я заметил, что маска этой женщины была тех же цветов, что и у Черепа. Какой-то родственник, видимо.

Леха отвесила поклон и пожала руку только Черепной Маске, а остальным дворянам просто приветственно кивнула, благо дворяне были рады такому жесту. Гномы были причудливым исключением из социальных правил в большинстве мест. Тем не менее, учитывая ситуацию, я подумал, что со стороны Лехи это было немного невежливо.

— Циара, представительница долийцев, — сказала Джули, когда они подошли к эльфийке, которая ярко улыбалась, несмотря на вполне очевидную враждебность.

— О, а это любопытно, — сказал Черепная Маска, полностью игнорируя явную враждебность с видом человека, который видел слишком много, чтобы заботиться о таких мелочах. — Ваш клан заодно с нами в нашем... предприятии?

— Нет, я здесь сама по себе, — ответила Циара, пожимая ему руку. — Больше как свидетель, чем представитель, правда.

Черепная Маска хохотнул и кивнул.

— Значит, приключенец, — сказал он. — Такие люди всегда полезны, я рад вашему участию

Этот человек с каждой минутой поднимался в моих глаза, как минимум. В глазах Циара тоже, если судить по её лицу. При этом только женщина возле Черепной Маски сделала попытку пожать руку Циаре. Большинство даже не удостоили её взглядом, как только Джули отошла. Данное предубеждение было трудно сломить. Городские эльфы были хоть в какой-то степени орлесианцами. Долийцы же могли быть с тем же успехом с Марса.

И, естественно, настал черёд Тэм.

— Это Тэм, — начала Джули. — Великий учитель и воин.

— Кунари – учитель и воин, — произнёс Черепная Маска почти обвиняюще. — Не хочу показаться грубым, но откуда нам знать, что она не шпионка?

Очевидно, старый шевалье был знаком с Бен-Хазратом, которых более чем можно было назвать учителями-воинами. В его голосе не было и намека на расовую ненависть, просто практическая озабоченность.

— Она наша дама сердца, — объяснила Джули, — и, кроме того, несколько месяцев назад мы неожиданно повстречали агента Куна. Он попытался увести её силой. Она не могла связаться с ним заранее, чтобы подстроить это, так что вам не стоит волноваться.

Черепная Маска какую-то секунду задумался, оценивая Тэм.

— Я понимаю ваши подозрения, — сказала Тэм, — но позвольте заверить вас, что я люблю маркизу и маркиза. Я бы никогда не посмела сделать ничего, чтобы могло бы навредить им.

Если посмотреть на Тэм в тот момент, она держалась прямо и уверенно. Тем не менее, её рука лежала на рукоятках длинного меча и кинжала. Она могла бы с тем же успехом добавить: «Я сделаю всё, чтобы навредить тем, кто посмеет навредить нам». Типичная Тэм, согревающая моё сердце правильными словами.

Черепная Маска повернулся к своей спутнице; по всей видимости, он принял объяснение. Понимая, что нанёс некоторый ущерб своим расспросом, он решил сгладить любую нанесённую обиду.

— Наша дама сердца? — произнёс он с весельем, глянув на нас троих. — Какое занимательное соглашение! Полагаю, для ещё одного места не найдётся?

Мужчина хлопнул меня по спине и разразился гоготом, более сдержанный смех вырвался у дворян. Ухмылка Армена стала шире. Джули смущенно покачала головой, не ожидая такого мгновенного перехода от враждебности.

— Ты слишком стар, — сказал барон. — У тебя сердце сдаст раньше, чем ты успеешь даже насладиться.

Над этим даже я хохотнул.

— Боюсь, все места у нас забиты, — натянуто весело произнесла Джули, всё ещё умудряясь сохранять вежливую улыбку. — Однако вы нам льстите.

— Конечно же, льстю, вы ведь прекрасные, амбициозные люди, — сказал Черепная Маска. — Прямо как и я.

Будь дворяне менее надменны, я думаю, после этих слов раздались бы стоны. Полагаю, мы все решили, что этот человек нам нравится, и поэтому позволили ему занять место рядом с нами вместе с его спутницей.

— Пришло время салюта, — сказал я. — Демонстрации наших возможностей.

Мой акцент вновь вызвал волну приподнятых бровей, или, по крайней мере, те могли быть приподняты, будь они видны, но дворяне снова перевели взгляды в сторону порта.

— Полковник Сопрано, — связался я по рации. — Артиллерийский салют.

Сзади меня послышались любопытные шушуканья.

— Есть, маркиз, — последовал ответ.

Рейнджеры маршем двинулись от конца общего строя в идеальном парадном порядке, с мушкетами на плечах, мимо трибуны. Толпа затихла, пока барабанщик вел их по порту, отбивая темп «раз-два». Когда они поравнялись с пушечными батареями, они замерли, повернулись, и колонна разделилась на две линии, обращённые наружу.

— На караул! — проревела Сопрано.

Каждый солдат вытянул перед собой мушкет и притопнул ногой, когда усмирённые начали заряжать пушки. Так как основную часть подготовки они провели заранее, зарядка орудий заняла считанные секунды.

— Салют! — крикнула Сопрано.

— Либерте́!— начали выкрикивать в один голос все солдаты.

Оркестр заиграл то, что сейчас в Тедасе известно как «Хор пушек», однако мне он был больше известен государственный гимн России, земной страны со... сложной историей. Однако, мелодия очень красивая.<span class="footnote" id="fn_32890380_1"></span>

Аккорды исполняемой оркестром музыки были заметно выше, чем я привык слышать, но она всё равно завораживала дух. Тэм выбрала её именной по этой причине. Оркестр играл всего несколько секунд, прежде чем по сигналу Сопрано был дан сигнал стрелять. Усмирённный артиллерист на ближайшем к нам орудии дёрнул за шнур, прикрепленный к кремневому замку. Пушка взревела, ударная волна от звука дошла нас, вращающийся снаряд пронёсся по воздуху и улетел вдаль. Знакомое чувство для меня, но совершенно чуждое для всех остальных.

Это ознаменовало конец одной эпохи и начало новой.

Оханья трепета и удивления как дворян, так и крестьян быстро стихли, когда пушки стали стрелять ровной чередой каждые несколько секунд, посылая более мощные снаряды на мили в сторону безлюдного леса за рекой. Невозможно было увидеть, какой ущерб был нанесен, так как деревья загораживали обзор, но это и не имело значения. Я мог сказать, что в качестве пробной стрельбы данная демонстрация имела большой успех.

Примерно через минуту лёгкие пушки уступили место более тяжелым, которые были значительно громче. Люди в толпе начали закрывать уши. И правильно делали. Когда осадная пушка прогремела последний выстрел, тот был на порядок громче. Стены отразили звук, окружив нас им на миллисекунду. Когда звук стих, в воздухе остался только запах серы и звон разбитого стекла, падающего на землю.

Оркестр закончил играть, тоже пребывая в шоке не меньше остальных. Я быстро обернулся и, увидев, что многие окна склада разбиты, поморщился, так как понимал, что нам, скорее всего, придётся платить за ремонт.

— Qui sont ces têtes-rondes?!<span class="footnote" id="fn_32890380_2"></span> — воскликнула одна знатная дама в смятении, однако её успокоил ближайший слуга. Секунду спустя раздалось самый громкий из всех ликующий рёв – толпа никогда прежде не видела подобного.

— Ещё, ещё! — крикнула Осеана, безумно хихикая, подняв руки к ужасу родителей. Я подмигнул девочке, получив в ответ её кивок. Её наверняка ждало блестящее будущее.

— Упс, — сказал я, ощущая капельку вины. — Немного перебрали с выстрелами.

Остальные были так же безмолвны, как аристократы или толпа. Все, кроме Джули. Она сузила глаза, её рука на бедре, а внимание – на пушках.

— Не волнуйтесь, — тихо сказала она. — Весь мир принадлежит нам.

_______________________</p>

С окончанием демонстрации порт погрузился в атмосферу праздника, как и было запланировано. Солдаты спокойно сложили оружие в повозки, пушки были отбуксированы, и усмирённые ушли вместе с ними. Были открыты бочонки, в порт перетащили столы, и началось празднование. Всё это было прикрытием для того, что должно было произойти дальше. Когда мы уходили, я оглянул взором ещё раз весь этот праздник; мне очень хотелось присоединиться к нему. Циаре тоже, судя по её страдальческому взгляду. Мне нужно было присутствовать при следующем событии, и, к сожалению, Армен хотел, чтобы Циара была там из принципа.

Вскоре я стоял в библиотеке барона, прямо как в прошлый раз, с видом на природу. Здесь собралось значительно больше народу, чем когда я посещал это место в прошлом, хотя детей заменили преподобная мать Брэндон и Делрин Баррис, отчего библиотека, на мой взгляд, казалась более многолюдной, чем порт. Церковь всё ещё заставляла меня нервничать, в основном из-за её политической власти.

Середину комнаты, прямо напротив огромных окон, замыкал круг из чуть более чем двух десятков богато украшенных и удобных стульев, расставленных попарно. Я сидел на одном из таких, прямо напротив барона и баронессы Латерры, подле меня сидела Джули, а Тэм держалась за спинками обоих стульев. Джули надела по случаю свою бело-сине-красную маску, чтобы спрятать нервозность. Одно дело писать о дворянах, совсем другое – общаться с ними. Она могла многое знать с Земли, но опыта в этом деле у неё было мало. Я взял её за руку и ободряюще сжал ту, будто я был совершенно спокоен.

Барон, этот славный засранец, принёс кофе. В другой руке у меня была металлическая кружка; я наконец-то попробую первую чашечку кофе за девять месяцев. За прошедшие годы антиванцы получили от меня больше, чем несколько золотых: тедасский кофе действительно превосходен. В то время как все остальные попивают вино, ха, глупцы! Но я отклонился от темы.

Остальные дворяне, старшие и их ближайшие наследники, были рассажены в двенадцати группках. За спиной у многих из них стояли военные адъютанты, особенно у тех, кто очень слабо выделялся как человек военного образования. В конце концов, это были Долы. Аввары, порождения тьмы и, прежде всего, другие дворяне – все боролись за свой кусочек пирога. Даже самая ленивая дворянка нанимала большое количество домашней охраны. Все присутствующие дворяне были крупными землевладельцами, правителями городов или и теми, и другими. О каждом из них мне рассказал Армен, эльфа обладал обширными познаниями об орлесианской аристократии со времён его службы в Вал Руайо.

Наряду с нами и дворянами присутствовали ещё две группы.

Справа от нас сидела восторженная и очень довольная мать Брэндон, та наслаждалась эмбриумовским чаем с мёдом. На её лице сочетались рвение и амбиции, в общем ничего нового. Она была из тех людей, которые, почувствовав вкус власти, будут бороться до последнего, чтобы сохранить и расширить её границы. Не похожа Джули, до какой-то меры, ей не хватало самоотверженности. Я не был уверен, одобряю я её или нет. Её сопровождал Делрин Баррис в роли рыцаря-командора храмовников. Он выглядел значительно менее комфортно, как в своей роли, так и из-за своего присутствия на саммите. Я напомнил себе приподнять ему настрой, когда найду свободную минутку. В конце концов, я ошибался на его счёт. Он был хорошим человеком. И он станет великим человеком.

Последней группой была делегация «Круга», сидевшая слева от нас и представлявшая магов Латерры. Армен и Веларана. Первый с ухмылкой оглядывал комнату, улыбающуюся Циару и надутую Леху, сидящих по бокам от него. Он тоже распивал кофе, правда, потягивал его из фарфоровой чашки поменьше, в отличие от моих военных глотков из кружки, которую обычно используют для эля. Веларана была без сопровождающих, со скрещенными ногами и руками, покоящимися одна на другой на коленях в достойной позе. У неё даже была полумаска из серебра, отполированная до такой степени, что почти походила на зеркало – видимо, такая маска предназначалась для старших чародеев. Никто, судя по всему, не сомневался в их праве находиться здесь, даже они сами. Эльфийские маги, на минуточку. По крайней мере, мы уже что-то изменили. Это вселяло в меня ещё большую надежду на то, что у нас всё получится.

Остальные дворяне поделились на три собрания.

Черепная Маска сидел справа от барона и баронессы. Его настоящее имя и титул – лорд Морис де Виллар, барон Гранд-Коллина. Он был самым старшим из присутствующих, как минимум, на лет двадцать, а также самым опытным солдатом из всех нас. По сути, он был единственным серьёзным солдатом, кроме барона Пьера и меня. Серебристо-чёрные цвета его маски копировала его наследница, внучатая племянница леди Луиза де Виллар, которая была немного моложе Джули, но явно хорошо обучена Игре. Красивая, со светлыми волосами и необыкновенным атлетизмом в фигуре. Я узнаю её немного лучше во время войны, что остаётся большим сожалением, учитывая то, что произойдёт. Их земли находились в предгорьях Морозных гор.

Пьер, Черепная Маска, Джули и я составляли фракцию, наиболее склонную к действиям. Две другие по большей части базировались на личной преданности.

Самую крупную группу возглавляла леди Камилла Дюси, баронесса Нюво-Ланда. Она была несравненно богата, возможно, самый состоятельный человек её титула в Орлее. У неё также были очень хорошие связи; её дядя был главой университета в Вал Руайо, учебного заведения, которому Императрица выказывала большое расположение. Баронесса владела одними из самых продуктивных виноградников и хлопковых плантаций во всём мире. И её богатство тоже хорошо демонстрировалось. Её маска была тёмно-зелёного цвета, инкрустированная по краю рубинами. Её очень тонкое платье с оборками было того же цвета – зелёное с алой каймой по воротнику, рукавам и подолу юбки. Оно было менее пышным, чем у большинство других, что я счёл хорошим знаком.

Баронесса Дюси также была своего рода новатором: она нанимала многих своих работников вместо того, чтобы привязывать их к земле в крепостной зависимости, и отбирала наиболее продуктивных работников каждый сезон. Другими словами, она была ранним капиталистом. Она пользовалась лояльностью шести других баронов и баронесс, владевших землями в чрезвычайно плодородном регионе к западу от Латерры, граничащем со Священными равнинами. Они ничего не выигрывали и не теряли от встречи, но пришли из преданности или из идейного рвения к нашему новому делу. Что не сулило ничего хорошего в дальнейшем, но я отвлекаюсь.

Последней фракцией были южане – смешанная компания. Их земли разнились по размеру и богатству, как и их мнения. Как правило, они следовали за самым крупным землевладельцем – лордом Анри Клуэ, бароном дю Миди. Крупный мужчина, если выражаться вежливо, он носил ярко-оранжевую маску с огненным мотивом. Земли данной группы граничили с Эмприз-дю-Лионом и Изумрудными могилами, обе территории в основном контролировались дворянами верными великому герцогу Гаспару либо в значительной степени занимающими нейтральную позицию в развивающемся конфликте.

Наряду с Латеррой, земли Клуэ были наиболее известны производственными центрами и ремесленниками. Клуэ и его союзники больше всех выиграют от наших действий, поскольку будет устранена угроза со стороны Эмприза, но и больше всех потеряют, так как они были наиболее открыты для вторжения врага. Если нам удастся убедить их, мы сможем заручится поддержкой плантаторов во главе с Дюси. Я надеялся, что наша демонстрация огневой мощи продвинула нас на полпути к этой цели.

Сенешаль призвал к порядку, хлопнув по полу дном церемониального посоха, заявляя о себе больше, чем думали о нём другие. Он был высокомерным маленьким человечком, не имеющим собственных реальных достижений. Барон поблагодарил его, вероятно, сочтя, что мы попусту тратим время, которого у нас нет, и встал.

— Друзья, пришло время обсудить, зачем мы все здесь собрались: освобождение и усиление нашего Орлея, — начал Пьер на орлесианском, взмахнув рукой. — Некоторые из вас видели эту комнату раньше, некоторые впервые в моих залах. В любом случае, приветствую вас всех.

Раздалась волна самодовольных хлопков, а какофонию дополняли одобрительные возгласы и писк одобрения. Мне хотелось, чтобы барон поскорее переходил к делу, поэтому я сделал ещё один глоток кофе, искоса глядя, как Черепная Маска нетерпеливо скрещивает руки. Его племянница бросила на него укоризненный взгляд, из-за которого он в конце концов смягчился. За этим было занимательно смотреть, в то время как остальные потихоньку снимали с себя фасад того, какие они все великолепные.

Внезапно Пьер повернулся к Джули.

— Я должен потребовать, чтобы мы официально принесли поздравления Джули Хант, маркизе де Лафайет, за то, что она открыла глаза всей Империи, — продолжил мужчина. — Без вас вся та гниль, трата жизней как знатных, так и простых людей и деградация веры Орлея – всё это могло бы продолжаться веками. Благодаря вам мы можем отбросить все эти пороки! Тост за леди Хант!

Зал поднял бокалы, скандируя имя Джули, которая сидела неподвижно, как статуя, она совершенно не ожидала такого жеста.

— Леди Хант! — эхом отозвался зал, после чего из бокалов с золотой оправой были сделаны щедрые глотки прекрасного красного вина.

Должен признать, я неоднократно вздрагивал, когда слышал Джули Хант, а не Джули Марто, и вздрагивания самой Джули передавались мне через её руку. Я взглянул на Тэм и увидел, что она приподняла бровь. Никто из нас вообще не подозревал, что барон скажет такое. Позже Армен объяснил, почему он это сделал: хотя я всё ещё не женился на Джули, она всё ещё была простолюдинкой. Её титулы маркизы де Лафайет и баронессы Посольства были простыми любезностями, полученными в результате её помолвки со мной.

Барон обладал немалыми связями в Совете Герольдов, что позволило ему добиться признания меня иностранным дворянином-резидентом, но никакая благосклонность не могла купить титул для незамужней простолюдинки без какой-либо дворянской родословной. В этом ему помогла преподобная мать Брэндон, которая составила бумаги для Церкви на случай, если кто-то захочет провести расследование.

Так что, теперь я официально и одновременно ложно женат.

Конечно же, всё это делало ещё более поразительным тот факт, что люди с вагонами дворянской крови салютовали Джули, и это осознание медленно, но неумолимо приходило ко мне. Она будет носить мою фамилию до самого удручающего конца того, что можно назвать первым этапом нашей маленькой революции.

— Поздравляю, — пошутил Армен, наклонившись через стул, чтобы никто не услышал его.

— Завались, — сказал я сквозь натянутую улыбку.

Этот мелкий засранец прекрасно знал, что мы не хотели затрагивать тему брака, потому что это исключило бы Тэм. К тому же, по моим меркам, для этого было ещё рановато. По орлесианским стандартам Джули уже должна была быть беременна. А Тэм – аж два раза.

Барон снова призвал к тишине, подняв руку.

— Теперь нам стоит ответить на главный вопрос, — сказал он серьёзно, его беспечное вступление наконец-то закончилось. — Собираемся ли мы развязывать войну, чтобы достичь наших целей? Вот что мы должны решить.

Пьер вернулся на своё место, давая всем знак, что он открывает обсуждение вопроса. Я был просто в восторге от того, что мы перешли к делу.

Ожидаемо, первым заговорил Черепная Маска.

— Позвольте поправить вас, молодые дворяне, — сказал он. — Очень вероятно, что война разразится, даже если мы ничего не предпримем. Все мы верны Императрице, её идеалам и её родословной. Даже без самих слов маркизы, которые тронули многие сердца, мы являемся мишенями для великого герцога и его сторонников. Вопрос в том, нанесем ли мы упреждающий удар или будем ждать, когда Гаспар пойдёт мечом на нас.

Со стороны фракции южан послышались одобрительные мычания, хотя барон Клуэ хранил молчание. Черепной Маски опыта было не занимать, того было у него гораздо больше остальных и никто не осмеливался возражать ему.

— А как вы, барон де Виллар, считаете нам стоит поступить? — осторожно спросила леди Дюси. — Можем ли мы начать войну за нашу государыню без её разрешения?

На месте Селины я был бы весьма раздражён, если бы мои подданные решили начать гражданскую войну раньше времени. Однако, Дюси не была полностью уверена, что ранняя война – это хорошая идея. Её вопрос был скорее уловкой, чтобы проделать дыры в доводах в пользу войны и посмотреть, насколько хорошо приверженцы немедленной войны смогут залатать их и удовлетворить баронессу.

— Миледи, я не желаю беспокоить вас военными вопросами, — ответил Черепная Маска, имея в виду, что она должна поверить ему на слово, как добропорядочному гражданину, — но если мы не нанесем удар сейчас, то окажемся в положении обороняющихся, когда война наконец начнётся. Вместо того чтобы наши армии осаждали крепости в Эмпризе и именья на юге, именно вассалы Гаспара будут сжигать наши поля и окружать наши замки.

Я громко и искренне согласился с этим, также как Джули, Пьер, Сесиль де Арб, и, конечно же, племянница Черепной Маски, Луиза.

Агрессия – краеугольный камень победы в войне, особенно когда у вас имеется ряд преимуществ, с которыми ваш враг не может сразу справится и сравнится. У нас были маги и порох, чем враг не мог похвастаться. Если мы решим ждать, враг может успешно нейтрализовать эти самые преимущества.

Барон Клуэ прочистил горло.

— Это не единственный возможный вариант, — возразил он. — До тех пор, пока мы внимательно бдим за землями наших соперников, мы можем знать, когда они начнут собирать войска и где можно устроить им засаду на дороге. Мы можем остановить их армии до того, как они начнут осаду. Нет необходимости действовать поспешно, когда терпение может принести нам победу. Если мы подождём, к нашей борьбе присоединится Селина, и имперские войска окажут нам содействие.

Барон Клуэ сделал паузу, пристально глядя на меня со своего места возле окон.

— Это также будет означать больше времени, чтобы вооружить все наши армии новым оружием, которое мы увидели сегодня, — заключил он, сложив руки в форме домика, — с которым мы будем несокрушимые.

Ропот энтузиазма по этому поводу раздавался повсюду, как среди военных, так и среди штатских. Никто не сомневался в эффективности машин для убийства, которые мы продемонстрировали в порту. То, что страшная репутация таких устройств уже была создана благодаря кунари, играло нам на руку. С другой стороны, я чувствовал себя так, будто кто-то решил ударить меня тараном в брюхо. Мои страхи вырвались на передний план, и я уже представил, что все худшие из них становятся реальностью. Море трупов, все они давили на мою совесть.

Как вы можете себе представить, моё отвращение к предложению Клуэ отразилось на моём лице. Настолько, что оно повернуло разговор в нашу с Джули сторону.

— Милорд и миледи Хант, вы являетесь изобретателями этого оружия, — сказал Черепная Маска, мгновенно заглушив шум надежды в комнате. — Что вы думаете об этом плане?

Он явно надеялся, что мы отвергнем его, если судить по его тону. Другие в комнате тоже заметили мой дискомфорт от этой идеи. Леди Дюси была особенно заинтересована в том, что я скажу, и смотрела на меня с холодным вниманием, её глаза следили за каждым подёргиванием мускулов.

— Создание большего количества такого оружия не должно быть проблемой, — быстро ответила Джули прежде, чем я успел влезть в разговор. — Любому мастеру-кузнецу в Империи по силам создать основные детали. Однако, я пока не могу создать достаточно гаатлока для целой армии, и я не выдам секрет его формулы. Если я это сделаю, то рецепт окажется в руках Гаспара, с бутылкой шампанского и нашими комплиментами. На самом деле, чем дольше мы ждём, тем больше вероятность, что наши враги дорвутся до этих знаний.

Я мог бы поцеловать её за это. Тэм прошептала ей что-то на ухо, чего я не расслышал, но Джули нахмурилась.

— Враги Орлея могут счесть наше открытие и использование огнестрельных копий вместе с гаатлоком чрезвычайно устрашающим действом, — услужливо подсказал Пьер. — Я очень сомневаюсь, что Неварра и Ферелден останутся в стороне.

— Они, скорее всего, нападут на Орлей прежде, чем у нас появится достаточно нового оружия, чтобы завоевать их, — кивнул Черепная Маска. — Однако армии Империи смогут удержать их, как им удавалось это в прошлом.

По обе стороны от мужчины прошла волна гордости не хуже мексиканской. Раздражённый ещё большим самодовольством с их стороны, я совершил ошибку, простонав слишком громко.

Леди Дюси была отнюдь не в восторге от этого.

— Маркиз, всё это время вы отмалчивались, — сказала она. — Я считаю план лорда Клуэ приемлемым, он позволит нам избежать ненужного кровопролития. Каково же ваше мнение?

В комнате воцарилась смертельная тишина, все с затаенным дыханием ждали моего ответа. В этот момент булавка могла бы упасть на пол и загрохотать не слабее наших пушек. Будучи не из тех, кого можно запугать, я на мгновение вернул пристальный взгляд леди Дюси.

— При всём уважении, лорд Клуэ не имеет ни малейшего представления о том, что он предлагает, — сказал я прямо. — Он фактически просит, чтобы мы впустили целый ряд нового страшного оружия в этот мир, который не понимает ни последствий его применения, ни того, как его эффективно использовать. Это будет кровавая баня, а не бескровный переворот.

Сразу же вспыхнуло недовольство, их драгоценные планы были разрушены моими словами. Ничуть не заботясь об их предпочтениях, я просто отпил своего кофе и ждал, пока кто-нибудь восстановит порядок. Наконец, леди Дюси удалось это сделать, после чего слово предоставили Клуэ, который под своей полумаской приобрёл нездоровый красный оттенок.

— Быть может, вы так говорите, потому что хотите оставить такое мощное оружие себе? — дерзко спросила толстая обезьяна в оранжевой маске. — Я бы напомнил маркизу, что, хотя он может быть выше нас на своей родной земле, здесь он вассал барона де Арба. Он не имеет права отказываться, не имеет голоса для отказа, и у него недостаточно своих солдат, чтобы отказать, если мы просто пожелаем взять то, что нам нужно.

Маркиз как титул стоял выше барона на несколько ступеней в иерархии, будучи выше даже графа, но моим единственным официальным орлесианским титулом был баронет Посольства, который стоял на ступень ниже барона. Хотя всё ещё неплохо для человека, который фактически был простолюдином.

Несколько человек начали нервно переглядываться, потому что их без разрешения втянули в угрозу этого человека. Конечно же, это было смешно до такой степени, что даже не заслуживало ответа. Я лишь угрожающе улыбнулся этому идиоту, заставив его личного охранника потянуться за мечом. Моя рука опустила кружку с кофе на маленький столик и почти сама по себе потянулась за ручной пушкой. Ситуация выходила из-под контроля, наши намерения были очень очевидны.

Положение спас Армен, прочистив горло. За несколько минут до этого он вёл короткий и приватный разговор с Велараной и Лехой.

— Лорд Клуэ, Круг магов Латерры будет крайне недоволен, если вы и ваши союзники решите напасть на наш дом и наших защитников, — прохладно сказал эльф, ухмыляясь. — Хотя мы не хотим показаться принимающими чью-либо сторону, я прошу вас задуматься о последствиях.

Иными словами, быстро забыл о подобной мысли, пока мы не решили превратить тебя в лягушку. Самым удивительным было то, что Веларана, похоже, была полностью согласна с этим заявлением, глядя на Клуэ, как на крысу, только что вставшую на обеденный стол. Мои брови улетели бы на луну, если бы такое было возможно. Я и не подозревал, что она так сильно радеет за нас.

Сам баронишка ещё не думал уступать.

— Вы слышали это? — спросил он, поворачиваясь к преподобной матери и рыцарю-командору. — Вы просто спустите им угрозу в мой адрес?

— Я не услышала угрозы из уст магов, — озлобленно сказала Брэндон. — Я только слышала, как вы угрожали обрушить войну на мою паству без какой-либо веской причины, кроме ваших корыстных целей. Что под взором Создателя заслуживало бы позора. А что думаете вы, рыцарь-командор Баррис?

— Существует много прецедентов, когда маги защищали свои Круги с использованием магии, — со знанием дела добавил Баррис. — Для них не будет преступлением сделать это, если лорд Клуэ и другие решат напасть.

Негласно предполагалось, что Баррис добавит свой меч к нашим мушкетам и колдовству магов, если нападение всё же произойдёт.

— Мы все намерены защищать наших друзей и семью до самого конца, — добавила Веларана. — Как и должно быть. Лорд Клуэ, сегодня мы предлагаем вам нашу дружбу. Пожалуйста, не позорьте этот жест вульгарными угрозами.

Слова рыцаря-чародея стали добивающими. Кожа Клуэ из красной превратилась в очень бледную, так как он понял, что его переиграли. Он встал, не без труда, и с удивительной грацией шагнул к нам с Джули. Он глубоко склонился перед нами, положив одну руку на бедро, а другую вытянув перед собой в знак мольбы. Перед тем, как он заговорил, раздавался лишь звук мнущейся им чёрной шёлковой одежды; вся комната наблюдала за происходящим.

— Я забираю свои слова назад и смиренно прошу вашего прощения, — произнёс он с абсолютной вежливостью и уважением.

Я был поражен таким демонстративным поступком, но Джули была смущена достаточно, чтобы открыть рот.

— Мы пониманием, — сказала она, хотя в её голосе прослеживалась неуверенность. — Ваши земли могут стать первой целью в этой войне, а ваши люди – первыми потерями, если мы не добьёмся успеха в нападении. Вам нечего прощать, ведь вы высказывались из благих побуждений.

Мужчина снова поклонился, уже менее глубоко и более радостно. Леди Дюси, казалось, была в восторге, она переговаривалась с другими о том, что только что произошло. Похоже, над нами насмехались, и пока все отвлеклись, я сообщил об этом Джули и Тэм. Они были далеко не рады от такой перспективы.

— Быть может, нам стоит вернуться к насущному вопросу? — вмешалась баронесса. — Должны ли мы начать войну сейчас или подождать, пока Её Сиятельство, Императрица Селина, объявит её?

Наконец Джули решила, что с неё хватит танцев с бубнами, и сама встала, поднявшись во весь рост.

— При всём уважении, не кому-то из присутствующих здесь и даже не Императрице решать, начнётся ли война, — заявила она. — Народ открыл глаза так же, как и вы. Они требуют соблюдения своих естественных прав. Сейчас вы должны решить, поддержите ли вы их и дадите вашей стране новую силу, или же вы проигнорируете их желания, и ваши земли будут охвачены пламенем войны. Вы – их ставленники по праву крови и обязаны перед ними, так неужели вы откажетесь от своего права по рождению и долгу?

Джули на секунду замолкла, не зная, как продолжить, и нуждаясь во вдохе. Она была далеко не единственной, у кого от этих слов перехватило дыхание.

— Я буду сражаться с ними и за них, — сказала Джули, наконец, — до последнего вздоха.

Её зеленые глаза смотрели на нас с Тэм, давая нам понять, о ком она говорит. Моя любовь к ней поднялась в груди, как и гордость за её слова. Тэм положила руку на моё плечо сзади, а я положил свою руку – на её.

Черепная Маска поднялся со своего места, ему помогла в этом его племянница, и он прошёлся взглядом по комнате, чтобы убедиться, что все его слушают. Он указал на Джули.

— Я не могу сидеть сложа руки, пока эта простолюдинка обгоняет нас, благородных дворян, в благородстве, — пробасил он, а затем обратился к Джулии. — Мы с вами.

Рука Черепной Маски сжалась в кулак, а затем дядя и племянница положили руки на сердце и коротко склонили головы в традиционном орлесианском воинском салюте. Мы с самого начала знали, что они присоединятся к нашему делу, но у Черепной Маски была самая длинная родословная из всех присутствующих, или так я узнаю позже. Его заявление было очень мощным.

— С моей стороны было бы упущением не поддержать своих вассалов во время кризиса, — шутливо сказал барон. — Я тоже с вами.

— Я не хочу, чтобы моих детей убил какой-то бард за земли их отца и матери, — добавила баронесса, вставляя свои пять медяков. — Орлей должен измениться.

Раскрывая свою главную мотивацию для поддержки нас. А ведь ещё три сезона назад она ратовала за то, чтобы меня казнили. Барон повторил воинский салют Черепной Маски, а баронесса сделала реверанс.

— Круг Латерры обязуется служить делу Орлея, — сказала Веларана. — Не может быть большей чести.

Армен встал рядом с эльфийкой.

— И нет большей возможности доказать нашу ценность, — добавил он. — Этим мы докажем всему миру, что свободного мага не стоит чураться.

Оба поклонились в пояс, держа в одной руке посохи, а в другой – волшебные томики, вслед за ними последовали ироничный поклон Циары и резкий и небрежный поклон от Лехи.

— Полагаю, мой черёд, — сказал я, вставая из-за стола. — Это не моя родная земля, но я могу сделать её своей страной.

Пока я был с теми, кому доверял до глубины души. Вопрос о том, буду ли я сражаться, даже не стоял, но я чувствовал, что должен взять на себя обязательство в устной форме. Тэм шагнула к сталу, чтобы присоединиться ко мне. Джули улыбнулась. Я посмотрел на лорда Клуэ. Следующее домино, последний груз, необходимый для того, чтобы перевесить шансы в нашу сторону.

Барон дю Миди остался сидеть, но тем не менее заговорил.

— Поддержка ваших слов особенно сильна среди моих вассалов, — медленно произнёс Клуэ. — С моей стороны было бы крайне неразумно выступать против вас, и если вам удастся привлечь к нашему делу простых людей и эльфов, то победа обеспечена. Однако, я ожидаю, что вы поделитесь своим оружием, когда придёт время. Это приемлемо?

Я считал это совершенно неприемлемым, но в данный момент решал не я.

— Приемлемо, — сразу и без колебаний ответила Джули.

У неё, конечно же, был план решения этой проблемы. Клуэ встал и опустил голову, присоединяясь к нам. Остальные южные дворяне последовали его примеру. Мы поблагодарили их, искренне радуясь, что вражда между нами разрешилась.

Что оставляло западников под предводительством баронессы Нюво-Ланда единственными, кто не высказал поддержку.

Яростные перешёптывания среди дворян её фракции были заглушены одним движением руки, когда леди Дюси поднялась, расправляя другой ладонью зелёное платье. Баронесса подошла к Джули, взяла её за плечи и поцеловала обе щеки её маски. Наконец, отступив назад, она сделала реверанс, навлеча шокированные возгласы своих последователей. Маркиза или нет, Джули всё ещё была простолюдинкой, и ей ещё только предстояло войти в «высший свет». Я долгую секунду наблюдал за двумя женщинами, гадая, что же будет дальше.

— Отлично сыграно, миледи Хант, — сказала баронесса со всей искренностью. — Мы поддержим вас.

Леди Дюси, во всяком случае, явно не была в этом замешана из-за презрения к Игре. Мы никогда не обсуждали, почему она поверила в послание Здравого смысла, но я всегда подозревал, что это было связано с бесправием из-за налогов. Законы о налогах принимали графини, маркизы и герцогини, а не баронессы. Как я уже говорил, она была ранним капиталистом.

— Мы будем поддерживать друг друга, — ответила Джули, когда остальные лорды и леди западной фракции встали, чтобы присоединиться к нам.

Весь вечер мы с Тэм стояли рядом с Джули, произносили тосты и строили общие планы. Красное вино лилось рекой, вызывая праздные и ничего не значащие разговоры, в основном о том, что произошло в Халамширале за зиму и кто на какой стороне в новом конфликте. На празднество также пригласили родственников и детей, включая Элоди и Клэр, несмотря на состояние первой. Даже Циару оценили по достоинству, так как вечер затянулся, а алкоголь и хорошая атмосфера растопили предрассудки быстрее любой идеологии. Это был очень приятный вечер, к моему большому удивлению, и мы закончили ночь в постели, более или менее уверенные в словах Джули, что мир принадлежит нам.

Так начался конфликт, более известный теперь как Бунт баронов: с больших надежд и высокомерия. Аристократы и простолюдины наконец-то объединились, а не разделились.

Многие из тех, кто присутствовал на этой встрече, с которой всё началось, не доживут до завершения её задуманного.