Часть 18 (1/2)
– Ха, я выиграл! Вот свезло то! – забирая несколько купюр со стола, шиноби с длинными, остроконечными, чёрными волосами, громко смеялся, пока его товарищ раздавал карты.
– Котецу, мать твою, я уверен, что ты сжульничал!
– Эй, эй, Изумо, следи за языком! Какой ещё «сжульничал», ты ж меня знаешь.
– А как ещё объяснить то, что ты в седьмой раз побеждаешь?!
– Просто госпожа Удача сегодня на моей стороне! – ухмыльнулся Хагане.
Солнце уже высоко поднялось над горизонтом. Два стража ворот сидели под брезентом, укрываясь от жары. Изредка люди проходили сквозь ворота, не забыв отметиться у них.
– Всё, достало уже! – отбрасывая карты, Изумо скрестил руки на груди, отворачиваясь от друга.
– Да ладно тебе, дружище! Не говори, что ты обиделся... Я тебе проиграл больше десяти тысяч, а ты дуешься из-за каких-то трёх?
– Да не в этом дело! Достало уже сидеть здесь и записывать всех входящих и выходящих людей! Мы ж с тобой чуунины, но выполнили всего заданий двадцать! Вот надо было тебе Морино пытаться разыгрывать?
– Кто ж знал, что он шуток не понимает и сразу к Хокаге пойдёт жаловаться? Подумаешь, раскрасили его лысую, шрамированную черепушку...
– Ты не просто раскрасил его голову, Изумо. Ты подсыпал паралитический порошок главному дознавателю! Нас из-за тебя подозревали в шпионаже!
Отмахнувшись от слов Котецу, Изумо встал со стула, решив размяться, но тут же упал на землю из-за сильного ветра. Перед ним пролетела известная «Легендарная Неудачница», даже не взглянув на него. Они оба раскрыли рты, когда Сенджу Цунаде буквально влетела через ворота, исчезая вдали. Спустя пять секунд, также появился и второй Сеннин с горы Мьёбоку. Джирайя, который всегда останавливался поболтать со стражами, пронёсся вперёд. Последним вошёл Какаши, пешком. Он остановился у огромных дверей, придерживаясь за них, чтобы отдышаться.
– Какаши, а что случилось? – спросил Котецу, замечая необычное поведение Сеннинов.
– Ничего страшного, ребят. Просто важное дело... Как поживаете? – Подойдя к ним, он принял бутылку воды и поблагодарил Изумо кивком.
– Да как обычно: сидим, играем, деградируем...
– Ну, может, Ибики простит вас... когда-нибудь.
Улыбнувшись реакции стражей, Какаши попрощался с ними, и последовал в больницу, куда и спешили Цунаде с Джирайей.
***</p>
В одной из палат больницы лежал Наруто. К нему были подключены разные приборы и капельница. Медленно, но с трудом, его грудь вздымалась. На лице была маска для искусственного дыхания. Кожа всё ещё имела фиолетовый оттенок, но цвет был не такой насыщенный, как раньше. Бинты были пропитаны кровью и мазями.
Сквозь приоткрытое окно влетел несильный порыв ветра, приносящий за собой свежий воздух и аромат цветов с клумбы. Наруто находился в коме, и оставалась ему часов двенадцать...
***</p>
Цунаде ворвалась в кабинет главврача, игнорируя медсестру, что пыталась остановить её.
– Отчёт о состоянии здоровья Наруто!
Мужчина дёрнулся, когда дверь в его кабинет выбили ногой, и она повисла на одной петле, жалостно скрипя. Поправляя очки, он улыбнулся, зная характер лучшего медика.
– Здравствуйте, Цунаде-сан, – подходя к шкафу, он достал папку. – Вот.
– Веди в его палату и приготовьте операционную. И где его вещи?
– Вещи больного забрали Анбу. Форма этого шиноби пришла в негодность и...
– Да плевать мне на его форму! Его подсумок! Зная Наруто, он должен был взять на пробу кровь или яд.
– Я сейчас же сообщу об этом дежурным, Цунаде-сан. Пройдёмте со мной.
Цунаде открыла папку и начала вчитываться. Там были подробно описаны повреждения Наруто, а так же примерный состав яда. Дочитав до момента о повреждённых органов, она закрыла папку. К этому моменты они уже дошли до палаты. Открывая дверь, Сеннин подошла к койке. Её сердце ёкнуло в груди от вида своего ученика. Перед глазами мелькнуло воспоминание с его детства, когда она впервые увидела его. Её рука засветилась приятным зелёным свечением, которой она провела по его лицу, а после и по телу. Тяжело выдыхая, женщина пододвинула стул ближе и села, аккуратно сжимая руку парня.
Сзади послышались шаги, и перед Цунаде появился Какаши, держащий подсумок в руке. Цунаде молча взяла его и начала копошиться в нём, выбрасывая лишний «хлам». Несколько кунаев и сюрикенов попадали на пол. Наконец найдя скрытый отсек, она достала оттуда шприц. Этим трюком его научил Орочимару, как и своих друзей.
– Молодец, Наруто... Теперь предоставь всё мне.
– Что это? – Какаши удивился, увидев шприц.
– Скорей всего кровь. Более густая, чем человеческая... Возможно, это кровь существа, что отравила его. Нужно провести пару опытов с ним и сравнить частицы с выкаченным ядом. Так можно будет создать противоядие.
В палату вошла одна из медсестёр. Она вежливо поклонилась и сообщила, что операционная готова.
– Хорошо. Перенести туда Наруто, а мне необходимо изучить это. И возьмите его кровь, мне нужно будет отправить её своему знакомому. Он может помочь.
– Хорошо, Цунаде-сан, – вновь поклонилась девушка и вышла, оставляя Сеннина и джонина в палате.
– Моя помощь нужна?
– Нет, Какаши. Ты и так вымотался, пока добирался до нас с Джирайей. Спасибо, можешь отдыхать.
– Хорошо. Удачи вам, Цунаде-сан.
– Она мне пригодиться, – нахмурилась женщина, взглянув ещё раз на Наруто. Проведя пальцами по его щекам, Цунаде поцеловала Наруто в лоб.
– Я обязательно спасу тебя.
***</p>
Идя по тёмному коридору, освещая себе дорогу факелом, молодой парень направлялся в покои своего учителя. Изредка он поправлял очки, пропуская дверь за дверью, пока не добрался до последней. Медленно открывая её, он заговорил:
– Орочимару-сенсей, вам пришло сообщение, через змей из Рьючидо.
– Дай мне его сюда, – прохрипел Сеннин, лёжа в кровати.
Парень передал клочок бумаги и свиток. Орочимару сразу узнал подчерк своего товарища и резко подскочил, когда дочитал до конца, но тут же захрипел, чувствуя сильную боль во всём теле.
– Кабуто, изучи кровь и постарайся найти противоядие яду. В свитке два шприца. Один с кровью человека, второй – с кровью какого-то насекомого. Я всё ещё слаб и не в силах сделать это сам. Я достаточно обучил тебя, чтобы ты смог найти противоядие.
– Если не секрет, то чья кровь в первом шприце?
– Моего сына, Кабуто. А теперь поторапливайся, – игнорируя удивлённый взгляд ученика, Орочимару откинулся на подушку.
Выпроводив своего ученика, Сеннин ещё раз перечитал сообщение Цунаде. Рука его дрожала словно осиновый лист на ветру. Он сильно нервничал из-за своей временной беспомощности. Из-за стресса, мужчина закашлял, прикрывая рот. Чувствуя собственную кровь на ладони, Орочимару сжал кусочек бумаги и отшвырнул его.
– Держись, Наруто. Я что-нибудь придумаю.
***</p>
Кушина сидела за столиком, на кухне. За окном были слышны радостный смех детей и щебетание птиц. Узумаки держала в руках фотографию своей семьи, где не был запечатлён первенец женщины. На скатерть упали слёзы матери. Она не знала, куда ей смотреть. Взгляд гулял по кухне, пытаясь зацепиться за что-либо в комнате. Она уже не чувствовала уюта в этом доме. Она не ощущала семейного тепла. Сейчас её сын, её первенец, лежал в больнице в плачевном состоянии, и она никак не могла помочь. Казалось, что судьба повторяется, и она также беспомощна. Она вновь не смогла защитить своего сына.
Весь стресс, который накопился за эти дни, полностью обрушился на женщину. Она уже рыдала, положив голову на руки. Её душераздирающие крики проносились по всему дому. Она не знала, за что ей такое наказание. Узумаки никак не хотела терять своего сына, которого только вернула. Память Кушины начала подкидывать картинки, где маленький Наруто плакал и кричал от боли. Сейчас же её сын спокойно лежал в больнице, словно принял свою судьбу и сдался. Он умиротворённо спал, ожидая своего конца, и Кушина опять никак не могла помочь ему. Взгляд женщины упал на фотографию. Она, Минато и Мия улыбались. Кушина скривилась. Она почувствовала отвращение к себе и мужу. Как она могла радоваться жизни, пока её сын страдал от предательства самых близких ему людей? Как она могла сфотографироваться с улыбкой на лице, пока её сын рос среди убийц и лишился своей руки? Он ведь даже не испытал детского счастья.
– Прости меня, Наруто... – прошептала она, сминая фотографию.
***</p>
Цунаде уже третий час стояла над телом Наруто. В очередной раз медсестра протёрла лоб Сенджу от пота, внимательно следя за показателями парня, что лежал на операционном столе. Цунаде медленно выводила яд из органов, пропуская сквозь них свою чакру. Оставалось мало времени, поэтому она торопилась как можно быстрей вывести яд. Позади неё стоял Джирайя, передовая ей свою чакру. Ещё пятеро медиков стоял по кругу. Они отвечали за печать джинчурики, и не позволяли вырваться Кьюби. Хоть и Курама не сделал бы ничего, что навредило бы парню, но если Наруто умрёт, Кьюби высвободиться из своего сосуда, хочет он того или нет.
Сенджу аккуратно нанесла порез сбоку своей чакрой и впустила её в сердце Наруто. Оставалось самое сложное. Не успев толком начать, на столе, который стоял рядом с Цунаде и медсестрой, на котором лежали разные медицинские инструменты, что-то пыхнуло и появилось облачко дыма.
– Цунаде-сама, – Кацую появилась со свитком на спине.
– Тоя-чан, раскройте свиток, – приказала Сенджу, всё ещё держа руку у сердца Наруто, вкачивая в него чакру. Ей приходилось фильтровать кровь и с помощью чакры найти частицы яда.
– Здесь шприц, Цунаде-сама, – показала она его. – И записка.
– Читай.
– Хай, – перевернув листок, девушка начала читать вслух. – Цунаде-химе, надеюсь, я успел вовремя. Кровь, что ты отправила мне... Я никогда подобного не видел. Что насчёт Наруто... Противоядие готово. Кабуто смог найти повреждённые частицы ДНК в крови Наруто и изучил яд. Кое-кто захотел ему помочь... Скажем, Узумаки готовы на всё ради соклановца.
– Введи противоядие. Нужно спешить.
– Хай, – девушка аккуратно ввела иглу в вену.
Когда последние капли яда были выведены из сердца, Цунаде рухнула назад, где её поймал Джирайя.
– Ты в порядке? – спросил он Сенджу, помогая ей сесть на стул.
– Да. Просто устала сильно.
– Отдыхай. Ты потратила всю свою, да и мою чакру. Хорошо поработала, – нежно погладив друга по спине, Джирайя перевёл взгляд на Наруто.
– Противоядие подействует через тридцать минут. Дальше вся надежда на самого Наруто. Его регенерации уже ничего не мешает.
– Он выкарабкается. Сама знаешь, этот пацан...
– Надеюсь, Джирайя. Я очень на это надеюсь.
Пятеро медиков устало выдохнули, услышав слова Цунаде. Удерживать печать Восьми триграмм было не просто.
– Не расслабляйтесь, – прикрикнула Сенджу. – Ещё не конец.
Медики кивнули, возвращая концентрацию.
– Что дальше? – спросил Джирайя, передавая бутылку воды.
– Через полчаса я постараюсь привести Наруто в сознание. А дальше... дальше уже просто ждём.
– Хорошо. Пойду, наведаюсь к Минато и Кушине. Скажу, что ты закончила.
– Я всё ещё не спасла его. Не стоит обнадёживать их, – покачала она головой, переводя дыхание.
– Как скажешь, Цу-чан. Моя помощь требуется?
– Нет.
– Тогда схожу в бар. Мне нужно выпить, иначе не выдержу такого напряжения.
– Выпей и за меня, старый дурак. Я пообещала ему больше не пить, так что...
– Эх, – выдохнул он, не давая Цунаде договорить. – Мой собственный ученик опередил меня в том, чего я никак не смог достичь.
– Джирайя, ты сейчас получишь у меня.
– Всё, всё, ухожу, – выставив руки для защиты, он боком вышел из операционной с дурацкой улыбкой.
– Придурок, – шикнула Цунаде, но после улыбнулась.
– Цунаде-сан, Кьюби пытается вырваться!
– Что? – крикнула, подскочив Сенджу, направляясь к Наруто. Печать на животе проявилась и начала чернеть. Поверх тела просочилась чакра Девятихвостого.
***</p>