Гаснет пламя (1/1)

Выйдя из дворца, новоявленный не то парламентер, не то полководец направился не к своему стойбищу,?— беспорядочной куче шалашей на одной из городских площадей,?— а свернул в боковой проулок и затерялся среди домов. Клем успел неплохо изучить этот район столицы: еще дома, в горах, он заметил, что раны чаще гноятся у тех, кто отлеживается в шалаше, чем у нагружающих себя трудом, поэтому бродил по окрестностям настолько часто, насколько позволял покалеченный бок. Солнце медленно уползало за кромку неба. Когда оно почти совсем скрылось, возле небольшого, отдельно стоящего лагеря у западной окраины вынырнула из улиц сухощавая фигура. Обменявшись с часовым несколькими словами, травник прошел внутрь. Выйдя через некоторое время наружу, он был хмур. Сторожа проводили его недоуменными взглядами. Скрывшись из виду, Клем снова принялся кружить по городу?— не то сбивая со следа возможных соглядатаев, не то просто пытаясь вытряхнуть из головы тяжелые булыжники мыслей. Как проникнуть в мысли Торма? Он хитер. В ночь низложения Огненного Бога Клем сполна в этом убедился… Интересно, а почему только тогда? Раньше он никогда не размышлял о том, умен князь или глуп, хитер или простодушен. Князь просто был, как были старейшины, птицы и камни в горах. Если он стоял над прочими Марранами?— само собой разумелось, что он лучше других, сильнее, храбрее и умнее. Ну и хитрее, разумеется. Иначе отчего бы ему быть князем? Прежде Клем не задумывался об этом?— это просто было в нем, как умение прыгать и карабкаться по скалам. Откуда же вдруг взялись эти непривычные мысли, этот совершенно иной способ их думать? Что случилось? Урфин Джюс случился, подумал он, подходя к своей стоянке. Все изменилось с приходом Огненного Бога… а что изменилось-то? Понимание?— вот чего больше не стало. Именно на его уроках и проповедях знахарь осознал, что думать и понимать может быть тяжело, что этому тоже нужно специально учиться, как добыванию огня и плавлению меди. Или даже не так?— учиться ему пришлось именно что НЕ понимать! Тот, кто все понимает, не нуждается в новизне, не способен принимать ее и задавать вопросы. Как же хитро все устроено на этом свете?— чтобы стать умнее, надо сперва признать себя дураком? Интересно, почему оно так? …Ну вот, опять вопросы. Да, уж к чему, а к непониманию Клем оказался куда как способен. Едва ли не больше, чем к дыханию… ?— Что слышно, Клем? —?подал голос сидевший у костра толстый белобрысый Марран с тупым, широким лицом. Подтащив к огню лохань с водой, он полоскал в ней ноги. ?— Скоро в поход, Дрюк,?— коротко ответил травник. ?— В какой поход? —?всполошился Дрюк. Сидевшие вокруг воины начали оборачиваться. —?Куда? ?— Куда велено,?— огрызнулся Клем. —?Не нуди, скоро узнаешь. Князь не приказывал держать дело в секрете,?— Торму это просто не пришло в голову,?— но Дрюка знахарь не любил. Его вообще мало кто любил за странные и неприятные привычки, а также за обыкновение постоянно барабанить пальцами по всему подряд. ?— Нет, погоди,?— попытался протестовать толстяк. ?— Сказано тебе не нуди, лапоть дырявый,?— ладонь, походившая шириной и жесткостью на доску, слегка хлопнула Дрюка по макушке, заставив сразу притихнуть. Охотник Харт, товарищ Клема и, как и он, бывший ученик Урфина Джюса, подтянул к костру один из узких горбылей, заменявших Марранам табуретки. —?А ты садись давай. Ложку не потерял? Поблагодарив, Клем с наслаждением уселся на горбыль. Ноги, натруженные долгой ходьбой, гудели, в раненом боку саднило и пекло. Вокруг постепенно собирались остальные Прыгуны: весть уже пошла бродить по стойбищу и остаться в неведении никто не желал. ?— Жуй,?— Харт сунул ему в руки котелок с похлебкой из капусты. —?Да рассказывай толком. Что за поход? Куда? Кто пойдет? Травник молча протянул ему письмо. Осторожно взяв желтоватый листок за самый край, охотник вгляделся в написанное рукой Клема, затем начал читать?— медленно и громко, чтобы слышно было всем. Как и прочие, кто посещал когда-то Дом Бога, Харт был грамотен, хотя и уступал в этой науке своему приятелю-знахарю. Бойцы сгрудились вокруг бывших ?уст Джюса?, наступая друг другу на ноги в попытках ничего не упустить. ?— Вот оно что,?— прошептал кто-то. ?— Торм тебе это велел доставить? —?Харт вернул Клему письмо. ?— Не мне одному,?— Клем спрятал бумагу. —?В Зеленую Страну будет послано войско. ?— Для сохранности, что ли? —?недоверчиво спросил один из бойцов. ?— Вряд ли. Зачем одному гонцу столько охраны? ?— Значит, опять война? А зачем тогда письмо? ?— Князь знает, черт подозревает,?— устало пожал плечами травник. ?— И кого пошлют? ?— А мне почем знать? Он не сказал. Вероятно, сам выберет завтра. Харт внимательно посмотрел на него, затем перевел на выделявшиеся черным на фоне ночного неба шпили Фиолетового дворца. ?— Хорошо,?— коротко кивнул он затем. ?— Хорошо? —?угрюмо переспросил Клем. И вдруг его прорвало: пихнув кому-то в руки котелок и пинком отбросив горбыль, он вскочил на ноги. —?Хорошо?! Да что тут может быть хорошего? Они-то нам что сделали? Чему ты радуешься? Новой драке?! ?— Нет,?— так же кратко ответил Харт. ?— Тогда чему ты радуешься? Чему радуетесь все вы?! —?Клем огляделся, с трудом подавив желание прижать ладонью потревоженный бок. —?Во имя Пламени Согревающего, дивлюсь я вам, Марраны! Князь уже сорвал вас с места, послал на войну?— зачем? Теперь он сидит во дворце, старейшины чуть ли не жрут золото на завтрак?— а вы, вы-то что получили? Новые раны и смерть? ?— Цыц, сопляк! —?недовольно раздался чей-то голос из задних рядов. ?— Сам цыц,?— низко прогудели в ответ. —?Парень дело говорит. ?— Я получил месть,?— произнес Харт, в упор глядя на Клема. ?— Месть?! —?травник задохнулся от ярости. —?Месть за что? За это? —?он ткнул пальцем в костер. —?Или, может, за это? —?его палец метнулся к поясному ножу охотника, украшенному замысловатой насечкой. —?Марраны, неужели у вас памяти меньше, чем у овец? Вы забыли вкус соленого мяса? Забыли темные, холодные ночи? Огонь, кирпич, бронза?— все это подарил нам чужеземец. Долгие годы мы упрашивали огонь возвратиться, князья приносили ему жертвы?— и что? А человек из чужого племени просто взял и вернул его нам! И чем мы ему отплатили? Пленом? Разорением его Страны? За что ты хочешь мстить, Харт? Ты уже забыл его милости? По толпе побежал ропот. Но Харт остался невозмутимым, не дрогнул и его голос. ?— Вот за что,?— с этими словами он снял топор с пояса и вытянул его перед собой. Бойцы вокруг невольно отпрянули, многие при этом заняли боевую стойку. Клем не двинулся с места, сжимая кулаки и с вызовом глядя на друга. Цепко держа его взгляд, Харт отвел руку к костру. В бликах пламени на узком лезвии стали видны пятна застарелой ржавчины. ?— Я помню все, в том-то и дело,?— по-прежнему тихо продолжал охотник. —?Этот топор мой прадед выменял у торговца из долины. Он отдал за него десять желтых камней, сообща равных ему по весу. Мы много лет хранили топор, как великую драгоценность, мы гордились тем, что наши шалаши прочны, а охота?— успешна. Пять семей завидовали нашему благополучию. Вокруг стояла кромешная тишина. К человеку с топором всегда прислушиваются очень внимательно. ?— Здесь я узнал, что камни, которые мы отдавали торговцам, и есть золото,?— в горле у Харта захрипело. —?За то, что мы отдавали в обмен на бросовое железо, в действительности можно купить огромный дом или целое стадо коров. Огонь и Джюс здесь ни при чем. Много лет купцы обманывали нас, наживались на нашем невежестве, держали нас за дикарей. Сначала я был против этой войны, но теперь ясно вижу?— Торм прав. Равнинники должны получить по заслугам. Клем немного помолчал, обдумывая ответ. ?— Значит, ты узнаешь торговца с первого взгляда? Харт промолчал. Знахарь хитро прищурился: ?— Скажи-ка, много ли было торговцев среди тех, кого мы убивали при нападении? Может, они все были торговцами? ?— Нет,?— мотнул головой охотник. ?— Ну и что ты мне тогда уши крошишь?! —?вдруг снова взорвался травник. —?Сколько невинных людей ты готов положить ради своих обид? А Зеленое Племя? Оно тоже тебя обманывало?! Ты что, пил болотную воду? Да какое Торму дело до твоих обид? Ему нужны только новые рабы, а на тебя он плевать хотел! ?— А ну замолкни, щенок! —?снова оборвал его тот же голос из задних рядов. —?Кем себя возомнил, заморыш, что на князя гавкаешь? ?— У себя в шалаше иди командуй! —?опять отозвался бас, уже изрядно обозленный. ?— Умные все больно стали! ?— Ты будто умней… ?— Заткните его, пока старейшины не слышат… ?— А ты не затыкай, да? ?— Драл я твоих старейшин! ?— Да погоди, ты не слышал… ?— Наплодил Джюс нахалов, уже и князь им не хорош! ?— Тебе зубы выбить за Джюса? ?— Я тебя плевком перешибу! ?— А я тебя кулаком… Вокруг заварился мрачный, встревоженный гул. Многие из горцев толком не слышали перепалку, а некоторые уже и не слушали, заводя собственные споры и ругаясь. Кое-где уже раздались звуки оплеух. Но на маленький пятачок у костра, где стояли друг против друга двое друзей, освещаемые блеском постепенно угасающего костра, выскакивать почему-то никто не осмеливался. Харт медленно огляделся. ?— Ты этого хотел? —?спросил он. —?Подорвать наше единство? ?— Овечий помет цена такому единству,?— отрезал Клем. —?Урфин учил нас думать головой. Тебя гонят на бойню, а ты и радуешься. А завтра погонят меня! Резко развернувшись, он захромал к своему шалашу. Окруженный спорящими Марранами, не заметившими ухода Клема, охотник долго смотрел ему влед. Затем, скрестив ноги, уселся у костра и мрачно уставился в потухающий огонь.