Часть 107 (1/2)

Горгулья, услышав пароль, покорно отъехала в сторону, освобождая проход к лестнице, ведущей в директорскую башню.

Несмотря на то, что Гарри не предупреждал Дамблдора о том, что собирается к нему, директор, казалось, уже ждал его.

— Добрый вечер, мой мальчик, — Альбус, в этот момент сидевший за своим столом, приветливо улыбнулся гриффиндорцу. — Чаю? Лимонную дольку?

— Добрый вечер, директор, — Поттер прошёл мимо столика с непонятными жужжащими приборами и остановился перед директорским столом. — Нет, спасибо, ничего не нужно. Я хотел с вами поговорить. У вас найдётся свободная минутка?

— Разумеется, мой мальчик, — Дамблдор жестом предложил Гарри сесть на стул, стоявший справа от его письменного стола. — Я тебя внимательно слушаю.

— Господин директор, в связи с тем, что я принял на себя обязанности Главы Рода Блэк, я прошу у вас разрешения иногда отлучаться из школы, чтобы заниматься делами Рода.

— Хорошо, — неожиданно легко согласился Дамблдор, чем откровенно шокировал Поттера, который морально уже успел приготовиться к долгой и продолжительной осаде. — Я только надеюсь, что тебе хватит благоразумия не забрасывать учёбу и не пропускать занятия. И, разумеется, тебе необходимо будет каждый раз, когда ты будешь покидать замок, предупреждать об этом своего декана. Я сообщу профессору Макгонагалл, что ты теперь на свободном посещении.

— Э-э-э, — Гарри на мгновение растерялся. — Спасибо, директор.

Дамблдор внимательно посмотрел на юношу поверх своих очков-половинок, и в голубых глазах вспыхнули весёлые искорки.

— Ты ожидал, что я попытаюсь воспрепятствовать тебе, не так ли, Гарри?

— Да, господин директор, — немного смутившись, признал Поттер.

— Боюсь, у меня нет на это никаких прав, — заметил Дамблдор, и его губ коснулась печальная улыбка. — Уверен, ты уже изучил школьный Устав и знаешь, что имеешь полное право перейти на свободное посещение в связи с семейными обстоятельствами. Возможно, ты даже заручился поддержкой Попечительского Совета, чтобы быть уверенным в собственной победе.

Гарри нервно закусил нижнюю губу — под проницательным взглядом голубых глаз юноша всегда чувствовал себя необычайно уязвимым, словно Дамблдор видел его насквозь.

— Да, я получил официальное разрешение от Попечительского Совета, — с вызовом проговорил гриффиндорец, усилием воли заставив себя не разрывать зрительный контакт. — И да, я был не уверен, что вы легко позволите мне уходить из школы, когда мне это вздумается.

— Вижу, ты считаешь меня каким-то чудовищем, Гарри, — голос директора звучал ровно, однако от Поттера не укрылась лёгкая печаль, отразившаяся в голубых глазах. — Что ж, возможно, в чём-то ты и прав. Некоторые мои поступки в отношении тебя, действительно, выглядят довольно неприглядно. Но я никогда не желал тебе зла, Гарри.

«Не слушай его, — раздался в голове Поттера мрачный голос Марволо. — Альбус прекрасно умеет пудрить мозги, прикидываясь этаким добрым дедушкой. Не поддавайся — это всего лишь умелая маска. Стоит тебе немного расслабиться, и этот милый старичок с грустными глазами пустит тебе Авада Кедавру в спину».

Внезапно Гарри услышал громкий треск, раздавшийся из его кармана. Вздрогнув, юноша поспешно опустил руку в карман: его пальцы коснулись яйца феникса, скорлупа которого покрылась сетью мелких трещин.

«Почему именно сейчас? — мелькнула в голове Поттера паническая мысль. — Я должен помочь Фоуксу вылупиться, но не при Дамблдоре же это делать! Или Фоукс именно этого и хочет?»

— Гарри? — у Альбуса был отменный слух, так что странный треск, раздавшийся со стороны гриффиндорца, не остался незамеченным. — Ты ничего не хочешь мне рассказать?

Поттер испытал острое чувство дежавю. На втором курсе директор задал ему этот же самый вопрос. Тогда Гарри, не моргнув и глазом, солгал. То же самое сделал Том Реддл за пятьдесят лет до него. И оба эти обмана потянули за собой не самые приятные события. Быть может, стоит разорвать этот порочный круг и хотя бы раз ответить честно?

Вздохнув, Гарри опустил руку в карман своей мантии и вытащил из него крохотное чёрное яйцо, по размеру напоминавшее снитч.

— Это яйцо феникса, — Дамблдору не требовались пояснения, ему хватило одного мимолётного взгляда, чтобы понять, что именно Поттер держал в руке. — Похоже, твой будущий фамильяр вот-вот вылупится. Помоги ему немного своей магией, мой мальчик.

— Это не мой фамильяр, профессор Дамблдор, — доверившись интуиции, Гарри протянул яйцо директору. — Это Фоукс.

На лице Дамблдора на мгновение промелькнуло искреннее изумление, однако директор практически моментально пришёл в себя, вернув своему лицу обычную маску безмятежного спокойствия. Тонкие узловатые пальцы аккуратно взяли яйцо феникса, словно это была величайшая драгоценность.

— Летом я попал в неприятную ситуацию, — Гарри посчитал, что ему стоило хотя бы в общих чертах объяснить, как так случилось, что Фоукс оказался внутри яйца. — Смертельно опасную ситуацию. Фоукс пришёл мне на помощь. Он тогда сильно пострадал — я, признаться, опасался, что он и вовсе погиб.

Альбус наградил гриффиндорца долгим, пронзительным взглядом. Гарри напрягся: ему показалось, что Дамблдор пытается применить к нему невербальную легилименцию. Однако он не почувствовал вторжения в своё сознание, да и Марволо молчал, а уж он-то точно бы заметил присутствие постороннего в их общем ментальном пространстве.

— Фоукс всегда был к тебе неравнодушен, мой мальчик, — заметил Дамблдор, нежно поглаживая кончиками пальцев яйцо в своей ладони. — Это не первый раз, когда он самовольно пришёл к тебе на помощь. Быть может, всё же именно тебе стоит помочь ему с вылуплением?

— Я носил это яйцо при себе не один день. Однако вылупиться Фоукс захотел именно в вашем присутствии, директор, — Гарри было неприятно это сознавать, но, похоже, Фоукс, действительно, был привязан к Дамблдору.

— Ты ведь знаешь, что феникс не может быть ничьим фамильяром? — спросил Дамблдор, по-прежнему не отводя внимательного взгляда от лица своего студента.

— Да, господин директор, знаю.

Альбус коротко кивнул. А затем его ладонь, на которой лежало яйцо, начала слабо светиться, и Гарри услышал как бы издалека песню феникса — ту самую, что он слышал на кладбище, когда их с Волдемортом палочки соединились. Поттер ощутил, как внутри у него расплылось приятное тепло, все страхи и сомнения утихли, а в голове воцарилась абсолютная пустота. Это странное состояние, словно он есть и, одновременно, его нет, продлилось совсем недолго — буквально пару мгновений. Затем раздался очередной громкий треск, за которым последовала яркая огненная вспышка. Вздрогнув, Гарри по инерции отшатнулся и зажмурил глаза. Когда же он спустя секунду вновь их открыл, то увидел на ладони Дамблдора крохотного уродливого птенца, сонно моргающего чёрными глазками-бусинками.

— С возвращением, Фоукс, — неожиданно ласково проговорил Дамблдор, осторожно погладив указательным пальцем птенца по голове. — Я скучал.

Фоукс издал короткую, пронзительную трель и потёрся головой о большой палец директора. А затем повернул голову и внимательно посмотрел на Поттера.

— Думаю, Фоукс хочет, чтобы ты тоже его погладил, — предположил Дамблдор, осторожно протягивая ладонь с птицей к гриффиндорцу.

Гарри не стал спорить: его пальцы привычно коснулись мягкого оперения на спине птенца, вызвав у того довольный клёкот. Расправив слабые, тощие крылья, Фоукс встрепенулся, словно отряхиваясь от воды или пыли, и от его перьев в разные стороны разлетелись блёклые оранжевые искорки.

— Похоже, этот хитрец решил, что одного хозяина ему недостаточно, — весело заметил Дамблдор. — Что думаешь по этому поводу, Гарри? Разделишь со мной ответственность за Фоукса?

Поттер неопределённо пожал плечами.

— Сомневаюсь, господин директор, что Фоукса волнует наше с вами мнение, — заметил Гарри. — Он всё лето прилетал ко мне, когда ему вздумается.

— Если бы ты этого не хотел, Фоукс бы не стал прилетать, — заметил Дамблдор. — Но ты принял его. Или, во всяком случае, ни разу не пытался прогнать.

Гарри нечего было ответить на это. Разве мог он не принять Фоукса? После того, как феникс спас его в Тайной комнате, разумеется, Гарри не мог его прогнать. Да и с чего бы ему это делать? Фоукс не доставлял никаких проблем, только ластился, точно кот, выпрашивая ласку. Ну, и в очередной раз спас ему жизнь.

— Я всегда буду рад Фоуксу, когда бы он ко мне ни прилетел, — уверенно заявил юноша. — Но, учитывая, что вылупился он именно в ваших руках, профессор Дамблдор, думаю, что жить он останется с вами.

— Фоукс не пленник, — Дамблдор поднялся из-за стола и прошёл к пустой клетке, чтобы аккуратно посадить птенца на жёрдочку. — Он волен поступать так, как ему вздумается. Я не намерен чинить ему в этом преграды.

***</p>

Разговор с Дамблдором оставил Гарри в смешанных чувствах. За это лето он настолько привык ненавидеть директора, что теперь не знал, что и думать. Сейчас Дамблдор не казался холодным и расчётливым манипулятором, способным положить сотни чужих жизней на алтарь собственных амбиций. Теперь он вновь вернулся к тому образу мудрого доброго волшебника, который сложился у Гарри на первом курсе. И вот это как раз пугало. Возможно, Волдеморт прав и Дамблдор просто хороший актёр? Ответа у Поттера пока не было.

В кабинет профессора Амбридж Гарри вошёл ровно в восемь часов, как ему и было назначено. Сама преподавательница, как и в прошлый раз, обнаружилась за своим столом.

— Оставьте свои вещи здесь, мистер Поттер, — елейным голосом проговорила женщина, жестом указав на стол, который Гарри занимал на прошлой отработке. — Палочку тоже.

Насторожившись, Поттер поставил свою школьную сумку на стул, а волшебную палочку положил точно по центру стола.