Часть 2 (1/2)

Друзья сидели в проулке, сняв мантию-невидимку и погрузившись каждый в свои мысли. Все прятки от последователей Волан-де-Морта теперь казались бессмысленными. Гарри не мог отделаться от навязчивой мысли, что был бы действительно рад встретить любого Пожирателя смерти, да куда уж там! Он согласен увидеться с Темным Лордом лицом к лицу, лишь бы убедиться, что это всё не взаправду. Сейчас друзья такая легкая добыча, забившаяся в самую непроглядную тьму переулка, нападай! Однако никто не спешил обрушивать на них шквал заклятий и пытать Круциатусом, и жестокая реальность нахлынула на них всей своей незримой удушающей мощью.

«Необходимо успокоиться и придумать новый план… Новый план», эта мысль застряла в голове Поттера, всплывая раз за разом, будто проклятие, и не давала возможности сдвинуться с места. Это он виноват. Во всём виноват. Парень кинул быстрый взгляд на друзей и вновь уставился на свои колени, сидя на ледяной разбитой дороге проулка и бессмысленно проворачивая в руках палочку Драко Малфоя. Последние события здорово на них повлияли, и Поттер чувствовал ответственность даже за то, что ни один из них теперь не может разразиться гневной речью, кинуть в его сторону пару скверных выражений и скрыться за следующим поворотом. Уходить было некуда. Они застряли здесь, среди целой кучи снующих туда-сюда магглов и, возможно, магов, которые, впрочем, сейчас в большинстве своем спят, но при этом были одиноки как никогда. Трое осталось. «Придумать новый план». Однако и Рон, и Гермиона, кажется, на время потеряли весь запал, хоть и пытались делать вид, что это не так. Их можно понять. Гарри и сам не видел выхода из сложившейся ситуации. Они остались одни, и никто не гарантировал, что их время, их реальность не течет ровно и безмятежно, отсчитывая новые секунды, минуты и часы, но без них… Что, если отсутствие троицы друзей затянется или вообще не найдется способ вернуться назад? Что тогда? Невилл, Джинни, Полумна и вся семья Уизли… Все они встретятся с неизведанной коварной опасностью без каких-либо защиты и знаний. И это его вина. Единственным, что радовало в их положении, по мнению Гарри, был тот факт, что проблемы, связанные с Темным Лордом и уничтожением крестражей можно пока отложить на задворки сознания, которые, к сожалению, очень часто давали о себе знать. Пора сосредоточиться на насущных проблемах, ведь он не в состоянии что-либо сделать, находясь в другом времени. Но даже осознавая этот факт, парень не мог отделаться от давящего чувства вины. Шрам на лбу не тревожил его больше, что лишний раз подтверждало их ужасающую теорию. А все попытки убедить себя в том, что это большая иллюзия, так или иначе шли крахом.

— Мы не можем пойти к Дамблдору, — вновь устало откликнулась Гермиона, чуть севшим голосом, когда Рон открыл рот. За последние несколько часов, которых хватило, чтобы солнце полностью зашло за горизонт и скрыло их присутствие в проулке, она успела взять себя в руки и высказать вслух все предостережения, теории и предположения, которые только смогла придумать. Гарри был ей благодарен за эти тщетные попытки разобраться в ситуации, но не мог пересилить себя и посмотреть на друзей. Он прекрасно понимал, что Грейнджер лишь притворяется, что всё в порядке, что ей не страшно, а поставленная перед ними задача — решаема. Ради него. Как и Уизли, который раз за разом выстраивал безумные предположения в попытке всех ободрить. — Я уже говорила, Рон. Нам нельзя вмешиваться во время, нас не должны видеть.

— Но что нам остается? Рассуди сама, Гермиона, — кажется, в двадцать второй раз заводил шарманку Рон, — мы здесь застряли? Застряли. Это факт. И прямо сейчас Сама-Знаешь-Кто, может, захватывает магическую Британию! Нужно попасть в наше время и остановить его. Так? Так! И это приводит нас к следующему вопросу. Как нам выбраться?

— Нужно добыть информацию, — еле сдерживаясь, чтобы не возвести глаза к небу, откликнулась Грейнджер.

— Именно. А где её брать? Ты, кажется, не захватила книг по скачкам во времени.

— Нет.

— А я о чём? Нужно либо обчистить книжные магазины в Косом переулке, где, по твоим же словам, может ничего не оказаться, — он всплеснул руками, изображая Гермиону, и нетерпеливо продолжил, — либо добыть ещё где-то соответствующие книги. Или… — с нажимом сказал Рон. — Найти человека, который обладает нужными сведениями, так?

— Рон, мы не можем прийти к Дамблдору и всё рассказать! Это вызовет такие парадоксы, о которых… Которые… Я даже думать не хочу! — возопила Гермиона, захлебываясь словами. — Он даже Гриндевальда пока не победил! Если мы всё расскажем, представь, какие выводы можно сделать о прошлом! А какие выводы сделает Дамблдор?! А что, если из-за нашего вмешательства он проиграет, а мы вообще не родимся? Что, если мы не дадим чему-то важному случиться? И не только мы можем не родиться, Рон! — её голос дрогнул. Дав себе несколько секунд собраться, она пару раз глубоко вздохнула и продолжила, но уже куда спокойнее. — Мы в прошлом, вот факт. Есть вероятность, что здесь о таких перемещениях вообще не догадываются. Это тоже факт. Ты не подумал, а вдруг то, что произошло — совсем недавнее исследование? Тогда что? Ты готов всем пожертвовать ради пустышки, серьёзно, Рон? — Гермиона вновь чуть не сорвалась, а её голос совсем охрип. — Готов рискнуть жизнями всех наших друзей и близких ради призрачной надежды на то, что Дамблдор… Не наш Дамблдор хоть что-то знает?

Ровно минута звенящей тишины, и Уизли, с непривычной для него тщательностью подбиравший подходящие слова, сдался, опустив плечи и поникнув головой.

— Нет, — насупившись ещё больше, пробормотал Рон. Продолжать спор он не стал и вновь погрузился в свои мысли, видимо, до нового, двадцать третьего раза пререканий.

Стало холодать, но никто из друзей этого будто не заметил, находясь на грани то ли истерики, то ли безумства. С какой стороны ни глянь, они никогда не были в столь печальном положении. Гарри, который, будто сквозь сон, слушал переругивания Рона и Гермионы, наконец выбрался из своих тяжких дум, полных угрызений совести. Его сознание случайно зацепилось за фразу Грейнджер, вновь проматывая её раз за разом в голове. Кажется, мозг теперь только на это и был способен, будто кто заколдовал на бессмысленные бесконечные повторы каждой мысли, пока та не отпечатается в сознании.

— Не наш Дамблдор… — пробормотал Гарри, повторяя за голосом Гермионы в голове. Друзья, которые уже несколько часов не слышали от Поттера ни слова, разом обернулись, на их лицах читались удивление и легкий испуг. Грейнджер тут же положила руку на плечо Рона, усмиряя его любопытство, будто Гарри был пугливым зверьком, который наконец выглянул из своего укрытия. — Это не наш Дамблдор, — повторил чуть громче парень. У него появился план. Настолько безумный, что вторжение в банк Гринготтс и последующий побег оттуда на драконе казались теперь пустяковым делом.

— Мы возвращались во времени всего на пару часов и старались не попадаться никому на глаза, включая себя, — задумчиво заключил Гарри и нахмурился. Он знал, что ему в противовес скажет Гермиона, когда закончится рассказ. Однако другого пути не было, Поттер нутром чувствовал, что должен попытаться.

— Да, потому что это опасно. Ты сам говорил, что подумал бы, что либо спятил, либо перед тобой чёрная магия, — неуверенно произнесла девушка, когда поняла, что Гарри не собирается продолжать свою мысль, и посмотрела на Рона. Тот пожал плечами, выражая крайнее недоумение, и вновь взглянул на лучшего друга. — Я уже говорила однажды, что были случаи, когда волшебники убивали сами себя из будущего или прошлого, и…

— Да. Из будущего или прошлого. И опасно это было, потому что нас могли заметить и опознать люди, которые нас знают? Найти несостыковки и тому подобное, да? — Поттер ненадолго снял очки и устало потер переносицу, оттягивая тот момент, когда придется закончить мысль и изложить новый план.

— Гарри, ты меня хоть… Слушал? — осторожно начала Гермиона, растерянно оглянувшись на Рона. — Не только поэтому… Закон Кроукера гласит: пять часов — самый долгий период, на который может вернуться волшебник без вреда для путешественника или времени. Уже одно наше присутствие могло вызвать ужасные последствия. Мы не можем ещё больше вмешиваться во время, это приведёт к непоправимым результатам…

— Ты же сказала, что уже привело, разве нет? — спросил Поттер, но только затем, чтобы дать себе пару минут на обдумывание сказанного. Таких запретов он не учёл, если это настолько небезопасно, можно ли хоть что-то предпринять? Впрочем, на третьем курсе им всё же удалось в буквальном смысле подправить события, может, и теперь… Однако тут вмешался Рон:

— Я всё хочу спросить, что значит без вреда для времени, это как?

— Когда мне дали «карманный» маховик, то говорили о связанных с ним опасностях, — живо откликнулась девушка, по-видимому, решив, что если не даст раскрыть Гарри рта, то всё обойдётся, — редкую литературу найдешь на эту тему, всё совершенно секретно. Однако предупреждали, что сильное вмешательство может привести к катастрофе — время… Как бы сказать… Собьётся, — пожала плечами Гермиона и продолжила, предвосхищая следующий вопрос Рона. — То есть станет течь по-другому, скажем, понедельник будет длиться несколько суток… Или всего пару часов.

— Но как нам тогда… — Гарри был обескуражен этим фактом, даже на минуту позабыв о своём плане. — А если мы не вернемся в ближайшее время?

— Боюсь, — с возобновившейся дрожью в голосе сказала Грейнджер, — в любом случае для нас это будет путешествие в один конец. Я не знаю, насколько мы можем рассчитывать на исправность и модифицированность маховика, который нас сюда забросил, отсюда и возникает куча проблем с возвращением. Я хотела сказать: если это был маховик… — быстро поправилась Гермиона и сникла.

— Что ж, это всё упрощает, — тихо заключил Гарри, не давая друзьям вновь погрузиться в свои раздумья. Те молча быстро переглянулись и вновь перевели взгляд на Поттера. Немой вопрос повис в воздухе, и парень продолжил. — Если мы всё равно обречены изменить время, то почему нельзя сделать это в пользу волшебников, которые будут жить после?

— Нельзя, Гарри! Мы не можем рассказать всё! — с жаром начала Гермиона, вытаращив глаза. — Это может принять такие последствия… Ох, Гарри!

— Да я не о том, чтобы рассказать всё Дамблдору, — буркнул Поттер и, не дав Грейнджер времени на новые восклицания, добавил. — И вообще никому. Послушай, Гермиона. Если мы здесь застряли и всё равно уже вмешались во время без возможности вернуться безопасно для времени и нас, то можно же попытаться хоть что-то сделать для тех, кто будет жить после этого отрезка времени. Мы не помешаем Дамблдору победить Гриндевальда, вряд ли эта победа — случайность. Однако можно ведь помешать прийти к власти Волан-де-Морту, — при звуке этого имени Рон тяжело вздохнул, но не сказал ни слова. Гермиона же совсем опешила, неверящими глазами уставившись на Гарри.

— Ты хочешь сказать… — голос Грейнджер сошёл на нет до того, как она успела закончить свои опасения.

— Да, я хочу сказать, что если изменения во времени неминуемы, то, может, вместо того, чтобы прятаться, мы продолжим бороться против Волан-де-Морта? Мы одни знаем его тайны, мы одни знаем способ победить, — с решительностью, достойной истинного гриффиндорца, изрек Гарри. — Потому что, если нам чудом удастся несильно повлиять на будущее, его всё равно ждёт гибель от рук Волан-де-Морта, Гермиона! Нас там нет. Миссию завершить некому.

— Но тогда мы можем даже не родиться, Гарри, — Грейнджер прижала ладонь ко рту. Ей явно стало дурно от подобных предположений. — Мы исчезнем из истории, это вызовет минимум временную петлю…

— Тогда мы постараемся проследить за тем, чтобы наше родословное древо не поменялось, — с легкостью, которой не испытывал, сказал Поттер. Гермиона лишь покачала головой, ничего не ответив.

— Гарри прав, — неожиданно встрял в разговор Рон. — Мы уже меняем ход истории, уже могли прийти к финалу, при котором не родились, дак что же нам терять?

— Да, к тому же, я не могу сидеть сложа руки и делать вид, что ничего не происходит. Не могу, Гермиона, и не смотри на меня так, — Поттер сжал руки в кулаки и решительно повернулся к Рону. — Что, если нам удастся стереть из истории Волан-де-Морта? Не знаю когда и как, но вдруг…

— Гарри, твоя история завязана на Волан-де-Морте, ты бы не попал сюда без него! — гневно возопила Гермиона и пошатнулась, поражённая их недальновидностью. — Это уже! Уже временная петля, так ни-ко-го не спасти.

Эти слова заставили Поттера раздражённо отвернуться и задуматься. Она была абсолютно права, именно это и произойдет, даже если им удастся уничтожить Волан-де-Морта раньше положенного. Друзья просто не вернутся обратно во времени в будущем, что повлияет на прошлое, которое они попытаются создать прямо сейчас… Его голова кипела от запутанных сценариев, которые, как ветки деревьев, разрастались в разные стороны при очередном его предположении и нещадно обрывались в конце очередной несостыковкой. Что же тогда делать?

— А если мы не будем уничтожать Сами-Знаете-Кого… — вдруг объявил Рон в наступившей тишине и почесал затылок.

— Что ты имеешь в виду? — с нескрываемым подозрением и скептицизмом спросила Гермиона.

— Что, если мы просто уничтожим все крестражи, до каких только сможем добраться или оставим послание кому-то, как одолеть Сами-Знаете-Кого?

— И как это поможет избавиться от временной петли? — устало повторила вопрос Грейнджер, который пресекал все варианты, какие только могли быть. — Мы должны вернуться в прошлое для этого. Если мы не будем охотиться за крестражами, как Дамблдор, то не трансгрессируем в Хогсмид…

— Ну, тогда просто оставим послание, — насупившись, сказал Рон.

— Или найдём маховик времени, который нас сюда забросил, — внезапно выпалил Гарри, мысленно проследив за цепочкой событий, которая не обрывалась на конце очередной временной петлей, конечно, при выполнении тысяч условий «если…». — Или создадим его сами… Или найдём человека, который сможет его для нас создать. А тем временем, если получится, разузнаем, какой крестраж стал последним, вернёмся в настоящее и уничтожим его. Найдём Хогвартский тайник, в котором спрятан осколок души Волан-де-Морта, а маховик подбросим себе сами!

— Нам к тому времени может быть несколько десятков лет! Вероятность успешного выполнения твоего плана меньше, чем одна миллионная процента! — воскликнула Гермиона веря и не веря в услышанное. — И это я ещё сильно преувеличила!

— Но попытаться-то можно? — с ускользающей надеждой спросил Гарри и перевёл взгляд на Рона, который был полон решимости. — Если сделаем всё так, будто мы должны были вернуться во времени и совершить события, которые произошли. Просто никто не знал, что это… Мы.

— А как же Дамблдор и другие, кто застанет нас прошлом и настоящем? — недоверчиво спросила Грейнджер, уперев руки в боки. — Он ведь нас узнает, если мы чудом родимся и история пойдёт своим ходом!

— Но он ведь знал о нас-двойниках, когда мы возвращались во времени на третьем курсе! Дамблдор всё предугадал наперед, наверняка, — Поттер снова и снова хватался за тонкую незримую нить, которая теперь связывала его с ускользающим будущим. Это был их единственный шанс. Возможно, это путь выйти из временной петли, сломать её. — На крайний случай мы всегда можем чуть подкорректировать внешность, стать нашими же дальними родственниками! Все только и делают, что говорят, как я похож на отца.

— Я не уверена, Гарри, столько всего может пойти не так… — тихо заключила Гермиона, у которой вновь на глазах наворачивались слезы.

— Всё точно получится! — Поттер убеждал не столько её с Роном, сколько самого себя. — Ведь мы нарочно изменим время, но знать об этом будут только трое! Мы!

Он видел, с каким открытым недоверием и скептицизмом смотрит на него ошарашенная девушка, которая не могла возразить только из-за того, что слова застряли в горле от мысли о безумнейшем плане. Как Рон, глубоко погрузившись в свои думы, прокручивает в голове решительные заявления и неподвижно стоит, уставившись в одну точку. Гарри понимал, что сейчас друзьям нужно взвесить все «за» и «против», оценить риски подобного вмешательства, но для себя он давно всё решил. Гермиона права, друзья уже нарушили ход времени своим присутствием, так почему бы не использовать это во благо?