Глава 79 (1/2)

Дженна и Эван продолжили свой путь, забыв о происшествии, как и обещали друг другу. Прогулка в приятный солнечный день немного расслабила их и позволила заговорить о чём-то совершенно не связанном с темами предыдущего разговора. Дженну всё ещё тянула вниз ужасающая грусть, но она продолжала с лёгкостью идти по земле, не прячась и плача, как бы не болело всё внутри от повторявшихся на фоне весёлого голоса Эвана слов, сказанных им в порыве ярости.

Наконец, дуэт вышел к дому Ламентов. Маленький коттедж, окружённый садом, в котором бегала пара рыжих котов. Нетронутая реальным миром сказка. Только так Дженна могла описать картину перед ней. Она никогда не видела места уютнее дома Ламентов.

Наверняка, коттедж купил Нейл Ламент, сильно поссорившись с родителями из-за размера, местонахождения и красок. Зато здесь цвела любовь и зародилась семейная жизнь. Маргарет и Нейл Ламенты, самая счастливая пара в мире слизеринцев. Их маленькая Мария Ламент, самая добрая рыжеволосая ведьма во всём Хогвартсе, стала подарком судьбы. Втроём они жили, уча друг друга простым урокам жизни, наслаждаясь каждым моментом, празднуя самые незначительные события.

Маргарет и Нейл смотрели, как Мари растёт лучшей ведьмой, которую знала Дженна. Но вскоре мистер Ламент оказался единственным родителем, оставшимся у девочки, слишком маленькой, чтобы понимать, но достаточно взрослой, чтобы ощутить на себе потерю.

Ей было семь. Это всё, что знала Дженна. Мари не любила говорить о смерти матери, она изредка упоминала её, рассказывая про снеговика с кривой улыбкой, огромный шоколадный торт или корону из бумаги. Для Мари мать жила только в самых счастливых днях.

Дженна и Эван подошли к дому, как Мари, Беатрис и Элен выбежали встречать их, соскучившись за дни, проведённые вдали друг от друга. Разговор с Эваном тут же стал призраком воспоминания, когда Дженне удалось добраться до Элен и засмеяться с новыми силами.

— Афина! — громко крикнула она. — Почему так долго?

Дженна отступила от Элен, оставляя руку на её предплечье, пока глаза быстро пробегали по знакомому лицу, убеждаясь, что Элен поправилась после серьёзного расставания. Её карие глаза оттеняла доля грусти, но лето у Ламентов лечило её душевные раны куда быстрее предполагаемого. Хотя бы потому что здесь не было ни четы Пьюси, ни Паркинсона.

Следом Дженна обняла Мари и Беатрис, поглядывая на Эвана, уже раздражающего Элен.

Беатрис и Мари выглядели куда счастливее и свободнее, чем в Хогвартсе. Они держались за руки, улыбались красными от поцелуев губами и смотрели друг на друга с обожанием, не созданным для мира смертных.

Им будто было суждено встретиться. С первого взгляда пара искала друг друга в толпе, зная, к кому их тянет непредсказуемая сила любви. Мари к Беатрис. Беатрис к Мари. Как просто был устроен их маленький мир.

Всё же иногда бороться за любовь не нужно. Ей следует наслаждаться — поняла Дженна.

Пятёрка вошла в дом Ламентов, и совсем скоро они сидели на кухне, знакомя Эвана и Дженну с мистером Ламентом. Мужчина в розовом фартуке с надписью: «Лучший повар» — готовил им тосты и чай, не принимая возражений.

Нейл Ламент смеялся вместе с группой подростков, окружал их комфортом и теплом, угощал их самым вкусным чаем и тостами с «сердечками» из джема на них. На фоне играла «Rhiannon», под которую Беатрис и Дженна пели громче всех, вскочив с мест за столом (тем самым позволяя Эвану съесть их порции тостов).

Мистер Ламент наблюдал за ними с выражением ностальгии. Ему нравилась каждая секунда вне тишины в маленьком доме, где он сидел на пороге и ждал, когда его дочь вернётся на каникулы и снова наполнит жизнь смыслом.

Песня стихла с голосами подростков, жадно набросившихся на еду и вкуснейший чай в их жизнях. Вторая порция тостов ушла быстрее первой с голодными Беатрис и Дженной. Мистер Ламент действительно был лучшим поваром. Вряд ли он мог готовить сложные блюда, но те, что удавались, состояли из отцовской любви, заботы и парочки ингредиентов в дополнение.

Эван забросил руку на плечо Дженны, и они покачивались из стороны в сторону, прислушиваясь к ещё одной песне «Fleetwood Mac». Беатрис смущённо смотрела на Мари, держа её за руку под столом, пока Элен с нетерпением ждала момента признания.

Удивительно, насколько Мари доверяла отцу. Она и Беатрис встречались так недолго, и они объявили об этом друзьям так же скоро. Мистер Ламент был последним, кого они мечтали порадовать новостью, но лёгкий страх задевал их вопросом: «Одобрит ли он?»

Для обеих ведьм важно было не потерять его любовь.

— Разве с вами не должен был прийти ещё один? — спросил мистер Ламент, опуская свою кружку с чаем на стол.

— Регулус не смог прийти, — ответила Беатрис. — Нейл, можно ещё чаю?

Мистер Ламент кивнул и подал ей чайник, который тут же все начали выпрашивать, боясь, что на всех чудесного напитка не хватит.

Дженна же удивлённо вскинула брови, отвлёкшись на то, как Беатрис назвала мистера Ламента: по имени.

Бёрки не были хорошими родителями, но Дженна никак не могла поверить, что Беатрис практически оставила семью, отбросив свою фамилию со властью и обязанностями чистокровной ведьмы. Беатрис жила здесь, в доме Ламентов. Покидая лесной коттедж, она оставляла в нём всю себя, возвращаясь домой с пустыми глазами и тенью улыбки.

Ради Мари и себя Беатрис перестала считаться с роднёй. Делая вид, что она останется, волшебница спешила сбежать обратно в объятия Мари, в их секретное место у реки, где летом они босиком прыгали по камням, а после промокшие от брызг воды смеялись с мистером Ламентом, рассказывая о цветах, растущих недалеко от старой ивы.

Дженна знала, что через несколько лет Беатрис попросит называть её по фамилии жены и переедет в маленькую уютную комнату Мари.

— Мне тоже, Геката, — попросил Эван.

— Да-да, наливай всем, — поддержала Элен.

Беатрис выдохнула и налила только сидящей рядом с ней Мари, игнорируя чашки, придвигаемые к ней, за что её оглушили недовольными возгласами.

— Не эксплуатируйте мою невестку! — сказал мистер Ламент.

— Пап!

— Что?

На удивление отца Мари промолчала, пряча лицо в руках, а Беатрис ответила:

— Это был тот самый сюрприз. Она считала: ты не знаешь.

Мистер Ламент растерялся на секунду, и Дженна едва подавила смешок. Сложно было не заметить отношения Беатрис и Мари. Конечно, он думал, что никаких признаний не будет — сразу приглашение на свадьбу.

— Прости, милая, я не думал, что вы как-то скрывали до этого, — он поднялся на ноги, собирая пустую посуду палочкой, и с неловкостью добавил: — Чаю?

— Да! — воскликнул Эван, чуть не ударив Дженну и Элен локтями.

— Да, и сменить музыку, — мягко добавила Мари.

Дженна и Беатрис переглянулись, осознав, что у них отбирают лучшие песни, и повернулись к мистеру Ламенту, но старший волшебник уже отвернулся от них и готовил чай. Эвану и Элен было абсолютно всё равно, какую кассету достанет Мари из огромной коробки, стоявшей на полке в углу комнаты.

В этой битве они остались одни.

Рыжеволосая волшебница задумчиво перебирала содержимое, настораживая Дженну всё больше, а вот Беатрис заранее знала, что произойдёт, и наклонилась к Дженне, шепча ей: «Она ничего не найдёт и включит радио».

Так и случилось. Странная новая песня, объявленная как «Sunny», или лучшая песня лета, разлилась по комнате. Мари и Нейл начали танцевать, как только услышали знакомую им мелодию, и стали прыгать по комнате, кружа друг друга в ужасном смешном и таком душевном танце.

Элен присоединилась вскоре, и вместе с Мари они стали пытаться заставить Дженну и Беатрис станцевать, пока песня в четыре минуты не закончилась.

— Трис! — умоляла Мари.

— Я пойду, если Афина пойдёт.

— Афина? — спросила Элен.

— Только если с Гекатой.

Беатрис повернулась к Дженне и протянула ей свою ладонь, обворожительно улыбаясь:

— Не удостоите ли меня честью, мисс Поттер?

— Прошу Вас, мисс Бёрк.

Приняв руку Беатрис, Дженна поднялась следом за ней, и они стали танцевать совершенно не в тон музыке, что должно было заставить их смеяться, но ради шокированных лиц Элен и Мари Беатрис и Дженна сжали губы в тонкую линию и тихо хихикали, парадируя вальс на тесной кухне.

Мистер Ламент попросил детей отправиться за травами, которые он выращивал у ручья: в тени, близко к воде. Прогулка могла подарить ему блаженные минуты спокойствия. Без криков Эвана, слишком эмоционального для привыкшего к тихой и спокойной Мари.

Только он не предупредил, что подросткам нужно идти примерно двадцать минут до места назначения. К счастью, лесная прохлада спасала их от солнца. К сожалению, она сопровождалась насекомыми, особенно комарами.

— Давай, Дио, пофлиртуй, — просила Беатрис. — Вдруг подействует, и они улетят.

— Я не умею флиртовать с воздухом, а вы все точно не мой типаж.