Глава 47 (1/2)
Постепенно ноябрь сменил декабрь. Каждый день приближал всех к каникулам. Незаметно, наступил и день отъезда. Большинство учеников покинуло Хогвартс, остались лишь те немногие, кто был вынужден или предпочитал остаться в школе. Таких было немного. Из года в год списки почти не менялись.
Регулус хотел остаться, пусть он будет совершенно один в пустой гостиной. И связано это не с шикарными украшениями, обедами с профессорами и прочими мелосами. Это позволит ему быть подальше от семейной драмы хотя бы один раз. Ему необходим был глоток свободы, только его он никогда не получит.
И тогда Регулус завидовал Дженне и Эвану, которые на Рождество собирались остаться во временно пустующем доме Розье. Они звали всех вместе с ними, но согласилась только Элен. И тут же пожалела, осознав, что ей придётся терпеть двух слизеринцев одной и пытаться сдерживать их, если их маленькая вечеринка выйдет из-под контроля.
Регулус проводил своё время вдали от веселья с теми, кто достоин был называться семьёй. В конце концов Рождество считалось праздником, который стоит проводить с близкими. Ближе них у него не было. И все его друзья, кроме, разве что, Барти (его мать являлась самой близкой для него) разделили его взгляды. Только, несмотря на это, Регулус не мог просто оставить дом и уйти.
Регулус оставался дома, целыми днями листал книги, писал Эвану и пытался занять себя, прекрасно понимая, что ничто не сможет отвлечь его от подсчёта времени до конца каникул, лёжа на полу своей комнаты. Всё стало настолько плохо, что Регулус изредка проходил мимо комнаты Сириуса, надеясь, что дверь будет приоткрыта, и это станет причиной войти.
Только прошли выходные, и Регулус не сумел поговорить ни с кем, кроме Эвана. И то, только через письма. Сириус заперся в своей комнате и спускался вечерами перекусить (только потому что Вальбурга запретила Кричеру носить еду Сириусу). Братья не знали, как стоит начать беседу, когда сталкивались на лестнице, из-за чего их и без того хрупкие отношения будто перестали существовать, пусть оба беспокоились друг о друге.
В понедельник вечером Регулус, зайдя в комнату, заметил Вальбургу, читающую раскрытые листы пергамента на его столе. Письма от Эвана. Она повернулась к Регулусу с совершенно спокойным выражением лица, по которому нельзя было догадаться, что она планирует сделать далее. Она могла просто пожать плечами, а могла и прочесть детали, которые ей не стоило видеть. Регулус впервые был настолько неаккуратен, что оставил всё на столе.
Некоторое время он и Вальбурга смотрели друг на друга. Он пытался сдержать страх перед её словами. Если она читала, то знала, что Эван звал его к себе домой. Несложно было догадаться, что Дженна будет там, ведь её имя проскальзывало среди строк.
— Поскольку там будет Эван Розье, сын хорошего друга твоего отца и наш дальний родственник, мы можем позволить тебе отправится туда. Дружеский визит для укрепления отношений между родами через поколения.
— Правда?!
Регулус был настолько счастлив, что забыл о манерах. Рождество — исконно семейный праздник. Блэки заставляли всех собираться вместе, чтобы те не забывали, какая кровь течёт в их жилах. Даже Беллатриса посещала родителей дома. Единственный день в году, когда она появлялась на пороге дома, где жила до свадьбы. Как его могли отпустить? Подобное было настоящим рождественским чудом. Он готов был начать прыгать на месте и кричать, бросаться к матери и благодарить её, но его остановил суровый взгляд Вальбурги. Он забыл, что всегда должен оставаться сдержанным.
— Извини, матушка. Ты действительно разрешишь мне оставить вас на несколько дней? — исправился Регулус.
— Только попроси своего друга отправить приглашение в более достойной форме. Мы с отцом должны посетить семейную встречу.
— Благодарю, матушка.
Тем же вечером Регулус появился в камине дома Розье, и его глаза, всё ещё не привыкшие к свету, попадающему в комнату через огромные окна, заболели. Инстинкты говорили ему спрятаться в темноте дома, из которого он недавно вышел, но Регулус сдержался и дал себе время смириться с тем, что он будет терпеть огромный светлый дом довольно долго.
Регулус опустил чемодан с вещами и только собирался найти Эвана, как из соседней комнаты выбежала Элен и бросилась обнимать Регулуса. Она была в огромном сером свитере, который не принадлежал никому из тех, кого он знал. Но он быстро выбросил деталь из головы. Он был с друзьями, вряд ли день мог стать ещё счастливее.
Элен отпустила его, явно не замечая, как Регулус нервничает, а он вспоминал, как прошлым летом Дженна боялась его обнять. А ведь это случилось практически на том же месте, где сейчас стоял он и Элен. И при этом Элен и Дженна были похожи на двух сестёр, пусть и ни капля крови не связывала их.
— Барти и Мари появятся только в Новый Год. Рождество они по разным причинам проводят с родителями, — объяснила она.
Регулус понимающе кивнул, хотя он не был в курсе, что и на Новый год что-то планируется. Но и спросить ничего он не успел, потому что появился Эван, резко вбежав в комнату. На его голове было какое-то подобие парика, но выглядел он ужасно да ещё и надет был неправильно. Но никто уже не удивлялся поведению Эвана.
— Морфей!
Регулус чуть не упал, когда Эван обнял его так, будто они не виделись годами.
— Эван, отпусти его, он задохнётся в твоём парике, — послышался голос Дженны.
Регулус практически тут же попытался разглядеть её, но Эван закрыл ему вид, отойдя и начав кружиться, показывая ему старый длинный парик. Он лежал в подвале как минимум последние пятьдесят лет, а Эван будто и не замечал.
— Как тебе?
— Отвратительно, — без тени сомнения ответил Регулус.
— У вас всех нет вкуса, — сказав это, Эван стянул парик и бросил его в дальний конец комнаты. — Какая разница, всё равно под шапочку Санты нельзя было надеть его.
Наконец, Эван отошёл ¬— Регулус сумел увидеть Дженну. Она стояла в ужасном рождественском свитере, спиной опираясь о стену. И всё равно выглядела превосходно. Он взглянул на кулон на её шее, один из тех, что она сделала каждому из их маленького трио. Она улыбнулась и кивнула ему в знак приветствия, но не было никаких объятий или более ярких знаков внимания. Ни она, Ни Регулус не знали, как следует себя вести в ситуации, подобной этой.
— Морфей, хватит так смотреть, — сказала Элен, заметив его взгляд. — Вряд ли в свитере есть что-то интересное.
— Или в том, что под ним? — поддел Эван.
Элен тут же дала ему подзатыльник, но было уже поздно. Уши и щёки Регулуса покраснели, и он отвёл взгляд от Дженны в ту же секунду, начав неразборчивую речь:
— Н-нет, никогда! Не в том смысле! Ты прекрасна, Дженна, но я бы ни за что, потому что я твой друг.
Элен и Эван одновременно засмеялись, а Дженна только покачала головой. «Идиоты», — выдохнула она с улыбкой. Эван почти задыхался, а Элен пыталась произносить извинения, но сквозь смех получалось плохо. Регулус покраснел только сильнее, осознав, что Эван неудачно пошутил над ним. Сейчас ему было сложно даже взглянуть на Дженну, но краем глаза он заметил, что она не была ни обиженной, ни смущённой.
— Я вас всех ненавижу! — злобно пробубнел Регулус.
— Давай, — махнула рукой Элен. — Мы дадим тебе твой свитер, и отправляемся украшать ёлку!
Украшать ёлку было весело. Мишура и игрушки летала повсюду. В прямом смысле этого слова. Хоть украшением занимались эльфы, подростки не могли упустить шанс и оставили ёлку как развлечение. Эван выступал в роли дизайнера без какого-либо вкуса, Элен пыталась поправить всё за ним, а Регулус и Дженна пытались успевать за их инструкциями.
Регулус не понимал, почему судьба любит так испытывать его, когда дело касалось Дженны. Они сидели и смеялись, слушая споры Элен и Эвана, но, как только те замолкали, ощущали себя как незнакомцы, работающие вместе. Невозможно было подобрать слов, описывающих всю неловкость ситуации. И в такие моменты Регулус понимал, что снова смотрит на неё и запоминает каждую деталь уютного предрождественского вечера.
В какой-то момент его взгляды стали настолько очевидны, что Эван подошёл к нему с гирляндой, в которой он частично запутался. И по тому, как он играл бровями, было понятно, о чём он хочет говорить.
— Знаешь, в обычное время я Дионис, но в Рождество могу стать и купидоном.
— Мерлин, Дио, помолчи, — взмолился Регулус.
— Вы созданы друг для друга!
Регулус лишь бросил на него раздражённый взгляд и отмахнулся, начав снимать гирлянду с друга.
— Ни слова больше, Дио, иначе запру в подвале.
— Рано или поздно это всё равно случится. Представить не могу, я буду дядей Эваном.
— Подвал, — прошипел Регулус.
Эван поджал нижнюю губу, но его глаза бегали от Дженны к Регулусу. И что творилось в голове волшебника, было известно только ему самому, но Регулус надеялся, что никакого сюрприза на Новый год им ждать не стоит. Определённо стоило поговорить с Элен, а ещё лучше с Дженной. Вдвоём они точно быстро успокоят Эвана.
Утром Регулус проснулся из-за громкого пения Элен и Эвана. Оба выкрикивали слова рождественских песен практически под дверьми спален для гостей. Регулус потянулся за волшебной палочкой, надеясь, что сумеет зачаровать комнату и поспать ещё час, но его рука нащупала пустоту. Элен и Эван заранее спрятали единственный способ избавиться от шума. Регулусу ничего не оставалось, кроме как одеться и выйти из комнаты.
Открыв дверь, он столкнулся с Дженной, идущей по коридору. По её лицу было видно, что Эван получит за то, что посмел так шуметь с самого утра, а ещё было заметно, что Дженна не спала вовсе. Она кивнула Регулусу и пошла вниз, а ему оставалось только последовать за ней. Элен встретила их у лестницы и, взяв под руки, быстро направилась вниз. Регулус и Дженна даже не успели возразить, их потянули в сторону подарков, и все обиды вмиг были забыты.
— Давайте, уже и так поздно, а у нас всего одно Рождество в году.
Все быстро расселись вокруг ёлки и начали осматривать коробки, распределяя их между собой. Эван решил не ждать остальных и начал разрывать бумагу на коробках. Он стремился как можно быстрее взглянуть на то, что внутри. Элен проворчала:
— Делаешь так же, как Аполлон. Кто вообще так открывает подарки?
Все повернулись к Элен с удивлением. Она недолюбливала Теренса, любое его упоминание раздражало её, пусть Дженна давно простила его и забыла всё, с Элен было сложнее. Впервые она сказала о нём в обыденном тоне. Да ещё и рассказала то, чего другие не знали.
— Что? Я дарила ему подарок, потому что мы поспорили, что он не сможет отбить девять из десяти мячей на последнем матче. Он всё ещё меня бесит.
Регулус кивнул, возвращаясь к подаркам вместе с другими. Если он был вполне доволен объяснением, Дженна не выглядела убеждённой. Возможно, она знала то, чего не знал Регулус. Однако в тот день подарки были куда важнее. Больше всех, как и ожидалось, досталось Эвану. Регулус же открывал подарки от каждого и с любопытством рассматривал книги, присланные ему. И никаких сюрпризов не следовало ожидать, пока дело не дошло до небольшой коробки, в которой не было открытки или записки. Он достал из неё красивое серебряное кольцо. Его мать бы назвала его слишком элегантным для парня, но Регулусу оно нравилось. Оно идеально подходило по размеру и сочеталось с другими кольцами.
Он точно знал, кто мог подарить ему маленький, но идеальный подарок. Тот, кто не был уверен, что нужно дарить хоть что-то. Стоило ему надеть украшение, он заметил небольшую надпись на французском: «avec toi pour toujours». Почерк Дженны сложно было с чем-то спутать. Никто не писал так ужасно, как она.
— Красивое, — заметил Эван, рассматривая кольцо уже на пальце друга.
Регулус не обратил внимания на его слова, и тот снова начал копаться в подарках, оценивая их. Дженна закончила со своими быстрее всех, не уделяя много внимания рассматриванию вещей. И её блуждающий взгляд зацепился за фигуру Регулуса в тот момент, когда он так же решил посмотреть в её сторону. Но долго это не продлилось. Краем глаза он заметил, как Элен толкнула Эвана и указала на Регулуса. Дженна же вела себя спокойно, для неё ведь ничего не произошло. Она отпила из своей кружки, и отчего-то Регулусу казалось, что там далеко не чай.
— Что я пропустил? — спросил Эван. — У них снова был секс глазами?
Дженна и Регулус одновременно бросили в него открытками, и оба попали в лицо. Элен прыснула, но тут же прекратила, заметив, как обиженно смотрит на неё Эван, почти как на предателя.