Глава 46 (1/2)
Ноябрь принёс с собой ранние морозы. Вся школа почувствовала это. Дождь сменялся снегом, который таял днём, когда солнце выходило из-за туч. Но даже оно не спасало от холодного ветра и резко падающей температуры.
Сейчас каждый ученик спорил о том, что будет с первым матчем по квиддичу, который должен был быть на этих выходных. Каково будет игрокам в небе, если ветер не успокоится. Однако всё же Слизерин был намерен победить, и погода никогда не остановит ни одного из них, особенно когда дело касалось поражения Гриффиндора.
Все те, кто не был занят квиддичем и не посещал тренировки, сидели в гостиных и библиотеке, укутавшись в тёплые мантии и свитера. Начались и первые походы в Больничное крыло.
Слизеринцам повезло меньше всех. Камин и магия согревали их тогда, но через несколько недель они окажутся в самой холодной части Хогвартса во время зимы. Другие факультеты наверняка представляли, что у слизеринцев выходит пар изо рта, а любая жидкость превращается в лёд, но, к счастью, это было не так. Просто в подземельях было прохладно круглый год, и летом подобное было подарком, а вот зимой — причиной жалоб.
Регулус и Эван шли в Большой зал вместе с толпой других учеников. Там их ждал завтрак, а затем множество уроков. Ничего внепланового или нового день не должен был принести.
— И с чего Салазар решил, что держать детей в подвале — хорошая идея? — спросил Эван.
— Это подземелья, а не подвал, — исправил его Регулус.
— Неважно, Морфей.
Регулус решил не спорить с Эваном и отпустил тему, позволяя другу жаловаться на расположение их гостиной до самого завтрака, пока тот не начал есть и замолчал, увлекаясь едой больше, чем любыми разговорами.
Как всегда, Регулус бросил взгляд на Дженну, сидящую в одиночестве в нескольких метрах от компании своих друзей, а затем он вернулся к разговору с Барти. Элен продолжала рассказывать Мари про предстоящий матч, иногда спрашивая что-то у Эвана, но тот отмахивался: слишком был увлечён завтраком.
Пусть всё было, как обычно, Регулус чувствовал, что забыл нечто важное. Он даже не догадывался, с чем бы это могло быть связано, и ему было стыдно за незнание. Никто из друзей, как казалось, не думал ни о чём похожем, или они просто не озвучивали своих мыслей. Однако гадать долго не пришлось: краем глаза Регулус заметил брата, входящего в Большой зал.
Всё мгновенно прояснилось, но от осознания стало не легче. Регулус совсем забыл, что сегодня был день рождения Сириуса.
Гриффиндорцы вскочили со своих мест и начали выкрикивать поздравления и аплодировать Сириусу. Тот расставил руки в стороны и пошёл в сторону Мародёров, параллельно принимая поздравления от каждого второго.
От резкого шума со стороны львов, все слизеринцы вздрогнули, а некоторые подскочили с мест и тут же сделали вид, что ничего не слышали, словно они сидели за невидимым барьером и не замечали происходящего. И среди всего факультета было лишь несколько девиантов: Дженна, Регулус и Мари (Эван и Элен были слишком заняты).
В то время Регулус заметил, что даже некоторые учителя присоединились к ученикам, отчего пуффендуйцы и когтевранцы захотели повторить.
И когда он снова посмотрел в сторону Дженны, думая, что застанет её улыбающейся, она вернулась к чаю и тревожащим её мыслям. Впервые за долгое время её эмоции были вполне очевидны, и она практически не скрывала их.
Эйвери определённо был замешан в происходящем: уж слишком долго его взгляд задерживался на ней каждые несколько секунд. При этом Мальсибер и другие никак не реагировали, а значит и не были в курсе. Эйвери действительно решил стать единственным верным врагом Дженны. Так предполагал Регулус.
Подобная история была необычной для Хогвартса. Редко можно было встретить враждующих между собой слизеринцев. Чаще всего таковыми можно было считать мелкие стычки, а любая вражда ограничивалась игнорированием. Слизеринцы и без того не общались с другими факультетами в большинстве своём. Если начинать внутреннюю вражду, долго без поддержки и общности они не протянут.
Но всем слизеринцам пришлось вскинуть головы, когда сверху появились небольшие фейерверки. Их было настолько много, что казалось: потолок затянуло их сиянием. И зрелище было бы поистине захватывающим, только создавали его Мародёры. Пока над столами трёх факультетов представление было безобидным, на слизеринцев полетели маленькие огоньки, попадая им на тарелки, мантии и головы. На месте падения образовывалось блестящее пятно, которое некоторые безуспешно тут же пытались убрать магией.
И большинству подобное казалось весёлым зрелищем, и только слизеринцы сбегали с завтрака. Для них день был испорчен с самого утра. Многие были раздражёнными и злыми, особенно на знаменитую четвёрку гриффиндорцев. И даже когда учителя сняли чары, Слизерин не стал менее спокоен.
Было заметно по реакции уходящих, что в то самое утро терпение могло вот-вот закончится. В любой момент слизеринцы готовы были броситься любого другого ученика. Отношения были накалены и до ноябрьского утра (не только из-за развлечений Мародеров, но и квиддича). Совсем недавно два факультета чуть не устроили дуэль прямо на поле, так как не могли поделить его.
Регулус посмотрел сначала на Дженну, которая поспешила уйти из зала вместе с несколькими другими слизеринцами, а потом вновь повернулся к Элен, которая только начала говорить, как с новой тактикой они с легкостью добудут кубок школы. И тогда Регулус наткнулся на провожающий Дженну сочувствующими взглядами Мари, Элен, Эван и — неожиданно — Барти. А Регулус не знал ничего. Он хотел, но по своей ошибке не мог. Он мог бы спросить, только легче бы ему не стало.
Регулус позволил семье и статусу лишить его многого. Дженна была в этом списке. Сириус же проживал счастливые дни в Хогвартсе, не заботясь о том, кому и что он должен. Его любили и уважали, и он был рад быть с такими людьми. Регулус же пошёл противоположным путём и жалел каждый день своей жизни.
Если бы не их отец, жизнь Блэков была, может, и не самой счастливой, но они бы смотрелись хотя бы подобием семьи.
Сириус жил куда свободнее и полнее, чем Регулус, пусть ему и часто доставалось от родителей. Андромеда нашла любовь, семью, предав своих кровных родственников. И они оба были с теми, кому нужны, а вот Регулус оставался без важной части его самого.
Жизнь с Дженной была другой, ощущалась иначе, им будто было предназначено встретиться и помочь друг другу найти свой путь. Бесполезно было отрицать, насколько необходима она была ему.
Тоже было у Сириуса и Джеймса: братья, нашедшие друг друга. Как и Андромеда с Тедом: идеальная пара. И за них оба боролись, потому что иначе жизнь не имела смысла. Ведь именно эти люди стали ключом к жизни, о которой Блэки мечтали. Возможно, Регулусу стоило взять пример с них?
И с этими мыслями он продолжил ждать, пока остальные позавтракают, чтобы начать собираться на ЗОТИ. И когда Регулус подумал, что больше их сегодня ничто не задержит, в коридоре их догнал Теренс. И тогда на секунду пятеро слизеринцев застыли и обменялись тревожными и непонимающими взглядами. Он не разговаривал с ними, по крайней мере, несколько недель, и обычно это были короткие беседы, но никак не встречи с самого утра.
И СОВ было плохим оправданием: Теренса замечали с друзьями довольно часто. Только вот не с младшими слизеринцами.
Теренс поздоровался и засеменил рядом с Элен, которая была единственной, кто недолюбливал его за ситуацию с Дженной. Тем не менее она его не прогнала и предпочла промолчать, нежели ещё больше портить себе настроение с самого утра. Никто не смел начать разговор первым. Спрашивать про экзамен казалось слишком плохой затеей, а остальные детали жизни Теренса оставались тайной.
— Как вы? — спросил он, сгорая от смущения.
Долгая пауза повисла в воздухе, стало настолько тихо, что можно было с лёгкостью услышать дыхание каждого. И когда Теренс думал, что хуже он себя не почувствует, Элен смерила его взглядом, заставившим слизеринца сделать шаг в сторону. Регулус усмехнулся: всё выглядело так, будто Элен была готова ударить Теренса, если он скажет ещё слово. Но Дженна давным-давно отпустила и забыла, а вот Элен — нет.
— Так о чём ты хотел поговорить? — раздался чуть позади голос Барти. — Неужели решил всё же вернуться в группу?
Пусть голос Барти звучал так, будто он и не переживает ни о чём, толика надежды таилась в его глазах. Невозможно было не заметить, как он хочет скорейшего возвращения Теренса. Наверняка, у этого были свои определённые причины. В конце концов Барти и Теренс чуть отличались от Основной Пятёрки, и он мог чувствовать себя комфортнее с ним.
Регулус заметил, что Барти ищет тех. На кого можно положиться, кто может помочь и защитить. Именно поэтому Теренс и Дженна всегда были теми, с кем он охотнее делился историями, чем с Регулусом или Эваном, благодаря которым и познакомился с остальными.
Эван молчал, что было необычно. Он с любопытством ждал ответа Теренса, и никак не мешал ему говорить. Мари вела себя спокойно, как и всегда, наблюдая за происходящим.
— Я признаю свою вину и приглашаю Вас на выходных сходить и выпить сливочного пива за мой счёт, — сказал Теренс. — В качестве извинения.
И это звучало как неплохое начало, только Регулус понимал: Дженны рядом с ними не будет.
С Теренсом разговаривать было весело, но уроки не могли исчезнуть из расписания по желанию, и поэтому всех, кроме Теренса и Барти, ждала ЗОТИ. И урок должен был пройти в обычном темпе. Профессорша, женщина едва за тридцать, вошла в кабинет, желая скорее начать рассказывать ученикам о жизни оборотней, которых она выбрала темой урока.
Кроме того, что урок был крайне скучным, и ученики только писали, а не использовали магию, вместе со слизеринцами в кабинете сидели гриффиндорцы. В тот день хуже наказания не было. Терпеть смешки и шутки становилось невыносимо. И если подобное напряжение было в классе, что же будет происходить в день игры в квиддич?
— Итак, сегодня у нас моя излюбленная тема! — начала профессорша, пока ученики устраивались поудобнее для лекции, которая должна была быть хоть немного интересной.
— Она чересчур рада этому, так? — спросила Сюзанна Эш у Беатрис.
Девушки сидели справа от Регулуса, и он мог легко слышать их.
— Быстрее бы этот урок закончился, я устала, — простонала Беатрис, падая на парту.
— Он начался минуту назад…
Эш, осознав, что кто-то смотрел на них, повернула голову и встретилась взглядом с Регулусом. Она кокетливо улыбнулась ему и отвернулась, а Регулус только покачал головой и решил исследовать пространство вокруг себя снова, надеясь, что что-то отвлечёт его внимание от скучной лекции. Подслушивать чужие разговоры и наблюдать за кем-то малознакомым было неприлично с его стороны. Тем более за Сюзанной Эш, которой и без того приходилось терпеть много внимания.
Его сосед по парте, гриффиндорец, был последним, на что Регулус планировал смотреть, так что невольно он начал следить за тем, как Дженна и Эван, сидевшие перед ним, опустили по одной руке под парту, сложили руку и пытались повалить большие пальцы друг друга, при этом даже не смотря на них. Настолько продвинутыми они стали в каждой похожей игре из-за предметов, на которых нельзя было спать, но при этом приходилось искать способы развлечься.
Регулус не заметил, как начал тихо смеяться, наблюдая их детским поведением. Но это было недостаточно тихо для профессорши.
— Мистер Блэк, стоит ли нам предположить, что Вы знаете об оборотнях больше, чем я?
Регулус вспомнил о тайне Ремуса Люпина и о том, как искал информацию об оборотнях сразу после открытия, чтобы знать, с чем он имел дело. Регулус мог знать больше профессорши, но ему пришлось извиниться и замолчать. Драма была лишней.
— Ну что же, тогда я продолжу.
Странно, что она не заметила развлечения двух слизеринцев под партой или действий других, но на смех Регулуса обратила внимание. Хотя это позволило ему продолжить следить за Дженной и Эваном, которые создавали тысячу способов скоротать время и не заснуть. А следующим уроком была история магии. Нечто ещё скучнее, только там можно было поспать.
— Это не моё дело, но ты пялишься на них последние несколько минут, и выглядит это пугающе, — неожиданно произнёс сосед-гриффиндорец.
— Ты прав: это не твоё дело.
Ответ Регулуса был лаконичным и должен был дать знать, что он не собирается разговаривать. Только когда гриффиндорцев останавливали любые знаки?
— Скучаешь по своим дружкам? Давно вас никто не видел вместе. Всех троих, я имею в виду.
Видимо, ему было настолько скучно, что он решил побеседовать с ближайшим к нему учеником. Только Регулус не собирался становится чьим-то развлечением.
— А все гриффиндорцы следят за нами?