Глава 10: Отравление (1/2)
Вэй Ин оглянулся.
Лоза обвилась вокруг ног мужчины?
― Хангуан-Цзюнь? ― Вэй Ин удивлённо вскрикнул.
Но… они же были за пределами дворца? Вэй Ин и не подозревал, что такое возможно…
Но времени на размышления у него не было: человек с кинжалом снова бросился на него, и Вэй Ин понёсся навстречу, быстро отбивая его назад несколькими меткими ударами, пока корень на тропинке позади человека не поднялся из земли, и он, зацепившись за него каблуком, споткнулся и тяжело упал на спину. В этот момент Вэй Ин услышал позади топот быстро приближающихся шагов, быстро уклонился от удара саблей и увидел, как ветка дерева резко ударила мужчину по шее, отчего тот упал лицом на землю.
― Что, черт возьми, происходит? ― закричал мечник, пытаясь сбросить с себя лозу и встать на ноги, в то время как ещё больше лоз, казалось, пытались схватить его за руки, только усиливая очевидную панику.
― Я не знаю! Неужели в этом лесу водятся чёртовы призраки? ― нервно ответил человек с кинжалом, отчаянно пытаясь выдернуть ногу из-под корня.
Саблист перевернулся, пытаясь избежать захвата лозы, когда замахнулся на корень рядом с ногой мужчины с кинжалом, позволяя ему безопасно отдёрнуть ногу.
— Это того не стоит! ― объявил саблист, его голос тоже дрожал, ― давайте убираться отсюда.
Мужчины поднялись на дрожащие ноги так быстро, как только могли, а Вэй Ин как раз собирался вздохнуть с благодарностью принцу и всему тому, что он, черт возьми, сделал, чтобы все это провернуть. Он развернулся, чтобы броситься по тропинке в противоположном направлении, обратно к дому, но в ту же секунду, один из мужчин метнул кинжал, вонзив его в живот Вэй Ина.
Прошла тихая ошеломлённая секунда, прежде чем ветка дерева почти сердито щёлкнула по мужчине, и он, вскрикнув, помчался по тропинке вслед за другими мужчинами.
Вэй Ин, все ещё находясь в состоянии шока, сжимал в руках украшенную драгоценными камнями рукоять брошенного кинжала, вонзившегося глубоко в живот. Он обернулся, чтобы посмотреть, как мужчины уходят по тропинке, и крикнул им вслед с издевательским триумфом:
― Я оставлю это себе! Теперь он мой!
Если кто-то из них и услышал его остроумную подначку, то даже не потрудился обернуться, чтобы посмотреть. Хотя Вэй Ин был в рад, что они убежали, выражение лица стало чем-то средним между гримасой и недовольством из-за того, что он не получил никакой реакции на свои остроумные подначки. Конечно, он не соврал, что оставит кинжал себе. Он выглядел весьма причудливо: на рукоятке был вырезан замысловатый узор в виде солнца и украшен рубинами… Он полагал, что лезвие тоже было весьма изящным, хотя и не мог хорошо рассмотреть его в нынешнем положении.
Адреналин все ещё бурлил в венах, поэтому ему было сложнее ощущать острую боль от лезвия, вонзённого в него, вероятно, не помешало и то, что это был далеко не первый раз, когда его кололи, так что странная и глубокая боль не была чем-то новым. Он чувствовал себя скорее раздражённым, в основном из-за времени и энергии, которые потребуются для заживления такой раны. Одной мысли о том, что следующие несколько дней ему придётся провести в постели, пока тело будет восстанавливаться, было достаточно, чтобы недовольно заворчать.
Что ж, сначала о главном. Во дворце были бинты. Он с нетерпением ждал вечера, чтобы приготовить еду, но не был полностью уверен, что успеет это сделать, скорее всего, лучшим вариантом будет вернуться и лечь в постель как можно скорее.
К счастью, дворец находился достаточно близко, чтобы дорога туда не заняла много времени. Он осторожно вынул клинок из живота, слегка поморщился, прежде чем крепко прижать руку к ране, а затем пошёл домой.
Прошло не больше минуты, прежде чем он понял, что… что-то не так.
Началось все со слабого покалывания в месте раны, ощущения странного и почти приятного, похожего на мягкой, тёплый гул под кожей. Это не было бы проблемой, если бы на этом все и закончилось, но вскоре странное покалывание превратилось в лёгкий зуд, который, казалось, отдавался во всем теле, прямо под кожей.
Несмотря на свои опасения, Вэй Ину ничего не оставалось делать, кроме как не обращать на это внимания и продолжать двигаться дальше. Когда он, спотыкаясь, вошёл в ворота дворца, зуд усилился, а все тело, казалось, нагрелось, отчего Вэй Ин почувствовал, что не совсем уверенно стоит на ногах, внезапная вспышка жара пронзила позвоночник, и он споткнулся, запнувшись о дверной проем.
― Вэй Ин, ― сказал принц явно обеспокоенным голосом, ― с тобой все в порядке?
Вэй Ин издал слабый смешок. Зуд становился все сильнее, он чувствовал дрожь в позвоночнике, руки тряслись от напряжения, и, что ещё хуже, они начинали болеть. Единственным предположением было то, что кинжал был отравлен или каким-то образом заколдован, но что он мог с этим поделать? Во дворце не было врача, а ближайший город находился слишком далеко, чтобы он мог даже мечтать о том, чтобы дойти до него, а мысль о том, чтобы пройти весь путь до своей комнаты, вдруг показалась сложной задачей. Что бы ни происходило с ним сейчас, это либо убьёт его, либо нет, и Вэй Ин не думал, что в данный момент у него есть на это право. Зачем тратить время на разговоры об этом?
― Хангуан-Цзюнь, ― сказал он, заставив себя улыбнуться, — это ты был в лесу? Ты помог мне?
Принц, казалось, удивился вопросу или удивился тому, что не получил ответа на свой вопрос, но через секунду ответил:
― Да.
― Спасибо, ― сказал он с тихим выдохом. Вэй Ин, конечно, догадывался об этом, ведь какова вероятность того, что в лесу поселится ещё один растительный дух, но… ― я не знал, что ты можешь управлять растениями за пределами дворца.
Принц на мгновение задумался, а потом признался:
― Я тоже не знал.
Вэй Ин беззлобно рассмеялся, но тут же вздрогнул от резкой боли в груди и животе. Он судорожно вдохнул, оттолкнулся от стены и, спотыкаясь, пошёл по двору, больше всего на свете желая просто вернуться в свою постель, лечь и закрыть глаза.
Сделав несколько неуверенных шагов, он спросил:
― Как ты это сделал?
― Я не знаю, ― ответил принц после некоторого раздумья. По мере продвижения Вэй Ина к рукам и плечам поднимались лозы, которые помогали держать равновесие и сохранять вертикальное положение, когда он начинал раскачиваться, ― мне нужно было использовать ци леса. Я… возможно, использовал больше, чем было безопасно для жизни растений.
Вэй Ин не совсем понял, что имел в виду принц, но… пока он продвигался по коридору, гул в голове становился все сильнее, и ему было трудно придавать значение тому, что говорил принц. Он продвигался по коридору, по одному ноющему шагу за раз, а зуд… снова начал меняться, и не в лучшую сторону. Казалось, он переместился ближе к коже, словно сотни крошечных иголок втыкались снова и снова, и не только это, но… Его кожа начала нагреваться, или не кожа, а что-то под ней. Зуд медленно превращался в жжение, но он стиснул зубы и заставил себя идти дальше. Дверь в его комнату была уже так близко, а одежда становилась все тяжелее и тяжелее от потоков крови из раны, которую он забыл прижать.
― Вэй Ин? ― снова заговорил принц, ещё более обеспокоенное, чем прежде.
Мысли Вэй Ина закружились, и ещё больше лоз потянулось вверх, чтобы поддержать его, когда он, спотыкаясь, бросился вперёд и зацепился за дверной проём комнаты.
Кровать была совсем рядом, Вэй Ин видел её, но чувствовал, как его трясёт, как под кожей разгорается жар, мешающий координировать движения, необходимые для того, чтобы перебраться туда… Он оттолкнулся от дверного проёма, делая последнее усилие, чтобы преодолеть расстояние, и успел сделать шаг, прежде чем боль пронзила ногу, и она подогнулась.
― Вэй Ин! ― закричал принц, и лозы, поднявшиеся с пола, подхватили голову и плечи Вэй Ина, замедляя падение и не давая удариться головой о каменный пол.
Вэй Ин надеялся, что холод камня хоть немного смягчит жар, который, казалось, неумолимо нарастал внутри, но вместо этого разительный контраст только усилил его, словно огонь настойчиво требовал гореть внутри ещё жарче, чтобы побороть холод.
― Хангуан-Цзюнь… ― пробормотал он невнятно, даже в горле вдруг стало мучительно сухо, ― я неважно себя чувствую.
Не успел он произнести эти слова, как боль вспыхнула, как разгоревшийся огонь, и в глазах на несколько секунд потемнело.
Сознание стало мимолётным, то появляясь, то исчезая, когда он боролся между желанием потерять его от нарастающей агонии и резкими толчками, которые заставляли его быть начеку с хриплым дыханием. Его мозг отключался и включался от минуты к минуте, он улавливал, как отключается тот отключался, только потому что мог заметить разницу между каждым всплеском сознания. Его понемногу перекладывали на спину, постепенно расстёгивали и распахивали одежду, и он особенно сильно вздрогнул, когда почувствовал, как лоза протирает чем-то колотую рану. Глубокая рана была ещё так свежа и чувствительна, что боль от прикосновения была яркой, и почти ясной по сравнению с гнетущим чувством жжения, которое, казалось, пыталось отключить разум раз и навсегда.
Мысли помутились, а когда он снова пришёл в себя, лозы обвивали руки и ноги, и он находился в другом месте на полу, потом темнота, потом он очнулся в новом месте, дальше в комнате, потом темнота… Когда он снова очнулся, жжение все ещё было под кожей, но сердце замедлилось, и комфортное тепло боролось с обжигающим жаром в венах, и он успел только смутно отметить, что это чувство знакомо, прежде чем снова отключился.
Когда он очнулся в следующий раз, он… он больше не лежал на полу? Он не знал, как и почему это произошло, кроме того, что холод больше не контрастировал так яростно с адским огнём, пылающим в венах. Голова раскалывалась, тело казалось слабым, бесполезным, даже дыхание отнимало силы, потому что даже лёгкие были полны раскалённых углей, которые разгорались с каждым вдохом. Он втянул воздух с хрипом, и раскрыл глаза в темной комнате, потому ли, что было уже поздно, или потому, что зрение просто подвело, Вэй Ин не мог сказать наверняка. Но… когда шок от пробуждения прошёл, он заметил кое-что ещё. Слишком знакомое ощущение лозы, обвивающей руку, и… что-то ещё, знакомое ему, но не знакомое здесь, нет… Рука, которую он держал, ощущалась… расслабленной, почти невесомой, и что-то освежающее, и целительное, казалось, отзывалось в ней эхом, струясь вверх по руке и растекаясь по остальному телу. Боль не исчезла, но… Тело Вэй Ина боролось с ней, с тем, что было внутри него, боролось, чтобы сохранить жизнь, исцелить, словно лоза передавала ему духовную энергию, хотя Вэй Ин и не подозревал, что принц может это делать.
А потом он снова потерял сознание.
Через некоторое время он снова очнулся. Его разбудила боль. Он сразу понял это, почувствовал её треск внутри, словно пламя лизало кожу, ища топлива, чтобы разрастись и поглотить. Его волосы и одежда были влажными от пота, прилипшие к коже, но, несмотря на всю пользу, которую они приносили, чтобы погасить жар, они могли бы быть и вовсе не влажными.