Часть 13 (1/2)

Адель лежала на кровати и рассматривала поразительно редкие силуэты мебели, видной в едва пробивающийся сквозь окно свет полной луны. Ей, привыкшей к нагромождению всего в пространстве, было немного непривычно видеть комнату, отныне принадлежащую ей, такой пустой. В конце концов она решила - ей стоит потом нагрузить Бена и Нила - может, она доверится даже Мэтту - с помощью в перетаскивании заказанной мебели. Руку привычно холодило лезвие ножа, а в щеку удивлённо упирался горб пистолета. Когда она жила в Милпорте пистолет часто оказывался в дальней закрытой комнате второго этажа, куда его убирал Николас, особо не заботившийся о сохранности своей жизни - после самой первой неудачной попытки убийства, после которой Адель на два года посадили в колонию для несовершеннолетних (Николас специально выбрал «щадящий режим», всё же если бы она отправилась в самую простую, к примеру, американскую - её бы там обучили всему, что может помешать Николасу, уж он-то знает) он позаботился, чтобы у той даже шальной мысли не было о причинении вреда ему. Ведь после каждой осуществляемой угрозы, тех же тычков ножом и простреленных конечностей, Адель ждал Ад.

Она содрогнулась на одеяле, где буквально пару секунд назад наслаждалась ночной прохладой, и к горлу подкатил комок ужаса и горечи от одного лишь воспоминания о «методах перевоспитания». Адель скрутилась от эфемерного удара тяжёлым ботинком о её живот, очередном глубоком порезе на спине, точь в точь повторяющим предыдуший - чтобы ещё больше не уродовать нежную кожу, но показать «кто в доме хозяин».

Адель тихо кашлянула и поднялась с кровати потянувшись к краю. На полу стояла полупустая бутылка колы, которую она купила вчера во время очередного осмотра мест на «соколе». Она провела языком по нижней губе, наткнувшись на розоватый рубец, зубами сдирая маленькую корочку, обещающий превратиться в красивый шрам плавно перетекающий с губы на подбородок. Адель усмехнулась, сжимая в дрожащих руках одеяло, в деталях воспроизводя момент, когда она получила увечье. Это помогло бы отвлечь сознание от навязчивых мыслей-воспоминаний и страха перед предстоящей поездкой в Милпорт.

Она до рези в глазах зажмурилась и глубоко вдохнула, предаваясь в воспоминаниям. Как сейчас перед ней предстала заляпаная мукой кухня тренерской квартиры, она отчётливо слышала громкий голос Хэммика, что эмоционально восхвалял людей, умеющих готовить, и поведавший насколько Эрик хорошо готовит, и нужно будет как-нибудь познакомить этих двоих с ним. Адель тогда задумалась на мгновение, проверив этого Клозе - удивительно добропорядочный и милый человек, который любит готовить и Ники - и согласно кивнула, вызывая у Нила начинающийся приступ эпилепсии, который слишком быстро прошёл и даже скалка не полетела ни в кого. Он всё никак не мог привыкнуть, что Адель временами готова пересиливать себя и проводить время с Хэммиком, который старался особо не давить и лишний раз не прикасаться, пусть и не понимая причину такой нелюбви к себе, проявляя неожиданную для себя тактичность. Хотя, может, ещё одним стимулом служил Эндрю, сверкающий на Ники глазами и не только. Адель казалась Хэммику интересной, и он подумывал, как бы лучше добиться её расположения, чтобы она хотя бы не сверлила его пристальным, слишком настороженным взглядом, под которым Ники чувствовал себя слишком сильным моральным уродом. Слишком сильным уродом.

- Если ты сейчас заткнёшься, я расскажу как угнать самолёт с помощью зажигалки, - раздражённо бросила Адель, едва ли сдерживая себя в руках, чтобы не бросить венчик меж глаз Ники. Или скалку, хоть что-нибудь, что первым попадётся под руку.

Хэммик на секунду замолчал, прерывая свой трёп и задумчиво наблюдая за помешивающей тесто Адель. Сегодня был понедельник, Нил и Адель были дома одни пока тренер уехал по своим делам и ей в голову стукнула просто гениальная мысль о том, как ещё лучше избавиться от страха перед Хэммиком - она позвала его, чтобы угостить лучшими оладьями. Дом тренера - территория, которую Адель знает как свои пять пальцев, рядом всегда будет Нил и оружие, а перед Ники она не испытывает такого ужаса, как перед Николасом, пусть и шугается от него, как черт от ладана. Вот только вместе с Хэммиком пришли и остальные, Дэй занял их диван в гостиной, просматривая матч между «Троянцами» и «Воронами», Миньярды же облюбовали все стулья на кухне, отрешённо наблюдая за действиями Адель и Нила, которой вздумалось добавить к блинам и оладьям ещё и каких-нибудь небольших булочек. Выбор пал на маленькие круассаны с абрикосовым джемом и шоколадом.

- В какой книге это было? - заинтересованно спросил Ники, подаваясь вперёд и не нарочно заляпывая локти в муке.

- Джокарта, могу потом одолжить книгу, - улыбнулась Адель, метнув страшный взгляд на Джостена. Его не впечатлило ни на грамм. Всё же как бы Адель не сверкала своими волшебными глазками, которыми она в мгновение могла покрыть Ад толстым слоем льда, с его папашей ей не сравниться. Вот он смотрел так, словно видел перед собой жалкий кусок плоти, что продолжала сочиться кровью. Адель же переняла убийственный взгляд от Джозефа - Нил всегда говорил, что Адель прекрасная ученица. Но к вящему счастью Нила, девушка слишком дорожила им, чтобы полноценно прикончить. Это развязывало руки пониманием о вседозволенности и доверии к своей персоне.

- Она на опыте, - хмыкнул Нил, стирая муку с щеки тыльной стороной ладони, однако он просто ещё больше растёр её, - тёмное прошлое, скажем так.

-Настолько тёмное, что я даже почти не помню.

- Склероз это, конечно, проблема, но не моя, я до сих пор помню эмоциональный рассказ Бена на эту тему.

- Во первых, - кончик скалки предупреждающе коснулся груди Нила, и Адель доверительным полушёпотом продолжила, раскатывая тесто. - Это было в планах, если бы Рейверы оказались в Турции, и, во-вторых, план действительно самый охуенный. Тем более, я могла бы оставить его тому придурку и все рады.

Дело было летом прошлого года, когда Николас настоял на курорте в Турции, яростно отклонив предложения о путешествии в горы. Джонатан Рейвер был старым другом Николаса, с которым тот не поделил свою первую любовь, точку для одного отеля и в районе полумиллиона долларов. Джонатан так же точил зуб на него за то, что Николас самым наглым образом переманивал клиентов в Сан Франциско - у той семейки был тоже не самый лицеприятный бизнес в виде борделей. Джонатан терпел год, второй, но потом его нервы сдали и он в жёсткой форме заявил, что если ещё хоть раз увидит Николаса - от того и живого места не останется, он припомнит ему всё, и отобранное место, и деньги, и бывшую жену,которая изменила ему с Николасом. Ей богу, какая-то сборная солянка и кружок по интересам, а не друзья у Эстерния.

- О, да, самолёт к себе в гараж, а трупы можно сбросить в океан, - фыркнул на итальянском Нил. Адель как-то насела на него, что, мол, раз бегаешь туда-сюда,то и итальянский язык понадобится.а кто является лучшим учителем если не владеющий этим самым языком? - С высоты кучи тысяч километров, план гениален. Аэродинамика вышла из чата.

- Да, ты прекрасно видел наш гараж и его этаж вниз, тем более,у нас есть более...мм, обширные дома в других частях страны. А трупы можно отдать Бену, тот Джозефу и всё, дело в шляпе. Они оба будут на моей стороне, кицунэ, даже не старайся. Для таких случаев у него есть люди. Тем более, он может в любое время связаться со «Слабым», а это уже немало, - Адель замерла, возмущённо взглянув на Нила. - К слову, зачем вообще кого-то убивать? Можно ведь просто пригрозить. Живодёр.

- Хочешь сказать, что в твоём понимании - люди это окончательно животные? - приподнял бровь Нил, прекрасно понимая,что минимум часть людей для Адель никто иные, как животные. Жестокие, безсердечные твари, что жаждали отобрать как можно больший и более лакомый кусочек от тела, сознания и личности Адель. Уничтожить её как можно более жестоким способом. - Какого ты хорошего мнения о нас всех.

Адель закатила глаза, звонко закрывая духовку и выкручивая нужную температуру, уже представляя как будет есть чудесные - ну...тут как поедет уже - круассаны.

- Не придирайся к словам, Лис.

- Я не понимаю, что здесь происходит, но это максимально интересно, - тихо шепнул Ники и склонился к напряжённо застывшему с кружкой кофе Эндрю.

Тот переводил взгляд с Адель на Нила,примерно прикидывая о чем они вообще могут говорить. Миньярд понимал, что эти двое опасны, чертовски опасны для его близких, но отчего же он одновременно желает выпнуть их из команды и оставить, узнать, исследовать всё. Особенно Джостен, Эндрю не понимает себя, ему до жути и зуда в пальцах хочется раскопать всю информацию о его жизни, личности и ещё кучу всего, именно узнать от самого Нила. Получить вразумительные ответы на вопросы о содержании той сумки, над сохранностью которой так дрочился Нил, о его прошлом. Этот едва уловимый жар в груди пугал слишком сильно, заставляя поджимать губы и отворачиваться от этого «Кицунэ», стараясь искоренить это чувство как можно скорее,пока этого не заметили одни дьявольски внимательные глаза. Однако, судя по насмешливому взгляду, Адель начала что-то подозревать и Эндрю надеялся, что ничего слишком ужасного её мозг не придумает. Ну, знаете, что он хочет распять и снять кожу с Джостена, или просто распять его и взя-. Кхм, ему не стоит вообще мыслить о Ниле. Тем более в эту сторону. Это не закончится ничем хорошим, даже малейший интерес и симпатию ему стоит уничтожить с корнями, пока они ещё больше не вросли в его жизнь.

Ему казалось, что Адель выбрала правильное прозвище для Нила, что она точно знает о нём хоть немного. Впрочем, с Адель никогда не было ничего «просто так», она всегда вкладывала хоть какой-то минимальный намёк, смысл, историю в любую свою фразу, сказанную в «клоунском» режиме. Главное знать это, и всё встанет на свои места.

Эндрю знал. Поэтому у него имеется почти полное представление того, что происходило с Адель за последние восемь лет, за исключением, разве что, причины её настолько доверительных отношений с Джостеном и причины такого сильного страха перед «Николасом». Хотя задней частью сознания он уже понемногу осознавал весь пиздец ситуации, пусть и старался отгонять подобные мысли куда подальше. Однако розовых очков, что, не удивительно, разбились стёклами вовнутрь, исполосовав глазные яблока и душу, он не носил уже давно. Он как никто другой понимал её напряжение, стоило кому-либо, у кого нет того самого уровня доверия, оказаться слишком близко. Но всё было не настолько запущено - если, конечно, не брать в счёт реакцию на Ники и тренера - и Адель спокойно контактировала почти что с любым представителем немногочисленной на данный момент команды и прохожими на улице. Видимо, всё происходящее в том доме было редким, но, даже если дела и обстояли так, он не понимал откуда она брала силы оставаться всё такой же яркой и улыбчивой, пускала временами совсем неуместные шутки, изредка позволяя даже тому же Ники прикасаться к себе.

- Эндрю, не смотри так, словно убьёшь сейчас этим ножом, - испуганно улыбнулась Адель, а в глазах ведь черти и у каждого их чернильные очи блестят слишком задорно.

Вот только что Ники, что стоящий у холодильника Аарон, который отошёл чтобы взять холодной воды, их словно не замечали, чуть укоризненно и со страхом поглядывая на Эндрю. Они действительно считали, что Адель испугалась Миньярда, однако сам-то он явно видел, что ни капли страха - даже банальной паники! - не вызывает в душе этой, как выразился однажды и всегда Нил, «чокнутой на голову девицы», лишь подлинный интерес и желание. Банальное желание познакомиться чуть ближе, понять он тот самый мальчишка из её воспоминаний или кто-то другой - она узнаёт это спустя время, однако не долго Эндрю томиться в неведении и нетерпении. Даже сквозь призму самой прозрачной угрозы и предупреждения, что если они попытаются сблизиться с «Монстрами» тем самым заставят старшекурсников ещё больше переживать за новеньких. Адель только посмеялась, что они подходят друг другу - ”монстры” и они - ведь уже в Милпорте Джостен и Эстерния в полицейском круге, а потом уже и на весь городок, прославились как «Жуть», так они задолбали шерифа вечным попаданием и штрафами.

- Больно нужно мне перед тренером объяснять твою смерть. Слишком запарно.

Не ему возмущаться даже мысленно, что никто, кроме скрывшего усмешку Джостена, не видел изменений в мимике девушки. Это не они провели год с эмоционально неуравновешенной Адель, всё ещё не отошедшей от смерти Сьюзен. Это не им приходилось иметь дело с редкими нервными срывами, когда Адель почти выходило сделать вид, что у неё всё под контролем, когда это самый контроль медленно и с оглушительным треском расходился по швам, выпуская наружу всё, что она пыталась скрыть от незаинтересованных взглядов других. Страх, горечь, ужас, скорбь и давящая лёгкие паника медленно накатывала. Что снова и снова закапывая Гейз как можно дальше в именную могилу сознания. Большинству людей по сути дела было плевать на её состояние. Они хотели видеть ту ярко улыбающуюся девочку, что всегда безвозмездно помогала любому, кто её попросит об этом. Поэтому она медленно варилась в котле своих переживаний, почти ощущая как кожа медленно начинает слезать с её ошпаренной плоти, а тело окутывает удушающий жар страха, что её заметят в момент её слишком сильной уязвимости и немой истерики - её никогда не осуждали за слезы или что-то такое, но немой укор в глазах окружающих бил наотмашь, заставляя закусывать внутреннюю сторону щёк и давить неуклюжую улыбку. Она медленно умирала, продолжая уповать, что хоть кто-то протянет руку. Соизволит взглянуть в её открытую настежь душу и вытащить её из этого болота негатива и сомнений. Впервые этим самым человеком стал Эндрю, на которого Адель даже не расчитывала в тот момент. Она считала, что слишком сильно его задолбала своим навязчивым поведением и желанием общаться. Она ошибалась. Эндрю тогда молча взглянул на неё, а во взгляде не читалось и толики отвращения или нечто подобного, и уселся рядом, протягивая какую-то плюшевую игрушку. Быть может, если бы он знал, что стоит делать в таких ситуациях попытался бы донести что-нибудь словами, но даже просто присутствие кого-нибудь рядом, понимающего её состояние и не осуждающего, помогло куда лучше всевозможных слов, а тепло прислонившегося плеча дарило небывалое успокоение.

Адель была и по сей день благодарна Эндрю, что тот моментально понимал её состояние и гасил слишком сильные всплески её нервных срывов. Действовало это в обе стороны.

- Какой ты добрый! - тем временем восхитилась Адель. - Я с тебя икону напишу «Ангел Всепрощения», она будет иметь популярность.

Нил тихо прыснул в кулак, безуспешно попытавшись перекрыть смешок кашлем. Ему внезапно вспомнилась собственная фантазия о Эндрю-ангеле с демоническими рогами. И пока он пытался выбросить из головы сильные плечи и накачаную спину, на которую он мимолетом заглядывается в тренажёрном зале. Махнув головой, Нил вернулся к наблюдению за тем, как Адель продолжала распинаться о благородстве Миньярда-который-на-таблетках, приводя довольно весомые аргументы, когда пришедший на шум злющий Кевин возразил,что он нифига не всепрощающий ангел.

Эндрю молча обновил кофе и присел на стул недалеко от шкварячащей от масла сковороды, куда Нил вливал порции оладий и блинов, с интересом наблюдая за этим цирком, устроенным Адель, который перерос в обсуждение какими волшебными существами могли быть игроки команды. Адель могла пока утверждать лишь о присутствующих в комнате и тренере, чтобы лишний раз ненароком не засветить себя.

Нил молчал, отложив скалку на стол и с любопытством наблюдал за Адель, ощущая некую, не понятную ему, словно отцовскую гордость за девушку. Она смогла так быстро открыть малую часть души и общаться нормально с людьми, которые не вызывают у неё доверия и не являются Нилом. Это прекрасно.

- И часто такая хуйня происходит? - тихо подал голос Эндрю, чуть склонив голову и наблюдая как Эстерния эмоционально жестикулировала, посылая в воздух небольшие облачка муки. Ему нужно ещё точнее понять, насколько сильно изменилась Адель.

Нил вздрогнул. Его голос словно опалил обнажённые нейроны мозга, оставаясь сладкой истомой в каждой клеточке его тела. Вибрацией прошелся по коже вызывая лёгкие мурашки и поднимая волоски на теле.

- Подобные разговоры и перескакивает с темы на тему? - чуть сипло решил уточнить Нил. - Всегда. Она словно жить не может, если её рот хоть немного времени будет молчать. Правда, бывает так, что из неё и слова паяльником не вытянешь, но, к счастью, такое бывает редко.

Эндрю молчал, отставив кружку на стол. Нил решил продолжить просто в воздух, ни к кому не обращаясь, однако Эндрю не был глухим. Слышал, слушал, вспоминал и запоминал, в этот раз почти нарочно, но сам в этом не признается. Пусть он и знал её, но это было годы назад, интересно ведь услышать мнение стороннего человека, играющего немаловажную часть в жизни Баттон.

И он никогда не признаёт, что частично просто сидел и наслаждался спокойным, наполненным некой расслабленностью и настольгией, выискивая в нём намёк на что-нибудь. Никогда и ни за что не признает.

- Она обожает так делать. Сначала рассказывает о себе не всё, а потом просто по случаю шокирует людей. Или когда готовит, то внезапно может вбросить, что мясо у людей о-очень сладкое и соль не поможет это исправить. Ещё и даст рекомендации по готовке людей разных возрастов. А потом удивляется почему у неё так мало друзей.

Она не изменилась - понял Эндрю и едва заметно ухмыльнулся. Ники засмеялся, представляя Аарона с крыльями Тэнгу, насмехаясь, что его брат в понимании Адель куда больший святой. Эстерния громко фыркнула, выказывая своё отношение к испепеляющему взгляду Аарона, что язвительно отметил, что лучше уж быть крылатым, чем похожим на лесного бомжа. Вот здесь уже она тихо захихикала, промывая грязный от теста нож, звонко заезжая им в подставку.

- Ребяяяят, - протянула Адель, - вы можете сгонять в магазин за соком или любыми другими напитками? Наши закончились.

Ники задумчиво проводил взглядом закрывшуюся дверь холодильника и бодро кивнул.

- Предпочтения есть?

- Абсолютно плевать, - пожала плечами Адель и кивнула на дверь коридора, куда направлялся Хэммик. - Да погодь ты, щас деньги дам, и, раз уж в любом случае туда отправляетесь, то купи лазаньи, а?

- Я конечно понимаю, что мы не создаём впечатление особо богатых людей, но, поверь, это не совсем так. Хорошего ты обо мне мнения, конечно, - под конец обиженно буркнул Ники, потянув Кевина за собой.

- Прости, - подняла руки Адель, и по-настоящему извинилась. Стоящий у плиты Нил оглянулся на Адель, неловко уставившуюся на Ники,без единой капли страха в глазах. - Я просто привыкла давать деньги любому, кто не является Нилом. Типо знаешь, не хочу ещё больше доставать и ощущать себя должной.

- Значит, станем вторым Нилом, - хмыкнул Ники, - чтобы ты не пыталась впихнуть свои бабки. А если чувствуешь себя должной - прокатишь потом с ветерком, когда твой мотоцикл приедет!

- Удачи, - по-настоящему улыбнулся Нил и растрепал волосы Адель, на что та лишь фыркнула и прикрыла глаза, - Я был бы не против перекинуть ещё на кого-нибудь, помимо этого, - он плечом указал на Эндрю, который сам время от времени присматривал за Адель чтобы та не натворила какой-нибудь херни, - минимальную часть растрёпанных нервов. Вы должны спеться.

- Ты сейчас почти процитировал Бена, когда тот мне пророчил, что я споюсь и сопьюсь с Эндрю.

- А ведь такими темпами, вы действительно сопьетесь. Так что, я теперь тоже «экстрасенс»?

Эндрю фыркнул и первым вышел из квартиры, Кевин привык, что его почти везде сопровождает Эндрю, а оставлять этих двоих в квартире вполне безопасно, насколько это вообще может быть с Адель.

В размеренной тишине, разбавляемой лишь тихими разговорами о просмотренном на днях фильме и обсуждении отношений между главным героем, среднестатистическим бандитом, что частично хочет измениться в лучшую сторону, и его «совестью» - старым, но не утратившим былую силу, человеком, о чьём прошлом до конца фильма они знали лишь то, что тот служил в войсках и был самым лучшим военным. Смертоносным оружием.

Вот сейчас они думали, кто был бы главным, если бы ребята жили по соседству в одной квартире. И, впрочем, кто брал бы на себя все важные решения и был Последним Гласом.

- Он главный, потому что старый, сильный и до одури умный. Вспомни, как он филигранно манипулировать им, - заметил Нил, наблюдая как Адель быстро крошит шоколад ножом. - И тем более не будет слушать главного героя, даже если у того будет оружие в руках. Вспомни, как старик увернулся от пули, думаешь, во второй раз не выйдет? Хотя какой уж второй раз...

- Чувак, за свои почти девятнадцать лет жизни я, да и ты тоже, давно усвоила одно правило: главный - тот, кто может прострелить тебе голову или всадить нож. Там это был Стефан, а здесь, как видишь, сейчас я в преимуществе, - Адель тихо фыркнула, кивнув на Нила, и стала в стойку словно в руке её была шпага. Они были одни в доме, нет ни единой причины перестать шутить.

- Адель, - устало протянул Нил пересыпая нарезанный шоколад на водяную баню. - Не стоит этого делать, idiote.

- Да ладно тебе, мы ведь просто немного подурачимся, от этого никто не помрёт, тем более ты - моих навыков уж точно не хватит. А ты меня пожалеешь, я ведь буквально самый милый человечек и твоя обожаемая подруга, - Адель засмеялась, уворачиваясь от летящей в неё силиконовой ложки, кивая на подставку. - Давай, это всего лишь пара минут.

- Ты неисправима, - он закатил глаза и тихо зашипел от прилетевшей в спину крышки. - Теперь всё честно, - Нил со смешком взял нож из специальной подставки.

- Нападайте, мсье, я детей не привыкла атаковать первая. Благородство оно, знаете, такое.

Адель улыбнулась на то, как Нил закатил глаза и двинулся вперёд, выбрасывая руку с зажатым в ней ножом. В этот раз Нил уже не боялся причинить боль неловким или слишком быстрым движением, привыкнув, однако он никак не мог окончательно избавиться от мысли, что стоить ему взять в руки оружие и направить его на человека, если нет особой угрозы жизни - он вновь станет Натаниэлем. Именем и личностью, которую он ненавидит чуть меньше, но всё так же рьяно. Ему казалось, что не будь Натана - или назови его по другому - он бы даже любил своё имя.

Адель как-то говорила, что они с отцом кардинально разные, да, внешняя схожесть поражает сознание, но даже так они разные. Начиная от характера и причин, к примеру, взять тот же нож, заканчивая чёртовым именем и личностью. И пусть она однажды говорила, Нил не станет таким, как Натан если сам того не захочет, однако червячок сомнений всё время жил в его душе. Вдруг, он уже такой же как его отец, просто пока не замечает этого, что если шальная кровь Веснински однажды победит, и он станет копией отца? Вдруг он уже неосознанно начал принимать свою бывшую предначертанную Лолой и Натаном судьбу стать вторым Мясником? Вдруг он не милый-маленьй-мальчик-что-требует-защиты - пусть он никогда и не был таким в глазах Адель - а жестокий человек, готовый на многое ради защиты своих близких и собственной жизни? Готовый убить любого, кто попытается навредить ЕГО людям - и Нил понимал, что он такой не один. Как можно быть адекватным и миролюбивым, когда твой отец буквально Балтиморский Мясник?

К счастью самого Нила - он знал, что такого никогда не случится, он просто физически не сможет стать человеком, убивающим по приказу и с особым удовольствием. Не сможет с кайфом в глазах наблюдать за истерзанным телом на столе перед ним. Не сможет. Его вырвет от густого запах крови, кардинально отличавшегося от обычного, становящегося в десятки раз отвратительней. Пусть за время общения с Адель, которая всегда ярко и слишком насыщенно пахла кровью вне зависимости от появления на теле новых глубоких порезов или менструации. Аромат крови и солнца, что смешивались в незабываемый коктейль, словно впитался в каждую клеточку её тела. Им пропах каждый сантиметр бледной кожи, которую вовсе не брал загар. Вот только этот запах крови не взывал в нём отвращения и воспоминания. От него оставалось лишь умиротворенное спокойствие.

Даже такое задумчивое состояние не позволяло Адель расслабляться, заставляло отражать опасные удары и прикрывать тыл, пытаться нанести как можно больший «урон». Они не заметили как шуточная дуэль переросла в спаринг и тренировку навыков, о которых они забыли с тренировками экси. Адель присела уходя от медленно летящего в голову ножа и попыталась резануть ногу Джостена. Он резко отскочил в право,уходя от лезвия, едва подавив желание как можно сильнее садануть нападающему в идеально подставленный подбородок, сломав несколько зубов. Пусть он и понимал что в действительности Адель не хотела перерезать подколенные сухожилия, но тело двигалось само. Нужно выходить из этого состояния иначе Адель вновь будет ходить с ненужными синяками и ушибами, а Нил страдать от угрызений совести.

Они давно договорились, что на время их спарингов Адель делает всё, чтобы ненароком не использовать свою силу, вывозя всё лишь на логическом и стратегическом мышлении, чтобы потом, в самой обычной драке, было куда легче.

Адель вильнула вправо, заходя с левой стороны и как только Нил хотел повернуться так, чтобы можно было удобно садануть зажатым в правой руке ножом - Адель ещё больше уходила влево. Неплохо, это бы подействовало, если бы Нил владел только одной рукой. Лола всё детство ему талдычила, что если он будет драться только правой рукой - его порежут, как свинью перед обедом, а сама Малкольм отрежет его руку. Угрозы от человека, который вполне спокойно мог бы это сделать, действовали как самый лучший стимул. И сейчас Нил буквально мгновение раздумывал, стоит ли резко перекидывать нож в левую, чтобы просто посмотреть как отреагирует на это Адель. Девушка среагировала почти моментально, отпрыгнул назад и самолично заводя себя в угол из которого она тут же выскользнула, проскочив под ножом Нила под идеальным углом для противника. Тот мог бы успеть дважды нанести ей удар в спину, задевая поясничный треугольник локтем и при должной ловкости всадив нож в ребро. Одного удара в треугольник хватило бы чтобы надолго парализовать противника, плюс - это будет чертовски болезненно, а если ещё и задеть лезвием ножа лёгкое или печень - прекрасный летальный исход.

В голове Нила сам по себе всплыл голос Лолы, лекторским тоном вещающей о болевых точках на теле человека. С презентацией в виде стоящего посреди пустой комнаты израненного человека. Мотнув головой, Нил наотмашь резанул ножом воздух и шипящей выдохнул, позволяя Адель почти задеть его сбоку, внезапно оказываясь слева от девушки, которая моментально перекинула нож в другую руку. Нил был горд, что смог обучить её амбидекстрности.

Он моргнул и в следующую секунду его сердце ухнуло в пятки и осталось там же, едва-едва прогоняя кровь по венам, а в груди поселилась пустота, аналогичная беспомощной пустоте его карих глаз. Во взгляде напротив не было ни грамма страха, лишь разочарование в своей реакции.

Адель тяжело вздохнула и слизала кровь с рассечённой нижней губы, поднимая руки и опираясь спиной на холодильник, скатившись по его стенке на пол. Она устало откинула голову на прохладную поверхность дверцы, смотря из-под полуприкрытых глаз за мельтешащим по кухне Нилом, что направлялся к ней с аптечкой.

Губа внезапно загорелась адовым пламенем и частично онемела. Подбородок опалило следующим. Ей показалось, что жар был слишком ужасающим. Что он за мгновение проносился по каждому нерву, на секунду задержавшись в кончиках пальцев и где-то в районе печени, с удвоенной силой возвращаясь на губу и подбородок.

Адель зашипела и дёрнулась куда подальше от ватки с перекисью, но Нил пригвоздил её слишком мрачным взглядом и она, вздохнув, обиженно осталась сидеть

- Ты был прав, даже со своим уровнем владения телом, я максимально херово умею ориентироваться в пространстве и забываю о ведущей руке. Зато один плюс, максимально редко это делаю.

- Прости, - поджал губы Нил, когда Адель отобрала окровавленную ватку и с силой прижала к нижней губе. - Я не думал, что так всё закончится.

- Да ладно тебе, - широко улыбнулась Адель и поморщилась от боли, едва остановившаяся кровь вновь потекла и Нил протянул новую ватку, - Я сама виновата, мне не стоило отвлекаться. Зато теперь я буду выглядеть максимально пиздато и со шрамом. Это будет моя визитная карточка. Нет, ладно, с тобой не сравниться, но всё же! Плюс найден, - она на пару секунд задумалась, протягивая Нилу руку, - продолжим наши тренировки, как в Милпорте?

- Уверена? А если снова промахнусь? - по слишком твёрдому взгляду Адель, что чуть насмешливо взглянула на него, он понял, что она всеми правдами и неправдами вытрясет из него согласие. Тяжело вздохнув,Нил чуть склонил голову и поднял мрачный взгляд. - Без вопросов, - крепко сжал её руку Нил и Адель поморщилась, на что тот резко отпустил её ладонь. Он снова сделал ей больно?... Она отрицательно мотнула головой, молча встала и прошлась к раковине, сплюнув кровавые слюни. Язык Нил тоже задел, благо не настолько сильно. - Зато на ближайшие пару недель мы избавится от твоей тупой улыбочки. И разговоров, судя по всему, тоже.

- Эй! - Адель возмущённо ударила кулаком его плечо. - Моя улыбка - самое прекрасное в этом мире! После лазаньи и пиццы, само собой.

- Какой ужасный у нас мир однако, если придурковатая лыба в нём самое прекрасное... - сокрушенно мотнул головой Нил, вызывая смех, а после раздраженное шипение у Адель.

- Вот ты специально, да?

- Именно, - улыбнулся Нил, заметив наигранное раздражение, после чего кивнул на водную баню с полностью готовым шоколадом. - Продолжим наш кулинарный ад и попытки отравить семейство?

Адель тихо насвистывала незамысловатый мотив слишком прилипчивой песни и притоптывала ногой, не попадая в такт от слова совсем, поливая растопленным шоколадом аккуратные стопки оладий и намазывая его на блины, после чего закручивала. Нил же, всё ещё немного сгорая от взбесившейся совести и ощущая яркий привкус горечи на языке, полез проверять готовность круассанов. Ещё минуты две и будет прекрасно.

Дверь тихо хлопнула и в коридоре послышался громкий голос Ники, втирающего что-то Аарону. Хэммик замер стоило ему войти на кухню, он и сам не понимал, что именно заставило его застыть: аппетитно выглядящие башенки в шести тарелках и отдельно стоящая миска с готовыми изделиями или рассечённые губа и подбородок Адель, с которой та время от времени слизывала небольшие бисерины крови. Эндрю ткнул Ники в бок, сообщая, что тот пялиться на бордовую каплю крови на подбородке, которую не заметила Эстерния, и если она заметит интерес Ники - не видать им еды и размеренной атмосферы. Будет тупо повторение обеда в первый день их приезда с той самой напряжённой атмосферой и колкие взгляды в сторону ничего не понимающего Ники.

Нил что-то шепнул на ухо Адель и та тихо засмеялась и ярко улыбнулась. Адель сморщила нос от едва заметной боли - она бы даже не почувствовала, что порез вновь сильно закровоточил, если бы не бордовая струйка крови, потекшая с новой силой по подбородку и упавшая на стол.

- Нет, ну ты, блядь, специально это делаешь, - зашипела Адель, стреляя взглядом в Нила, паралельно смачивая ватку спиртом.

- Как ты узнала, не пойму, - пожал плечами Нил, поливая стопку оладий на своей стороне растопленным шоколадом, отобранным у Адель. Она прицельным броском выкинула заспиртованную вату в мусорку и принялась посыпать круассаны сахарной пудрой.

- Говорю ведь, я экстрасенс, мысли читаю. Вот загадай любое число, - она на мгновение замерла с ситечком в руках и показательно поморщилась, продолжив просеивать сверху выпечки сахарную пудру. - Я сказала «число», а не послать меня на хуй, киц, ты можешь сделать это и в обычной жизни.

- А что здесь, собственно, произошло? - решил спросить Ники, усаживаясь рядом с одной из тарелок, глубоко вдыхая. - Ммм, пахнет потрясающе.

- Да я резала шоколад и прорезалась, когда слизывала с ножа остатки, - легко соврала Адель и пожала плечами, высовывая часть языка где тоже была небольшая царапина, Нил её задел, когда Адель хотела объявить перемирие и то, что она успела устать от такой небольшой тренировки - день без сна давал о себе знать. Джостен поджал губы и Ники подумал, что тот поражается рукожопству подруги. - У меня такая дичь часто происходит, ты хоть представляешь сколько раз я резала себе пальцы пока делала обеды-ужины? - она показательно подняла левую ладонь, кивком головы указывая на едва заметные тонкие шрамы-ниточки на пальцах. - Несметное количество раз.

- Пельмени с кровью были потрясающими, - закатил глаза Нил, вспоминая как она порезала ладонь и, не заметив этого, принялась месить тесто. И пока она отходила промывать рану и забинтовывать, оставив на Нила обязанность переделать тесто, а это выкинуть к чертям собачьим, Джостен успел домесить испорченное и сделать семь вполне красивых пельмешек. Нил сказал, что раз уж Адель на удивление полноценно здорова, с её-то образом жизни, а ему лень переделывать всё, то они потерпят такое лёгкое неудобство как кровь. Он не мог сказать точно, что за черт его дёрнул за язык, но пельмени вышли действительно вкусными.

Незаметно для самой себя Адель задремала, не заметив даже как с тихим звуком на телефон пришло уведомление от Джозефа, что всё прекрасно и никуда отправляться не стоит.

***

Она вновь подорвалась от тихих шагов за стеной - Сет Гордон шёл на общую кухню. Она выматерилась и раздражённо подняла телефон, и, прищурившись он яркого света, отметила время на циферблате. 3:14.

- Да блядь, - тихо простонала она, закрывая лицо подушкой и не глядя кидая её на кровать, - думала нормально высплюсь, так нееет... - ворчливо и с кряхтением поднялась с постели Адель, пиная упавшую подушку в стену. - Всем нужно туда-сюда мотаться на постоянной основе, - она глубоко вдохнула и прошлась к столу, и тихо пикнула, схватившись за стопу когда случайно ударившись пальцами ноги о деревянный край кровати. - Блядь!

Да что это за ночь-то такая?! Нет, ладно, Адель рада, что она вообще сумела поспать в неизвестном для неё месте, когда рядом нет Нила или Ферида - она уже невозможно сильно соскучилась за этим мохнатым медведем, у которого она часто пряталась в конуре от Николаса - и чувствует себя бодрой и даже ничего не болит. За это она готова благодарить всех святых и не очень, а в особенности запарившегося Ваймака.

Но снотворное всё же стоило бы купить и принимать хоть четверть дозы, чтобы просто не подрываться при любом шорохе и не взрываться на и так не самых терпеливых лисов, получая в ответ испепеляющие взгляды и не менее возмущённые крики. Благо, не начавшуюся ссору всегда останавливали неизменный Нил и милашка Рене, на которую Адель уже была готова чуть ли не молиться за то, что она объясняла ей не самые понятные отношения между лисами и ситуацию в университете.

Она решила выйти и покурить, прогнать остаток сна потому что заснуть вновь не получиться, взъерошенное сознание будет в каждом шорохе за окном выстраивать образы крадущегося Николаса и Натана которые готовы уже сейчас схватить Нила и Адель под ручку и увести в мир боли и ужаса. А потом пройтись к ближайшей круглосуточное аптеке и купить снотворное по липовому рецепту, выписанному другу Джозефа.

Прихватив с собой бутылку виски и пачку сигарет, запихнув в карман шаровар неизменный зиппо, она тихо выскользнула из комнаты, с тихим щелчком закрывая её. Ближе к выходу на лестничную клетку она встретила Сета и хриплым шёпотом поздоровалась со стоящим к ней спиной парнем. Тот дёрнулся и чуть не перекинул тарелку с салатом когда рывком оборачивался к вздрогнувшей Адель, что незаметно для самой себя сжала рукоять ножа в кармане. В его руке блеснул нож и Сет прищурился, рассматривая фигуру в дверном проёме, что чуть шагнула в сторону, медленно уходя от пристального взгляда за стену.

- Блядь, ты почему так тихо ходишь?! - громким шёпотом каркнул вздрогнувший Сет.

- Привычка с детства, прости, не хотела пугать, - покаялась она, и под удивлённым взглядом Гордона достала из глубокого кармана бутылку алкоголя. - Примирительный виски?

- Откуда.. А впрочем давай, - хмыкнул он, тихо поставив два стакана на стол. Он молча наблюдал как Адель шлёпнула туда буквально на два пальца, взглядом спрашивая нужно ли Гордону ещё. Сет мотнул головой и кивнул, забирая своё. Бутылка вновь волшебным образом исчезла, оказавшись в шароварах Адель.

- А откуда привычка-то появилась, ходить так тихо с алкоголем и первому встречному предлагать выпить?

- Тебе как, честно или клоунскую историю придумать? - решила рискнуть Адель, в любом случае когда-нибудь её прошлое вскроется под пытливыми взглядами «Лисов», умеющих составлять два и два, как, к примеру, Монстры. Они уже примерно составили краткую характеристику её прошлого: правильно связав боязнь прикосновений с ненавистью к имени «Николас». Тем более, здесь у каждого свои терки с родителями, никто не удивиться её ненависти к ним.

Гордон молча смотрел на неё, чуть склонив голову к плечу. Ночь и уединение поразительно странно действует на людей, показывая их скрытые глубоко внутри черты характера, раскрывая человека с другой стороны. Вот и сейчас перед Адель сидел не взрывной, слишком агрессивный и язвительный парень, а вполне адекватный, пусть и не утративший своего вспыльчивого характера человек. Адель даже рискнула предположить, что перед ней не Гордон, а подселенец, тогда как «оригинал» похитили инопланетяне. Адель вздохнула и посочувствовала этим внеземным существам, пожелав им крепких нервов. Не прибить Сета хочет одна лишь Рене и Элисон временами.

- И часто ты так придумываешь «клоунские истории»?

- Не особо люблю полноценно врать, только часто шучу. Только когда хочу, чтобы человек за меня не переживал и не особо заострял внимание на состоянии, - улыбнулась Адель, пусть и в призрачном свете полной Луны улыбка и выглядела расслабленной и безмятежной, однако её губы тронул оттенок грусти. Удивительная честность для человека, что раскрылся за последние года только одному человеку, Нилу, ведь Бен был подле неё с самого начала жизни в Милпорте и знал обо всём, что можно, а Джозеф словно знал всё о ней, что было не особо удивительно. Это было непривычно, но особого дискомфорта в том, чтобы раскрыть малую часть своего прошлого, она не чувствовала. Быть может, это всё влияние ночи?

- Желательно правду. Ненавижу когда мне лгут.

- Запомню, - хмыкнула Адель. - Я привыкла ходить тихо ибо домой обычно возвращалась очень поздно, а Мирабель и Николас не особо любят, чтобы их будили погромом в доме, а я не люблю когда меня за это пиздят. О, ещё я не могу нормально спать, когда рядом со мной есть кто-то.

- Поэтому тренер и выделил тебе отдельную комнату, - понял Сет и сделал большой глоток, отставляя стакан и взглядом намекая Адель обновить. Бутылка вновь оказалась в руке и янтарная жидкость полилась в стаканы. Нападающий вновь молчал пару секунд и задумчиво бросил,словно не обращаясь ни к кому. - Заметил кое что, ты когда не высыпаешься слишком агрессивная, пусть и пытаешься это почти успешно скрывать. Прибить охота прям.

- Не я такая, жизнь такая, - фыркнула она и весь сделала глоток виски, наблюдая сквозь стакан за тем, как тяжёлые капли медленно стекают по стеклу. Хмыкнув над слишком маленькой головой Гордона, она нацелилась на него «пистолет» и тихо провозгласила: - Валяй давай, вижу, что спросить что-то хочешь.

- Окей, почему ты называешь родителей по именам? Хреновые отношения?

- Ммм.. Можно и так сказать. Плюс они не совсем мои родители. Николас мой родной отец, а Мирабель же его новая жена, я с ними с 11 лет живу. Неплохая женщина оказалась, я-то ее окончательно конченной считала. Правда, там всё катиться к разводу, но не суть. И что это на меня нашло сегодня.. Сеет, - Адель опёрлась локтями о стол, чуть задев пустой стакан ладонью, и наставила на Гордона два пальца пистолетом, доверительно шепнув, - это будет маленький секрет, оки? Не особо люблю распространяться на эту тему.

- Странная ты, - пробормотал Гордон, - здесь у каждого проблемы с родителями, ты не избранная, блядь. Говоришь, что не любишь распространяться, но сейчас вывалила всё на духу? Что-то не сходиться, не считаешь? Или же ты врешь?

- Ночь, - она развёлся руками и сказала это так, словно это потустороннее «ночь» было ответом на всё мирские вопросы. - Это волшебное время. Ночью дают трещину все запреты и исчезают страхи. Она словно вдыхает в тебя смелость и бесстрашие. Ночь полнится монстрами и охотниками и имеет успокаивающий эффект. Иначе я бы не сидела сейчас с тобой.

- Ебанутая, - поморщился Гордон и сделал ещё один глоток алкоголя. - И почему же не сидела бы? Страшный такой? - заинтересованно бросил Гордон.

- Я боюсь людей, в основном мужчин, к женщинам отношусь чуть легче. И прикосновения. А ещё делиться своим алкоголем. И жаб, они такие стрёмные.

- Слишком противоречишь себе. Ты слишком общительная и липнешь ко всем с разговорами, это дико выбешивает. И тактильная с Джостеном, на постоянке чуть ли не в обнимку таскаетесь, - Сет поморщился в отвращении. - Ёбаные женатики. Плюс ко всему сидишь и пьешь со мной. Снова пиздишь?

- Не-а, сейчас я с какого-то перепуга предельно честная, хотя, смею заметить, только не обижайся, но ты не заслужил пока доверия, - Сет понимающе кивнул и с тихим стуком опустил стакан на стол, решив, что на сегодня хватит. Адель же принялась загибать пальцы и перечислять всё, что не вызывает доверия в Гордоне. - В первую встречу ты грохнуть меня хотел.

- Не хер было лезть к Элисон, - рыкнул раздражённый Сет, - Если бы ты не пригласила её, я бы и не пытался «убить тебя взглядом». И не получал словесных пиздюлей и угроз от Миньярда.

- Мы ведь никуда в итоге не пошли, да и было это, чтоб тебя позлить, - повела плечом Адель, чуть отъехав на стуле вбок и отгородившись от мрачного взгляда Сета пачкой хлопьев. - Да не смотри ты так, не буду я уводить Элисон, она тебя любит очень, и ты это знаешь, плюс меня не привлекают занятые девушки - это табу для меня. А сейчас ты просто так пугаешь невиновного человека, который с секунды на секунду откинется от сердечного приступа.

Сет далеко закатил глаза и пробубнил несколько цветастых ругательств, Адель выглянула из-за пачки хлопьев и уважительно оглядела Гордона. Тот лениво подпер голову кулаком и махнул рукой, типо, давай говори.

- Продолжай, должен ведь я знать, что мне делать, дабы ты ко мне не лезла больше. Пиявка, - Гордон не понял, почему Адель внезапно захихикала. Ему-то откуда знать, что она внезапно вспомнила маленького Эндрю, что примерно так и начал с ней общаться.

- Ну, слушай. Ты сказал, что убьёшь меня, если я «ещё раз таким взглядом посмотрю на Элисон», хотя, к слову, я тогда просто задумалась о том, что стоит купить на ужин, это для меня привычное дело, и мне нужно было на чём-то сфокусировать взгляд, Элисон просто оказалась ближе всех, - подала плечами Адель и вскинулась, поднимая вопросительный взгляд на Гордона. - А я что, настолько странным взглядом её окидывала?

- Мягко сказано, - пустил смешок Сет и добавил, - Казалось, ты её сожрешь сейчас.

- Так вот почему она меня избегала целый день тогда... - пробормотала Адель и опустила голову, едва слышно продолжив. - А я ходила, думала, чё успела натворить уже. Так вот, ты меня за эти три дня послал на хуй, - Адель задумалась, быстро вспоминая все редкие диалоги с Гордоном, которые заканчивались одинаково - её слишком взбешённо слали и на хуй, и в пизду, и в Африку, куда угодно, кроме игрового поля, потому что «сперва научись пассы нормально подавать, а не по головам ебашить, блядь!». Адель в такие моменты всегда казалось, что ещё секунда и Гордон её ударит. - Двадцать один раз. Обидно, между прочим.

- А ты типо считала? Как мило с твоей стороны, и сколько же тебя послали за тот месяц, что ты здесь? Раз сто? - иронично приподнял бровь Гордон. - Именно поэтому я и считаю тебя ебанутой.

- Ты слишком плохого обо мне мнения, почти полтыщи. И это только Дэй, - вздернула нос Адель и продолжила, - А так, да, записывала каждое послание в дневник карандашиком. У нас каждый разговор этим заканчивается. С-стабильность.

Адель вскинула руками и сделала вид, что посыпает всё вокруг конфетти, заслужив взгляд полный сомнений в её интеллектуальных способностях, заставивший сложить руки на столе и опереться на них.

- И последний, самый важный, у тебя такой вид, словно ты меня ударишь. Постоянно. Даже если мы, блядь, не разговаривали. Это, знаешь ли, пугает до чёртиков.

- Я не собираюсь тебя бить, если ты первая не полезешь, - поднял бровь Гордон, прикидывая всю сказанную ранее информацию, после чего скривился. Ситуация складывалась не самая яркая. - Тем более, зачем мне тебя бить, если ты особо не встряёшь даже? Да и если такое произойдёт Элисон на меня обидится, не хочу ради какой-то пигалицы в очередной раз ссориться со своей девушкой, - Адель закатила глаза на такое филигранное уточнение, словно она этого и не знала. Сет кивнул сам себе и закончил свой монолог важным уточнением, которым можно было описать всю суть Адель: - Конченная.

- Как точно ты меня описал. Спокойной ночи.

- Вали давай, - махнул рукой Сет и забрал грязный стакан Эстерния, возмущаясь на невоспитанность детишек и то, что они в край охуели.

И что это было?

Гордона определённо забрали инопланетяне, он не может быть таким спокойным, насколько это вообще возможно с его характером, человеком с которым Адель смогла спокойно вести диалог. Оскорбления не считаются, это привычная часть общения с Гордоном и можно даже не обращать внимания. Её даже не послали в грубой форме, это явно прогресс.

Адель не слышно вышла на лестничную клетку и задумчиво посмотрела на ведущие вверх ступени, решив зайти на крышу и уже потом идти на поиски аптеки. Адель кивнула, сделав первый шаг и словно телепортировавшись на последнюю ступень, рассматривая дверь. Она была открыта, а замок висел на одной петельке, и Адель спрятала ненужные сейчас отмычки.

Глубоко вдохнув ночной воздух, насквозь пропитанный сонной дымкой и спокойствием, Адель задрала голову к небу, рассматривая мириады звёзд, выискивая знакомые созвездия, когда-то отпечатанные на внутренней стороне век зачитанными до дыр книгами матери. Безоблачное небо позволяло утонуть в воспоминаниях безвозвратно, наслаждаться потусторонним сиянием космических тел. Вот на калейдоскопе звёзд Лебедь, а там Кассиопея. Недалеко от созвездия ярко сияла её тёзка, привлекая взгляд, который привычно находил её. В голове сам собой всплыл образ матери, почти утративший детали, но тёплые светло-серые глаза и мягкую улыбку искоренить никогда не выйдет, которая с улыбкой указывала на каждое созвездие, доверительным шёпотом рассказывая легенды и мифы о них.

На крыше, как оказалось, она была не одна. Лишь пройдя половину пути, Адель заметила сидящую на краю фигуру со светлыми волосами. Фигура лениво обернулась и карие глаза с неким холодом обвели скрытую в тени фигуру человека. Лицо было слишком спокойным и умиротворенным, глаза же наполнены холодом, и Адель легко улыбнулась, двинувшись к фигуре.

- Что ты здесь делаешь? - просто бросил Эндрю, а его голос буквально провонял незаинтересованностью. Адель повелась бы, если бы не ничтожная крошка интереса и настольгии в глазах блондина.

Сегодняшнюю ночь Адель обведёт красным маркером как только купит календарь. Это что сегодня за вечер встреч-то, быть может, и здесь нужен задушевный разговор?

- Оу, соррян, не знала, что крыша - частная собственность, - заметила Адель, упав на край и свесив с него ноги, с которых вот вот грозились слететь домашние тапочки. Он боялся высоты, чего же он сейчас сидит и курит, свесив свои ножки? - А вот ты чего здесь делаешь, м?

Эндрю молча окинул её холодным взглядом, полным сокрытых сомнений и она прикрыла глаза, полностью соглашаясь.

Ответа не требовалось. Он жил, именно сейчас он чувствовал. Эндрю, что почти утратил все свои чувства, сейчас ощущал себя живым, и Адель была рада этому. Она усмехнулась, понимая, что на эмоции и чувства его будут выводить ой как часто.

На долю мгновения зажёгся огонь, осветляя бледное лицо Адель мягким сиянием. Задорно блеснул череп в мочке и покачнулась тоненькая цепочка, ведущая к хрящику. Огонь погас и зажигалка упала на крышу, опасно балансируя на краю, из-за чего Адель мягко придвинула её к своему бедру и закинула тапки к ней же. Ласковый ветерок аккуратно запускал свои щупальца в стянутые в узел волосы Адель и свободно гулял по шевелюре Эндрю, мягко облизывая свободные участки кожи, пуская по коже мурашки. Бутылка покинула её карман и с мягким стуком опустилась между ними, не создавая ощущения, словно тем самым возросла стена, как это бывает.

Тишина не была тягостной, ни капли не давила на сознание неловким удушливым пластом. Навевала воспоминания о проведённом в приюте времени, когда они могли молчать неделями и понимать друг друга на интуитивном уровне, буквально по взгляду, тем самым приводя воспитателей и других детей в немой шок. Такая вещь почему-то получалась только с Эндрю, даже Эмилия, с которой они на тот момент были близки, не могла понять красноречивых взглядов и лёгких улыбок Баттон. Адель тихо усмехнулась и подтянула колено к груди, поставив на него локоть и наблюдая как медленно тлеет сигарета. Как с каждым неосязаемым порывом ветра красная точка загоралась и тлела, грозилась затухнуть если к ней сейчас не прикоснуться губы и не сделают затяжку. Адель фыркнула от внезапно прошибшей её мысли: она прямо как эта сигарета, почти полноценно затухла, однако Нил исправил всё, когда даже Бен не мог в той же мере помочь Адель. Ей стало интересно, а когда она полностью погаснет, что будет? Расстроиться ли хоть кто-нибудь кроме Нила, Бенджамина и Джозефа? Будет ли скорбеть по ушедшей девушке хоть кто-нибудь из «Лисов»? Скорее всего - нет, Адель уверена, что к моменту её исчезновения, которое несомненно наступит раньше её 3-го курса, она не сможет влиться в души «Лисов».

Глубоко затянувшись, Адель выпустила струйку дыма и сделала маленький глоток алкоголя, смывая терпкий привкус с губ. Что она сейчас сделала, спасла затухающую сигаретку, что сейчас ярким пятном маячила перед глазами, или просто самую малость отсрочила её страдания и неминуемую гибель? Ведь если бы она затухла сейчас, спустя время вновь воспылала бы ярким пламенем. Но ведь исход в любом случае один - рано или поздно она умрёт в агонии и страданиях. Это неотвратимая часть жизни, что уж точно изменить нельзя. Отсрочить запросто, изменить - никогда.

Почему она вообще думает о чувствах сигарет? Взглянув на Эндрю, она молча протянула бутылку ему.

- Как там Эмили? - внезапно тихо спросила Адель, даже сама не понимая зачем это спрашивает, видела ведь выпуск новостей ещё в первые месяцы после того, как её удочерили.

- Умерла, - незаметно сжал губы Миньярд, поставив бутылку рядом. Как бы то ни было, он винил себя в смерти девушки, если бы он тогда настоял на том, что бы та не шла на ту сраную встречу. Пусть он и понимал, что в этом была вина одного лишь друга Эмили, который решил убить доверчивого ребёнка. - Ты помнишь, - едва заметно выдохнул Эндрю. - Когда?

- Полноценно вспомнила буквально неделю назад, раньше были небольшие всплески, но не особо ярко. А так, как такое забудешь, - весело фыркнула Адель и затянулась, выпуская струйку дыма. - Чего только стоят наши драки со старшими парнями на площадках, когда меня обозвали уродиной. Правда, долго же тебя пришлось отдирать от того ублюдка, но рожи мы расквасили им знатно! Прям удивительно.

- Ты хотела сказать «нам расквасили», - едва поморщился Эндрю, поставив локти на колени. - В особенности тебе.

- Но как я тому парню с ноги влетела! - возразила Адель и повернулась корпусом к Миньярду, эмоционально взмахивая руками,показывая какими ударами точно фигачила нападающих. Правда, в руке не хватало толстой палки, но это детали. - Или как ты потом об асфальт другому нос разбил, это было красочно. Особенно красочно нас потом оскорбляли, пока залечивали ссадины. Особенно тебя. Что ты такой плохой и втягиваешь ни в чем невиновных детишек в свои адские драки и развлекаловки. Ооо, или как меня лично материли и доставали занозы из щеки. У меня, к слову, даже шрам большой остался, - фыркнула Адель, указывая на свою скулу, словно в темноте, разбавляемой сиянием луны, Миньярд мог хоть что-нибудь детально рассмотреть.

- Это и шрамом назвать сложно, - заметил Эндрю, вспоминая едва заметную рваную поверхность левой скулы, заработанную о деревяшку. Стоит ей хоть немного загореть и он будет виден куда более хорошо.

- Но можно ведь, да и он уже зарос немного, раньше было больше.

- Раньше твоя рожа меньше была, - сухо заметил Эндрю.

- Злой ты, но по факту, разжирела я с того момента, - улыбнулась Адель и принялась рассматривать Эндрю, привычно поигрывая с проколом брови. - Давно я тебя не видела без действия таблеток.

- Успела соскучиться по пустой мине? - фыркнул Эндрю, глубоко затягиваясь. Огонёк на кончике сигареты весело заблестел в темноте. Эндрю молча смотрел на то, как пальцы Адель теребят чёрную серьгу с треугольными заклёпками и вновь задумался о проколе брови. Быть может, всё же стоило тогда проколоть её? Или это просто глупые детские мысли-мечты, о которых ты никогда не расскажешь никому?

- Честно? Очень. И она не пустая, придурок. В тебе слишком много эмоций, ты просто не знаешь, как правильно их выразить, да и не видишь смысла в этом, - Адель прикусила язык и замерла, понимая, что наговорила лишнего, но раз тонуть, то с песней? Поэтому она расслабилась, сделала глоток виски и продолжила, начиная сверлить глазами созвездие Ориона, боковым взглядом продолжая следить за Эндрю. - Не научили этого показывать, особенно любовь, как бы мне не не нравилось это слово, но я-то вижу и по себе знаю, что ты действительно дорожишь что Ники, что Аароном - не смотри ты так на меня! - что Кевином и Рене. Ты считаешь, что эмоции - слабость, что ты словно по прописанному кем-то сценарию обязан быть сильным и холодным. Вывозить всё на себе. И, знаешь, будь моя воля - я бы прописала по твоему прекрасному еблету за твою жертвенность и извращённый концепт доверия и защиты. Реально, очень хочу. Но если я это сделаю - моментально получу ответочку - а рука у тебя всё же жуть какая тяжёлая - ты ведь никогда не нападаешь первым, только реагируешь. Вот поэтому я временами и не понимаю старшекурсников, которые винят и гонят на тебя буквально во всём, пусть они и не такие уж и плохие, а Рене действительно милашка, - сумбурно закончила Адель, делая, по её мнению, последний глоток алкоголя в жизни.

Она наконец замолчала, действительно прикусив кончик языка, и коротко поморщилась. Эстерния вдохнула и глубоко затянулась, ощущая как лёгкие медленно начинают гореть, а на языке появился кисло-горький привкус фильтра. Выдохнув облачко дыма, расплывшееся завитушками по небу, и щелчком выбросила сигарету, потянувшись за пачкой. Рядом раздражённо выдохнули и Адель начала прикидывать пути отступления. Выходило, что лучшим способом будет сигануть с крыши и повредить ноги и, если не успеет сгрупироваться, органы. Хотя она может попробовать прыгнуть на карниз и уже оттуда драпать, не уверенная в том, что нож не прилетит ей в голень. Хотя сейчас ведь темно, а она, даже в кромешной темени, уж точно сможет сгруппироваться, как надо. Не зря ведь годами по крышам бегала?

- Не буду я тебя пырять, блядь, - в противовес его словам холодно блеснуло лезвие ножа, что спряталось в его повязках.

- Раньше тебе это не мешало как-то, - заметила Адель, вспомнив как Эндрю совсем недавно приставил нож к её шее, даже не надавив как следует. Просто держа рядом, это было мило с его стороны. Типо «я король положения, поэтому делай что велят», но в тоже время «я боюсь причинить тебе ещё большую боль, поэтому просто немного подожди, пока мы угрожаем». - К слову, про твоё мастерское умение владеть ножами, у кого выучился?

- Тебя ебёт?

- Не очень, но всё же интересно, - неопределённо кивнула Адель. - Но если говорить не хочешь, могу угадать. - она фыркнула и внутренне спела оды восхваления Рене, бросив взгляд на Эндрю. - А могу забить болт, как сам того желаешь, доебываться не буду, честное звёздное. Сам ведь знаешь, я своё слово держу.

Эндрю не проронил ни слова, сбросив пепел, устремившийся вниз словно спрыгнувший самоубийца, и сделал глоток алкоголя. Миньярд понимал, что с её интуицией рано или поздно она догадается, что это Рене отдала ему ножи и обучила как работать с ними, однако он не хотел досаждать подруге тем, что буквально бросит её в пасть зверю, и так заинтересованно поглядывающему на голкипера. Он не понимал что ему делать, Адель не сделала бы ничего плохого человеку, в котором заинтересованна, но и последующие действия этой сумбурной и непосредственной девицы временами было сложно просчитать.

- Когда-то мы так делили сок, сейчас же алкоголь. Если так продолжиться, судя по всему, будем делить капли для сердца.

- Не-а. Ты в любом случае сдохнешь первой, а я это пить не собираюсь. Хотя если свершиться чудо и ты не сдохнешь, возможно, и разделим таблетки.

- Какого ты позитивного мнения о моём возможном сроке жизни. К слову, знаешь с кем точно ты разделишь их? - широко и таинственно улыбнулась Адель, на что Эндрю закатил глаза, и в его голове промелькнуло усталое «началось» и желание отрезать ей язык к чертям собачьим, просто чтобы было хоть немного тишины. Миньярд фыркнул, давно он не ощущал подобного по отношению к Баттон. - С Нилом. Признайся, он ведь тебе интересен, я ведь вижу это по твоим глазкам.

Адель сыто ухмыльнулась, вызывая у Эндрю оскомину, которую тот выразил лишь легко сморщив нос, на что она обезоруженно подняла руки над головой.

- Бет, - тихо рыкнул Эндрю, выставив руку вперёд, но не прикасаясь к коже, - он меня не заинтересовал. Я его ненавижу.

- Ты ненавидишь не его, а себя, - заметила Адель и склонила голову вбок.

Прежде чем продолжить, Адель устало вздохнула и серьёзно посмотрела на Эндрю, что поджал губы и отвернулся к небу, почти привычно выискивая знакомые созвездия, на которые однажды с улыбкой указала Бет, тайком поведав о себе и своей матери.

Адель проследила за его взглядом, поняв о чём задумался Миньярд, и сама с головой упала в пучину воспоминаний, задыхаясь под лавиной образов и ощущений. Она на мгновение прикрыла глаза, вдыхая прохладный воздух, насквозь пропитанный сигаретным дымом и спокойствием.

Тогда в её голосе Эндрю впервые услышал горечь и боль, ещё больше осознал, что весёлые люди не всегда действительно счастливы. Что от них часто просто напросто неосознанно требуют такого поведения, закрывая глаза на их проблемы и тревожные звоночки. У Адель это была лёгкая, совсем незаметная дрожь в пальцах - остаток пережитых эмоций от смерти матери, что разбилась буквально на её глазах, когда та ехала вместе с дедушкой в разных машинах и в её легковушку врезалась громадная фура. Адель тогда даже не помнила, как она подбежала к вытащенному из машины едва живому телу, как пожилой мужчина с насыщенно чёрными волосами и ранней проседью на висках склонился над ней, ловя заострённым ухом последнюю волю Сьюзен, как тот разрезал свою ладонь валяющимся на земле осколком стекла и прислонил к разодранной руке мамы, скрепляя безмолвный договор - Адель могла поклясться, что детский разум на мгновение добавил к ране на ладони мужчины золотой оттенок, а на правом запястье вспыхнул браслет с россыпью янтаря с резкими гранями, отбрасывая на стекло причудливые блики. Насколько ведь красиво выглядят солнечные зайчики.

Зато прекрасно помнила охвативший её тело ужас, перекрывающий дыхание и с силой сжимающий в тисках её лёгкие. Прекрасно помнила тёмно-серые глаза старика напротив, ласковые руки на плечах, когда тот склонился к ней и крепко обнял, охрипшим баритоном извиняясь за то, что он не сможет её забрать к себе. Запомнила чужие руки, что напористо отрывали бьющееся в истерике тело от родного человека. Над тогда ухом раздался тихий угрожающий шёпот того самого мужчины - руки на плечах крупно вздрогнули и в мгновение испарились - а её дедуля продолжил нашептывать успокаивающие слова.

Скорбь сдавила грудную клетку, а на языке ощущался кисло-горький привкус, она даже не могла сказать точно от чего это было, быть может, от сигареты, что медленно опаляла её губы жаром от начавшего тлеть фильтра, быть может, от выпитого алкоголя. Лавина прожитых ощущений накрыла с головой, отрезая от реального мира.

«- Звёздочка, обещай быть сильной и смелой, прямо как когда ты с самой наглой моськой наезжала на Бреда, - она как сейчас могла услышать сдавленный шёпот, а на щеке почувствовать мягкую ткань пиджака. Её, вздрагивающую от не сдерживаемых рыданий, бесстрашно прижимали к крепкой груди, не побоявшись соплей, что неизменно заляпали бы дорогую ткань. Мужчина поджал губы и глубоко вздохнул, сдерживая собственные слёзы. - Слышишь, Бет, обещай мне никогда не сдаваться, какие бы преграды не стояли на твоём пути. Будь такой же весёлой и неунывающей лисичкой, которой ты пришла в мой дом и жизнь. Всегда будь на чеку, кто знает, что на этот раз придумают окружающие, - его голос с каждым словом становился всё тише и тише, под конец скатившись в иступленный шёпот в макушку, но чуткий слух ловил каждый звук, каждый подавленный в зародыше всхлип. Он должен быть сильным хотя бы сейчас. - И прости меня, что не смогу тебя забрать к себе, ни я, ни твой дядя. Последняя воля в нашей семье священна и обойти её невозможно.»

Он ещё крепче прижал к себе Адель, вдыхая почти выветрившийся запах персикового геля на её волосах. Он обнимал крепко, со всей присущей дедушкам нежностью и мягкостью. Словно в последний раз.

Кто же знал, что то объятие действительно будет прощальным? Тогда Адель, всё ещё пребывающая в пучине собственной скорби и страха за состояние дедушки, не заметила грустный взгляд старика и поджатве губы молодого парня, который провёл её в машину, чтобы увезти в хороший приют. Куда-нибудь как можно дальше от Германии, чтобы её семья не решила наплевать на Последнюю Волю Сьюзен, забрав её себе. Воспитав так, как воспитали её мать.

Какое-то время она была просто в ярости на то, что родной ей человек, с которым она прожила бок о бок чуть ли не всю свою жизнь, не может просто прийти и забрать её обратно. Лишь спустя месяц, за который Адель пусть и не справилась с горечью утраты, но сумела запереть её на замок, разрываясь в беззвучных рыданиях по ночам, в одну из которых на неё лавиной обрушилось понимание: Сьюзен сама того пожелала, в здравом рассудке запретив отцу даже пересекаться с внучкой, полноценно отрекая от малейшего влияния отца и его братьев. Причины этого решения Адель ещё в детстве не понимала: да, дедушка жил в громадном доме, в котором было несколько людей в красивой одинаковой одежде, которые каждое утро накрывали стол на четверых человек, а если же к ним присоеденялись сама Адель и Сьюзен - на шестерых. Но ведь дедушка был самым добрым человеком, пусть изредка и пускал на незнакомых Адель людей леденящие душу взгляды - ещё маленькая Бет однажды попросила дедулю научить этому «по истине крутецкому взгляду, чтобы люди тоже её слушались!» на что мужчина тихо посмеялся и с улыбкой сказал, что он сам однажды к ней прийдёт, и этому учиться не стоило. Ещё у него дома был самый лучший тренажёрный зал на первом этаже, комната где ни звука не слышно с кучей слишком жестокой металлической мебели и домашний кинотеатр в подвале!

Ещё Адель помнила слишком холодный взгляд ещё более старого человека с тростью, который требовал от неё идеальных манер за столом и идеальной дикции во время изучения языков - тот мужчина и привил в ней любовь к изучению всего нового даже не смотря на прикрытую неприязнь к прадедушке.

Быть может, Сьюзен прознала о её нелюбви к прадедушке и поэтому и отказала в возможном удочерении Адель?

К горлу подкатил комок тошноты. Звуки доносились с опозданием, а звёзд уде не было видно - перед глазами всё расплылось в одну сплошную мешанину. Её тело охватила лёгкая дрожь от нахлынувших воспоминаний. От лица того мужчины остались лишь те самые ласковые тёмно-серые глаза, уши, точь в точь как у самой Адель, и мягкая улыбка. Большие и сильные руки, подкидывающие её в воздух. В лёгких стало не хватать воздуха, прямо как в тот момент, когда она увидела в зеркале заднего вида как воспламеняется пустая покореженная машина. Тогда её душа впервые дала трещину, оставив часть себя у того чертового места ДТП. Сердце давно сбилось с ритма, отстукивая в груди нечто похожее на похоронный марш, предвещающий смерть от нехватки кислорода в ближайшие пару мгновений.

Её грубо встряхнули, и появилась реальная возможность свалится с крыши. С силой сжавшиеся на её плече пальцы опалили клеймом, пуская по венам ледяное спокойствие собеседника, что битую минуту не мог докричаться до Адель.

- Бет! Уймись уже, - шикнул Миньярд и всунул в руку Адель принесённую ей же бутыль. Эндрю подождал буквально пару секунду, пока Адель жадными глотками осушила почти пол оставшейся жидкости, после чего крепко вцепился пальцами в плечи девушки и успокаивающе провёл большим пальцем по шву футболки. Действуя точь в точь, как раньше, когда Адель в редкие моменты взрывалась. - Успокойся, хватит это вспоминать, это было годы назад. Ты ничего не сможешь изменить, если будешь просто думать об этом. И каким только образом нерождённый монолог о моих чувствах к Джостену перерос в наступающую истерику?

Адель внезапно фыркнула и громко захохотала, закинув голову назад - Эндрю отметил, что она всегда ходит в одежде с длинным горлом - и до боли сжав собственные бёдра. Она закашлялась и утёрла выступившие слезы рукавом, окидывая благодарным взглядом Миньярда.

- То есть, - всё ещё истерически хихикая, протянула Адель и Эндрю мысленно хлопнул себя по лбу. - Ты всё же не отрицаешь, что тебе нравится Нил! Симпатию ты ощутил сразу после того, как уебал его клюшкой, да? Я всегда знала, что ты романтик.

- Боже, захлопни рот и пей. Успокойся уже. И я отрицаю весь тот бред, что ты сейчас наговорила, наркоманка.

- Ваши слова будут использованы против вас, сударь!

Адель вздохнула и улыбка наплыла на её лицо. Всё же хорошо, что Эндрю всё ещё не разучился понимать её без слов, читая всё в глазах и незначительных действиях. Бутылка опустела слишком быстро и Эндрю, щелчком выбросив истлевший окурок, протянул руку Адель, поднимая её на ноги и выводя с крыши. Руки невыносимо сильно дрожали, девушка шла словно подбитая, ведомая крепкой рукой. Ей не было страшно - за Эндрю ещё в детстве было, словно за стеной, сейчас же эта самая стена в сотни раз окрепла, и словно возвышалась на несколько футов вверх, полноценно оберегая. Было поразительно спокойно.

Он внезапно замер и не ожидающая этого Адель врезалась в него, помассировав ушибленный нос. Эндрю невозмутимо обернулся и сложил руки на груди.

- Снотворное есть у меня, - пожал плечами Эндрю, кивая на дверь их комнаты с монстрами, - Стой тут.

***

Адель глубоко вздохнула, успокаивая желание выбежать на поле или в общую гостиную и заорать благим матом, что они были бы охуенной командой, будь у них хоть на пару грамм больше командного духа и сплочённости.

К третьему тренировочному дню Нил окончательно перестал понимать, как «Лисы» вообще прошли отборочные в прошлом сезоне. Его догадка о внутреннем разделении команды на группы оказалась по большей части верной, однако границы этих групп то и дело смещались. Любой конфликт Элисон и Сета заканчивался одинаково: первая переходила на сторону девушек, второй прибивался к Мэтту. Золотой середины ни Сет, ни Элисон не признавали - они либо поливали друг друга отборной бранью, либо у всех на глазах взасос целовались в раздевалке. Причины этих постоянных и стремительных перепадов Нил не знал и знать не хотел. Адель же говорила, что у них вполне неплохие отношения, просто понятные им одним.

Всю первую неделю в команде не прекращались междоусобицы - шло восстановление иерархии. В роли капитана Даниэль проявляла ту же твердость, которую Нил заметил в ней в первый день. Она без колебаний «строила» Лисов, и в любом споре решение оставалось за ней. Дэн слушался даже Эндрю, хотя Нил подозревал, а Адель была в этом уверена, что Миньярда просто забавляет её бесстрашие.

В плане опыта Кевин Дэй был на голову выше остальных и вдобавок сохранял кое-какой авторитет, завоеванный за время работы помощником тренера, однако его надменность часто отбивала охоту с ним общаться, а резкая манера мешала прислушиваться даже к толковым советам, вызывая лишь желание нагрубить в ответ. Нилу казалось, что он не бесит одну лишь Рене и частично Адель, которая за годы проведённые с не самым переборчивым в выражениях Николасом научил её закрывать глаза на подобное, пусть и оставалось лёгкое желание как можно сильнее вмазать по лицу говорящего. Почти все склоки на этой неделе вспыхивали по его вине, и в основном это были разборки между ним и Сетом. Взаимная ненависть Кевина и Сета по силе уступала лишь отвращению, которое питали друг к другу Сет и Ники. Одна брошенная фраза - и между ними завязывалась драка. Противоборство достигло пика ближе к вечеру среды, когда Эндрю ушел с тренировки пораньше на плановую еженедельную встречу с психотерапевтом. Едва за ним закрылась дверь, как Сет налетел на Кевина с кулаками.

В тех случаях, когда слов Даниэль оказывалось недостаточно, драчунов приходилось разнимать грубой силой, и эта задача ложилась на плечи Мэтта. Кроме того, травма Кевина и наплевательское отношение Эндрю автоматически делали Мэтью Бойда лучшим игроком «Лисов». Нил считал, что именно Мэтта стоило назначить капитаном, ведь если кто и стремился сплотить команду, то именно он. Какая бы кошка ни пробежала между ним и Эндрю в прошлом году, с Ники и Аароном они отлично понимали друг друга, а это обеспечивало «Лисам» надежную линию защиты. Почти странное доверительное отношение Адель к нему сулило улучшение защиты ещё больше.

Разобраться в отношениях Мэтта и Кевина было сложнее. Мастерство и ответственный подход к делу импонировали Кевину и заставляли прислушиваться к мнению Мэтта, однако зачастую полное взаимопонимание между ними сменялось открытой враждой. В этом они напоминали Нилу Сета и Элисон, исключая, конечно, секс.

Следующим ярким персонажем была Рене Уокер, неизменно находившаяся в центре событий. Он раздавала дружеские советы, хвалила и подбадривала товарищей по команде, а иногда выступала в роли примирительницы, хотя в чужих конфликтах не участвовала и ничью сторону не принимала. Рене сумела завоевать даже Эндрю: Нил несколько раз видел, как они о чем-то разговаривают в сторонке. Было ясно, что окружающие эту странную дружбу не одобряют, но оба голкипера не обращали на косые взгляды ни малейшего внимания. Делать какие-то выводы насчет них Нил затруднялся, а четкого представления о Рене и вовсе не составил, поэтому просто старался по возможности ее избегать. Это было тяжело. Адель тянулась к Уокер и желала просто минимум поговорить с ней, найти общие темы для разговоров и завести хоть нечто напоминающее дружбу между обычными людьми.

Остальные Лисы так или иначе крутились вокруг них, постоянно меняя комбинацию, причем Сет Гордон делал это чаще других. Среди Лисов он был единственным пятикурсником, поскольку все прочие участники первоначального состава либо покинули команду по своей воле, либо вылетели из универа. На поле Сет держался слишком обособленно. Его настроение менялось так стремительно, что Нил решил - без веществ тут не обходится. Непонятно только, почему Ваймак и Эбби до сих пор не положили этому конец.

Элисон Рейнолдс имела в команде вес благодаря опыту и жесткой манере игры. В то же время она на дух не выносила близнецов и, соответственно, не любила работать с ними в связке.

Аарон играл лучше Ники, но к экси относился с холодной отстраненностью. Ники, напротив, отдавался игре полностью, однако был склонен к позерству и больше всего любил скандалить с Сетом и Элисон. Эндрю же оставался темной лошадкой. Талант вратаря и влияние на Кевина делали его ценным членом команды, хотя на поле ему было лень лишний раз пошевелить и пальцем.

Новеньким места в этой иерархии пока не отводилось. Партнеры по команде практически не замечали, не удостаивая даже сомнительной чести считаться аутсайдером. Будучи неопытным новичком, ни Нил, ни Адель не удивлялись такому отношению, правда, от этого было не легче. Дэн по возможности старалась подключать к общей работе и, оказываясь поблизости на поле, не забывала справиться, как у них дела, но ей как капитану хватало и других забот. Элисон не воспринимала Нила всерьез, а к Адель испытывала странную смесь благодарности и непонимания, Мэтт вряд ли мог чем-то помочь Нилу, так как стоял слишком далеко, Адель же тот по возможности всегда старался помочь и дать совет, отправить пасс, а обращаться к Рене Нилу не хотелось. Адель вздыхала на это, понимая, что одна в любом случае не сунется - какой бы Рене не казалась няшкой и ангелом во плоти, но Адель Как-то боялась навлечь на себя гнев тупыми вопросами и тому подобным. Да, она прекрасно осознавала, что девятый номер не такая, но некое напряжение всё равно проскакивало. Близнецы и Хэммик держали дистанцию - Нил тактично закрывал глаза на общение Адель и Эндрю. Таким образом, оставались только Кевин и Сет.

Обоим волей-неволей приходилось взаимодействовать с Нилом, поскольку все трое находились на одной линии, хотя Нил предпочел бы, чтобы они даже не смотрели в его сторону. Что бы он ни делал, все было не так. Как бы ни старался, в ответ слышал лишь грубую критику и приказ не путаться под ногами. Их отношение заставляло Нила скрежетать зубами от злости, однако он твердо решил больше не срываться на глазах у всей команды. К счастью, нападающие постоянно катили бочку не только на него, но и друг на дружку, и Нил с удовольствием наблюдал, как Кевин и Сет дубасят один другого кулаками и клюшками. В такие моменты даже Адель останавливалась от тренировки, умирала свою клюшку в пол и складывала на ней руки, на которые клала подбородок, ловя каждое оскорбление и удар.

Ваймак редко вмешивался во внутренние разборки. Дождавшись, пока все вволю нагрызутся, он наказывал Лисов дополнительными кардиотренировками и изнурительными упражнениями. Казалось, тренер решил, что они удержатся на плаву, только если будут яростно соревноваться между собой в этаком личном первенстве. Поначалу Нилу это казалось сущим бредом, но к концу недели стало заметно, что тактика работает и Лисы постепенно уясняют границы дозволенного и место каждого в команде.

К пятнице Нил страстно мечтал о выходных. Адель же, с нетерпением ждавшая их «уикенда» в «Райских сумерках» вызывала нервную дрожь и тупое раздражение у Нила. В особенности, желание сбить с лица эту задумчивую улыбочку.

- О, приветик, Адель, - улыбнулся Хэммик, заглядывая в мужскую раздевалку. - Значит Нил ещё не ушёл, это хорошо.

Эстерния лениво отняла взгляд от телефона, перестав рассматривать фото Ферида, которое прислал Бен с припиской «Он ждёт не дождётся тебя уже увидеть. Надеется встретиться ближе к среде.» и перевела усталый взгляд на Хэммика, который не вызывал уже того панического ужаса, лишь тупую злость на его глупые шутки и подкаты к Нилу.

- Так жаждешь вашего уединения? Извини, не выйдет, я цербер.

- Да я заметил уже, - хмыкнул Ники и упал на противоположную от девушки лавочку, поигрывая двумя чёрными подарочными пакетами с одеждой, с намёком посмотрев в глаза Адель. - Тут меня Эндрю попросил кое-что вам прикупить.

- У меня есть одежда, и весьма неплохая, - заметила Адель и оценивающе осмотрела пакеты, словно сквозь них она могла увидеть содержимое.

- Я ему это же и говорил, но ты знаешь Эндрю, если он поставил себе цель - ничего не остановит, - поморщился Ники. - Плюс, Эндрю спецом тебе кулончик подбирал.

- Эндрю? Мне? О мой бог, я, наверно, сплю.

- Сам удивился, - хохотнул Эндрю, и полез в один из пакетов, перекидывая небольшой кулончик, - но факт остаётся фактом. Ты теперь прекрасный обладатель куриной лапы. Это можно считать намёком, что он считает тебя курицей?

- Он это прямым текстом заявляет.

Адель сумела словить кулончик не поднимаясь с лавки и принялась его рассматривать, зацепив тонкую цепочку пальцами. Она фыркнула, вспомнив что как-то в детстве засматривалась на подобный кулон на шее одной девушки в кафе, мимо которого они с Эмили и Эндрю проходили. На цепочке была подвешена птичья лапа из тёмного метала, которая в сложенных когтях держала идеально круглый шар из стекла. Адель удивилась, откуда у того деньги на золотое украшение, а после поняла, что деньги были списаны с карты тренера - нужно будет потом закинуть туда двойную цену. Она удивилась, что даже с его идеальной памятью он запомнил такую незначительную деталь. Как мило, пусть это слово и Эндрю чисто физически не возможно представить в одном предложении. Особенно другим игрокам команды, считающим Эндрю жестоким, отбитым монстром, который готов порезать любого. Не то, чтобы это было такой уж ложью, но звучало до обидного преувеличенно. Эндрю ведь обладает здравым смыслом, пусть и не всегда, и первым не нападает никогда (если только сильно не выбесить). Он ведь только реагирует на агрессию в свою сторону, особенно когда не находится под таблетками и не страдает от синдрома отмены. Но это не отменяет того факта, что он агрессивная скотина, которую Адель временами хочет придушить или прикопать где-нибудь. Живьём. Чтобы потом раскопать и провести профилактическую беседу о важности высказывать и показывать свои эмоции, а не держать всё в себе и хоронить на личном кладбище, с последующим ножом в собственном животе. Ради подобного удовольствия, Адель была готова даже пролежать в больнице с месяц с ножевыми. Или взять Нила и спрятать этих двоих куда-нибудь подальше от всего мира и закармливать мороженным. Грело душу понимание, что их чувства абсолютно взаимны. Особенно желание отрезать язык к чертям собачьим у всех троих.

- Ты хоть глянь что я там выбрал. Тебе должно понравиться, - Ники искушающе поиграл пакетом и перебросил его Адель. Пакет упал рядом с лавкой, чуть не влетев ей в голову, и она сверкнула глазами в сторону Ники, поднимая пакет и задумчиво поставив тот на живот. - Эндрю когда-то обронил, что тебе нравится китайская традиция... Извиняй, ципао и прочее не нашёл, зато там есть прекрасные штанишки с китайским драконом.

- Как мило с твоей стороны. Спасибо, - улыбнулась Адель и через голову посмотрела на вышедшего из душа Нила, который удивлённо замер в проходе, рассматривая сидящего на лавке Хэммика.

В суете Нил совсем забыл про уговор с Эндрю. Выйдя из душа после пятничной тренировки, он рассчитывал, что все уже ушли. На стадион Нил ездил либо на машине Мэтта вместе с Адель, Элисон, Сетом и Рене, либо на байке Адель, но обратно эти двое возвращались всегда в гордом одиночестве. Все быстро поняли, что Нил любит уходить последним, и с расспросами не приставали. Ждать его перестали уже на третий день. Возможно, все Лисы чуяли грань, которую не следует переходить, а потому не задавали вопросов, ответы на которые все равно не получат. Так или иначе, за это Нил был им благодарен. И он определённо сегодня не ожидал увидеть Ники, что с улыбкой развалиться на лавочке и будет переговариваться с Адель, держа в руке подарочный чёрный пакет.

- Поздравляю, ты пережил первую неделю. Что скажешь, весело было?

- Так все лето будет? - вопросом на вопрос ответил Нил.

- В общем, да. По крайней мере, скучать не приходится, согласен?

Нил кинул грязную форму в корзину для белья, проверил, надежно ли заперт шкафчик, обернулся и налетел на Ники, вдруг выросшего у него за спиной. Нил попытался отодвинуть его рукой и пройти, но ожидавший этого Ники тут же всучил ему пакет.

- Это тебе. Эндрю сказал, у тебя нет нормального прикида на сегодняшний вечер. Он назвал твой размер, и я кое-что подобрал. Вот увидишь, шмот суперский.

От изумления у Нила отвалилась челюсть.

- Что?

- Ты же не забыл про нашу вечеринку, а? Адель, а ты почему ему не напомнила. Держи. - Ники повесил веревочные ручки ему на пальцы.