28. Ты сам себе отмерил срок (2/2)
- Он стремится создать для вас все условия, чтобы вы с Юрочкой ни в чем не нуждались, - женская рука накрыла ладонь Жени, - я понимаю, всех денег не заработаешь, но пока есть силы и желания - пускай. Но я поговорю, обязательно, Женечка. Я слышала, вы переехать хотели, вот он и старается...
- Да это я хочу, теть Ань... Он особо энтузиазма не высказывает.
- Потерпи, Женечка. Такая у нас женская доля.
- Да я только и делаю, что терплю... Он мне тоже постоянно говорит: ”Потерпи, малыш, скоро ни о чем не будешь волноваться...”.
- Ты куда спешишь-то?
- Да я сегодня хочу попробовать на собеседование сходить, друг обещал помочь. Я вам Юрку оставлю? А как освобожусь, сразу заберу. Или Витя заедет.
- Конечно! Беги, ни о чем не переживай, мы с Юрочкой отлично проведём время, да, кренделек мой?
Юра расплылся в улыбке.
- Тя!
- Как он на Витюшу похож, - с умилением произнесла свекровь и взяла ребёнка на руки, - ну, что, Юрочка, отпускаем маму? Пусть мамочка спокойно бежит по делам, а мы с тобой играть пойдём, да?
- Тя!
- Спасибо, теть Ань, - Женя поцеловала их поочерёдно и побежала одеваться.
Дунаев выкурил уже пятую сигарету, когда Пчелкина приземлилась рядом на пассажирское сиденье и хлопнула дверью.
- Ну что, едем?
- Что-то я волнуюсь...
- Да брось, кареглазая, - Андрей не удержался и крепко сжал её ладонь, - заведующий хороший мужик. Тем более с твоими то знаниями вообще грех переживать. И потом, я ж с тобой.
Женя улыбнулась.
В боулинге было шумно. Грохот шаров, музыка, голоса отдыхающих. Бубнил телевизор над баром. Меж столиков сновали шустрые молоденькие официантки. Белому принесли очередной заказ. Он уже сидел один, удрученный появлением Оли, обдумывая каждое её слово, и откупорил бутылку шампанского. Зашипела пенная жидкость, пузырясь и искрясь… Рядом приземлился Пчела. Они выпили. Сладко-кислые пузырики ударили в нёбо. Зашумело в голове.
- Развязаться, говоришь? - Саша покрутил в пальцах бокал.
- Нахрена тебе эта сука? У неё же на лбу написано: ”Даю всем бесплатно”.
- Да хорош, - поморщился Белый, - с кем не случалось?
- Со мной.
- Ага, о твоих похождениях легенды слагались, Пчелкин.
- Это было до Жеки.
- Не знаю, свечку не держал.
- Подумай мозгами, что у тебя семья, - Витя толкнул друга пальцами в висок и направился, было, к Космосу и Филу, но его остановил на полпути завибрировавший в кармане мобильник. - Да? - новость выбила почву из-под ног. - Как?! Когда?!
На несдержанный тон друга повернулись все бригадиры.
- Буду сейчас! - выпалил Витя в трубку.
И тут он понял, что пропал. От бессилия мужчина припечатал кулаком покрытую краской стену и прислонился об неё лбом.
- Сука...
Космос, поджав подмышкой шар, остановился около друга и дотронулся до плеча широкой ладонью.
- Че за кипиш?
- Забей. Мне отъехать надо.
- Че случилось-то? - нахмурился Кос.
- Неприятности небольшие. Пацанам скажи, что я поехал.
Пожар Пчелкин увидел уже с улицы, когда весь салон был в огне. Пламя распространялось быстро. Люди уже столпились около пожарных машин. Пожарники обильно заливали горящее здание и автомобили пеной. Витя вышел из машины и приблизился к точке.
- Виктор Палыч! - к нему уже нёсся один из сотрудников. Костюм на нём покрылся слоем сажи, лицо - испуганное и виноватое - тоже в тёмных хаотичных пятнах. - Мы... Мы вообще не знаем, как...
- Угомонись, - процедил Пчела, глядя, как чёрные клубы дыма взвиваются в небо. - Где Леха?
Паренёк рассеянно развёл руками.
- Я в этот момент как раз номер перебивал... Виктор Палыч, там ни одна машина... Всё под чистую...
Очередной звонок, который не сулил ничего хорошего, разрывал телефон.
- Ну что, Пчелкин, я тебя предупреждал, - вполне довольный голос, который уже беспокоил Витю в сентябре, звучал с нескрываемой издёвкой: - Прогорит твой бизнес. Как кино, нравится?
- Я тебя урою, гнида, - прорычал Пчела, и каждое его слово сочились ядом.
- Посмотрим. Я б на твоём месте не был бы так уверен.
И разговор прервался. Пчелкин устало прислонился к крыше машины и от досады хлопнул руками по прочному металлу. Отчаяние колючей волной подкатило к горлу, и все мышцы будто бы стянуло судорогой. Обильная белая пена, льющаяся из длинных, как удавы, шлангов сейчас хоронила под собой миллионы. Миллионы денег, планов, надежд и нервов.
- Ту-дух! - раздался рядом знакомый голос. Витя дёрнулся и обернулся. Рядом стоял Вадим. Заметив недоумевающий и грозный взгляд Пчелкина, мужчина ухмыльнулся: - Ты же просил сигнальные ракеты пускать. Хорошо горит, - кивнул он в сторону пожара. - Что мне передать Тимуру? Витя спёкся?
Пчелкин понимал, на какие деньги он только что попал. И где брать их, чтобы вернуть долг, он не имел ни малейшего представления.
- Я разберусь.
- Ну-ну, - хмыкнул Вадим и ретировался.
Всю дорогу до дома Витя ехал, словно в тумане. Он впервые в жизни проклинал тот день и час, которым раньше гордился, когда решил, что справится, сможет сделать своё дело и, наконец, стать независимым ни от кого.
”Нет, все еще не так плохо”, - сквозь усталость и боль подумал Пчелкин, сам не вполне отдавая себе отчет в том, что уверенность эта у него была сиюминутной. Всё было не так плохо. Всё было отвратительно. Ужасно. И приходилось судорожно продумывать план, как отсрочить возврат долга и где заработать всю сумму, которая набежит к тому времени с процентами.
Машина Дунаева подъехала чуть раньше к дому Пчелкиных.
- Спит? - Андрей склонился над Юрой, который прижался к матери, подперев ладошкой щеку. Он тихо сопел, слегка приоткрыв ротик.
- Спит, наигрался с бабушкой, - улыбнулась Женя, нежно погладив сына по голове.
- Тебе идёт быть мамой, - искренее выдал Дунаев, глядя на подругу.
- Такого комплимента ты мне ещё не делал, - усмехнулась девушка.
- Ну, что? В понедельник я заеду за тобой? Если твой муж, конечно, не будет против.
- Успокойся, Дунаев. Витя давно не устраивает сцены ревности. Мне кажется иногда, что ему вообще нет до этого никакого дела... Весь в делах своих.
- Как у него, кстати, всё пучком, я смотрю? - Андрей кивнул на их дом.
- Он мне о работе ничего не рассказывает.
- Разумно, зачем тебе это? О, а вот и твой гангстер.
”Вольво” остановилось недалеко от ворот дома. Пчелкин снова с кем-то разговаривал, нервно курил и смотрел куда-то, будто сквозь сидящих напротив в машине жену и Дунаева.
- Слышал, у тебя несчастье на производстве, - медленно протянул на том конце провода Тимур. Витя, зло сжав скулы, что желваки заходили, молчал. - А долг, Витенька, возвращать надо. У тебя есть два дня. Я предупреждал тебя. В понедельник в двенадцать жду деньги. Ты меня знаешь, играть с тобой я не буду. Бывай.
В уголовном мире ничего не остается бесследным и безнаказанным. За необоснованное слово, дело или невозвращенный долг могут опустить или убить. Всё это смываются либо заточкой, либо кулаком, либо пулей. Здесь слов не ветер не бросают. Если тебе сообщают бандитский вердикт, то будь уверен, они его исполнят. Через неделю, месяц, год, два, но исполнят.
Витя вышел из машины и медленно направился в сторону дома. Женя уже стояла около калитки и озадаченно смотрела на мужа. Он взглянул на неё и прислонился к воротам.
- Где была?
- Я же тебе говорила с утра, - нахмурилась Пчелкина, покрепче обхватив спящего сына, - сначала ездила к твоим, потом вместе с Дунаевым на работу устраиваться...
- Устроилась?
- Да... Может, пойдём в дом? Или предпочитаешь всё соседям рассказать?
- Заходи, я сейчас, - еле выдавил из себя улыбку Пчела.
- Вить, ты...
- Малыш, иди в дом. Юрка простудится.
Девушка тяжело вздохнула и прошла домой. Уже уложив Юру в кроватку, переодевшись, разогрев ужин, Женя приблизилась к окну: Витя сидел на широком выступе забора и курил, наверное, уже десятую сигарету подряд. Сизый дым растворялся в воздухе.
Она не выдержала и вышла к нему. Пчелкина трясло. Трясло, как в лихорадке. Жене никогда еще не случалось видеть выражения такого смертельного испуга на человеческом лице. Тем более на лице мужа.
- Вить, что с тобой? - Женя аккуратно взяла его за плечо, но в этот момент Пчела резко притянул девушку к себе, крепко сжав её в своих руках, зарылся в волосы, и она почувствовала его судорожное дыхание. - Витя! Витя, ну что ты? Скажи мне!
- Малыш, послушай. Вам, скорее всего, придётся уехать, - еле выдавил из себя Пчелкин. - Ненадолго, пока я не разберусь с делами...
- Я ничего не понимаю...
- Послушай меня, хорошо? - он обхватил обеими ладонями её лицо. - Если я не решу один вопрос, в понедельник вы уедете. Потом я заберу вас.
- Я... Я не могу, я выхожу на работу...
- Ты не понимаешь? - его глаза горели от раздражения и боли. - Это не обсуждается.
- Обсуждается. Пока ты нормально не объяснишь мне, что, черт возьми, происходит!
А он не мог. Он просто не мог сказать ей всю правду.
- Малыш, так надо. Я потом расскажу, сейчас не могу.
- Почему? Куда ты влез, Витя? Это опасно?!
- Прошу, успокойся и просто пообещай, что сделаешь так, как я тебе говорю. Верь мне.
- В последнее время это становится трудно, - с досадой пробормотала Женя и, отстранившись от мужа, первой направилась в дом.
***</p>
Понедельник наступил неизбежно, как мировая революция. В выходные Женя мужа не видела от слова совсем. Её это пугало и убивало. Девушка чувствовала, что у Пчелкина произошло что-то страшное, он явно впутался в какое-то нехорошее дело, но его молчание и отстутствие эти два дня заставляло Женю подсесть на панику. Отвлекал её только Юрка, который требовал к себе внимания, в воскресенье он и вовсе прокапризничал весь день, будто чувствуя, что должно произойти что-то ужасное.
Ранним утром понедельника Витя метался по всей квартире, его телефон разрывался от звонков, сам он звонил кому-то по несколько раз. Жене он не успел сказать ни слова. Вылетел из дома и уехал на такси. Девушка встретила няню, передала в её заботливые руки сына и вместе с Дунаевым отправилась в клинику, где теперь ей предстояло работать.
Пчела ближе к одиннадцати дня пересчитывал деньги, которые успел собрать с продажи своего ”Вольво” и всех счётов, которые он имел. Однако это было лишь больше половины занятой у Тимура суммы. Но не отнести её Витя не мог.
Тимур с невозмутимым лицом сидел в своём кабинете и наблюдал, как Вадим пересчитывает деньги.
- Здесь две третьих.
Главный перевёл ленивый взгляд на Пчелкина, который стоял напротив его стола. Потерянный и бледный. Это вызвало у Тимура ухмылку.
- Что скажешь, Витя?
- Я собрал всё, что у меня было. Остальное я верну в течение этого месяца.
- Не сомневаюсь, - закачал головой Тимур. - С процентами, Витенька.
Пчела сдержанно кивнул.
- Я постараюсь ускорить данный процесс, чтобы ты не расслаблялся. Пока свободен. Срок ты сам для себя отмерил.
Витя вышел из его офиса и судорожно выдохнул. Ровный голос Тимура пробрал до костей. Его сговорчивость показалась настолько подозрительной, что повергла Пчелкина в полное смятение. Дрожащими от нервов пальцами он подпалил сигарету и набрал номер.
- Жень?
- Да, - девушка как раз осваивала свой кабинет, - что такое, Вить?
- Ты... Ты где?
- На работе, как и говорила. А что?
- А Юрка?
- С Мариной дома, я звонила минут десять назад, всё в порядке, они собирались на прогулку. А что? Что-то не так?
- Нет, всё в порядке, малыш, - услышанное заставило Пчелу немного расслабиться.
- И нам уже никуда не надо уезжать? - усмехнулась Женя.
- Нет.
- Славно.
Витя почувствовал обиду и холодность со стороны жены, но понимал, что сам стал виновником сложившегося положения. Мысль о том, как загладить своё поведение перед Женей, завладела им полностью, пока он ехал домой. Сегодня ещё нужно было успеть заскочить в офис Белого.
Отпустив такси, Пчела уже подходил к дому, когда увидел Марину, сидящую на корточках у калитки. Схватившись за голову, она покачивалась из стороны в сторону и, стоило мужчине приблизиться к ней, он увидел её красное от слез лицо. Страшная догадка липкими щупальцами обвила всё тело Пчелкина. Он не успел сказать ни слова, потому что няня вскочила на ноги и, рыдая, бросилась к нему:
- Виктор Павлович! Простите меня! Я не смогла ничего сделать!..