12. Вдребезги (1/2)
Доброго времени суток, мои дорогие читатели!
Бессовестный автор, наконец, вернулся с новой главой!
Очень рада новым читателям и всем тем, кто заинтересовался этой работой. Очень надеюсь, что многие дождались продолжения, и я буду вам очень признательна, если вы оставите хотя бы небольшой комментарий. Вам несложно написать пару слов, а мне приятно и мотивирует работать дальше!
___________________________________________________________________________
В кабинете следователя Сиротина было ужасно душно. Маленький вентилятор, который Сиротин занес на железный серый сейф, не справлялся с работой. Женька прошла к столу, осторожно присела и взглянула на следователя. Сиротин чертыхался, орудуя пассатижами, чтобы разобраться с печатной машинкой.
- Ну что, Евгения Константиновна, - наконец, произнес он, усталым взглядом вперившись в ее золотистые глаза, - рассказывайте про своего друга сердечного, Белова.
- А что мне про него рассказывать?
- Ну как же, драка у них с Мухиным Сергеем Дмитриевичем была?
По одной фамилии было понятно, что речь идет о Мухе, но Женька твердо усвоила тактику притвориться дурочкой.
- Я не знаю, кто это.
- Ну-у, кличка «Муха» у него еще была.
- А, Муху. Слышала.
- Вот я поражаюсь вам, женщины. Из-за вас мужики глотки друг другу грызут, а они даже знать не знают, как кого зовут.
- К счастью, это не по моей части.
- Так из-за чего ваш благоверный вступил в конфликт с Мухой?
- Он не мой благоверный. Мы просто друзья.
Женька, уже после того, как Космос спрятал Сашу у Царевых на даче, следующие несколько дней бегала к Татьяне Николаевне, помогала сначала разобрать погром по всей квартире, учиненный ментами, и с щенком. Потом вместе с ребятами пришлось отвести его к другому человеку, потому что из-за переживаний за сына Белова стала плохо себя чувствовать, и никакие доводы друзей Белого, что он сейчас в безопасности, не успокаивали ее. Уборку пришлось отложить, у тети Тани опускались руки, первые дни она только и делала что плакала и мучилась с сердцем. Женька по мере возможности находилась рядом и старалась подбодрить женщину, хотя сама в глубине души проклинала тот день, когда они все же решились поехать с Валеркой в этот ангар насчет боёв.
Девушке пришлось объяснять Сиротину, что сама она давно не видела Сашу, и где он проводил время со своими друзьями она не знала, затем следователь спросил про Валеру, и Женька, как друзья и договаривались, честно призналась, что брат в боях участвовал, но ради спортивного интереса.
Наконец, Сиротин окончательно убедился, что никто из этой компании прокалываться не собирается. И как бы Каверин его не уверял, что девчонка точно сдаст всех, если хорошенько надаваить, здесь он промахнулся. Вопреки его расчетам, Женька не оказалась девушкой Белова, лишнего про драку не сказала, в остальном вторила в унисон с парнями. Следователь устало оттолкнул от себя печатную машинку и, указав подписать Филатову подписку о невыезде, отпустил ее.
- Ну, Володь, дело не клеится, - закрыв дверь на ключ, сиротин утер влажный лоб платком и шумно выдохнул, - сговорились эти щенки, долдонят как под копирку одно и то же. Филатовы в сознанке, сестрица тоже сказала, что он участвовал, но это к делу, - он развел руками, - никак не пришьешь. Даже хулиганка не проходит… Что делать то, а, Володь?
Каверин крутил в пальцах небольшую стопку с коньяком и многозначительно цокал языком.
- Объявлять в розыск его. По любому засветиться где-нибудь…
- Ты говорил уже, что к матери или к девке пойдет, а Филатова то одна мать посещала, да и вовсе по-дружески…
- Найдем-найдем, - в данный момент Володя утешал первее всего себя. Он видел, что результатов пока нечего не приносило. – Давай, - он отсалютовал Сиротину стопкой, - за успех в нашем нелегком деле.
***</p>
Женька завернула во двор, и уже подойдя к подъезду, заметила «Линкольн» с распахнутыми дверями. Пчёла, закинув ноги на пассажирскую дверь, что-то насвистывал и пересчитывал деньги, пока Космос, весело вещая о последних происшествиях на рынке, возился с двигателем.
- Привет честной компании, - отсалютовала им Женька. – Ну что, с Сиротиным вроде все утрясли.
- Молодец, малая, - одобрительно протянул Космос, - можешь, когда хочешь.
- А вы куда лыжи навострили?
- Сначала надо с одним перцем встретиться, перетереть по поводу Сани. Двое уже слились, надеюсь, хоть с этим промашек не будет.
- Откуда у тебя такие знакомые, Кос? – покачала головой Женька.
- Ты шо, Филатова, забыла? Я, Космос Юрьевич Холмогоров, сын профессора астрофизики…
- Ой, все, уймись, не лезу, - отмахнулась девушка, направляясь к подъезду, - хорош заливать…
- Во-во, - подал голос Пчёла, даже не вдаваясь в подробности их диалога, поднес пачку денег к носу и с упоением вдохнул их запах. Сегодня они с Космосом объезжали точки, собирая деньги, которые их люди натрясли с продавцов за последнюю неделю. - Эх, если бы все это нам, а, Кос?
- Ну а чё, - лениво пожал плечами тот, - глядишь, может и ты, Пчёлкин – великий и ужасный, общак держать будешь…
Женька нахмурилась, покосилась на Витю, а затем на Космоса. Последний неодобрительно поглядел на пачку в руках друга. Его начинало раздражать, как трепетно Пчёла относится к деньгам, раньше, еще будучи учениками школы, Холмогоров не так обращал внимание на все фарцовые дела Вити, ну крутился пацан, как мог, и в дело такое большое благодаря ему влезли, прибыль шла, но сейчас Косу казалось, что деньги для друга вышли на передний план с какой-то маниакальностью. Женька тоже это замечала, но не понимала, почему еще пару месяцев назад Витя умудрялся быть заботливым и обходительным, а сейчас будто по щелчку пальцев переменился так, что для него перестало иметь большую значимость очень многое человеческое.
- А все может быть, Космосила, - Пчела вылез из машины и закурил. Заметив настороженный взгляд притихшей Женьки, парень выпустил кольцо дыма и обратился, наконец, к подруге: - Ну что, Джульетта, застыла? Иди куда шла…
Космос снова покосился на Витю и цокнул языком. Он знал Пчелу с первого класса, и по мере взросления он уже умел прочитывать поведение друга по отношению к близким друзьям и девчонкам, которые его окружали. Все его нутро подсказывало, что Пчелкин нарочно провоцировал Женьку своими грубыми словечками и пофигизмом на то, чтобы та побыстрее сняла розовые очки и разочаровалась в нем, как в человеке, с которыми можно связать себя отношениями. Но одно выбивалось из четкого поведения друга – после каждого такого диалога с Филатовой, Пчела был словно сам не свой, и толика разочарования и огорчения читалась в его глазах еще некоторое время.
- А кстати, ты куда шла? – уточнил Космос.
- К теть Тане, проведать ее надо, может, уберусь до конца, - и больше не глядя на друзей, Женька постаралась побыстрее скрыться в подъезде Беловых.
- Долго будешь над девкой издеваться? – как только за подругой закрылась дверь, Космос обратился к Пчеле и захлопнул капот машины.
- Ты с каких пор так за чувства Жеки переживать то начал? – хохотнул Витя, бросив окурок в кусты.
- Ты че как еврей? Нормально спросил.
- Кос, завянь, а? – скривился Пчела. – Куда сейчас?
- Сначала с человеком встретиться. А потом Фила подберем, и к Сане.
- Ну погнали…
Женька, остановившаяся на лестничном пролете, смотрела сквозь небольшое подъездное окошко, как Пчёлкин, сунув руки в карманы трико, мельком взглянул на дом Беловых, небрежно зачесал волосы назад и прыгнул в «Линкольн». Женька обхватила себя руками и прислонилась виском к холодному стеклу. Закрыв глаза, она выдохнула, и на окне появился белый след от дыхания.
«Ты его любишь» – вертелось у нее в голове тихое Дунаевское умозаключение.
Почему-то до дрожи захотелось заплакать; завыть; заскулить, как раненый зверь. Не для того, чтобы вызвать жалость, а просто выпустить пар. Ну глупо, как же глупо! Столько лет строить из себя железную, непробиваемую леди, беззлобно усмехаться над влюбленными одноклассницами, а потом так вляпаться. Она не заметила, как игра для нее самой переросла в зависимость.
«Точно, это зависимость, какая влюбленность?» - посмеялся ее внутренний голос, но потом с грустью замолчал. Как только Женька почувствовала, что присутствие Пчелы вызывает внутри что-то теплое и уютное, словно маленький котенок мурлыкал где-то под ребрами, она испугалась, а потом неожиданно обрадовалась, что ей отвечают взаимностью. И все бы могло получиться, сложиться, суммироваться, но…
Это «но» так и повисло в воздухе. Что перевернуло отношение Пчелкина? Ревность к Дунаеву? Или то, что Женька не всегда слушала его советы? А когда он прислушивался к ней? Или просто это и правда был спор, игра, и он таким образом просто «слил» всяческие отношения. Поиграл, как с другими?
Верить не хотелось. Но другого объяснения Женька найти не могла. Спросить напрямую? Бесполезно, он под любым предлогом уйдет от разговора. Или скажет, что объяснил уже все в тот раз, когда они приехали с боев.
- Гадство! – Филатова пнула мыском кроссовка ни в чем не повинные перила и пошла к дверям Беловых.
За дверью, после продолжительной трели звонка, послышался голос Кати.
- Кто?
- Теть Кать, это Женя.
Дверь распахнулась, и Женьку впустила тетя Сашки.
- Залетай в мир хаоса и анархии, - невесело хмыкнула Катерина. – И хватит мне тетькать! – улыбнулась. - Ля, ты только погляди, какой кошмар, - кивнула она в комнату Белова.
- Я вот как раз и пришла помочь убраться до конца, - кивнула Филатова.
- Женечка, ты? – подала из зала голос Татьяна Николаевна.
- Я-я!
- Так, сначала чайку, потом уже барахлом займемся, - остановила девушку Катя. – Я сейчас, а ты пойди пока Татьяну растормоши, - и шепнула на ухо, - от Сани есть чего?
- Всё в порядке, он в безопасности.
- Ну слава те, Господи, - махнула рукой женщина и двинулась на кухню. Там, уже когда был раскрыт холодильник, раздался ее негодующий вздох. – Тань, ты ж у меня так совсем с голодухи помрешь, ядрён батон!
Татьяна Николаевна, сидя в кресле, прижала к груди кулачок с зажатым носовым платком, мокрым от материнских слез, поглядела в записную книжку и набрала чей-то номер. Женька присела на край дивана и смотрела на обескураженное лицо матери друга, затем взгляд зацепился за стопку денег на журнальном столике.
- У Космоса отца… Ростислав? – тихо уточнила тетя Таня.
Женька не успела ответить, как в комнате прогремел голос Кати:
- Юрий Ростиславович, - она на ходу жевала бутерброд и несла в одной руке поднос с чашками с чаем. – Давай, давай, набирай!
Было видно, как неудобно Татьяне Николаевне беспокоить семейство Космоса, но трубку уже подняли и ей пришлось спросить:
- Здравствуйте, это квартира Холмогоровых? – голос дрожал от волнения. – Можно услышать Юрия Ростиславовича?
На том конце что-то быстро протараторили, и сашина мама с грустью положила трубку.
- Ну?
Татьяна Николаевна вздохнула и с дрожью в голосе ответила:
- Дома нет, будет часа через два…
- Женщина ответила? – уточнила Женька.
- Жена, наверное, - пожала плечами Белова, принимая у сестры чашку.
- Наврала, - вынесла вердикт Женька.
- Она Космосу не родная, мачеха, - пояснила Кате Татьяна Николаевна.
- У-у-у, тогда точно, права Жека. Врет! - согласилась Катерина.
В комнате повисло гробовое молчание, что было слышно, как тикают стрелки часов. Женька медленно жевала бутерброд, который ей еле лез в горло, Татьяна Николаевна мешала ложкой сахар, который уже давно растворился на дне чашки. Катя, глядя на унылую компашку, залпом допила чай и вынесла вердикт:
- Так, Танюха, поднимайся…
- Куда? – опешила сестра.
- Давай-давай, моя хорошая, собирайся и поезжай-ка туда сама…
- Да ты что, неудобно!
- А вот это малозначащий фактор – «удобно, неудобно»! – всплеснула руками Катя и принялась поднимать сашину маму. – Нагрянешь, как гром среди ясного неба, она и не отвертится. А мы тут с Женькой пока порядок наведем, права ведь я, а, Жек?
- Конечно! – закивала Филатова, затем припомнила молодую жену старшего Холмогорова и скривилась: – Надька та еще стерва…
- А хочешь, я с тобой поеду? – предложила Татьяне Катя. – Я ей там взбучку-то устрою.
- Нет, - замахала рукой тетя Таня, - я сама. А то ж я твой острый язык знаю…
- Ну вот, другое дело, сама – так сама, - Катерина чмокнула сестру в щеку и подтолкнула к комнате, - давай одевайся, не тяни время.
- Нет, ну кадр! – невесело усмехнулся Космос, качая головой. – Ему десятка тут улыбается, а он, блять, скрипачке этой ботинки чинит. Я хренею!
- Да лан, остынь ты уже, - толкнул его в плечо Пчела. – Делать то что теперь думаешь? Если еще и этот кадр отказался.
- Думать надо, Пчел, думать… - нахмурился Космос, лавируя между машинами. Фил их ждал еще с пяти вечера, и ребята к нему уже знатно опаздывали на добрые сорок минут. – Что там по времени?
- Почти шесть, поднажми.
- Да жму я!
Валера тоже уже нетерпеливо переминался с ноги на ногу, устало глядел на часы и закатывал глаза. Знакомые девчонки должны были выйти с минуты на минуту, а пацанов до сих пор не было.
Они еще на днях вдвоем с Космосом обсудили, что надо бы нормально посидеть, как в старые добрые времена, особенно это нужно было Сашке. И так его дембель начался с разбитых сердца, кулаков, планов и надежд на светлое советское будущее, и вот-вот грозилась разбиться жизнь. Надо было вернуть другу утерянное время и ненадолго отвлечь от того дерьма, которое творилось вокруг них сейчас. Женьку решено было не брать. Отдохнуть чисто мужской компанией, дабы не бередить лишний раз ничьи нервы. Потом Космос обмолвился о том, что неплохо бы было все же позвать сторонних девок, опять же – все во благо Белова, который два года только и отжимался.
И вот из спорткомплекса появились четыре девчонки. Красивые, подтянутые, одна лучше другой. Валерка за столько лет уже выучил «коллектив» и знал, что немало среди спортсменок тех, кто не прочь составить компанию и скрасить мужской вечер.
- У-у-у, Валер, - первой к Филатову подтянулась огненно-рыжая пловчиха и накрыла его плечо своей ладонью, - а кто нам клятвенно обещал, что экипаж будет подан к нашему выходу?
- Девчонки, опаздывают немного, прям пару минут, - попытался сразу всех успокоить Фил.
- А эти твои друзья как, ничего? – поинтересовалась вторая, эффектная блондинка в молочном сарафане.
- Тебе понравятся, Маш.
- Ой, я видела одного как-то, - шепнула третья, - высокий такой, черненький, машина у него.
- Высокий – это хорошо, - ухмыльнулась блондинка. – Волшебно.
- Ой, девки, иногда знаете, как? – вклинилась четвертая. – Рост – еще не показатель. Как говорят, если мужик волшебник, это еще не значит, что его палочка хорошо колдует…
- Ага, но зато язык, возможно, афигенно читает заклинания, - и девки загоготали.
Наконец в ста метрах от спорткомплекса показался «Линкольн». Пчела тут же оценил контингент и присвистнул. Его, как и Сашу, ребята в сюрприз не посвятили тоже во избежание реакции раньше времени.
- Ну, малина! Это что за номера, Кос?
- Да тих ты, - улыбнулся тот, - между прочим для вас с Белым старались.
- Для нас с Белым?
- Ну а че? Ты вон тоже с кислой миной какую неделю ходишь, смотреть тошно.
- Я? – удивился Пчела, но тут же переключил свой взгляд на пловчих. – Если что – вон та рыжая с буферами – моя.
- Ага, щас, - Кос засмеялся и припарковался.
- Сам сказал для меня с Белым!
- А, может, я ее Белому застолбил?
- Ага, - и парни вынырнули из машины.
- Пацаны, ну че за дела? – напустился на друзей Валера. – На пять же договаривались.
- Да Санины дела решали… - невесело ответил Витя.
- И как?
- Тухло…
- Ну что, девчонки, запрыгиваем, - Космос по-джентельменски распахнул двери, - кому-то придется посидеть на коленках.
- О, - протянула блондинка, поравнявшись с Пчелой, - чур – я к тебе.
Пчёла криво ухмыльнулся.
- А я на переднем, леди. Но по прибытию на место я готов стать вашим троном.
- Позёр! – хихикнула рыжая, запрыгивая в салон «Линкольна».
- Что-то долго она, - Катя утерла влажный лоб тыльной стороной ладони и приземлилась на кухне.
Женька раскрыла настежь окно, подставляя лицо прохладному ветру.
- Ты мне скажи по секрету, куда Сашка встрял?
- Да по глупости, Кать, - Филатова присела напротив нее и уронила голову на ладони. – Все из-за этой Ленки…
- Елисеевой, что ли? Да ну, господи, думала, забылось уже…