part 7. (1/2)
Антон в одних шортах босиком стоит на холодной плитке балкона, смотрит в приоткрытое окно, вдыхая в лёгкие сигаретный дым. Запутавшийся после попойки мозг пытается восстановить хронологию событий прошлого вечера. Голова болит, но терпимо. Он просто рад, что хорошо выспался, несмотря на похмелье.
Белые облака плывут по ярко-голубому небу, и взгляд мужчины пристально следит за ними. Ловит себя на мысли, что примерно такого же оттенка глаза у Арсения. Кристальная голубизна небосвода отражается в светлых и добрых глазах Попова. Он какой-то… просто хороший. В нём нет ничего отталкивающего. Только какая-то приятная и светлая аура, до которой ему, Антону, слишком далеко.
Мысли неприятно разрезает телефонный звонок, от трели которого голова начинает болеть сильнее. Арсений? Тот самый Арсений Попов? Откашливается, в голове репетирует приветствие и, досадно качнув головой, поднимает трубку.
— Алло.
— Привет, — голос на том конце звучит спокойно и тихо, словно у них должен состояться какой-то интимный разговор. — Не спишь? — какая ему разница? Почему такой заботливый? Они же работают вместе. Он должен быть всегда на связи. Вот и всё. Зачем беспокоиться о таком пустяке, как он?
— Нет. Недавно проснулся.
— Сможешь приехать? Наш дизайнер вернулся из командировки буквально на сутки. Хочет сегодня с утра сверить макет титульного листа и начать заполнять буклет, — Шастун щурится от яркого солнечного света, подносит телефон к глазам, пытается разглядеть время. Восемь утра. Просто потрясающе. Приедет ли он? А есть ли у него выбор?
— Сколько у меня есть времени?
— Около часа. Заехать за тобой?
— Я и сам умею водить, — недовольно бормочет Антон. Он вдруг осознаёт, что, на самом-то деле поспал бы ещё. Хотя бы чуть-чуть.
— Твоя машина стоит у издательства, — напоминает мужчина. — Заеду через полчаса. Хорошо?
— Окей, — рассерженно сбрасывает звонок и вздыхает.
Больше всего на свете Антон не любит быть кому-то обязанным. А Арсений как будто слишком часто делает ему одолжения. Начиная тем, что подвёз домой, когда он потерял сознание, заканчивая сегодняшней ситуацией. Ещё в детском доме его научили одному — не быть никому ничем обязанным. Ты должен всего добиться сам. Такова жизнь. И если ему не выпала золотая карта, то точно выпадет карт-бланш. Он сам хозяин и владелец своей судьбы.
Тушит окурок о прозрачную пепельницу из эпоксидной смолы — внутри красивая композиция из засохших цветов — кажется, подарок от поклонников. Выходит, прикрывает балконную дверь, делает несколько жадных глотков из бутылки «Боржоми», что ждала его на обеденном столе, выкидывает тару в мусорку, потягивается и направляется в спальню. Нужно одеться и привести себя в порядок перед встречей. Ощущение лёгкости пропадает. Только сонное чувство и желание спрятаться под одеялом.
Димка спит на его кровати, свернувшись в клубок и укутавшись в одеяло. Они уснули вместе. Опять? Как странно. Они частенько засыпают вместе. Антон совершенно не любит спать один. Он стоит перед зеркалом в ванной и снова спрашивает себя, значит ли это что-то для него? Кажется, нет. Какое облегчение.
Прохладный душ приводит его в чувство, а мягкая массажная мочалка с ароматной пеной расслабляет напряжённое тело, смывает всё, что было этой ночью, и лишь вода, стекающая по бёдрам мужчины, напоминает, что всё это не сон. А реальность.
Промакивает волосы полотенцем и отмахивается, мол, сами высохнут, нет времени сушить. Идёт в гардеробную, чтобы выбрать хоть что-то из оставшейся чистой одежды. Димка обещал сегодня запустить стирку. Что ж, посмотрим. Но обычно он ничего никогда не забывает.
На влажные ноги натягивает чёрные джинсы, на которых слишком поздно замечает несколько дырок, сделанных, конечно же, для дизайна, но не очень подходящих для посещения офиса издательства. Какая разница? Он никогда не парится из-за такой ерунды, а сейчас почему-то думает об этом. Что же с ним такое? Первое попавшееся худи, несколько минут тщательного раздумья над тем, какие украшения выбрать и вдруг не менее неожиданное решение надеть серёжку в ухо, которую он не носит уже достаточно давно.
Смотрит на себя в зеркало, бессмысленно пытается пальцами расчесать непослушные волосы и как-то их пригладить, отвлекается на входящий вызов от Попова, морщится и сбрасывает его. Несколько пшиков «Dior» и довольное осознание приятного запаха: цитрус с пряностями всегда оставляет привкус сладковатой горечи. То, что надо. Правда, кому?
* * *</p>
— Привет, — Арсений стоит, облокотившись на крыло автомобиля, внимательно смотрит на приближающегося Антона, щурясь от яркого, тёплого майского солнца. Такой же, как и всегда. Одетый с иголочки, с идеально уложенными волосами и безукоризненной осанкой. — Приятно пахнешь, — коротко улыбается и протягивает руку для приветствия.
— Привет, — неловко пожимает протянутую ему ладонь и кивает. — Спасибо.
Язык не поворачивается сказать: «Ты тоже». Почему? Да чёрт его знает. Как будто смущается. Как будто в их отношениях Попов выполняет роль ответственного взрослого, а он — глупый и ветреный ребёнок. Мужчина распахивает перед ним дверь, дожидается, пока Шастун сядет и захлопывает её. Ну точно, выбрал покровительство над ним. Антону это не нравится. Антон хмурится.
— Всё в порядке? — интересуется немного отстранённо, пристёгивает ремень безопасности, мужчина вторит за ним:
— Всё хорошо, — машина трогается с места и выезжает со двора.
Антон смотрит перед собой, уткнувшись в бегущую дорогу, и думает. Эти мысли снова и снова терзают его сознание, стоит ему оказаться рядом с Арсением. Почему именно он? Что в нём такого уникального и удивительного? Почему именно он снится ему постоянно на протяжении многих лет? Что же с ним не так? Честно говоря, ему интересно, что же скажет Попов в ответ на его рассказ про сны. Рассмеётся, будет шутить и издеваться. Что же ещё? Как говорил как-то Димка — это реакция нормального человека на такую «ерунду». Позов давно уже забрал свои слова назад, но вот из головы Антона их уже не убрать никогда.
В детском доме ему понравился один парень. И как-то именно с этим парнем ему приснился сон. Антон пытался поговорить с ним, рассказать, но тот лишь только смеялся ему в лицо. А когда на следующий день сон сбылся, и его действительно перед всей группой унизила девчонка, за которой он бегал, Шастун весь вечер чувствовал на себе его тяжёлый взгляд. И перед отбоем его избили. Несколько пар ног в обуви хлестали его безжалостными ударами в печень, живот и лицо.
Никогда. Он больше никогда не проболтается никому. Ни за что. Нормальные люди очень странно реагируют на «ненормальных». Шаст запомнил это на всю жизнь. Они не могут объяснить себе, чем же те так отличаются от них самих, боятся этого и стремятся уничтожить.
Конечно, ему кажется, что Арсений не такой. И вряд ли он будет избивать его ногами. Мужчина кажется искренним, добрым и отзывчивым. Но Антон давно знает, что всё это не имеет никакого смысла. Все они кажутся такими. А потом совершают то, во что даже сложно поверить. Он просмотрел сотни таких снов и прекрасно усвоил одно — людям нельзя верить. Люди лгут. Все лгут. Каждый что-то скрывает. Что же скрывает Попов?
— Не рано я тебя выдернул? — прерывает его поток сознания мягкий голос Арсения, который словно выводит Антона из оцепенения.
— Есть такое. Не люблю рано вставать.
— А я люблю, — брюнет мягко улыбается и мельком смотрит на собеседника. — Утром так свежо и в свежую голову приходят самые лучшие мысли и идеи. Я работаю в основном с утра.
— А кто Кьяру отвозит в школу?
— Она ездит на такси, — автомобиль останавливается на светофоре. И только сейчас Шастун замечает, что мужчина не надел солнечные очки. Его голубые глаза смотрят с непривычным для Антона спокойствием и дружелюбием. Он не особо общителен и не поощряет в своей жизни общество людей, но Арсений умеет расположить к себе. Его искренность и открытость буквально покупают внимание мужчины за ноль рублей.
— Посмотрю свои наброски, — смущается, отводит взгляд и поспешно достаёт из кармана худи телефон, пытаясь его разблокировать.
— Телефон вверх ногами, — отмечает Попов, тянется к приборной панели, надевает очки и жмёт на газ.
— Да… точно… — бормочет Антон, неумело вертит смартфон в руках и просто мечтает исчезнуть.
* * *</p>
— Как я рад вас видеть! — Воля на секунду театрально вскидывает руки к потолку, а затем спешит поскорее к приехавшим в издательство мужчинам. — Выглядите великолепно! Отличное утро, чтобы начать что-то грандиозное! — он распахивает объятия, чтобы обнять Антона и Арсения и стискивает их за плечи, так что они сталкиваются лбами. — Да, простите. Переборщил.
— Вот именно, — хмурится Попов. Антон лишь растерянно хлопает глазами, глядя, как архитектор словно с пренебрежением отряхивает своё бежевое поло. Кажется, ничего другого надевать в своей жизни он не планирует. Любитель поло.
— Пройдёмте в мой кабинет, — зовёт их с собой Паша, параллельно хлопая по плечу друга и улыбаясь Антону.
Попов и Воля идут спереди, а Шастун угрюмо замыкает их шествие. Старается не вслушиваться в болтовню и просто немного прийти в себя. Утреннее похмелье даёт о себе знать, и тело вяло реагирует на приказы мозга сделать то или иное действие.
Они снова в знакомом кабинете. Антон плюхается в кресло, видит перед собой обрывки рулонов бумаги, догадывается, что это предназначено для их работы и, не дождавшись никого, углубляется в изучение дизайна, параллельно стараясь прикинуть, как здесь можно расположить текст. Возможно, сегодня удачный день, или Попов просто реально прав, потому что в его голову сразу же приходит несколько заготовок для начала буклета. Он тянется к органайзеру, что стоит недалеко, берёт в руки первый попавшийся карандаш и на обороте рулона пишет несколько основных фраз, чтобы не забыть.
— Уже работаешь? — поднимает голову. Арсений стоит над ним и внимательно рассматривает то, что только что написал писатель.
— Где Воля?
— Спустился за Егором. Это наш дизайнер. Он тебе понравится.
— Я приехал сюда не для того, чтобы мне кто-то нравился. Я приехал сюда, чтобы работать, — отрезает Антон и снова утыкается в написанный текст.
— Как скажешь, — Попов равнодушно пожимает плечами и отходит. А Шастун с досадой отмечает, как меняется лицо мужчины. Доброжелательный взгляд становится отстранённым. Сам виноват.
— Позвольте вас познакомить, Антон! Егор Булаткин — наш незаменимый дизайнер. У него высокая загруженность, но он согласился помочь нам! Это ли не счастье? — мужчина говорит это больше самому себе и подходит ближе к Шастуну, заинтересовываясь тем, что лежит на столе.
— Привет. Егор, — молодой парень, кажется, моложе всех здесь присутствующих, протягивает ладонь и здоровается с Антоном. Полоска татуировки, выглядывающая из-за рукава рубашки, светлая щетина и залаченые волосы — выглядит приятно.
— Антон.
— Раз мы все здесь, то давайте хорошо поработаем, — встревает в их знакомство Арсений, жестами приглашая всех к столу.
Шастун решается начать первым. Высказывает несколько вариантов заголовка для буклета, показывает, куда хотел бы их разместить и каким шрифтом. Воля пытается перекинуть макет на компьютер, чтобы сделать его в цветном варианте, Егор копается в своём планшете, что-то рисуя стилусом, а Арсений молча наблюдает за происходящим, иногда вставляя редкие замечания. Он архитектор, а не дизайнер или писатель. Он просто слушает и смотрит.
Телефон Антона вибрирует.
Димка
Доброе утро!
«Доброе утро? — мужчина встряхивает головой, так что прядки волос спадают ему на лоб. — Доброе утро? Да ещё и с восклицательным знаком?» Это сообщение самое последнее, что мог бы написать его лучший друг — Дима Позов. Шастун пожимает плечами и откладывает смартфон. Но его экран предательски загорается снова.
Димка
Надеюсь, тебе понравилась вчерашняя ночь
— Вчерашняя ночь? — бормочет скорее про себя, чем вслух, но Арсений слышит его, поскольку находится ближе всего. — А что было вчера ночью? — мужчина морщится и снова заглядывает в переписку с другом, словно сомневаясь, что прочёл правильно.
Тоша
Привет
Не очень понимаю о чём ты, брат</p>
Димка
В прошлый раз ты тоже ничего не помнил, потому что был слишком пьян
Но сегодня мне не захотелось оставлять это только в моей памяти
Когда домой?
«Похоже, никогда», — Антон в ужасе таращит глаза и нервно сглатывает. Если он правильно понимает намёки Позова, то они вчера переспали. И, кажется, не в первый раз.
В мозг начинают просачиваться обрывки воспоминаний. Тёплые ладони, мягкие пальцы, которые гладят его шею во время поцелуя, колющаяся щетина (вот почему так чешется щека!), такое сладкое и приятное проникновение. Кажется, он даже слышит собственные стоны. Ему понравилось? Боже. Ему понравилось трахаться с лучшим другом? Абсурдней ситуации ещё в его жизни не было.
— Воды?
— Что?
— Я говорю, воды? — Арсений стоит рядом со стаканом воды и внимательно смотрит на него. — Ты чем-то расстроен. Всё в порядке? Паша и Егор пошли позавтракать. Ты с нами? — Шастун буквально вырывает из его пальцев стакан и залпом выпивает содержимое.
— Н-нет. Посижу здесь. Я не голоден.
— Как хочешь, — мужчина забирает с собой пустой стакан, ставит его в раковину и выходит из кабинета.
Антон переводит дыхание и снова чешет щёку. Он с каким-то непонятным для себя ужасом понимает, что даже возбудился от вчерашних воспоминаний, так что он просто побудет здесь, пока всё не уляжется. Курить хочется всё сильнее, но выходить вместе с Поповым он точно не станет.
Поправляет ткань на брюках и снова растерянно смотрит в телефон. Он слишком смущён, удивлён и просто застигнут врасплох. Решает никак не комментировать события. Они обо всём поговорят дома.
Тоша
Через пару часов
Поговорим дома. Сейчас неудобно</p>
Дима рассерженно выкидывает телефон на другой край кровати. Хмурится и допивает уже тёплый ром из стакана.
Шастун снова делает вид, что ничего не произошло. Позову это не впервой. Но сейчас ему уже чисто принципиально хочется заставить друга понять и осознать, что случилось между ними той ночью. У него нет какой-то конкретной цели, но именно сейчас чувствует, что им будто воспользовались. Хотя ещё большой вопрос: кто и кем. Но для него это хотя бы что-то значит.
Мужчина вздыхает и встаёт с кровати. Нужно закинуть бельё и одежду в стирку. Он обещал Тохе.