Главы 161-170 (1/2)

Глава 161

Остаток вечера все провели в комнате отдыха, занимаясь любимыми делами. Айя не так сильно любила играть в карточные игры, поэтому после одной игры легла на диван, и принялась читать так полюбившуюся ей мангу. Текст с картинками она воспринимала гораздо проще, отчего немного комплексовала. Однако Кеншин сразу заверил ее, что в этом нет ничего постыдного, и таким образом ей будет гораздо проще перейти к более серьезным книгам.

Хитоми в свою очередь в очередной раз решила перечитать книгу по биологии за пятый класс. Кеншин затратил огромное количество усилий, чтобы собрать фрагментарные воспоминания, а затем соединить их вместе, но даже так книга была восстановлена лишь на 70%. Этого более, чем хватило, чтобы повергнуть ее в шок, и перевернуть ее представления об устройстве живых организмов. Даже с таким ограниченным объемом информации, Хитоми чувствовала, как с каждым днем все сильнее и сильнее прогрессирует в ирьениндзюцу, пробуя все новые и новые способы и методики.

Через час после возвращения Хитоми, Макото совсем устала, и рассеянно хлопала глазами, засыпая на несколько секунд, поэтому Кеншин дал команду «отбой» на пол часа раньше обычного.

— Касуми, отведи Макото в кровать. — Распорядился Кеншин, намереваясь немного потренировать псионику перед сном.

— В твою? — Хитро улыбнувшись, спросила она.

— Кхм. Это не смешно. — Стушевался Кеншин, чем рассмешил всех присутствующих.

Касуми не стала развивать эту крайне веселую тему, и немного растормошив Макото, сопроводила ее до комнаты, дабы она не потерялась.

*****

Утром 416-го дня, Кеншин проснулся в объятиях Айи и Касуми. Пока их животы не стали слишком большими, они старались проводить в его кровати каждую ночь, наслаждаясь лаской.

Решив не будить двух красавиц, Кеншин тихонько выбрался с кровати, и отправился в спортзал, где, после получасовой разминки, около часа тренировался в спаррингах с самыми сильными сыновьями. И хотя Ичиро все еще был самым сильным, благодаря своей удивительной способности, Пятнадцатый дышал ему в затылок, тренируясь буквально с утра до ночи, что стало возможным лишь благодаря целебным ваннам из отвара синего шалфея.

Ичиро и Пятнадцатый находились в шаге от ранга Джонина, и планировали прорваться в ближайший месяц. Кеншин полностью одобрял их настрой, и помогал им всем, чем мог, доводя себя до изнеможения бесконечными спаррингами, и передачей всего лучшего опыта, накопленного остальными сыновьями.

И если пол года назад задача по аккумулированию и сортировке сотен пережитых каждым сыном часов, являлась невыполнимой, то со временем Кеншин разработал несколько уникальных методик по извлечению «опыта». Получаемая информация все еще была на 90% бесполезной, но фильтровать ее стало гораздо проще, чем Кеншин и занимался во время повседневных и рутинных дел.

Подобная практика помогала тренировать некоторое подобие «разветвления» сознания, и Кеншин с нетерпением ждал, когда, наконец сможет разделять сознание на два полноценных потока. С получением псионики, он на интуитивном уровне ЗНАЛ, что такое возможно, и не мог дождаться, когда наконец это произойдет.

После спарринга с сыновьями он был физически истощен, и приняв контрастный душ, направился на завтрак, ибо на часах было девять утра.

*****

— Макото, это я. — Сказала Мэюми, и еще раз постучала в дверь ее комнаты.

— Что-то случилось? — Сонливо пробормотала худенькая брюнетка, потирая заспанные глаза.

— Завтрак через пол часа, и господин велел мне привести тебя. Так что одевайся и пошли. — Сказала Мэюми, войдя в ее комнату.

— Хорошо… — Прошептала Макото, и раздевшись до гола, принялась выбирать себе новый наряд.

— Никогда не видела таких красивых платьев. Любой из этих нарядов гораздо красивее, чем все то, что носят эти высокомерные дворянские сучки. — Подметила Мэюми, рассматривая гардероб своей новой «подруги»

— К тому же, все они твоего размера… Никогда бы не подумала, что у господина окажется столько одежды для такой худышки, как ты. — Пробормотала она, и еще раз оглядела невероятно худую фигуру Макото.

— Все потому, что всю одежду создал Кеншин, точно так же, как и еду вчера вечером. — Сказала Макото, выбрав тонкий сарафан с цветочками, и простые черные трусики.

— Н-невероятно! Я никогда не слышала о подобной технике… Но еда была очень вкусной… — Восхищенно заявила Мэюми, желая поскорее оказаться в столовой, и узнать, будет ли завтрак таким же невероятным, как ужин.

— Кеншин сказал, что научит меня создавать еду, и тогда мы с тобой сможем поесть в любой момент! — Воодушевленно сказала Макото.

— Ч-что?! Макото, это ведь чудесно! Если бы я умела создавать такие вкусные блюда, то даже жизнь в доме цветов была бы не такой ужасной. — Радостно сказала Мэюми, и погладила эту «полезную» девочку по голове. Она помнила наказ господина о том, что ей стоит быть добрее, и пыталась подружиться с Макото.

Услышав про «дом цветов» Макото неприятно поморщилась, но ничего не сказала, и молча принялась расчесывать свои короткие волосы, желая предстать перед «мужем» в самом лучшем виде.

— Ты похоже нравишься черноглазой. Может быть она говорила тебе, кем приходится господину? — Ненавязчиво поинтересовалась Мэюми. Одной из главных нерешенных «проблем» для нее являлись эти четыре незнакомки. Она провела много времени в размышлениях о том, кем они приходятся Кеншину, и надеялась, что Хитоми является его матерью, а все остальные сестрами.

— Хм? Касуми? Она его жена, как и все остальные. — Спокойно ответила Макото, рассчесывая свои непослушные волосы. Из-за того, что она поздно встала, и не приняла душ, клочок волос отказывался ложиться, и стоял колом.

— Ж-жена?! Все они?! Господи, это ужасно! — Шокировано воскликнула Мэюми, и схватилась за голову.

— Что в этом ужасного? Я тоже стала его женой, и это просто невероятно! Только никому не говори, возможно это секрет… — Сказала Макото, запоздало подумав о том, что это может являться тайной.

— ЧТО?! ТЫ?! НО КАК?! — В неверии прокричала Мэюми. Она чувствовала, что начинает сходить с ума, и ущипнула себя, в надежде вырваться из этого кошмарного сна, однако ничего, кроме боли не почувствовала.

— Тшш, не кричи. Это все благодаря Касуми, она подняла этот вопрос, и Кеншин решил сделать меня своей… Женой. — Мечтательно прошептала Макото, покраснев.

— Она сумасшедшая! Кто в здравом уме будет искать мужу еще одну жену?! Теперь из-за ее глупости, стать его женой будет еще сложнее! — Воскликнула Мэюми, и схватилась за голову руками.

— Не называй ее сумасшедшей, иначе мы с тобой поссоримся! Все они теперь мои сестры, и я не хочу слышать гадости в их адрес! — Решительно заявила Макото.

Глава 162

Услышав ее речь, Мэюми забыла все, о чем думала, и что хотела сказать, удивленно раскрыв рот, и глядя на эту худенькую черноволосую девочку. Она не могла поверить своим ушам. Пугливая, маленькая девчонка, которую еще вчера называли не более, чем «блохой», внезапно обрела огромную смелость и уверенность в себе.

— Ч-что с тобой произошло? Почему ты… изменилась? Как это возможно за ночь?! — Спросила Мэюми.

— Когда я стала его женой, то почувствовала что-то необъяснимое… Я не могу это объяснить, но теперь я чувствую себя лучше, чем когда-либо в своей жизни… — Сказала Макото. Лишившись огромного количества комплексов и страхов, она наконец смогла разговаривать без запинок, и не бояться выражать свое мнение.

В голове Мэюми будто что-то щелкнуло, и она погрузилась в размышления. Все происходящее с ней за последние сутки, было похоже на сон. События развивались настолько быстро, что она боялась не успеть на них повлиять.

Закончив приводить себя в порядок, Макото растормошила погруженную в свои мысли Мэюми, и обе девушки направились в столовую, где уже собрались все, включая Норико.

— Доброе утро, господин. — Кротко сказала Мэюми, и двинулась к своему месту, на что Кеншин лишь улыбнулся, и кивнул.

— Доброе утро. — С радостной улыбкой сказала Макото, и едва не перешла на бег, увидев Кеншина. Она сразу же подошла к нему, и поцеловала его в щеку, удивив всех присутствующих.

— Быстро же ты ее выдрессировал. — Подметила Норико без характерной ей хрипоты. Хитоми крайне профессионально относилась к своим обязанностям, и еще прошлым вечером устранила деффекты от неправильно зажившей гортани.

— Норико, я прошу тебя выражаться мягче. — Сказал Кеншин, глядя в ее единственный глаз.

— А я прошу новую ногу и глаз, которые ты мне обещал! — Заявила она, не отрывая взгляд.

— И ты их получишь. Возможно не сегодня, и не через месяц, но получишь. При условии, чтоы ты станешь членом моей семьи. — Спокойно сказал Кеншин. Он хотел повременить с этим разговором, но решил не ходить вокруг да около, ибо из всех присутствующих «чужой» была только Мэюми, и ее мнение его абсолютно не интересовало.

— Ты просишь того, что невозможно по щелчку пальцев. Я не могу в мгновение ока начать считать тебя братом, а этих, — мотнула она головой в сторону остальных девушек, — сестрами. Я могу делать вид, что вы мне очень дороги, но ты ведь умеешь читать мысли… — Сказала она, покачав головой. Больше всего на свете она не любила юлить и хитрить, именно поэтому сказала все, что думает.

— Я это прекрасно понимаю. И все же, предлагаю обсудить это позже, а сейчас давайте есть. — Сказал Кеншин, и вновь заказал еду на всех.

*****

Во время завтрака Норико вновь не могла сдержать себя, и набросилась на еду, несмотря на то, что Кеншин заказал преимущественно салаты. Ей было абсолютно плевать на косые взгляды, лишь бы никто не попытался отобрать еду.

Макото и Мэюми были гораздо сдержаннее, и пытались сохранять видимость приличий. Тем не менее поведение Макото за завтраком отличалось большей смелостью, и небольшой детской наглостью. Она совсем не стеснялась спрашивать различные интересующие вещи, раз за разом шокируя сидящую неподалеку Мэюми.

— Кеншин, а почему вы не спите вместе со своими женами? — С интересом спросила Макото, положив ложечку с йогуртом в рот, и довольно зажмурившись.

— Кхм… — Смутился Кеншин, а все остальные тихонько захихикали.

— С чего ты так решила? — Мягко спросил он.

— Вы отказались спать со мной, когда это предложила Касуми. Я все слышала! — Заявила Макото, вспомнив события вчерашнего вечера.

— Вчера ты слишком устала, и должна была, как следует отдохнуть. — Со вздохом сказал Кеншин, потерев виски. Ему совсем не хотелось продолжать этот разговор, грозящий зайти слишком далеко.

— Значит сегодня я могу спать с вами? — Обрадованно спросила она, глядя на него своими сияющими, карими глазами.

— Кхм… Дело в том, что сегодня со мной спит Касуми. — Ответил Кеншин, быстро придумав оправдание. Он совсем забыл о своей способности фокусирования, ибо в общении с женами, старался сохранять традиционный вид общения.

— Ничего страшного, я не против уступить малышке эту возможность. — С легким смешком сказала Касуми, и лисьим взглядом посмотрела на Кеншина.

— Спасибо, Касуми! — Радостно сказала Макото, и дергая ножками, продолжила лакомиться невероятным йогуртом. Она была полностью довольна и счастлива, и проецировала свое тепло на окружающих.

Кеншину оставалось лишь вздохнуть, и смириться. Он не был дураком, и прекрасно понимал, что рано или поздно будет вынужден сделать Макото полностью своей, однако он собирался откладывать этот день столько, сколько сможет, дабы юная девушка восстановила здоровье, и насладилась беззаботной жизнью.

После вкуснейшего завтрака, Макото радостно поцеловала Кеншина в щеку, и убежала вместе с Касуми в комнату отдыха. Ей безумно нравилась ее новая жизнь, и это новое чувство абсолютной безопасности.

Кеншин в свою очередь приказал Мэюми отправляться в комнату отдыха, дабы немного социализироваться, а сам с напряженной головой, отправился в комнату Норико, дабы завершить обсуждение ее положения.

— Я понимаю, что ты можешь разозлиться, однако я не хочу от тебя ничего скрывать, и знаю, что ты ценишь в людях прямолинейность. — Сказал Кеншин, закрыв за собой дверь.

Норико в этот момент сидела в кожанном кресле, закинув культю на подлокотник, и с интересом взглянула на вошедшего в комнату Кеншина. Она совершенно не стеснялась демонстрировать ему свое нижнее белье, и покалеченную ногу. Она давно подавила в себе все инстинкты продолжения рода, и не обращала внимания на физиологические различия мужчин и женщин.

— Я слушаю. — Спокойно сказала она, неотрывно глядя на него единственным глазом.

— То, что я тебе скажу — имеет свои плюсы и минусы. И я приму любую твою реакцию. Просто знай, что здесь тебе никто не желает зла, и я очень хочу однажды войти в эту комнату, и встретить прекрасную, полностью свободную от ненависти Накаяма Норико. — Спокойно сказал Кеншин, не моргая глядя на покалеченную, изуродованную женщину. Она отнюдь, не казалась ему уродливой, а скорее несчастной, не видевшей любви, женщиной.

— Перестань говорить загадками, и играть роль прекрасного принца. Я не куплюсь на этот бред! — Недовольно заявила Норико. Ее раздражали эти возвышенные речи, не имеющие под собой ничего, кроме пустого сотрясения воздуха. Она гораздо больше ценила тех, кто был похож на ее отца — единственного человека, по которому эта волевая женщина до сих пор лила слезы.

Глава 163

*****

Хасэгава Ямато был крайне немногословным вождем племени, предпочитающим сильный удар, красивому слову. Единственные слова, что он говорил своей дочери — были «вставай», «ешь», и «не реви!».

Даже другие воины племени с недовольством относились к настолько суровому воспитанию дочери, но все они были обязаны держать свое мнение при себе, ибо жестокость Ямато к своей дочери была огромной любовью, по сравнению с жестокостью проявляемой ко всем остальным.

Все проявления мягкости и нежности Норико — воспринимались Ямато в штыки, и были пресечены на корню. Все ее игрушки из глины были растоптаны, все стремления к красоте и женственности были высмеяны, несмотря на ее слезы.

Ямато являлся самым агрессивным воином племени, и воспитывал дочь по своему образу и подобию, считая, что славному воину непрестало играть в куклы, и водиться с изнеженными девчонками. Свою дочь он воспринимал, не как маленькую девочку, а как будущего вождя, который приведет племя к процветанию. Именно поэтому маленькая Норико в шесть лет была выброшена в горах, вынужденная голыми руками охотиться на мелкую дичь, дабы не умереть с голоду. Именно тогда она пробудила чакру, и словно дикий зверь, принялась охотиться на всех, кого могла поймать.

Ямато был крайне доволен дочерью, однако даже это не заставило его относиться к ней по особенному, и все остальные члены племени прекрасно видели это пренебрежительное отношение, поэтому не стеснялись относиться к ней точно так же, отбирая у нее лучшую еду и пилюли, специально выдаваемые отцом.

Ему не нужна была изнеженная дочь. Ему нужна была яростная волчица, готовая перегрызть горло любому, и повести племя в светлое будущее, именно поэтому, когда Норико стала самой сильной среди молодого поколения, Ямато публично запретил своей дочери трогать любого из членов племени под страхом смерти.

Юная Норико безумно ненавидела своего отца, однако до смерти боялась его яростного взгляда, и всегда опускала глаза в пол, пока некоторые из членов молодого поколения не обнаглели настолько, что плевали в нее, били, и отбирали еду, обезумев от безнаказанности, и наслаждаясь издевательствами над той, кто могла избить их одной рукой.

Ямато закрывал на все глаза, и этим поощрял всех к еще более агрессивным действиям, пока, наконец один из членов младшего поколения не решил ее обесчестить. Многие из его друзей, прознав о его намерениях, принялись его отговаривать, но он был настолько поглощен своей безнаказанностью, что единственным, кто мог его остановить — был вождь.

Однако, единственное, что Ямато ответил, узнав, что один из нахалов вознамерился обесчестить его дочь — было «плевать». В этот день от него отвернулся его лучший друг, до последнего закрывавший глаза на сумасшедшее воспитание дочери. Он хотел помешать будущему безобразию, однако Ямато был сильнейшим воином племени, и остановил своего друга, позволив событиям идти своим чередом.

Когда агрессивный юноша ворвался в барак, где жила Норико, и напрыгнул на нее сверху, она полностью сломалась, впервые пробудив свой кеккей-генкай. Нападавший был убит в ту же секунду, а сам барак был разрушен до основания огромной, мускулистой, покрытой паром девочкой.

Она без промедления ринулась к дому своего отца, и вступила с ним в ожесточенную схватку, намереваясь убить его, и отомстить за годы издевательств, однако даже ставшая в десять раз сильнее девочка-чунин, не могла нанести существенных повреждений пылающему от радости отцу.

Когда все закончилось, Хасэгава Ямато впервые похвалил свою дочь, и назначил ее своей преемницей. Лишь с тех самых пор он стал относиться к ней, как истинный отец, и самолично убил всех, кто смел обижать его «маленькую принцессу».

Однако даже после этого, Норико относилась к нему не более, чем к вождю. Ничто больше не могло поколебать ее сердце, и заставить любить или бояться этого человека. До тех самых пор, когда они не оказались окружены группой элитных шиноби Конохи, и Хатаке Какаши не снял со своего глаза повязку.

В тот самый момент, Норико впервые за долгие годы почувствовала страх. Она безумно испугалась, что ее непоколебимый, и непревзойденный отец, может пасть, ибо она увидела немыслимое. Хасэгава Ямато увеличился в 3 раза, и бесстрашно схлестнулся с врагом, яростно приказав всем своим воинам отступать. Даже будучи сильнейшим шиноби уровня Чунина, Норико не могла сопротивляться реву вожака, и со слезами на глазах пустилась в бегство.

Последующие дни яростных сражений и бегства вглубь страны огня были для нее словно сон. Она пришла в себя лишь будучи в плену у семьи Кимура, лишившись ноги и глаза, едва дыша, со сломанной гортанью и выбитыми зубами. Она могла лишь хрипло рычать, пытаясь вырваться и отомстить за смерть вожака, но все было тщетно.

*****

— Хочешь ли ты этого или нет, но ты станешь частью моей Семьи Накаяма. Ты можешь не осознавать влияния, которое я оказываю на твой разум, но рано или поздно ты обретешь любящую семью, и избавишься от тьмы в своем сердце. — Сказал Кеншин, заняв место напротив Норико.

— Влияние на мой разум? Что за чушь! На меня невозможно наложить гендзюцу, не льсти себе! — С усмешкой заявила Норико, скрестив руки на груди.

— Ты не понимаешь… Это гораздо сильнее гендзюцу, моя способность гораздо сильнее всего, что есть в этом мире. — Со вздохом ответил Кеншин. И хотя его радовало отсутствие конфликтов в семье, а так же полное послушание, у системы патриарха были и свои минусы. Он не знал, как бы его женщины относились к нему, и друг к другу без этой способности. Общение с непослушной и неподконтрольной женщиной доставляло ему крайне необычные, и давно забытые эмоции. Даже хамство, отказ, и грубость не били по его гордости, а лишь подстегивали к переосмыслению своего поведения.

— И в чем смысл? Зачем тебе понадобилось влиять на мой разум, и делать меня частью своей семьи? — Спросила она, недовольно постукивая пальцами по креслу.

— Дело в том, что я ищу себе талантливых и сильных женщин, которые смогут подарить невероятное потомство. Те двое телохранителей — мои сыновья. — Спокойно сказал Кеншин.

Норико была готова услышать все, что угодно, но не это. Все ее догадки были невероятно далеки от шокирующей правды. Несколько секунд она не могла вымолвить и слова, обдумывая услышанное.

— Твои сыновья? Сколько тебе на самом деле лет? — Спросила она, чувствуя, что все происходящее становится все более странным.

— Я объясню, но прежде, чем задавать вопросы — дослушай до конца. — Со вздохом сказал он, и неспешно приступил к рассказу обо всем, что ей нужно было знать.

Следующие пять минут Норико едва сдерживалась, чтобы не перебивать его шокирующий, наполненный сумасшествием рассказ. Она не могла поверить, что подобная способность вообще может существовать в этом мире, и когда Кеншин рассказал, чего хочет именно от нее, ее выдержка иссякла.

— ЧТО?! Этому не бывать! — В гневе закричала она.

Глава 164

— Успокойся, я не буду тебя ни к чему принуждать. — Спокойно сказал он, излучая умиротворение и спокойствие.

— Но твоя проклятая способность будет! Я не хочу быть одной из этих послушных сучек, виляющих хвостом от одного твоего взгляда! — Гневно воскликнула Норико. Ее распирало от гнева, и мысль о том, чтобы стать чьей то «рабыней» не укладывалась у нее в голове. Это шло в разрез со всеми ее убеждениями, и отвергалось волевым характером.

— Все не настолько ужасно. Ты все еще сохранишь свою личность и свободу действий. В тебе лишь проснется забытое чувство любви, и возможно, материнский инстинкт.

— Материнский инстинкт?! Я воин, а не женщина! — Прорычала она, чувствуя крайнюю степень недовольства, и огромное оскорбление от предложений этого наглеца.

— Никто не отнимет у тебя право быть воином, более того, я верну тебе здоровье, смысл жизни, а так же помогу отомстить.

На несколько минут в комнате повисла абсолютная тишина. Норико лишь недовольно фыркала, и тяжело дышала, когда вновь и вновь обдумывала сложившиеся перспективы. Все ее естество было против этого, но после продолжительных размышлений, в ее единственном глазу сверкнула идея.

— Ты сказал, что никто не может сопротивляться твоей способности? А что, если я смогу?! — Спросила она, уставившись на его не выражающее эмоций лицо.

— Это маловероятно… Ты хоть и сильна, но сомневаюсь, что даже Сенджу Цунаде сможет противостоять этой способности. — Сказал он, покачав головой. И хотя он сотню раз мог ее обмануть, ему был противен подобный метод взаимодействия с будущей женой. То, что она станет одной из его жен — он практически не сомневался, намереваясь рано или поздно найти ключ к ее сердцу, и сделать своей.

— И все же?! Если после воздействия твоей способности, я сохраню свои убеждения, и решу уйти, обещай что выполнишь свою часть сделки, и вернешь мое здоровье!

Кеншин был немного удивлен ее невероятно заманчивым предложением, но не хотел ее обманывать, и сказал:

— Если после заключения договора и становления моей женой, ты все еще захочешь уйти — пусть так. Я не стану тебя останавливать. Но с твоим здоровьем все сложнее. Если эта процедура не вернет твое тело в идеальное состояние, то тебе останется только ждать, когда в моем распоряжении появится мастер ирьениндзюцу уровня Цунаде.

— Какого рода договор я должна подписать? — Спросила Норико. Она не желала окунаться в неизвестную авантюру, и пыталась узнать, как можно больше подробностей.

— Это не совсем обычный договор… — Начал он, и за несколько минут объяснил ей все нюансы. Еще около пятнадцати минут они с Норико обсуждали разнообразные детали, и дабы снизить оказываемое давление, Кеншин решил пойти ей на встречу.

— Я не хочу тебя ни к чему принуждать, поэтому предлагаю отложить этот вопрос на две недели. И хотя все это время ты будешь находиться под влиянием моей способности, это поможет выяснить, насколько сильно ты можешь сопротивляться. — Взвешенно сказал Кеншин.

— Тебе так сильно не терпится жениться на уродливой калеке? У меня, похоже совсем нет выбора. Хорошо, я понаблюдаю за тобой две недели, а затем дам окончательный ответ. Если после этого времени я захочу уйти, и ты меня не отпустишь — ты пожалеешь, что привел лису в курятник! — Грозно заявила Норико. Ее тон немного напугал Кеншина, даже если он понимал, что ей не под силу порвать манжеты, и доставить много проблем в замке, наполненном огромным количеством формаций, подавляющих чакру на расстоянии. Они не были слишком сильны, но снижали «качество чакры», как минимум на один уровень.

— Хорошо, но у меня есть встречное условие. Следующие две недели ты обязана стараться себя контролировать, и не ссориться с членами моей семьи. Так же ты обязана социализироваться, и присутствовать на всех мероприятиях, будь то семейный пикник, или игры. — Спокойно сказал Кеншин, неотрывно смотря в ее единственный глаз.

— Что за идиотское условие? Как ты предлагаешь терпеть твоих придурошных жен?! — Недовольно ответила она, скрестив руки на практически отсутствующей груди.

— Тебе лучше прекратить оскорблять тех, кто мне дорог. — Со вздохом сказал Кеншин. Он старался не замечать ее буйный характер, но некоторые вещи игнорировать просто не мог.

— Да-да, все вы, равнинные — большие неженки, любите обижаться на простые слова. Я постараюсь не обижать твоих маленьких курочек, но ничего не обещаю. Если черноглазка попробует лезть ко мне со своими телячьими нежностями — получит в глаз. Так и передай! — Недовольно фыркнула она, почесав зудящую культю.

Кеншин лишь недовольно поморщился, но промолчал. Разговор выдался на редкость продуктивным, поэтому решил не портить немного улучшившееся настроение бессмысленными спорами.

— Кстати о семейных мероприятиях. Через пол часа мы все идем в сауну. Не морщись, тебе определенно понравится. Это будет очень полезно для твоего измученного тела. Хитоми поможет выбрать тебе купальный костюм. — Сказал Кеншин, и быстро покинул ее комнату, дабы не слышать громких возмущений.

*****

После того, как он вышел из комнаты Норико, Кеншин пригласил своих жен в сауну. Они имели право отказаться, но ни одна из них не хотела пропускать такое важное мероприятие. У Норико, Мэюми, и Макото, права на отказ не было, поэтому Кеншин попросил Хитоми, Нацуми, и Касуми помочь им выбрать купальный костюм, и объяснить, что из себя представляет сауна.

Следующие сорок минут сделали дом Семьи Накаяма гораздо более оживленным, чем любое событие прошедшего месяца. Макото и Мэюми безумно заволновались, когда узнали, что идут в горячие источники с Кеншином, поэтому старались выбрать самый красивый купальный костюм из всех возможных.

И хотя Норико было абсолютно плевать на весь ажиотаж, Хитоми едва ли не силой заставила ее надеть закрытый купальник, а так же удалила все волосы на ее теле. Она сделала это настолько быстро, что Норико не успела среагировать.

— Т-ты! Что ты сделала?! Я что, по твоему какая-то проститутка?! — В гневе закричала Норико, и замахнулась на нее кулаком.

— Успокойся. Это всего-лишь гигиена. К тому же, торчащие из-под купальника волосы — выглядят отвратительно! — Заявила Хитоми, без особого труда перехватив ее удар, и швырнув взбешенную Норико на кровать.

— Кому нужна твоя чертова гигиена?! От воина должно пахнуть битвой и кровью врагов, а ты сделала меня похожей на шлюху! Сними с меня эти проклятые наручи, и посмотрим, как ты опорочишь меня еще раз! — Пылая от гнева, сказала Норико.

— Я не против выбить из тебя всю спесь, но Кеншину это не понравится, поэтому закрой рот, и надевай костюм. — Спокойно сказала Хитоми, и покинула ее комнату.

Норико еще несколько минут порычала, но немного остыв, надела купальник, и медленно направилась в комнату отдыха.

Глава 165

*****

Касуми и Нацуми в свою очередь помогали Макото и Мэюми, удалив все волосы с их тел, и подобрав закрытые купальники. Однако Мэюми не понравился выбор Нацуми, и она решила надеть гораздо более откровенный купальник, состоящий из небольшого бикини, и аккуратных черных трусиков. Ей было немного неловко, но перспектива приглянуться господину, перекрывала все остальное. Узнав о том, что Макото стала одной из его жен, Мэюми почувствовала огромное давление, и сильно боялась упустить свой шанс.

К тому моменту, когда девушки наконец были готовы к походу в сауну, Кеншин пол часа, как блаженно пребывал в парной, наслаждаясь расслабляющим жаром. Утренняя тренировка вымотала его гораздо сильнее, чем любого человека имеющего чакру. И хотя благодаря псионике, он в некоторой степени мог выдерживать огромные физические нагрузки, скорость восстановления мышц и отдыха была едва ли в два раза выше, чем у обычного человека, в то время, как Ичиро и Пятнадцатый восстанавливали силы буквально за час.

Абсолютная тишина, и граничащее с жаром тепло ввели его в состояние полу-сна, пока, наконец в этот огромный комплекс помещений не явилась большая группа неумолкающих девушек.

Едва войдя в одну из комнат в этом огромном комплексе «горячих источников» Макото ощутила непривычный жар, и удивленно посмотрела на свою старшую подругу.

— Не волнуйся, это очень полезно для здоровья. Тебе лишь нужно расслабиться и получать удовольствие.

— Столько красивых девушек наряжались ради него, а он и бровью не повел, хмпф! — Недовольно фыркнула Айя, и грациозно направилась мимо Кеншина.

К этому моменту он полностью проснулся, и с улыбкой перехватил виляющую попкой красавицу. Не обращая внимание на ее неубедительные протесты, Кеншин усадил ее рядом с собой, и мягко поцеловал в уголок губ. Этого было достаточно, чтобы унять ее недовольство, и Айя, с довольной улыбкой, обняла его, поцеловав в ответ.

— Если бы я знала, что вы собираетесь заниматься развратом, ноги моей здесь бы не было! — Двусмысленно заявила Норико, и рассмеявшись, заняла одно из свободных мест.

Кеншин лишь с улыбкой покачал головой, и перевел взгляд на немного стесняющуюся Макото. Она была все такой же милой, одетой в весьма скромный закрытый купальник. Рядом с ней стояла Мэюми, и Кеншин не смог не взглянуть на нее одним глазком. Она выбрала один из самых откровенных купальников, отчего ее грудь третьего размера сильно выступала вперед, демонстрируя возбужденные соски. Трусики в свою очередь тоже, мало чего оставляли воображению, и Кеншину пришлось приложить немалую выдержку, дабы отвести взгляд. Однако его заинтересованный взгляд не мог остаться незамеченным самой Мэюми, а так же Касуми и Хитоми.

— Макото, не стесняйся, иди ко мне. — Мягко сказал он, пригласив эту хрупкую девочку к себе.

Она довольно улыбнулась, и радостно подбежала к нему, а затем села по другую сторону, едва не прижавшись всем телом. Она не совсем понимала смысл этой жаркой комнаты, но была готова составить ему компанию в любом месте.

Следующий час Кеншин старательно налаживал общение с новыми девушками, не обделив вниманием даже покладистую Мэюми. Он видел, что она вняла его словам, и пытается контролировать свое поведение, и несколько раз похвалил ее за сообразительность во время обсуждения различных вопросов.

Все девушки со временем разлеглись на твердых деревянных полках, и словно кошки, мурлыкали от наслаждения. Особенно себя не могла сдержать Норико, буквально поскуливая от удовольствия, и время от времени разминая распаренные мышцы.

Два места рядом с Кеншином были некой «элитной» зоной, и девушки негласно менялись, раз в пятнадцать минут, желая поворковать с любимым мужем. Нацуми видела, что Мэюми все никак не решится сесть рядом с Кеншином, хотя очень этого хочет, поэтому, подсев рядом со своей новой знакомой, зеленоглазая красавица, что-то шепнула ей на ухо.

Мэюми безумно боялась сделать этот внезапный шаг, ожидая, что господин разгневается от ее наглости. Но когда сидящая рядом с ним Хитоми, решила пойти полежать, Мэюми внезапно собралась духом, и аккуратно пересела к Кеншину, стараясь сделать это максимально непринужденно и незаметно.

— Мэюми. — Спокойно сказал Кеншин, и ее тело охватила мелкая дрожь. За долю секунды она сотню раз отругала себя за глупость и поспешность, пока Кеншин внезапно не улыбнулся, и не продолжил.

— Не стоит меня бояться. Мы ведь начали все сначала, помнишь? — Мягко сказал он, и убрал намокшую прядь волос с ее лица.

— Угу… — С улыбкой ответила она, и разомлела. Все это время она не могла не обращать внимание на полу-голую, мускулистую фигуру Кеншина. Она то и дело засматривалась на его широкую грудь, рельефный пресс, и закусывала губу, наслаждаясь видом его сильных предплечий, распираемых крупными венами. Оказавшись так близко, она перестала себя контролировать, и с глупой улыбкой смотрела на его красивое лицо.

И хотя Кеншину очень нравилось ее поистине красивое тело, его симпатия на данный момент не имела под собой ничего, кроме физиологической реакции мужчины на тело привлекательной женщины. Именно поэтому он старался не позволять себе лишней физической близости с Мэюми.

Однако с остальными девушками все было иначе. Его жены, казалось бы полностью утратили все смущение, и время от времени напрашивались на ласку, исцеловывая всю его шею и лицо. Кеншин старался контролировать их игривое поведение, и не позволять этому заходить далеко, но врожденная хитрость одомашненных лисиц раз за разом подтачивала его терпение, от чего он чувствовал себя невыносимо.

— В вашем положении вредно так долго находиться в сауне, поэтому продолжим в бассейне. — Скомандовал Кеншин, обращаясь к своим беременным женам. И хотя их животы были лишь слегка выпуклыми, а чакра сделала их здоровье крайне крепким, Кеншин не желал подвергать любимых женщин повышенной нагрузке.

Он аккуратно взял разомлевшую и уснувшую Макото на руки, направившись в соседнее помещение с большим бассейном. Мэюми, решив не упускать такие перспективы, засеменила за ним. Кеншин обернулся в пол оборота, заставляя ее замереть на месте. Она испугалась, что сделала что-то не так, но Кеншин лишь улыбнулся, и легонько кивнул по направлению своего маршрута, приглашая ее с собой.

*****

Следующие несколько часов Кеншин с удовольствием провел в компании всех своих девушек, наслаждаясь плаванием и загорая под симуляцией солнечного света. Даже придирчивая Норико не смогла отвертеться от плавания при помощи Кеншина. Он оправдывал эту надобность заключенным договором, и ей не нашлось, что остветить.

Макото впервые за несколько лет была по настоящему счастлива, радостно плескаясь в воде, играя вместе со всеми в водный волейбол. Ей настолько понравилась ее новая семья, что юная, коротко стриженная девушка все еще боялась, что это сон.

Мэюми со временем полностью расслабилась, и все больше привыкала ко всем этим людям. Она заметила, что все эти женщины не желают ей зла, и немного сбавила природную осторожность в отношении незнакомых девушек. Она все еще иногда конфликтовала с ними во время игр, но Кеншин благоразумно закрывал на это глаза.

К ужину Кеншин все-таки научил всех новеньких пользоваться контекстным меню для выбора еды. После этого, как бы он их не останавливал, но Макото, Мэюми, и Норико съели столько, сколько влезло в их небольшие животы, и если Макото с Мэюми лишь организовали преступный сговор, и тайно пробирались на кухню, то Норико ела, никого не стесняясь, бессовестно глядя Кеншину в лицо.

*****

Следующие дни были меньшей копией предыдущих. Макото и Мэюми постепенно осваивались на новом месте, укрепив свою дружбу. Мэюми успела заметить, что Кеншину сильно нравится эта худенькая девушка, и это теплое отношение в некоторой степени достается и ей самой. К тому же, маленькая Макото была очень мягкой, отчего у них не возникало конфликтов из-за разницы характеров.

Норико с каждым днем становилась все более терпимее к Кеншину и его словам. И если в начале она могла ему нахамить, и отказывалась делать то, что он просит, то на пятый день своего пребывания в доме Семьи Накаяма, она спокойно соглашалась с ним погулять.

Этот парень раздражал ее гораздо меньше, чем все остальные, поэтому она была не против восполнить дефицит общения именно с ним. В глубине души она понимала, что все это благодаря пассивному влиянию его способности, но по какой-то причине, ей было плевать.

На 419-й день, Кеншин все же познакомил всех новеньких женщин со своими сыновьями, и немного удивился их реакции. Если с Макото они вели себя предельно дружелюбно и улыбчиво, то на Мэюми и Норико смотрели едва ли лучше, чем на пустое место.

Он давно замечал, насколько дружелюбно все они относятся к его женам, которые даже не являются их матерями, или хоть как-то знакомыми. Еще тогда, когда он ходил на лечение к Хитоми, Ичиро, будучи его телохранителем относился к ней абсолютно нейтрально. Однако, стоило ей стать женой Кеншина, его отношение полностью изменилось. Он стал предельно уважительным, и никогда не позволял себе обратиться к ней без суффикса «сан»

На 420-й день состоялся визит доверенного человека от Кадзоку Ватанабэ, и Кеншин, после длительных переговоров, все же сумел заключить сделку. Семья Накаяма обязывалась платить арендную плату в размере 500 тысяч рё в месяц до следующего года. Затем сумма увеличивалась до 800 тысяч рё.