31 - Ο λόγος του μίσους (1/2)

Часто ловила себя на мысли, что провожу параллели между этой жизнью и прошлой. Выискиваю плюсы и минусы, словно пытаюсь определить где лучше.

Что ж, к прошлому можно добавить еще один плюс. Там драму устраивал только Абраксас. Здесь же кандидатов было побольше. Но в лидерах держались Драко и Регулус.

Первый обижался, что я ему ничего не рассказала и еще больше, когда узнал, что девушки были в курсе. С ними он тоже не разговаривал.

Регулус же не мог смириться с тем, что я не спросила у него разрешения. Родительские чувства решили проснуться в самый подходящий момент и надавить на меня. Ссора была необычайной.

Аргументы «Я твой отец», «Не разрешаю» и «Ты никуда не поедешь!» не производили на меня никакого эффекта. Он кричал, я же твердо стояла на своем, оставаясь совершенно безразличной. Не зря я столько времени провела с Темным Лордом. И не такое ввслушивала. Поэтому владеть своим лицом я умела в совершенстве. Да и не хватало отцу немного эмоций и напора. Вот Люциус в этом отношении был более опытным. Правда, он первым принял мое решение, что меня удивило.

— На самом деле я думала, что именно ты будешь против, — честно призналась я, когда он пришел ко мне после ссоры с Регулусом. Лорд Малфой усмехнулся.

— Не скажу, что я в восторге от этого. — Тут уже улыбалась я. — Будь на твоем месте Драко, я бы сказал нет. Он побесился бы, но через пару дней принял мое решение. Но ты, — взгляд Люциуса за серьезностью скрывал жалость, — ты другая, Венера. Ты твердо уверена в своих действиях, а значит, не отступишь. Лучше я поддержу тебя сейчас, чем потом буду беспокоиться, когда ты тайно сделаешь по своему.

Мне стало неудобно перед ним. Он ведь даже не представлял, что я уже и так проворачиваю что-то за его спиной.

— Поэтому больше никаких тайных поездок без моего ведома.

Я согласно кивнула.

— Я, пожалуй, пока останусь в меноре. Ну, по крайней мере, пока отец не успокоится.

— Ты можешь даже не спрашивать, принцесса. Не забывай — это и твой дом тоже, — сказал он и по отцовски поцеловал в лоб. Я еле сдерживала слезы. Абраксас воспитал просто невероятного сына.

— Мисс Паркинсон и мисс Гринграс выбрали Америку? — уже в дверях спросил он. Я не была удивлена, что он в курсе, что они также покинули Хогвартс.

— Нет, Панси — Францию, а Дафна останется в Англии.

— Следовательно, нужно заказать многократный портал с маршрутом Англия-Франция-Америка, — сказал он и вышел из комнаты.

***</p>

Беллатриса Лестрейндж всегда считала себя лучшей. Она была самой старшей сестрой, самой талантливой, идеальной Блэк, как любила говорить.

Хотя дед Поллукс, всегда насмехался над ее словами и говорил, что от Блэк у нее только безумие. Остальные у нее было от Розье. Но Белла отлично знала себе цену и сбить ее не мог даже глава рода.

Помолвка с Лейстрейнджами ее немного разочаровала. По ее мнению, она стоила кого-то гораздо лучшего. Сильнейшего. Того, кого боялись все. Темного Лорда.

Беллатриса знала это с тех пор, как увидела его впервые. На приеме у тети Вальбурги высокая мужская фигура, от которой так и разило силой и хотелось упасть на колени, сразу приковала ее взгляд.

С трудом ей удалось уговорить отца представить ее. А Лорд просто кивнул и продолжил разговор с Орионом, словно она не заслуживала его внимания. Было обидно. Белла была увлечена им, а он был безразличен к ней. Тогда она пообещала, что докажет ему, что стоит его внимания. Беллатриса Блэк была самая лучшая во всем, и он это увидит.

Она принялась учиться с маниакальной быстротой. Особое внимание уделила Темным Искусствам. Лорд был лучшим в этом, и она полностью разделит его пристрастия. А еще она готовилась стать Пожирательницей Смерти. И достигла одной своей цели.

Момент, когда на ее руке появилась темная метка, стал лучшим в жизни. И ей было плевать на мучительную боль, которую ей пришлось пережить. Лорд увидел ее! А значит, увидел, что она стоит внимания.

А потом ее решили выдать замуж. Именно тогда, когда ее наконец-то заметили, они захотели все испортить. Беллатриса кричала, угрожала, но пойти против главы рода не могла. Всю церемонию она держалась холодно, но надеялась, что Лорд явится и все остановит. Скажет, что Беллатриса только его.

Но он даже не явился. Позже передал поздравление Рудольфусу, а о ней даже не упомянул.

Казалось, что он вообще не признает никаких женщин. Ее мать он воспринимал еще меньше, чем Беллу. Но она точно видела, как Лорд вежливо разговаривал с Вальбургой. Словно они давние друзья, Белла даже видела его улыбку. В этот момент она ненавидела тетю и отчаянно хотела быть на ее месте.

Беллатриса хотела быть единственной, кому будет улыбаться Лорд. Она хотела, чтобы он любил ее. Быть первой.

Но, как оказалось, это место было занято. Этот день намертво остался в памяти.

***</p>

Они прибыли в менор за несколько часов до начала собрания и застали, как Антонин Долохов о чем-то сильно спорил с Лордом Малфоем. Двое самых верных людей Темного Лорда. Те, кого он выделял перед всеми, что так нервировало Беллу.

— Ты знаешь, что ему лучше это не видеть!

— Я знаю Антонин! — огрызнулся Абраксас. — Я вообще забыл уже о ней. А тут ее случайно обнаружили.

Беллатриса внимательно слушала. Они хотели что-то скрыть от Лорда, а она не могла этого позволить.

— Отец, что происходит? — вперед вышел Люциус, и маги наконец их заметили. Она же аккуратно надавила на метку, чтобы никто не видел.

— Что вы здесь, к черту, забыли? — Долохов был явно злой. Люциус хотел возмутиться, но промолчал.

— Идите в зал и ждите там.

— Но…

— Что здесь происходит? — спросил голос с шипящими нотками. В деревьях позади стоял Темный Лорд в своей темной мантии. Он окинул взглядом всех, остановившись на двух мужчинах в центре комнаты.

— Ничего, мы уже шли в зал.

— До собрания еще достаточно времени, поговорим в кабинете, — сказал Лорд и развернулся.

Малфой с Долоховым двинулись за ним и тогда Белла увидела. За их спинами стояло что-то прикрытое тяжелой тканью. Очевидно, именно это они хотели скрыть. И им почти удалось. Легкий взмах рукой и окно резко распахнулось, сбросив вазу, потянувшую за собой ткань, под которой была… картина?

Все резко повернулись на шум. Но все внимание было приковано к картине, которую раньше никто не заметил. Точнее портрет молодой женщины. И почему это хотели скрыть?