Глава IV - 2 (2/2)

Зато нашлись мозоли на стопах — девушка часто и много ходила в неудобной обуви на каблуке.

Что было странно при довольно длинных ногах; погибшая и без того отличалась ростом, способным ввести в конфуз кавалера.

Всё было скверно, и причиной тому были сотрудники треклятого морга. На шее девушки тянулась полоса с зашитой нитью раной. Похожие метки были и в паху, и на внутренней части бёдер. Тщательно замаскированные похоронной косметикой укусы всё ещё можно было разглядеть: следы зубов покрывали полную грудь, впадину талии, живот… они были везде.

Как и следы от ногтей.

Адри отбросил мысль о том, что этих двоих загрыз один и тот же одержимый — пусть на первый взгляд всё выглядело именно так.

— Пэ-пэ-прекрасна как наяда, — прокомментировал Пуассон.

Агрест, имевший удовольствие видеть наяду воочию с ним бы не согласился. Наяд вообще нельзя было отнести к существам сколько-нибудь красивым. К тому же девушка, при всех достоинствах, не была в его вкусе. Он не разделял восторгов о таких вот круглых лицах на длинной тонкой шее.

Было в них что-то несуразное. Словом, будь девушка жива, Агрест не обратил бы на неё внимания. И поступил бы благоразумно: на левом её бедре виднелись язвы мокрого шанкра — следы болезни, нормальной для дам полусвета.

Но теперь, в рамках приличий, он вынужден был согласиться:

— Н-да, вы правы, мсье. Огромная потеря для нас всех. Итак, вы заштопали её как могли. А способны вы на чудеса — не танатологи, портные кутюр! Не буду спрашивать «зачем». Интересно, вы её так и обозвали, «наяда из переулка»?.. Я имею в виду, прежде чем выставить перед всеми, вот так, в бесстыдном виде?..

— За-за… зачем вы так, м-мсье?.

— Благодаря этому, — вмешался Роут, — мы установили её личность. Её узнал один «поклонник творчества». Это некая Эсмеральда. Она промышляла тем, что торговала карточками со своим изображением. Как вы удачно выразились, неглиже.

— Эсмеральда? В самом деле? То есть, я намекаю, настоящего имени вы не знаете?.. но пока оставим это.

Теперь Адри обратил внимание на платье:

— Весьма недешёвая вещь, правда? Теперь сложно сказать, была она куплена с рук, или сшита по меркам. Шёлк… и дорогой корсет. Прошу обратить внимание именно на него.

Бока корсета несли на себе следы ногтей. Будто кто-то скрёб по нему, пытаясь сорвать. И это прекрасно ложилось на первое предположение.

— Тело несёт на себе следы зубов в тех местах, где его должно закрывать бельё. Странно, правда?.. к тому же на корсете мы видим царапины, оставленные ногтями. Это сделали не когти, могу вас заверить. Но вот в чём штука. Прежде чем добраться до белья, нужно избавиться от жакета. То есть снять его. Зачем?..

Пока он и сам не знал ответа. Впрочем, не ждал его и от Роута. Инспектор (и теперь стало ясно почему), сообщил ему только общие сведения. В которых не говорилось, к примеру, о том что одну из жертв обнаружили без одежды.

— Если бы это был хищник, — задумчиво произнёс Адри, — желающий утолить жажду крови, он бы не стал разоблачать девушку. Скажите, корсет уже был развязан, когда вы её нашли?..

— Да. Он лежал рядом с телом.

— Спасибо. Надо полагать, она была дезабилье?..

— Обнажённой, не считая чулок и обуви.

Агрест кивнул мыслям. Он снова посмотрел на полное умиротворения лицо.

Конечно, существовали одержимые, которые рассматривали людей не только как источник пищи. Акума, захватив разум, выбирала самые тёмные помыслы души. Те, что спрятаны за клеткой сознания, в глубинах разума. Одержимые — воплощение звериной натуры человека.

Среди них немало насильников.

Но…

Причём тогда здесь американец?..

— Над телом мсье Джорджа был совершён коитус? — спросил он как бы между прочим.

Роут замешкался.

— Э?.. в некотором роде. Но это не то что вы подумали, мсье. Вам сказать прямо?..

— Как можно? Это же экзамен.

Адри медленно соединил ладони в перчатках. А затем отворил второй ящик. Он был полон мелочей, нормальных для женской сумочки. Бисерный ридикюль, пудреница, крошечные часики, несколько листов летучек с рекламой дамской чепухи. Изящный однозарядный пистолет был заряжен вплоть до пистона. Украшен затейливой золотой виньеткой с подписью: от м-е Р. Но внимание Адри привлёк хорошо ему знакомый билет, какие выдают на вечера и балы.

Адрес и фамилии были ему совершенно не знакомы. Но графу «кому» предстояло ещё заполнить — и мадемуазель внесла бы свои настоящие имя и фамилию. Бисерным девичьим почерком. Кабы не истекла кровью в этот же самый вечер.

— Итак, — вздохнул Адриан, просматривая листок на просвет. — У меня есть пара вопросов. Primis, вы снимали слепки с их зубов?.. Secundus: укусы на обоих телах оставлены одним человеком?..

— Да, — ответил Роут, — и «нет». Полагаю, вы поняли.

— Возможно. Вообще картина складывается прелюбопытная. Девушка отправляется на променад вместе со своим другом, небогатым студентом. При этом мадемуазель привыкла жить роскошно — мсье Джордж не походит на её пару. Быть может это друг?.. кольцо, которое он носил с собой, говорит о том что намерения его выходили за рамки дружбы. Оно необязательно обручальное, но даже простое колечко друг дарить девушке не станет. В пользу этого соображения говорят и два билета в его кармане. В то же время, девушка носила с собой дорогое оружие, явно подаренное ей каким-то «Р». Скорее всего, этот дар оставил её любовник. О существовании которого мсье Джордж, скорее всего, не знал. К тому же в ридикюле красавицы лежал пригласительный билет на бал. То есть вечер её был заранее распланирован.

Можно так же указать на один интимный момент, который мне озвучивать неловко. Но раз я доктор… на левом бедре несчастной имеются мокрые шанкры, явные свидетельства болезни амурного характера. В то время как гениталии мужчины чисты. Если между ними и была плотская связь, то совсем недавно, и Джордж не заразился. Хотя я склонен полагать, что отношения их были чисто платонические.

Агрест кивнул, словно бы приходя в согласие с самим собой.

— Итак. Всё выглядит как ужасающее преступление на почве ревности. Молодой человек предъявляет мадемуазель кольцо и претензии. Красавица их отвергает. Он угрожает ей оружием, она сопротивляется. Валит её на землю, и совершает акт насилия.

Роут довольно улыбнулся. Хотел что-то сказать, но Адри прервал его жестом.

— Однако, — веско произнёс он. — Это то, чего хочет от нас акума. Она хочет, чтобы мы так думали. Осмелюсь предположить, что зубы, оставившие следы на студенте, принадлежали «Эсмеральде». Её же кусал молодой человек. И, важный момент. Вы сказали, что на ней были только чулки и обувь. Первые нельзя стянуть, не сняв последних. Однако в остальном она была полностью обнажена! То есть чулки преступник не снял только потому, что не сумел бы справиться со сложной шнуровкой высокого сапога. Другими словами, это похоже на порыв… страсти.

— Объяснитесь.

— Всенепременно. Насильник технически может раздеть жертву. В том случае, если та лишена сознания. Довольно проблематично разоблачить современную женщину, если та того не желает.

— Поверю вашему опыту.

Это была обидная шпилька, с намёком на не менее обидные слухи, но Адри её безропотно проглотил.

— Мы знаем, — продолжил он, — что жертва была в сознании. Ведь она оставила на теле следы. А я убеждён, что это была именно она. Как и в том, что корсет сняла так же она. Вряд ли бедный студент настолько искусен в обращении с дамским бельём, что может стянуть его без помощи. На корсете нет следов ножа. Как не было ножа и у мсье «Д». Отсюда вывод: это был… порыв двух тел. Они бросились друг на друга, начали кусать, царапать. Акума затуманила им разум, и бедняги не поняли даже, что нанесли друг-другу несовместимые с жизнью раны.

В подвале повисла тишина. Пуассон, улыбаясь, поглядывал на Роута. Тот о чём-то напряжённо думал.

— Последний вопрос, — сказал Агрест, указывая кюреткой на Кристофера. — Тела нашли в… гм… в компрометирующих позах?.. то есть как бы в процессе коитуса?..

— Да, — неохотно ответил Роут. — Всё верно. Не «как бы». Он был в…

Адри снова прервал его жестом.

— Я понял. Достаточно.

— Мне бы хотелось знать больше. Больше того, что вы «поняли», мсье Агрест. Что убило этих двоих?

Парень понимающе качнул подбородком.

— Вы говорили, что случаев было пять. Умирали парами. Смерть застала жертв в таком же…

— Ш-шесть, — поправил его Пуассон, который смотрел теперь на Адриана не просто с уважением. Восхищением.

Адри наградил инспектора полным укоризны взглядом.

— Вот как. Вы утаили от меня и это. Должно быть, вы решили что я люблю сюрпризы. Остаётся узнать…

— Я обещал не раскрывать подробностей предыдущего инцидента, — перебил его Роут. — Там замешаны… громкие имена. Убитые горем родители не хотят, чтобы газетчики начали гудеть о том, что кровные брат и сестра затрахали друг-друга до смерти посреди столицы. И уж точно этого не желает префект полиции. Вы двое меня поняли ясно?..

Коронёр часто закивал.

Адри с удивлением посмотрел сперва на него, затем на инспектора. Молча указал пальцем на ворона, намекая что он тоже всё слышал. Но Роут этот жест проигнорировал.

— …в остальном случаи похожие. В первом участвовали мальчик и девочка. Мы сперва не поняли, что это было — всё выглядело как драка двух нищих, которая кончилась кровью. А затем случай повторился. И снова. Фокусы с фонарями — здесь я вам рассказал как было, ничего не тая.

— И теперь родился слух, — произнёс Адри. — Сказка про фонарщика. Высокое чудище, которое гасит фонари как спички… пальцами. Вот так…

Роут удивлённо хмыкнул.

— Да. Вы в курсе. И что скажете? Можете прикончить эту дылду?..

— «Дылду»? — фыркнул Агрест. — Я не знаю как оно выглядит. И никто из живущих, надо полагать. Потому как наш одержимый скрытен. Он не хочет чтобы его видели, и прячется во тьме. Такой скорее убьёт свидетеля, чем оставит в живых. Но вот что важно. Он боится… значит уязвим. А «высокое чудище» звучит как городская легенда. Огромное создание легко заметить, и мимо вас оно б точно не проскочило. Молва оправдывает ростом эту феноменальную способность управления светом. Ведь настоящим фонарщикам нужна лестница. Я полагаю, что мы имеем дело с физически не развитым трансформом. Он делает ставку на хитрость, поэтому идёт на подлог. Ему не нужна слава. Оно хочет, чтобы мы боялись… сами себя.

— То есть вы знаете, кто накручивает нам усы. Я правильно понял?..

— Да. Скорее всего. Мы имеем дело с манипулятором. Вроде того, что манипулировал труп в сих унылых стенах. Только этот управляет живыми людьми, а не… предметами. Это делает его не просто опасным. А чрезвычайно опасным. Я бы даже сказал смертоносным. На его фоне наш тритон — как невинный щеночек рядом с медведем-шатуном. Мне самому не доводилось сталкиваться с такой формой одержимости. Но наука дала ему звучное определение — «кукловод».

Он выдержал паузу.

— Вы, быть может, слышали о Гамельнском Крысолове?..

— Господь с вами. Это же сказка.

— Да-да. Прямо как наш Фонарщик. Оба они — кукловоды. Крысолов увёл за собой всех детей в городе. И Бог знает что с ними потом стало. Мне страшно представить, какой силой обладала эта… это… чтобы обрести контроль над столькими людьми одновременно. Данный случай следует держать в голове, раз мы начинаем… охоту на нечто подобное. Не правда ли?..

Голос Адри был тихим, вкрадчивым. Он идеально подходил и помещению, и ситуации. Даже непоколебимого Роута это проняло.

Агрест же про себя ухмылялся. Дело, в которое он ввязался, в самом деле было очень непростым. И ему необходима была помощь. А значит нужно было внушить упрямой седой голове, что всё очень и очень серьёзно.

К счастью, Роут поверил. Медленно кивнул. Провёл пальцами по усам. После чего произнёс:

— Вот… дерьмо.

— Держите себя в руках, мсье. Среди нас дама.

— Да к… чёрту, Агрест! Перестаньте же паясничать! Как только я проникаюсь к вам уважением, вы начинаете выделывать коленца!

— Однако я абсолютно убеждён, — заложив руки за спину, произнёс Адри, — что она среди нас. Ведь с момента смерти не прошло девяти дней. Как известно науке, проекции живут до этого срока. И способны на поступки.

Пуассон изменился в лице. Сделал шаг к инспектору, едва не прижимаясь к нему боком.

— Возьмите же себя в руки, — прошипел инспектор сквозь усы. — Мсье Агрест изволит шутить. Снова.

Адри закрыл глаза. Тихо шепнул, переходя на латынь:

— Плагг. Позволь мне увидеть.

Сторонний наблюдатель мог бы поклясться, что ворон в этот момент поднял крыло. На манер веера закрыл им бледное лицо хозяина.

В висок Адри вонзилась раскалённая игла. К горлу подступила дурнота — уши будто заложило ватой. А затем он открыл глаза.

Тьмы стало меньше. Но лампы теперь светили так ярко, что на них невозможно было смотреть. Ещё… Адри увидел их. Вернее, сперва почувствовал.

Лишённые цветов и объёма, фигуры бродили под сводами подземелья. Все они были обнажены. Некоторые безучастно упёрлись лицами в стены и колонны. Иные, едва передвигая ноги, плыли сквозь пространство эфира.

Адри повернул голову. Рядом с укрытым телом Джорджа стоял молодой человек. На лишённом носа лице держалось выражение полного отупения. Из раны на месте носа струилась чёрная кровь. Точно такая же заливала его плечи, грудь. Он уже почти потерял связь с миром, и потому был едва различим на фоне стены.

Даже узкая полоска света, расположенная в месте, где сходятся рёбра, светилась только едва.

Но девушка… она этой связи не потеряла. Её контуры были видны ясно и отчётливо. Сейчас она беззвучно рыдала, склонившись над собственным телом. А затем, почувствовав на себе взгляд, оторвала ладони от лица.

Адри едва сдержался, чтобы не отшатнуться. Маска смерти — не то, что он желал увидеть ни сейчас, ни вообще когда-нибудь. На месте глаз призрака зияли чёрные дыры. Из ран на теле хлестала кровь.

Всё было как обычно.

Она раззявила рот в беззвучном крике. И рванулась ему навстречу.

Агрест быстро вскинул руку, заученно сложив пальцами мудру.

— Нет, — сказал он. — Нет.

Девушка словно бы ударилась о невидимую стену. Фигура на мгновение исчезла. Чтобы затем появиться чуть левее.

Ворон оглушительно каркнул, забил крыльями.

— Я хочу помочь, — беззвучно, одними губами произнёс Адриан.

Без особой, впрочем, надежды. Если призраки и обладали разумом, то в какой-то искажённой, нездешней форме. Большинство из них и вовсе были тупы как пробки. Но этот всё же сумел прочитать послание.

Белое лицо исказилось, девушка в мольбе протянула к Агресту руки.

Адри отрицательно покачал головой.

— Кто сделал это. С тобой. Вопрос, — спросил Адри, не переходя даже на шёпот.

Тонкий, полупрозрачный палец указал на Джорджа.

«Ну да. Конечно. Какой вопрос, такой ответ. И это хорошо, что она вообще ответила».

Тогда он, стараясь шевелить губами как можно медленнее, произнёс неслышно:

— Кто был там. Кроме вас двоих. Вопрос.

Призрак замешкался. Затем сделал жест, словно бы брал ребёнка на руки. После чего снова распахнула рот, и начала что-то беззвучно кричать. Длинные волосы плавали в эфире, как в воде.

— Твоё. Имя, — произнёс Агрест губами.

Дух перестала бесноваться. И, подражая ему, беззвучно произнесла:

— Аннашош, — шевельнулись губы. — Эрба.

— Кто. Был. Там. Вопрос.

Плагг оглушительно каркнул. И, что было сил, клюнул Адриана в висок. Агрест покачнулся, едва устоял на ногах. писк в ушах стоял такой, будто рядом выстрелили из пушки.

Ворон спас его. Конечно, не из человеколюбия — ведь ему необходим живой хозяин.

Эфир — не для Агреста. Он для Нуара. Но превращаясь в это чудовище, Адри не мог контролировать ни слова, ни поступки. Нуар первым делом отправился бы куда-нибудь подальше от морга. И занялся своими, жутко важными делами. О которых Адри на утро бы горько жалел.

— Что с вами? — спросил Роут.

— Её зовут, — чувствуя во рту привкус желчи, произнёс Адриан, — Шошанна Абрэ. Найдите её родителей. Пусть они заберут тело.

— Некромантия! — громыхнул инспектор. — Как вы могли, Адриан?! Вы сошли с ума!

— Это… не она.

На лбу выступила испарина. Пальцами он ослабил давящий на горло галстук, сделал пару глубоких вдохов. Стало чуточку легче.

— Вы…

— …не имеете оснований… для ареста, — тяжело дыша, перебил его Агрест. — Здесь не было ни единого признака… некромантии. И вам это… хорошо известно. Ни досок. Ни одушевлённых. Никакого… столоверчения. Я… у меня бывают приступы. Дара.

Кристофер сделал шаг назад. Осенил крестным знамением сперва себя. Затем Адриана.

— Если вы шутите… как бы то ни было… это переходит границы!

— Это останется между нами.

Адри поднял на него тяжёлый взгляд.

— Шошанна Абрэ, – повторил он.

— И она, по-вашему, здесь. Это смешно.

— Она здесь. Она свихнулась от ярости. Виноваты в этом вы. Вы, — он указал пальцем сперва на Роута, затем на Пуассона. Это было неприлично, но Адри решил что может позволить себе вольность. — Оба. Вы раздели её до нога. И выставили перед толпой, как экспонат. Вы нарушаете законы, в которые верили эти люди. Вы отказали им в последней милости. И теперь ваш склеп полон очень… очень рассерженных духов.

— Вы увлеклись, Агрест. Можете сколько угодно дурачить простаков своей птицей! Но меня вы не…

Сквозняк, который и до этого гулял по леднику, сделался крепче. Он задул одну из ламп. А затем кто-то невидимый с силой ударил по стоящей возле столов тумбе. Инструменты со звоном разлетелись по полу.

— Не-не-не-не! — затараторил Пуассон.

Сделал шаг назад. А затем бросился бежать.

Роут, надо отдать ему должное, остался на месте. Адри чувствовал себя заметно лучше. Не спеша, он накинул на плечи сюртук и плащ. Поправил платок.

— Передайте этих двоих мастерам скорбных дел, — произнёс Адриан, дрожащими пальцами застёгивая пуговицы. — Пусть их похоронят достойно. Счёт пришлите мне. Я оплачу все хлопоты.

Он надел цилиндр. Подставил Плаггу руку. Ворон, взмахнув крыльями, поднялся с пола. Сел на указательный палец.

— Вы, — сказал Роут, поправляя шляпу, — очень странный человек, мсье Агрест. От вас несёт неприятностями. Но сегодня я сделаю вид, будто ничего не было. Только… ради общего дела.

Он помолчал, а затем добавил:

— Она ведь… э… слышит?

Адри пожал плечами.

— Честно говоря, без понятия. Призраки не умеют «слышать». Как и думать. Но мы живы. Мы слышим и думаем. Пока. И, как джентльмены, обязаны быть людьми.

— Понимаю.

Адриан подхватил ручку лампы. Оба двинулись к выходу. Старательно делая вид, будто никуда не спешат.

— Кстати, мсье, сэр. Вы всё ещё должны мне одно дело, — как бы между прочим произнёс Агрест.

— Да неужели.

— Истинно так. Я совершенно не хотел позировать для фото. И вы об этом знаете. Вы меня принудили, чтобы закрыть какие-то свои долги.

Роут насмешливо фыркнул.

— Да. Но вы не докажете.

Адри усмехнулся. Всё было так.

— Чего вы хотите? — проворчал в усы агент сюрте. — Сказок на ночь?..

— Нет. Мне нужно, чтобы вы дали мне всю возможную информацию, об одной девушке. По документам, несомненно поддельным, она зовётся Софией. Это… «девочка с карточкой». Я проводил её обследование в день, когда приехал в Париж. Я хочу… чтобы все бумаги о ней были у меня на руках. В единственном экземпляре. И я имел возможность их потерять, в случае, если наше предприятие будет успешным. Это будет моим гонораром лично от вас. Идёт?..

Инспектор фыркнул.

— Да вы сбрендили.

Адриан улыбнулся, ставя ногу на ступень.

— Вы правы. Вы чертовски правы, мсье. Но я умею быть невероятно убедительным…

</p>