Глава III - 3 (1/2)

~ III ~ </p>

Гостиную заполняли собой три рослых джентльмена. Троица прикладывала все усилия, чтобы казаться незаметными. Теми, кто легко сливается с толпой. Но на этом фронте потерпели сокрушительное поражение. Одержав, впрочем, победу на иных фронтах — например, на линии внушительности и значимости.

Это, а ещё скромные серые костюмы при только входящих в моду котелках, было отличительной чертой всех агентов сыскных служб, какие только попадались Адри. Их он на манер бывших колоний именовал «Пинкертонцами».

Сегодняшние три гостя, конечно, никакими пинкертонцами не были. В них вообще не было ничего американского, как, впрочем, и французского тоже. За исключением, пожалуй, чистейшего столичного языка.

Крепко сбитые, широкоплечие, они из-за одного только среднего роста не дотягивали до высокого звания «громил». Обветренные улицей лица, казалось, принадлежали горельефам, высеченным прямо в замшелой скале. Все трое носили так же усы при гладко выбритых висках и траурные галстуки — бабочки при накрахмаленных воротничках.

Только один, с абсолютно седой щёткой под носом, имел при себе монокль; из-под серой полы его пиджака выглядывала золотая цепочка часов. Несомненный атрибут статуса английского джентльмена.

Он, конечно же, в этой незаметной толпе был главным.

Гости с порога повели себя не слишком-то учтиво. Передав дворецкому плащи, они заняли свободные места. Причём самый крепкий и самый седой одним взглядом умудрился согнать Нино с кресла. Этот, бесшумно опускаясь на сидушку, извинился за вторжение.

Но почему-то забыл представиться.

Адри с интересом изучал гостей, ожидая, пока те обозначат цель визита. Чего-то ждал и седой господин. Его пальцы в коричневых перчатках крепко сжимали набалдашник дорогой трости. На коленях лежал свёрток, завёрнутый в упаковочную бумагу.

— Ильберт, — мягко произнёс Адриан, — будь так добр, принеси нам кофе. Или нет. Постой. Нам больше подойдёт чай.

Довольный шуткой, он усмехнулся, и засунул мундштук трубки в уголок рта.

Седой, казалось, насмешки не заметил, и, чуть качнувшись, произнёс:

— Благодарю, спасибо. Не откажусь. За окном ужасная погода. Впрочем, я бы предпочёл кофе.

— Одну минуту, — сухо произнёс Ильберт, прежде чем удалиться.

Серые как сталь глаза впились в лицо Адриана. Агрест кожей чувствовал, что его изучают, анализируют, взвешивают. И прямо сейчас находят до неприличия молодым.

Но неоперённый юноша сумел определить родину усача, и это его явно нервировало.

— Во Франции, знаете ли, ничего не понимают в чае, — произнёс седой, продолжая щурить холодные, в обрамлении морщин, глаза.

— Не успел оценить, — ответил Адриан. — Но впредь я буду полагаться на ваше мнение.

— Вы скоро убедитесь в его правоте, — произнёс незнакомец. — Что же. Настало время представиться. Однако вы уже догадались кто мы такие.

Адри пожал плечами.

— Полиция, я полагаю. Или вы предпочитаете наименование «Сюрте»?.. простите мою неосведомлённость, я здесь недавно, потому не знаю как лучше.

— Сюрте занимается уголовными делами. Полиция — всеми остальными. Поэтому всё-таки «Сюрте», мсье Агрест.

— Понимаю.

Усач, бросив на Адриана финальный, испытующий взгляд. Прислонил к поручню кресла трость. И, наконец, приступил к делу. Быстрыми, безжалостными движениями разорвал упаковочную бумагу, бросил её на тлеющие угли.

Адри с интересом наблюдал за этими манипуляциями и попыхивал трубкой.

В свертке, как и предполагал Агрест, оказалась трость. Которая прежде принадлежала Адриану. Вернее то, что от неё осталось — лакированное чёрное дерево со свинцовым сердечником почти не пострадало. Но клинок на пружине погнулся, и жалко торчал немного вбок. Набалдашник в виде кошачьей головы кто-то успел отвинтить.

Но это, несомненно, была его вещь, хоть и обезглавленная.

Вандала ждало горькое разочарование. Оголовье было ничем иным, как посеребрённой сталью.

— Скажите, мсье Агрест, вы узнаёте эту трость?..

Адриан кивнул.

— Да, мсье. Это моя вещь, я потерял её, обороняясь от одержимого. Полагаю, вы навестили меня не для того чтобы её вернуть. Впрочем, быть может, вы хотели пожелать мне доброго здоровья?..

Двое мужчин, сидевших поодаль, переглянулись.

Агрест и в этот раз не скрывал насмешки. К стражам закона он относился с симпатией — всё-таки его деятельность заставляла его пересекаться с ними регулярно. Другими словами, относился к ним почти как к коллегам, и потому позволял себе вольности.

— Моё имя — Кристофер Роут, — холодно произнёс седой. — Я — Старший Следователь Сюрте. Эта вещь была найдена на месте убийства. В ночь, когда обозначенное убийство было совершено. Что вы на это скажете?

«Кулаки у него, должно быть, крепкие», — подумал Адриан, разглядывая выпирающие под кожей перчаток костяшки. — «Готов поспорить, в этом убедился не один нос».

— Скажу что это ужасно. Однако, я сомневаюсь что вы думаете, будто я перегрыз горло несчастному кучеру. Для вас очевидно, что я не пёс.

— А я, — сказал Роут, снова щуря глаза, — не говорил что убитому перегрызли горло.

— Всё верно. Это сказал я, — пыхнул дымом Адриан. — Сказал вполне очевидную вещь. Кучера убил тритон. При наличии острых зубов неудивительно, что это излюбленный его метод расправы.

— Зачем, по-вашему, этот «тритон» убил кучера?..

Адри разбил облако дыма ладонью. Указал мундштуком на окно.

— В Париже ужасная погода, как вы заметили. Может, у него было плохое настроение, и он счёл нужным испортить его окружающим.

— Вы смеётесь.

— Как можно. Я иронизирую, — в тон собеседнику, ответил Агрест. — Тритоны убивают зубами. Это зафиксированный наукой факт. Для чего они это делают — одному Богу известно. Обычно эти одержимые, как и их родственники, утягивают жертв на дно. Без кровавых подробностей.

— Этот поступил иначе.

Адри выбил из трубки пепел в крошечную фарфоровую пепельницу.

«Откуда она только взялась?.. не припомню, чтобы Нино её приносил».

Неспешными движениями начал набивать люльку заново. Он делал это нарочно, чтобы Следователь ясно видел — его пальцы не дрожат.

— Иначе, — согласился Адриан. — Но, как я уже сказал, у одержимого было плохое настроение. Возможно, это я выбил его из душеного равновесия. Если можно так выразиться.

— Вы спровоцировали драку?

— Это вы так сказали, — мягко укорил собеседника Адриан. — Не я. Что касается меня — я всего лишь не захотел отправиться на дно морское в объятиях нападавшего. Пардон! На дно речное.

Он улыбнулся мсье Роуту самой обворожительной своей улыбкой. И снова закусив мундштук, вопросительно поднял брови. Всем видом демонстрируя, что беседа доставляет ему величайшее на свете удовольствие.

— Будет хорошо, если вы начнёте рассказывать всё по порядку, — невозмутимо произнёс Кристофер.

Усы его были подстрижены на армейский манер. Что лучше любых документов выдавало прошлое их обладателя.

«Списанный со службы Её Величества офицер осел во Франции, и занял себя служению закону. Любопытно. Как только не кидает судьба людей».

— Ночью, когда произошло убийство кучера, я прогуливался вместе с моим другом по набережной. От прохожего мы узнали, что в доме, мимо которого мы шли, моя старая знакомая даёт приём. Я отправил моего друга, мсье Лахиффа, узнать у прислуги, не приглашён ли я на сие мероприятие. Пока тот отсутствовал, я подошёл ближе к реке. Где и встретил мсье Тритона. Он выглядел бодрым и совершенно живым, хотя давно был мёртв внутри. Мсье Тритон недвусмысленно указал на намерения утащить меня под воду. А именно — рычал, хлюпал и набросился с кулаками. К счастью, мне уже доводилось встречаться с родственниками мсье Тритона, и потому я знал чего ждать.

Следователь терпеливо слушал, постукивая пальцами по могучему колену.

— К сожалению, борьба за жизнь затянулась, — продолжил Адриан. — Говоря по чести, я начал проигрывать, поскольку было темно и мокро. Но мне удалось ошеломить нападавшего, после чего я отступил. То есть заполз под брюхо кареты, надеясь выбраться в место, где света чуточку побольше, чем в угольной шахте.

Один из спутников усатого фыркнул. А затем, виновато кашлянув, сделал вид, будто рассматривает принт на мебели.

— Вы говорите, было темно?

— Ужасно темно. Ветер загасил фонари.

— В таком случае, как вы узнали что напавший на вас гражданин — «тритон», чья порода вам знакома?..

— Точно так же, как узнал что вы — отставной полковник артиллерии армии Её величества, мистер Роут, — спокойно произнёс Адриан. — Полковник вы, потому что не носите баков. Чины выше полковника обыкновенно их имеют, подражая глупой моде. Вы же служили долго и честно, следовательно я нахожу маловероятным что вам выписали чин вышеозвученного. За артиллериста я вас принял потому что вы, простите, глуховаты на левое ухо. Вы поворачиваете голову вот так… когда я говорю. Ещё вас беспокоит тремор левой руки, возможное последствие контузии.

Роут нахмурил серые брови.

— Мой род деятельности, — продолжил Агрест. Он чиркнул спичкой, поднёс её к сухому, как порох, табаку. Длинными затяжками начал раскуривать трубку, — связан с наблюдательностью. Она спасает жизнь. Я жив, а следовательно наблюдателен. Прошу не счесть это за нескромность. Это ответ на вопрос.

«Пинкертонец» медленно кивнул.

— Это мало похоже на прямой ответ. Но я его приму.

— Благодарю покорно, — вздохнул Адриан, взмахами кисти затушив спичку. — Хорошо что вы не просили прямого ответа. А не то я бы пропал.

— Продолжим. Вы сказали, что прогуливались с мсье… Лахиффом. По набережной. В такую погоду? Мне это кажется странным.

Адри усмехнулся.

— О. Я много лет провёл в Англии. При таком дожде снова будто бы почувствовал себя как дома. И потом, я спиритуалист, нам профессией положены странности.

— Я знаю кто вы, доктор Агрест. Скажу вам прямо — всё указывает на то, что вы нарочно вызвали «тритона» в ту ночь, чтобы спровоцировать конфликт. Вы хотели представить себя городу как можно эффектнее.

Адри изумлённо вскинул брови.

— В самом деле?.. Но хорошо, что вы признали в одном из убитых одержимого. Я уж было начал опасаться, что мне придётся это доказывать на словах.

— Я этого не говорил.

Адри выпустил дым сквозь ноздри. Лицо его приняло меланхоличное выражение лондонского денди, которому наскучила не только эта беседа — но и сама жизнь. Выражать разочарование иначе Адриан попросту не умел.

— Вы видели труп, — сказал Адриан, — вы запросили справку в Сальпитриер. Вам ответили. Вы знаете что это был одержимый. Открытым остаётся один вопрос: когда мы перейдем к делу, которое и привело вас сюда?..

Кристофер выглядел как скала. И вёл себя подобно ей же. Непоколебимо он гнул свою линию:

— Произошло убийство. Имеются две жертвы, свидетели и тот кто стрелял из револьвера. Стреляли вы, доктор Агрест.