Часть 3 (2/2)

Ян не кроет их благим матом, не вырывается и не убегает — дверь репетиционной они заперли, конечно, но ключ оставили на видном месте, мало ли что. Ян собирается с мыслями — под нежными, осторожными касаниями это даётся ему с явным трудом — и задаёт вопрос:

— Пацаны, а вы... чё вообще делаете?

Его голос звучит хрипло, будто простуженно, и едва не срывается — ровно в тот момент, когда Макс, проведя носом от его щеки к виску, оставляет на нём ещё один поцелуй.

— А тебе не нравится?

У Бори внутри холодеет. От мурчания Макса, которому, как он знает не понаслышке, противиться невозможно, и от мысли о том, что будет, если Ян скажет «нет, не нравится». Эту мысль хочется отогнать как можно дальше. Боря снова заводит руку за спину Яна — другая рука всё ещё на его колене вместе с Максовой — и гладит от загривка вдоль позвоночника, чуть заходя под ворот футболки.

Ян выдыхает и на выдохе произносит почти неслышно:

— Нравится...

Ффуууууух.

— Ну и всё тогда, — бубнит Макс в висок Яна, пальцами свободной руки зарываясь ему в волосы. Боря ведёт свою руку выше, обратно к основанию шеи, и касается Максова запястья. Тот коротко улыбается уголками губ. — Расслабься и получай удовольствие.

В некоторых из тех моментов, где люди сами надумывают себе проблемы, у Макса всё просто — в том числе и за это Боря его любит. Расслабься и получай удовольствие сам и не мешай это делать другим. Если бы по крайней мере половина человечества думала так же, жить в этом мире было бы намного приятнее.

Щёки Яна пылают — Боря смотрит на них, и в мозгу пульсирует единственное: «Поцеловать. Поцеловать. Поцеловать». Удержаться сложно. И он не сдерживается — высвобождает свою руку из Максовой, чтобы аккуратно взять Яна за подбородок и повернуть его лицо к себе. Ян прикрывает глаза, и от этого в груди у Бори щемит. Он медленно целует его по очереди в обе щеки по два раза, чувствуя невесомый трепет Яновых ресниц.

— Бля, вы такие охуенные, — комментарий Макса проникает внутрь и тёплым клубком сворачивается внизу живота. Боря неоднократно слышал «ты охуенный» от него, но «вы охуенные» звучит как-то по-иному хорошо. Так, что хочется повторения ещё не один десяток и даже не одну сотню раз.

Боря чуть отстраняется и опускает глаза на Яновы губы, а потом поднимает вопросительный взгляд на Макса. «Ты первый или я?» Само собой, Макс понимает всё без слов. С одной стороны, ему хочется быть первым — Боря по глазам видит. С другой — слишком нравится смотреть на них двоих. Тяжёлый выбор. Но спустя секунду Макс облизывается — Боря неосознанно залипает на это — и моргает двумя глазами с лёгкой, ласковой улыбкой.

«Давай ты».

Борю два раза просить не нужно. Он чувствует, как под взглядом Макса его ведёт — даже под алкоголем не так. Погладив подбородок Яна, он надавливает большим пальцем на нижнюю губу — точно по команде, Ян приоткрывает рот. Господи, как же невозможно хорошо.

Когда от расстояния между их губами не остаётся почти ничего, Боря слышит тихое:

— Вы же это... на один раз, да?..

За одно мгновение в голове проносится миллион мыслей. О Лёве, который повёл себя как последний еблан; о том, в какую пыль убита самооценка человека рядом с ними, невзирая ни на блеск огней сцены, ни на аплодисменты публики. О том, насколько этот человек нуждается в поддержке и всяческой любви и о том, что в данный момент он, вероятнее всего, ни за что не поверит, даже если они с Максом в лепёшку расшибутся, убеждая его, что это на столько раз, на сколько он захочет — они-то хотят бесконечно много.

Макс тоже всё слышит. Вздохнув — наверняка у него в голове пролетело всё то же самое, — он чуть наклоняется и мягким движением отводит волосы с шеи Яна.

— Чшшшш, тихо, — шепчет он и проводит языком по коже, а потом прихватывает влажный участок губами. Боря пересекается взглядом с Яном. Секунда, другая — почему-то они кажутся очень длинными, — и тот, будто решив, что терять всё равно уже нечего, сам преодолевает последние полтора сантиметра, впиваясь в Борины губы. Внутри у Бори всё вспыхивает. Он стонет, и мёдом в груди растекается ответный стон. Не отрываясь от Яна, Боря устраивается поудобнее, закидывая свои ноги сразу на колени и ему, и Максу. Макс тут же начинает оглаживать его голень, а выше, на середину бедра, опускается ладонь Яна. Идеально.

Точно так же идеально выглядит поцелуй Яна и Макса после того, как Макс прикосновением к Бориной щеке просит наконец уступить ему. Боря ощущает пустоту, но совсем ненадолго — вид страстного, размашистого, явно долгожданного поцелуя наполняет теплом, и уже он склоняется над шеей Яна, чтобы оставить на коже багровый, с неровными краями засос.

На следующую репетицию Ян стереотипно приходит в водолазке с высоким горлом. Макс шутит, что теперь его гардероб должен будет состоять исключительно из таких водолазок. Никто не обращает на это внимания, кроме Бори.

Боря видит в глазах Яна вернувшуюся искру, ловит его улыбку — немного более озорную, как ему кажется — и ощущает радость от того, что может считать себя причастным ко всему этому.