Глава 34 (92). Кровавый мак взрастит лишь твердь земная (1/2)
У богини Иззарии глаза были ярко-синими, как васильки, и, кажется, смотрят куда-то в пустоту, так задумчиво, скучающе, уныло, потерянно… Но стоит сделать шаг в сторону — и они смотрят на тебя. Резко метнешься в другую — снова, вцепились и не отпускают, но взгляд совсем уж тоскливый и снисходительный, несмотря на то, как блистательно пылает пламенная синева.
Джоанна вздохнула, отворачиваясь от фрески и раскачиваясь на месте. Какое же все-таки удручающее у нее времяпрепровождение… Она изучила каждую трещину, каждую потертость и блеклость на этом дремучем изображении, но все равно приходила сюда изо дня в день, чтобы поиграть в гляделки с вымышленной, несуществующей женщиной. Резко — повернулась, прищурив глаза. Пламенная синева столь же флегматична, как и прежде, но смотрит на нее неотрывно.
— Я за тобой слежу, — угрожающе процедила Джоанна и, вздернув подбородок с убийственной драматичностью, хмыкнула, а потом принялась расхаживать взад-вперед, взад-вперед… Вот если сделать пять широких шагов, можно оказаться из одного угла фрески в другом. А еще здесь хорошая акустика, ведь каждый глухой удар ботинок о каменный пол тут же набатом отдается под самым ухом.
— Прощу прощения, — учтивый мужской голос, послышавшийся за спиной, заставил Джоанну оторваться от своего занятия. Не то, чтобы оно было особенно веселым — нет, оно было просто кошмарным и ужасающе скучным, — но определенное недовольство она все же испытывала. Закатила глаза, шумно выдохнула и, приняв максимально безучастный вид, повернулась, бросая несколько пренебрежительно:
— Чего тебе?
Перед ней стоял пожилой эльф с красными метками на щеках, весь скукоженный, сутулый, даже, возможно, горбатый, и при этом чем-то невероятно встревоженный, судя потому, как он нервно перебирал свои костлявые пальцы.
— Вы случаем не знаете, где госпожа Хэкидонмуя? Она как сквозь землю провалилась…
— А зачем она тебе?
— Дело важное есть, миледи… Госпожа должна немедленно об этом узнать!
Джоанна цокнула. Вроде как она должна была привыкнуть к этому «миледи», да и оно в принципе уже не раздражало ее так, как раньше; но ее все-таки покоробило.
— Ладно, ладно, — она отмахнулась, предчувствуя, что еще пару секунд, и старик непременно разразится от паники, чего ей выслушивать совсем не хотелось. — Пошли за мной.
Джоанна не особо церемонилась с тем, чтобы проявлять хоть какую-то вежливость, поэтому старику пришлось в буквальном смысле догонять ее, пока она вальяжно шагала в сторону кабинета Хэкидонмуи. Остановившись перед самыми дверьми, она попросила того чуть-чуть подождать, а затем вошла внутрь, не думая и о том, чтобы постучаться.
В помещении ее сразу же встретил насыщенный аромат благовоний, который она, признаться, находила достаточно отвратительным: он был слишком сладким, каким-то густым и вязким, отчего воздух в помещении становился тяжелым и просто невыносимым. Тут было темно, хотя солнце не спешило садиться, ведь женщина зашторила окна, а единственным источником освещения были те самые смердящие свечи, расставленные на полу вокруг женщины с которая сидела, опустившись на колени и подняв согнутые руки, и что-то бормотала себе под нос.
Джоанна даже не знала, что сказать. Каждый раз, когда ей приходилось смиряться с тем, что здесь творилось, кто-нибудь обязательно да выкидывал что-нибудь новенькое. Вот и сейчас — Хэкидонмуя опять занималась какими-то своими «колдовскими» (именно так это проще всего было называть) штучками, совершенно не замечая никого вокруг. Джоанна недолго наблюдала за ней: вплоть до того момента, пока все это не стало слишком странным, — а потом демонстративно покашляла, привлекая к себе внимание. Женщина резко дернулась, поворачиваясь к ней, и выгнула бровь в вопросительном жесте. Джоанна переминулась с ноги на ногу и снисходительно опустила:
— Я даже не буду спрашивать… — она вздохнула, устало прикрыла глаза и добавила: — К тебе хочет попасть какой-то старик по какому-то очень важному и срочному делу.
Хэкидонмуя вдруг сделалась белее бумаги. Взмахнула рукой, погашая свечи невидимыми фибрами магии и погружая комнату в теперь уже полную темноту, и приглушенно произнесла:
— Впусти.
Так Джоанна и поступила. Открыла дверь, поманила рукой старика, который тут же вбежал внутрь, словно кем-то укушенный, и, махнув рукой, покинула комнату, прикрывая за собой дверь — но не до конца. Оставила маленькую щель и притаилась, прислонилась к ней и прислушалась. Что-то происходило, и она обязана была об этом знать.
— В чем дело, господин Кэлетэкка? Что-то на стене приключилось?
— Да, госпожа, приключилось… — голос его был нервным, каким-то торопливым. Он шумно вздохнул, собираясь с мыслями, и протянул: — Всполохи Света мы ощутили. Звездная пыль слишком ярко сияет, а это тревожный знак…
— Вы думаете, что это?..
— Не знаю, госпожа, не знаю… Может быть все, что угодно. Одни небеса ведают, что там творится, но это что-то по-настоящему необыкновенное. Я чувствую, как Свет в моих жилах бурлит и беснуется. Это же чувствуют и все остальные воины Света.
Судя по громкому шелесту ткани, Хэкидонмуя только что резко вскочила на ноги.
— О, боги милосердные… — пробормотала она и прошептала что-то еще, чего Джоанна разобрать не смогла. — Я должна немедленно подняться на стену. Сообщи госпоже Кокьянгвути, чтобы позаботилась о народном благополучии. Пусть распорядится всем разойтись по домам, а в идеале укрыться в погребе, и ни в коем случае не выходить на улицу.
— Как прикажете, госпожа.
Послышались шаги. Джоанна тут же отошла от двери и облокотилась о стену, принявшись изучать паутину и трещины на камне, словно ничего не слышала и ни в чем не была заинтересована. Тут же в коридор вылетел Кэлетэкка, с кряхтением убегая куда-то, а вслед за ним вышла и Хэкидонмуя, вся мрачная и взволнованная. Просто проигнорировать услышанное и увиденное Джоанна не смогла, и потому тут же спросила, пытаясь казаться больше любопытной, чем подозрительной:
— Что происходит?
— Гарра… Я должна быть на стене.
«Как все понятно», — язвительно подумала про себя Джоанна и скривилась; но потом в ее голове возникли вполне выводы, которые она просто не смогла проигнорировать. Она уже усвоила, что Гарра — это местное название Каллипана, которое все считали оружием какого-то там кузнеца. Да, все остальное как-то не усвоилось и успело за столько дней позабыться; но она точно знала, что в этих вопросах местные жители были осведомлены даже получше удракийцев, пусть у них и был достаточно… своеобразный способ усваивать информацию. Итак, если же что-то происходило с Каллипаном, то остаться безучастной она не могла, и потому тут же поспешила в библиотеку, к Картеру.
Когда Джоанна, миновав все коридоры, оказалась рядом, тот уже вышел и показался весьма удивленным тем, что она сюда пришла — причем, так торопливо, с горящим огнем в глазах и плотно сомкнутыми губами.
— Джоанна?
— Нам срочно нужно на стену, — безапелляционно заявила она и, схватив его под руку, потянула за собой, подгоняя: — Быстрее…
— Что ты… Что происходит?
— Пока не знаю. Но мне кажется, что это что-то связанное с Каллипаном. Хэкидонмуя сказала, что всех нужно разогнать по домам и не выпускать на улицу, а сама потом ушла на стену.
— Что? Что ты… Объясни по-нормальному, — Картер был явно обескуражен таким резким поворотом ситуации, а вот Джоанну едва не распирало от нетерпения.
— Я же говорю, я не знаю, — цокнула она. — Но это пока… Меня достало, что я постоянно ничего не понимаю.
— Ладно, хорошо, — Картер вздохнул, набирая скорость вслед за ней. — Но по-моему, на стену кого попало не пускают, так что и нас…
— Ну, эти придурки ведь решили, что я теперь одна из них, — она пренебрежительно фыркнула. — Тебя они тоже пропустят, не бойся. Если не захотят — я заставлю.
— Я верю, — Картер многозначительно покачал головой в ответ, хотя все еще был сбит с толку. Все произошло так внезапно, а Джоанна даже не дала ему времени все обдумать, стремительно взяв контроль над ситуацией в свои руки, к чему он так быстро адаптироваться не мог.
Вдвоем они пришли в комнату, где Джоанна достала из сундука, в котором приходилось хранить все вещи, два черных плаща, что им когда-то «на всякий случай» выдала Хэкидонмуя, и бросила один из них Картеру, а сама принялась завязывать шнурки на своем, когда набросила его на плечи. Когда же они собрались, заручившись оружием, она решительно объявила, ступая к двери:
— Пошли.
***</p>
Город за стенами замка объяла самая настоящая паника, и Джоанна, пока вместе с Картером пробиралась сквозь толпы людей, которые в спешке разбегались по домам, невольно вспомнила тот день, когда Каллан объявил на весь мир о смерти Каталины, а затем над Кретоном впервые застрекотал аннигилятор, — первый день войны. Только вот теперь она не ощущала той боевой, возможно даже азартной, готовности, какую испытала тогда; сейчас это была лишь холодная, непоколебимая решимость. А темное небо, затянутое свинцовыми тучами, что не пропускали ни единого луча света, словно поддакивало ее угрюмому настроению.
Когда они добрались до стены и оказались у двери, за которой скрывалась лестница, их встретила охрана из двух огромных верзил, что тут же скрестили копья, как бы показывая: ход воспрещен, — и достали по кинжалу, угрожающе сверкая лезвиями.
— Вы кто такие? — пренебрежительно спросил один из них, настроенный на драку явно больше, чем напарник. Джоанна, признаться, была готова к такому исходу, и не то, чтобы перспектива надрать кому-то задницу ей не прельщала, ведь все-таки, она давно ничем таким не занималась; однако сейчас это было совершенно неуместно. Она сгорала от нетерпения, и даже мелкое промедление просто выводило ее из себя.
— Пропусти нас, — скомандовала она, словно сама являлась лидером воинов солнца. — Немедленно.
— С чего вы вдруг? Сначала назови цель своего визита.
— Мне нужно увидеть Хэкидонмую.
— Во-первых, госпожу Хэкидонмую, — укоризненно поправил охранник. — А во-вторых, ты не…
Он резко замолчал, когда Джоанна шагнула к небу и вскинула кулак, объятый белым пламенем. Глаза это округлились, загорелое лицо с голубыми метками не то изумленно, не то шокированно, вытянулось, и он поджал губы, в то время как его напарник медленно опустил копье и спрятал в ножны кинжал, тихо произнеся:
— Поцелованная солнцем… Прошу, проходите.
Джоанна заносчиво фыркнула и лишь метнула в сторону эльфа снисходительный взгляд, перед тем, как бесцеремонно распахнуть дверь и начать подниматься по ней. Картер также не мешкал: поочередно обвел обоих мужчин хмурыми взглядами и шагнул вслед за ней.
— Мне так смешно с этих фанатиков, — пренебрежительно опустила Джоанна. — Каждой мухи боятся… Зато в этот раз мне даже не пришлось использовать нож.
Картер смешливо фыркнул. В том, что она и нож умудрилась с собой прихватить, он не сомневался.
На лестнице было темно, тесно и воняло сыростью, а подниматься было ужасно долго и утомительно. В конце концов, когда они оказались на вершине стены, обоих одолела одышка и гудение в ногах, и Джоанна мысленно решила, что подниматься пешком по лестнице куда более тяжело, чем сражаться с удракийцами и бегать по полю боя, спасаясь от смертельного луча аннигилятора.
Воздух наверху был тяжелым, холодным и влажным, что, вероятно, предвещало собой скорый шторм: ливень, грозу и все вытекающее. Исполинский ветер беспощадно разметал все вокруг, сбивая с головы капюшон плаща, который в итоге пришлось придерживать руками (не хватало только еще в этом месте, где люди пытаются травами лечить смертельные болезни, продуть уши). Высота была просто головокружительной, но Джоанна старалась не смотреть по сторонам — не то, чтобы она когда-либо страдала аэрофобией, но, все-таки, оказываясь на таком расстоянии от земли порой испытывала легкую растерянность.
Хэкидонмуя была не так уж и далеко: всего в десяти метрах от них, в окружении нескольких воинов солнца, среди которых Джоанна узнала двоих из тех, с кем была на охоте.
— Я упустил момент, когда ты объясняла, зачем мы сюда пришли, — недовольно прокомментировал Картер из-за спины, и она не смогла удержаться от колкого замечания.
— Тебе что, страшно?
— Нет, — тот отозвался с налетом возмущения. — Но обстановка такая, что было бы разумнее сидеть и не высовываться. Мы не знаем, что нас ждет, и нужно было хотя бы немного об этом подумать.
— Вот в этом и проблема: мы ничего не знаем. А я не успокоюсь, пока не узнаю и не увижу все собственными глазами.
Картер устало вздохнул. У Джоанны настроение менялось чаще, чем погода в Люммене: еще вчера она проклинала это место и осыпала всеми известными ей оскорблениями, клялась не переступать за порог комнаты, а уже сегодня свободно шаталась по замку, доставая его обитателей, и умудрилась ввязаться в очередную авантюру, которая, в конце концов, привела их на высоту нескольких десятков метров от земли. Ему давно следовало привыкнуть к тому, насколько она импульсивна, но порой эта спонтанность по-прежнему приводила его лишь в замешательство.
— Хэкидонмуя! — позвала Джоанна, когда оказалась в двух метрах от нее. Женщина вздрогнула, услышав громкий голос, и тут же обернулась, вытаращившись на обоих дикими глазами.
— Что вы тут делаете? — взволнованно протараторила она, удерживая руками багровый капюшон. — Здесь слишком опасно. Уходите.
— Я пытался ей об этом сказать… — опустил Картер как бы между прочим, на что Джоанна с беспечной ухмылкой протянула:
— Но я никого не слушаю. И ничего не боюсь.
Хэкидонмуя вздохнула, отворачиваясь, и Джоанна проследила за ее взглядом. Внизу раскинулся густой, темный лес, весь трясущийся от штормового ветра; а между хризолитовыми деревьями — мерцал свет. Оранжевый, желтый, розовый, пурпурный, голубой — вся палитра оттенков паутиной расползлась на многие мили вперед, разгоняя объявшую земли тьму. Джоанна непонимающе нахмурилась — все это было очень странно — и недоверчиво протянула:
— Что происходит?
— Свет, — сказала Хэкидонмуя. — Свет пробился из густых теней… Гарра, пронзивший землю, дрожит от стальной хватки Тьмы.
— Я ничего не поняла.
— Тьма пытается завладеть священным клинком.
«Удракийцы добрались до Каллипана», — мысленно перевела Джоанна и вздрогнула, резко поворачиваясь к Картеру. Тот уставился на нее с растерянностью, повел плечами и кивнул на Хэкидонмую, мол, что она несет. Джоанна поджала губы, приблизилась к нему и тихо произнесла:
— Не спрашивай, как, но… Удракийцы добрались до Каллипана.
Едва услышав это, Картер весь побледнел и поспешил приблизиться к краю стены, чтобы взглянуть на мерцающий лес. Джоанна оказалась рядом с ним, взволнованно смотря на него со стороны, и тот снова повернулся к ней, а затем пробормотал:
— Что нам теперь делать?