Глава 11 (69). «Чего бы это ни стоило» (1/2)

— Окулус и Берредон — на данный момент наши главные цели. Южные территории всегда были основным источником запасов для Гарнизона, и если мы сможем вернуть их, как минимум держаться станет легче. Возвращение Окулуса же даст нам контроль над связью со всей Вселенной.

Нейтану казалось, что вещи, о которых говорила королева, должны быть очевидными для всех, если уж даже до него это дошло само по себе, однако она упорно продолжала повторять одно и то же по кругу. Может, такое размусоливание вещей было ее способом вселить во всех присутствующих мотивацию? Хотя, в общем-то, ему казалось, что и мотивации у всех было предостаточно. Так или иначе, рассуждать об этом бессмысленно. Нейтан не стал слушать ее дальше и, откинувшись на спинку стула, широко зевнул.

Сидящий рядом Кертис тут ткнул в него локтем и наградил недовольным взглядом. Нейтан растерянно нахмурился и буркнул:

— Что?

— Прекрати, — шепнул в ответ Кертис, чуть наклонившись к нему. — Она смотрит на тебя.

Нейтан украдкой взглянул на Кармен: та, продолжая говорить, и впрямь вцепилась в него недовольным взглядом, точно так же, как и маршал Кито, и Каспер, который, однако, был не недоволен, а, скорее, озадачен его появлением здесь. Столкнувшись с Нейтаном взглядом, он нервно поправил очки (он начал носить их совсем недавно) и тут же отвел глаза в сторону, на Кармен, делая вид, будто чрезмерно увлечен тем, что она говорит. Нейтан покосился на него враждебно и снова вернулся к Кертису.

— Думаю, она такая надутая совсем не из-за этого… — многозначительно опустил он и ухмыльнулся. Интересно, как много ей было известно, если она успела даже покувыркаться с Каспером?

— Ну и из-за чего же тогда?

— Майор Гарридо, — Кармен внезапно прервалась и метнула в их сторону раздраженный взгляд. — Немедленно прекратите болтать, иначе я выставлю вас двоих за двери.

Кертис метнул в сторону Нейтана укоризненно-смирительный взгляд, затем посмотрел на королеву и пробормотал пресное извинение. Она продолжила говорить, а Нейтан продолжил с тем же успехом пропускать ее слова мимо ушей, постукивая пальцами по краю стола. Честно говоря, он понятия не имел, почему, а главное, зачем оказался тут. Кажется, несколько дней назад Кертису сообщили о грядущем чрезвычайно важном собрании, и Нейтан в шутку сказал, мол, опять ему придется напиваться от скуки в одиночество. Однако Гарридо, похоже, воспринял его слова предельно серьезно; и уже вчерашним вечером объявил, что Нейтан идет вместе с ним на собрание в качестве «ассистента», — и вот он оказался здесь, в центре самого скучного мероприятия на всем белом свете.

Помнится, Каспер раньше частенько поливал дерьмом эти сборища, но Нейтан и подумать не мог, что это и впрямь так уныло. Кажется, на собрании должны совещаться? Но пока говорила одна только Кармен, и все остальные — Алисса, Каспер, Кертис, маршал Кито, и даже принцесса Церен — молча ее слушали. Нейтану, признаться, совершенно не хотелось ни слышать ее голоса, ни видеть ее мрачного лица, да и вообще, — находиться здесь, но просто встать и уйти он уже не мог. То есть, мог… Но Кертиса этим бы точно в неловкое положение поставил. Поэтому приходилось нетерпеливо считать минуты до предполагаемого — ужасно далекого — конца и поддерживать вид, что все происходящее его хотя бы не раздражает.

— Вчера мы уже провели собрание с майором Маркес по поводу освобождения Берредона.

Нейтан не знал, сколько времени он провел, таращась в пустоту и думая о каких-то посторонних вещах вроде завалявшейся в шкафу бутылке водки, цветке на окне, который он забыл полить, и оранжевом цвете; но внезапно повысившийся голос Кармен заставил его мигом вынырнуть из этого состояния и вернуться в реальность. Взглянув на нее, Нейтан поймал себя на мысли, что она поразительно напоминает ему черную сердитую ворону, которая раскаркалась с утра пораньше.

— А с вами сегодня я хочу обсудить освобождение Окулуса. Вчера мы с маршалом Кито порассуждали над этим, и наметили кое-какой план… Маршал Кито, прошу.

— Благодарю, Ваше Величество, — отозвался котоликий и взял в руки планшет, на котором у него, по всей видимости, и был расписан план. — Итак, — начал он, прочистив горло, — освобождение Окулуса состоит из трех главных целей: коммуникационной башни, военной базы и захвата удракийского мэра. Коммуникационную башню необходимо захватить и обойтись при этом с минимальным ущербом. Ни в коем случае нельзя допустить повторения прошлогодней истории с командующим Карраско и мисс Лиггер.

Нейтан невольно вздрогнул после его слов. Подумать только — прошел почти целый год. Тогда, в начале войны, в которую он ввязался непонятно зачем, все казалось намного проще. В них всех еще кипел боевой дух и бодрость, фонтаном бурлила надежда на победу, а теперь… Да над тем, что стало теперь, оставалось только рассмеяться. А потом упасть на пол и забиться в истерике.

— Военную базу же, — маршал тем временем продолжал, — нужно уничтожить. Она находится с западной стороны, что сильно упростит эту задачу. Мэра Окулуса, Мерджана, нужно будет взять живым. Главным за проведение операции по уничтожению военной базы решено назначить капитана Витте. Главным за освобождение города и непосредственно захват мэра — майора Гарридо. Коммуникационной башней же займутся люди Ордена Дельвалии. Удракийская техника все равно знакома им лучше, чем нам, поэтому они самые надежные кандидаты. Солдаты Ордена также будет помогать при освобождении города и уничтожении базы, и поэтому по частями управление ими переходит к майору Гарридо и капитану Витте. Таковы наши цели и план в общих чертах, — подытожил маршал, погасив экран планшета и положив его на стол. — Теперь, прошу, высказывайте свои идеи и предложения.

— Как раз хотел сказать, — подал голос Каспер, поправив очки. — Позавчера постройка корабля была завершена, поэтому мы могли бы уже использовать его по назначению, но… В теории, все работает исправно, но на практике это проверить нельзя, потому что как только что-то поднимется в небо, удракийцы сразу пустят это на воздух, — протараторил он, изобразив взрыв раскинувшимися ладонями. Кармен все это время думала над его словами и собиралась было что-то ответить, однако Каспер опередил ее, продолжив торопливо жужжать: — Хотя, конечно, есть один вариант: пустить его вход как есть и надеяться, что ничего не загорится и не развалится, но это, конечно, Вам решать, Ваше Величество.

Кармен задумчиво закусила внутреннюю сторону щеки, откинулась на спинку кресла с шумным вздохом и, чуть погоня, будто нарочно выдержав томительную паузу, произнесла:

— Я думаю, это разумно.

Маршал и принцесса синхронно устремили в нее пораженные взгляды; да что там: даже Каспер казался растерянным такими словами королевы. Неужели она, образец рассудительности и осторожности, только что одобрила идею, которая, вероятно, может окончиться глобальной катастрофой?

— Ваше Величество… — Роджер Кито попытался возразить ей, однако Кармен жестом велела ему молчать, и заговорила:

— Знаю, знаю, возможно, это звучит очень глупо и безрассудно… Но это и правда самое разумное, что мы можем сделать. Если у нас есть шанс на успех — хотя бы малейший, — почему бы не воспользоваться им? Знаете… — Кармен снова вздохнула, сложив руки в замок на подлокотниках. — Прав был командующий Карраско: нельзя все время прятаться в этих стенах и ждать чудо. Если мы хотим победить, — выплюнула она, и ее темные глаза блеснули, как пули в ночи, — нужно идти и побеждать.

Нейтан заметил, как Алисса, сидящая напротив него, неестественно побледнела. Ему и самому стало не по себе; как и маршалу, который бросил на Кармен напряженный мрачный взгляд, Церен, поджавшей губы и натянувшей спину, и Касперу, который приподнял брови и с толикой растерянности посмотрел на королеву. Один только Кертис остался почти невозмутим, не считая едва заметного подергивания брови, в котором, впрочем, старалась скорее растерянность от яркой, пусть и безмолвной, реакции всех собравшихся.

О конфликте Кармен и Картера были наслышаны все: такое просто не могло не просочиться дальше этих стен. И мнение у всех тоже сложилось разное. Кто-то возмущался, мол, командующий превысил свои полномочия, перешел все границы и при этом еще умудрился удержаться у звания! Кто-то же, напротив, считал, что он прав, и что королеве и впрямь недостает решительности — не то, что прославившемуся своим упрямством даже в самом гиблом деле командующему. В любом случае, Нейтану было совершенно непонятно, как после этого Кармен могла так уверованно вспоминать его слова.

— Поэтому, — она снова посмотрела на Каспера, — считайте, я даю добро.

— Чудно, — отозвался тот, вспыхнув бодрой улыбкой. — Тогда у меня есть еще одно предложение. — Кармен позволительно махнула рукой, и Каспер, оперевшись на один из подлокотников с нетерпеливым напряжением, продолжил: — А могу ли я, — ну, знаете, как автор идеи, — стать пилотом корабля?

Нейтан чуть не подавился, едва услышав это. Вцепившись ногтями в штаны, он с трудом подавил в себе желание подскочить и вправить на место мозги этому безрассудному дураку; однако банальная гордость ему не позволила. В конце концов, почему, если Касперу все время было плевать, Нейтану теперь не должно быть?

Кармен призадумалась над его словами, смутно напряглись, а затем произнесла:

— Вы ведь понимаете, что это большой риск?

— Понимаю. И ради Вас, — подчеркнул от, преисполнившись необычайной серьезности и решимости, которая отчетливо блеснула в голубых глазах под стеклами очков, — я готов на него пойти.

Кармен смущенно закатила глаза и закусила внутреннюю сторону губы, задумчиво посмотрев куда-то в сторону; в то время как Нейтану просто хотелось провалиться под землю и ни слышать, ни видеть всего происходящего. Брезгливо скривившись, он с укором взглянул на Кертиса, мол, «зачем ты привел меня сюда?», однако тот был занят наблюдением за развернувшейся сценой. И если Алисса и Церен сохраняли относительное спокойствие, то Роджер Кито, казалось, с трудом сдерживал свое негодование.

— Посудите сами, — продолжил Каспер, взмахнув ладонью и потирая пальцы друг о друга, — я лучше всех знаю, как работает этот корабль. Это лучше, чем доверить его каким-то добровольцам-любителям. Они только все испортят.

— Я понимаю, о чем вы, — Кармен покачала головой. — Но риск… Вы точно уверены?

— Абсолютно.

— И даже смерти не боитесь?

Каспер на секунду обомлел, услышав это; как и Нейтан, внутри которого по-прежнему боролись злость, обида и по-прежнему не угасшее беспокойство. Нет, только этого не хватало! Если Каспер умрет, он просто…

Нейтан отмахнулся от этой мысли и проглотил встрявший поперек горла ком. Разговоры о смерти раньше никогда не казались ему чем-то серьезным… пока в один день удракийка на корабле Рейлы чуть не прикончила его голыми руками. Пока не ушла Джоанна. Пока не оказалась предательницей и не была казнена Джун. Пока не погиб Итан, Картер и многие, многие другие… И теперь она казалась по-настоящему реальной, ощутимой и угрожающей, свинцовыми тучами нависая над головой и грозясь вот-вот обрушиться. А Кармен говорила об этом с такой легкостью и расчетливой невозмутимостью, что его почти затошнило. Нейтан нахмурился, прижав уши к голове, и невольно перевел взгляд на Каспера, будто боялся, что тот может исчезнуть во мгновение ока. Каспер тоже посмотрел на него; и в его глазах Нейтан увидел… обеспокоенность. Он будто пытался сказать: «чушь собачья, я не умру, и даже не смотри на меня вот так». Нейтан скривился и демонстративно отвернулся, демонстрируя напускное безразличие.

Но если Каспер умрет…

— Рановато мне еще умирать, — шутливо обронил он и беспечно пожал плечами. — Да и не надо думать о плохом. Я со всем справлюсь, и Вы увидите, насколько гениальна и великолепная моя разработка.

— Что ж, — отозвалась Кармен с шумным вздохом, — если вы так хотите, пусть. — Каспер весь просиял, но Нейтан не оценил этого энтузиазма, бросив на него недовольный взгляд исподлобья. — Теперь, если ни у кого больше нет предложений, приступим к детализации плана…

***</p>

Спустя еще час собрание подошло к концу. Королева Кармен согласовала с Алиссой и Кертисом примерный ход действий, обрисовала главные моменты, а после, когда маршал Кито передал им сведения об армейских силах, велела им самим подготовить план атаки, дав на все про все две недели. Первой собрание покинула принцесса Церен, вслед за которой тут же увязалась Алисса; затем вышли Кертис и Нейтан, за ними — Каспер; и только маршал и королева остались внутри.

Нейтан вылетел из зала совещаний пулей, толком не дождавшись Кертиса, ведь взвинченный и раздраженный. Желание влить в себя еще пару стопок теперь ощущалось особенно отчетливо. И Нейтан готов было нестись со всех ног в комнату к заветной бутылочке, когда Каспер, стоило ему только переступить порог и сделать три шага, неожиданно возник рядом.

— Кто пустил тебя на собрание? — В его тоне не было ни недовольства, ни укоризны, ни чего-то еще — ему было просто любопытно; хотя, конечно, ответ и плавал на поверхности. Каспер давным-давно сложил два плюс два и догадался, что все устроил Кертис, с которым Нейтан в последнее время очень сблизился, но упустить лишнюю возможность поговорить с ним хоть о чем-нибудь, ухватиться за что-нибудь, не мог.

Нейтан обернулся на него с неприкрытым презрением, скривился и процедил:

— А тебе какая разница? И вообще, зачем ты со мной разговариваешь?

— Я просто…

Каспер протянул руку, но Нейтан отшатнулся от него, как от прокаженного, размахивая хвостом так рьяно, как это делал всегда, когда готов был лопнуть от злости.

— Что «просто»? Ты идиот? Отъебись от меня. — Нейтан раздражительно шикнул, развернулся и поспешно ушел, топая тяжелыми армейскими ботинками.

Глухие шаги еще пару секунд назойливым эхом стояли в ушах, ровно как и ощущение безысходности и чувство — ранее незнакомое, а может быть, раз за разом подавляемое? — вины за то, что Каспер так безнадежно все испортил. Он всегда знал, что не сможет дать Нейтану то, что тому было нужно; но и совсем терять его не хотел. Проводив его раздосадованным взглядом, Каспер тяжело вздохнул, прикрыл глаза, поправляя очки, и, услышав вдруг за спиной подозрительный шорох, обернулся.

Стоящий позади Кертис притопнул ногой, облокотившись о стену со сложенными на груди руками, смерил его снисходительным, явно недоброжелательным, взглядом (его глаза как будто даже потемнели) и произнес:

— И правда что, — отпрянув от стены, он подошел к Касперу, смотря на него так, что даже при разнице в росте умудрялся буквально задавливать того своим взглядом, — лучше держись от него подальше. — Кертис враждебно прищурился и неспешно зашагал по коридору; а Касперу только и оставалось, что стоять, как вкопанный, и смотреть ему вслед. В голове настойчиво крутился лишь один вопрос: «Какого, блять, хрена?!»

***</p>

Когда все вышли из зала совещаний, оставив Кармен наедине с маршалом, она смогла наконец-то вздохнуть с облегчением, потерев переносицу, и подпереть лоб кулаком, прикрыв глаза. Возня с Орденом Дельвалии добавила ей лишних хлопот, которых и без того было предостаточно, и теперь Кармен просто не знала, куда деваться от усталости. Ей было бы достаточно всего-лишь одного дня отдыха, чтобы привести мысли в порядок; но и этого она себе позволить не могла. Любая, даже самая мимолетная и незначительная мысль о том, что люди Рейлы продолжали господствовать на ее землях, разорять, жечь и уничтожать их, тут же вызывала прилив исполинской ярости. Пока она не продвинется хоть на шаг вперед в этой проклятой вине, и глаза себе сомкнуть не позволит — ни в коем случае.

Отмахнувшись от секундной слабости, Кармен снова выпрямилась и перевела взгляд на маршала, который как раз-таки и попросил ее остаться.

— О чем вы хотели поговорить?

Роджер замялся на пару секунд, провел пальцами по темным волосам, перевел на нее взволнованный, несколько напряженный взгляд и произнес:

— Меня беспокоит Ваше состояние. — Кармен закатила глаза, однако маршал продолжил: — Не поймите меня неправильно, но… Не кажется ли Вам, что Вы поступаете слишком опрометчиво?

— Вы собираетесь оспаривать мои решения?

— Ни в коем случае… — тут же возразил маршал, заметив в ее глазах враждебный запал.

— Тогда в чем дело? — раздраженно прогрохотала она, сложив руки в замок. — Не вы ли говорили мне, что нужно хвататься за любую возможность, не упускать ее, действовать? Что теперь не так?

— С последней битвы прошло слишком мало времени.

— Мало? А по-моему, вполне достаточно: уже целый месяц. К тому же, у нас появилось подкрепление, о котором вы, кстати, тоже настаивали, — подчеркнула Кармен и укоризненно вскинула брови.

Маршал поджал губы и отвел мрачный взгляд в сторону. Он все так же видел в ней просто принцессу; просто девочку, которая берет на себя намного больше, чем нужно. Роджеру плохо удавалось скрывать свое неуместное беспокойство; а Кармен отлично удавалось разглядеть его в затравленно опущенных в пол глазах. Он действительно, в каком-то смысле, заменил ей отца — по крайней мере, точно дал больше, чем покойный король Мигуэль, и даже больше, чем пропавшая королева Елена, — но сейчас Кармен прежде всего хотела видеть перед собой верного подданного, который будет неукоснительно служить ей и следовать ее воле, какой бы приказ она не отдала.

Кармен четко знала, чего она хочет, и от намеченного пути не намерена была отступать, ни под каким предлогом, — больше нет. Она слишком долго оглядывалась на других, и ничего хорошего из этого не вышло.

Кармен откинулась на спинку стула, сложив руки на подлокотниках, источающая власть, решимость и непоколебимость своей безукоризненной осанкой, вздернутым подбородком и пылающим взглядом, и отчеканила:

— Я слишком долго ждала. Я терпела все потери. Я старалась поступать рассудительно и осторожно. Но скажите, видите ли вы хоть какой-нибудь результат? Лично я нет. — Маршал посмотрел на нее украдкой, окаменевший от напряжения. — Мои враги все уничтожили. И я не остановлюсь, пока не уничтожу их. Любой ценой.

В зале повисло вязкое, тяжелое молчание, по своему давлению сравнимое разве что с задавившей тело многотонной фурой. Темные глаза Кармен вспыхнули двумя огнями; и Роджер вдруг поймал себя на мысли, что от былой принцессы, невинной девочки, которая взвалила на себя слишком многое и с трудом тащила этот груз, не осталось и следа. Теперь перед ним сидела истинная королева, не похожая ни на кого из своих предшественников, защитница своего народа и карательница врагов. И если однажды она решит обрушить небеса на их головы, маршал боялся, что не будет для них и капли милосердия.

***</p>

Водка прошлась по горлу обжигающим холодком, и Нейтан скривился, смотря на наполовину опустошенную двестиграммовую бутылку водки, безвольно удерживаемую дрожащими от бессильной злости пальцами. Кертис каким-то образом умудрился отстать от него после окончания собрания (прошло уже десять минут, как он пришел, а тот так и не объявился), и это дало Нейтану возможность развалиться на его кровати и опустошить полпузырька. Впрочем, этого давно стало слишком мало, чтобы напиться; но Нейтан упорно продолжал вливать в себя каждую попадавшуюся каплю спирта.

Водка беспощадно выжигала внутренности, но выжигающая душу боль по-прежнему была чуточку сильнее. Нейтан выдохнул и сделал еще несколько глотков, чувствуя, как внутри все почти что выворачивается.

Нет, не чуточку…

Сжав бутылку в ладонях, Нейтан прикрыл глаза и привалился спиной к стене. Гребаное лицо гребаного Каспера снова всплыло в голове с каждой дотошно-мельчайшей деталью, и он почувствовал, как что-то внутри оборвалось. Столько дней и ночей в попытках вытравить его из своей головы, столько выкуренных косяков, сигареты и опустошенных бутылок — и все напрасно. Стоило только Касперу взглянуть на него, и снова все пошло по накатанной.

Но паршиво было даже не это. Совсем нет. Хуже всего были перемены в нем. Хуже всего было то, как он храбрился перед Кармен. Хуже всего было то, как он смотрел на нее. Каспер ни на кого никогда так не смотрел. Раньше Нейтан мог утешать себя тем, что тот просто не способен на что-то большее, чем мимолетная интрижка, но теперь… Теперь он совсем ничего не понимал.

Почему не он?

Неужели он и впрямь насколько бесполезен?