Глава 25. Перелом (1/2)
Рейла всегда получает то, чего хочет. Все ее слова — ложь, каждый поступок — лишь очередная манипуляция, просчитанный шахматный ход. Каждый раз она создает иллюзию выбора, пытается предстать милостивой, но, в конце концов, ее жестокая сущность выползает наружу. Рейла беспощадна в своих амбициях. Она всегда получает то, чего хочет, и уничтожает все, что встает на ее пути. Настоящая, чудовищная копия отца. Церен была неглупа и достаточно проницательна (пусть порой многие и считали совсем иначе), чтобы давным-давно разгадать стратегию поведения сестры. И она точно знала, что, зарекаясь не пощадить никого из тех, кто нашел в себе достаточно храбрости противостоять ей, Рейла не лгала. Пожалуй, угрозы — единственное, что она всегда обозначала четко и прямолинейно.
Церен знала, что необычайно смелые слова принцессы Кармен стоят многого ей и всей Немекроне. Слушая ее, Церен одновременно восхищалась и ужасалась.После стольких месяцев войны, немекронская принцесса все еще была непреклонна, пусть это и казалось полным безумием. Она ведь знала, как поступает Империя с теми, кто не склоняется; и все же не сделала этого.
Немекронской принцессе хватило достаточно смелости, чтобы бороться за свой дом. Ей — нет.
Церен пристально, с замирающим дыханием наблюдала за тем, как трещит и пылает земля у стен Гарнизона, и вновь ощущала себя беспомощной. Рейла лишила ее всякой возможности хоть как-то повлиять на ход битвы, когда назначила ответственной за безопасность на корабле. Работа Церен была простой и донельзя унылой: выслушивать доклады капитана охраны об обстановке на борту корабля и отдавать соответствующие указания. Что ж тут делать, когда ничего не происходит? Самая страшная катастрофа, которая может возникнуть на корабле, — это сгоревшая в какой-нибудь подсобке проводка.
И все же, Церен по-прежнему была осведомлена о том, что происходило снаружи, — в этом ей помогла Натта, которая прежде не раз доносила до нее и все дворцовые слухи, интриги и скандалы; и она была ее глазами и ушами даже здесь и сейчас. Так, Церен узнала о том, что Рейла отправила своего наемника-телохранителя Расмуса во главе небольшого отряда на поле боя, посчитав его познания о Немекроне неплохим козырем.
Церен мало что знала о Расмусе — она говорила с ним всего-то пару раз, ограничившись простыми дежурными фразами, — но в том, что он — ближайший человек Рейлы на данный момент, она была уверена на все сто процентов. Об их романе уже знало достаточное количество людей, как и о пылких чувствах Расмуса, которые он никогда не стеснялся открыто демонстрировать. Его верность Рейле сформировалась поразительно быстро и оказалась донельзя фанатичной. Он готов был оберегать ее, как зеницу ока, пока Рейла самолично не отодвинула его от себя.
Это означало лишь одно: без Расмуса она лишилась своей главной защиты, и если бы кто-то… Да о чем же она только думает?! Никто бы никогда не осмелился на подобное — не Церен уж тем более.
И все-таки… это последний шанс исправить хоть что-то. Эта битва грозилась стать решающей для судьбы всей Немекроны, и для жизни Церен в том числе. Если она ничего не сделает, так и останется трусихой: для всех, и для самой себя прежде всего. Принцесса всегда боялась. Раньше она считала себя по-настоящему сильной, раз уж ей удалось не стать очередной копией своего отца-тирана, но теперь она понимала, что это не так: Церен всегда была слаба и труслива. Она молчала, лгала и притворялась, только бы с ней не случилось то же самое, что с Калланом.
Но, в конце концов, даже у него хватило смелости восстать против Азгара. И, чем бы это не обернулось, он сделал это. Так почему не может она? Почему она до сих пор боится и поджимает хвост? Церен не раз представляла, как сильно она могла бы изменить мир, — хватило бы только смелости и силы духа. Может быть, все-таки стоит решиться и сделать хоть что-нибудь? Ведь если не она, то кто еще?
— Ваше Высочество! — капитан Кассар появился на пороге слишком внезапно, и Церен, не заметив его появления, невольно вздрогнула и уставилась на него растерянным взглядом. — У меня для вас срочные новости!
— В чем дело? — взволнованно протараторила принцесса: напряженный тон голоса капитана бортовой охраны ей очень не понравился. — Говорите.
— На борт корабля проникли четверо немекронских солдат. О двоих из них нам доложил механик из электрического узла, куда я уже отправил людей. Двое других же попали в энергоблок, и… один из них, по всей видимости, майор. Смею заметить, что мы не можем просто убрать его: он может быть полезен. Как мне поступить, Ваше Высочество? Может быть, мне следует доложить обо всем Ее Высочеству принцессе Рейле?
— В этом нет необходимости, — Церен постаралась отозваться как можно более спокойно, хотя на самом деле она сейчас не на шутку разволновалось. Чужаки на борту — это не к добру. Кто знает, что они задумали: возможно, они, отчаянные воины, решили избавиться от удракийских принцесс… Но все-таки, Церен отчего-то не была настроена к ним враждебно. Ее душу с каждым днем все больше терзали разные смутные сомнения, и это, возможно, был ее шанс наконец расставить все по своим местам. — Ответственной за безопасность на корабле была назначена я, и прежде, чем обо всем узнает моя сестра, я должна сама разобраться во всем, что здесь происходит. Принцесса Рейла сейчас занята военными действиями, и Вам не стоит отвлекать ее ради разбирательств. Я улажу все сама.
— Тогда… — капитан Кассар явно был растерян после таких указаний принцессы, — что же я должен сделать?
— Возьмите с собой несколько человек и заставьте немекронцев сдаться. Скажите майору, что я милостива и встречу его с миром, — и, чуть помявшись, жестко добавила: — Я хочу допросить его. Вы правы, капитан: из этого можно выручить много пользы.
— Будет исполнено, Ваше Высочество, — капитан Кассар кивнул и, поклонившись, удалился. Как только за ним закрылась дверь, Церен могла вздохнуть с облегчением, и вместе с тем на ее душу навалилась необыкновенная тяжесть.
Только что она приняла опрометчивое решение, которого не ожидала от самой себя. «Неужели я правда осмелилась? — с ужасом подумала Церен. — Это ведь… предательство».
— Натта, — сухо произнесла она с тяжелым вздохом, — подключись к камерам наблюдения из энергетического блока.
Церен подошла к большому, широкому экрану и пристально вгляделась в изображение. Их действительно было двое: светловолосая девушка и парень в шлеме, на груди у которого она сразу же разглядела синюю эмблему — действительно: он занимал звание майора. Затем в помещение ворвались двое охранников во главе с капитаном Кассаром и окружили их. Затем светловолосая девушка сорвалась с места и приставила нож к горлу майора. Через пару минут связь оборвалась: электричество пропало на всем корабле.
Церен отпрянула от экрана и растерянно нахмурилась.
— Ваше Высочество, — растерянно пролепетала Натта, — что происходит?
— Немекронцы… — задумчиво пролепетала Церен, нервно закусив губу. — Это все они… Им удалось…
Церен была неглупа и быстро смогла сложить два плюс два, чтобы в общих чертах понять, в чем заключался их план. Одним из его пунктов определенно было обесточивание корабля — иначе как еще связать нахождение двух солдат в электрическом узле и резкую пропажу света? Нахождение же солдат в энергетическом блоке говорило о том, что цель их «визита» — либо захват, либо уничтожение корабля.
Им удалось.
— Я не понимаю…
— Натта, — Церен резко и пронзительно посмотрела на нее, — ты ведь знаешь: я могу полностью доверять лишь тебе одной. Твоя преданность и доброта не раз служили мне опорой, и ты всегда была рядом, за что я безмерно тебе благодарна…
— Принцесса?.. — девушка непонимающе нахмурилась и взволнованно сцепила руки в замок. Она всегда так волновалась, так переживала, и эта искренность Натты всегда откликалась теплотой в сердце Церен. Еще никогда прежде она не встречала человека со столь золотым сердцем — и она никогда не забудет этой необычайной, почти что сказочной преданности и доброты. Церен подошла к Натте и мягко, по-сестрински тепло положила руку на ее плечо. Девушка подняла на принцессу изумленный взгляд и затаила дыхание.
— Ты знаешь, как я отношусь к тем чудовищным вещам, которые испокон веков совершает Империя. Войны, геноциды, уничтожения целых планет… все это просто отвратительно. Я не в силах больше мириться с тем, что происходит, не могу больше бояться… Я думала обо всем этом с того самого момента, как собственными глазами увидела казнь той бедной немекронской девочки, — Церен потупила взгляд и сглотнула подступивший к горлу ком. Горящую в ее глазах ненависть она будет помнить до конца своих дней, как и окровавленную голову, слетевшую с плеч. — И я понимаю, что в моем проклятом, безумном роду только мне под силу прервать этот цикл убийств и насилия. Я хочу изменить этот мир, хочу остановить войну и положить конец тирании… И пусть даже у меня ничего не получится — я должна попытаться. Довольно бояться! — решительно заявила Церен, подняв на Натту сверкающий взгляд. — Пришло время перемен.
Возможно, она поступает безрассудно и импульсивно — плевать. Иногда стоит рискнуть и просто сделать шаг навстречу чему-то великому, чему-то, что мир еще не видел раньше…
Если Каллан смог, то и она сможет.
— Перед тем, как уйти, я хочу отдать тебе последний приказ, — тихо, мягко — скорее, как отчаянную просьбу — проговорила Церен, — пожалуйста, живи свободно. Уйди из дворца и начни жизнь, о которой всегда мечтала. Не оглядывайся на прошлое и строй свою судьбу самостоятельно, — она заключила девушку в крепкие объятия и тихо произнесла: — Прощай, Натта.
— Принцесса… — девушка всхлипнула и неловко обняла ее в ответ. — Я… Если позволите, я лишь хочу сказать… — она уже не сдерживала текущих по щекам слез, разомкнув объятия с Церен. — Вы — удивительный человек. Я искренне верю, что Ваша мечта осуществится, и, кто знает, но, быть может, однажды Вы займете трон Империи… Удачи Вам.
Императрица Церен… Одна мысль об этом всегда вызывала у нее самой смех. И все же, вера Натты в нее была незаменима. Она никогда не забудет этих теплых, по-настоящему искренних слов, что бы ни случилось.
Церен мягко улыбнулась, накрыла пальцами рукоять клинка, закрепленного в ножнах на ремне и решительно выдохнула.
Время пришло.
***</p>
«Только не умирай».
Звонкая тишина давила непосильным грузом, словно навалившаяся груда металлолома. Темнота сгущалась, а время будто замерло на месте. Шумное, сбивчивое дыхание дрожащей на руках Джоанны было единственным, что удерживало его от падения в состояние полной прострации.
Этого не могло случиться. Все не может закончиться вот так.
У Картера голова шла кругом и совершенно отказывалась работать — и от этого становилось только паршивее. Почему же в самый ответственный момент его хваленые гребаные таланты, гребаная предприимчивость и гребаная способность хоть как-то держать ситуацию как будто сквозь землю провалились?! Паника затмила рассудок и словно кандалы опустилась на запястья дрожащих от распирающего волнения рук. «Я не могу потерять ее… Если Джоанна умрет, я никогда этого себе не прощу», — думал Картер и едва сдерживал слезы. Идиот! Алисса ведь предупреждала его, а он ее не послушал. Поддался секундному порыву, поступил так импульсивно и необдуманно… но что самое глупое — посчитал себя правым. Идиот!
Усыпанное синяками и ссадинами лицо командующего Джейсона вновь всплыло перед глазами. Он точно так же погиб из-за него.
— Джоанна, — тихо пробормотал Картер, хотя прежде звал ее всего пару секунд назад, — ты слышишь меня?..
— Слышу, — прохрипела девушка, сморщившись. — Я раненая, а не глухая.
Картер вяло улыбнулся. Джоанна сохраняла относительно бодрый настрой (все еще находила в себе силы язвить, по крайней мере), и это радовало и вселяло хоть какое-то облегчение.
— Знаешь что… — добавила она спустя несколько секунд. — Ох, твою ж мать… Оцени, насколько все плохо, — Лиггер тяжело вздохнула и медленно, закусив нижнюю губу, убрала руку от места ранения. Картер взглянул туда нехотя и невольно напрягся. Именно сейчас ему от одного только взгляда становилось страшно… И как он только сможет ей помочь в таком состоянии?
— Много крови, — растерянно прокомментировал он. Так и было: багровая горячая кровь пропитала ткань одежды и продолжала стекать, расползаясь все более крупным темным пятном и не давая хоть как-нибудь оценить ситуацию.
— Дерьмо.
«Я согласен», — хотел было отозваться Картер, но вовремя прикусил язык. Вряд ли он мог бы понять, насколько больно Джоанне было прямо сейчас.
— С таким ведь не живут, да?
Ее вопрос, озвученный вполне спокойным тоном, заставил Картера оцепенеть и стать белее бумаги. Нет-нет, ей уж точно нельзя задумываться о смерти! Джоанна сильная и смелая — даже чересчур, — и она справится.
— Живут с вещами и пострашнее, — воскликнул Картер. — С тобой все будет хорошо, понятно? Пока я рядом, ничего страшного не случится.
— Говоришь так, как будто у тебя целительские ручки, — сухо усмехнулась Джоанна и вновь зашипела от боли. — Дерьмо…
Иллюзия бодрого настроя Джоанны быстро рассыпалась, из-за чего и самому Картеру становилось не по себе. Нужно было немедленно что-то придумать; но что он может? Как и всегда — он сам, своими тупыми решениями и дурацкими поступками, создал проблему, которую теперь был неспособен решить.
Идиот!
— Я… — протянул Картер со взволнованным вздохом, — я могу предложить кое-что, но, боюсь, тебе это очень не понравится, хотя оно и может спасти твою жизнь, — Джоанна, за неимением сил вымолвить хоть что-нибудь, подняла на него вопросительный, почти что молебный взгляд. Когда есть значительный риск умереть, приведерничать уже не остается. — Рану нужно прижечь. Это больно, но зато остановит кровотечение и убьет микробы.