Глава 17. За пределами спектакля (1/2)

— Вот, возьмите, — Алисса протянула худощавому эльфу небольшой сверток с одеждой и, обеспокоенно окинув взглядом его перебинтованную грязными бинтами ногу, добавила: — Пройдите направо, — она кивнула в нужную сторону, — там вас осмотрят медики.

Мужчина благодарно кивнул ей и медленно прошагал вперед. Девушка вздохнула и встревоженно огляделась по сторонам. Беженцев было еще много, а их она так и не увидела. Волнение, вместе с тревожными мыслями, нарастало каждую секунду, и Алисса готова была вот-вот расплакаться от отчаяния; но держалась. Свои переживания — искренние переживания — она демонстрировать не любила. То ли потому, что считала их не слишком важными в отношении с масштабами уже имеющихся проблем, то ли потому, что не любила грузить окружающих негативом. А впрочем, Алисса была не склонна к самобичеванию. Ей не нравилось концентрироваться на своих чувствах, особенно мрачных, и вместо того она отдавала предпочтение помощи людям. Так было легче.

Вздохнув и поправив рукава, Алисса потянулась за рацией.

— Картер, ты уже видел их?

— Пока нет. Но здесь много людей, как видишь, так что не все сразу.

— А Джоанна видела? Хотя… — она нахмурилась, — откуда ей знать…

— Алисса, — строго, но вместе с тем ободрительно отозвался Картер, — не раскисать. Они живы, и вы скоро встретитесь, вот увидишь. А теперь давай не будем отвлекаться. У меня еще есть куча дел помимо этого.

— Ладно, — девушка нехотя вздохнула. — Сообщишь, если увидишь их.

Несколько поугаснув, она продолжила раздавать одежду и указания с уже меньшим энтузиазмом. Концентрироваться на обстановке вокруг становилось все сложнее с каждой секундой, и в какой-то момент девушка уже полностью пропускала мимо ушей все, что ей говорили. Страх застелил все вокруг.

Да, Алисса боялась. Она с самого начала боялась войны и того, что она грозила принести с собой, но держалась уверенно, пообещав самой себе быть сильной. Даже когда это было тяжело, практически невозможно, она должна была держаться.

Больше всего она боялась даже не за саму себя — за своих близких, и в особенности за свою семью.

Ее родители жили в небольшом городе в округе около Кретона, и удар по нему пришелся одним из первых. Алисса четко помнила тот момент, когда получила краткое, пробирающее до самых костей сообщение от мамы о том, что война добралась и до них. Затем девушка пыталась связаться с ними; но все было тщетно. Долгое время она жила с чувством тревоги, томимая неизвестностью, пока не получила еще одно весьма немногословное послание: ее родители смогли укрыться в деревне неподалеку от окраин Пепельной пустоши.

Затем — снова затишье, которое било по сердцу больно и нещадно. Алисса толком не могла спать, размышляя о том, что же вообще могло случиться с ними. Вспоминала каждую секунду, проведенную с семьей; вспоминала заливистый часто беспричинный смех отца и теплые руки матери, в детстве бережно собиравшие ее волосы в косы, и в такие моменты загоралась надеждой касаемо того, что они живы. Да, несомненно, они целы и невредимы, и смогли скрыться где-то в глубинах Немекроны.

И вот совсем недавно, буквально пару дней назад, отец вышел на связь. Они с мамой, вместе с другими беженцами, двигались в сторону Гарнизона окольными путями через Золотые Хребты. Счастью Алиссы не было предела. С души словно камень свалился; и все же, тревога в скором времени вновь вернулась к ней. Как будто в глубине души она боялась, что они не успеют.

Затем девушка узнала, что генерал Кито поручил Картеру и еще нескольким майорам и капитанам заняться приемом беженцев. Алисса просто не могла оставить это дело без внимания — особенно сейчас, когда была надежда на то, что среди множества людей будет и ее семья, — и тут же увязалась следом.

Этой ночью она не могла и глаза сомкнуть. Ворочалась, чувствовала, как замирает сердце, и в красках представляла себе встречу с родителями. Ох, мама, конечно, будет жутко обеспокоена и не оставит ее без тщательных расспросов, думала она тогда.

Сейчас, глядя на нескончаемые очереди беженцев, Алисса хотела выть от нетерпения. Старательно цепляясь за надежду, она все же смогла сдержать тех мрачных мыслей, что вырвались из ее подсознания.

Золотые хребты — суровое место. Могло случиться все, что угодно…

— Рыжая, спаси меня! — Алисса вздрогнула, когда к ней со спины подлетела Джоанна и тяжело вздохнула. — Я так больше не могу.

— Джоанна, — девушка укоризненно выдохнула и свела брови к переносице, — у меня есть имя. Я не «рыжая» и не «остроухая».

— Вообще-то, ты рыжая и остроухая, — скрестив руки на груди, протянула в ответ та. — Можешь в зеркало заглянуть для интереса.

— А то ведь я никогда туда не смотрюсь, — отозвалась в той же колкой манере Алисса. Иногда Джоанна ее жутко раздражала, и она сама не понимала, почему. Может быть, причиной тому была разность их темпераментов и подходов к жизни? Говоря по правде, Алисса не слишком любила рассуждать о подобном, так что этим вопросом никогда не задавалась. — Так от чего тебя спасти надо?

— От них, — Джоанна развела руками. — Они утомляют меня. Каждому нужно все разъяснить, показать, рассказать… А дети так вообще сущий кошмар.

— А чего ты еще ожидала? Помощь беженцам — это не развлечение. Не понимаю, почему ты вообще вызвалась в этом участвовать… О, нет, — Алисса хитро приулыбнулась, — понимаю.

— Да? — Джоанна вскинула бровь. — И почему же?

— Потому что это поручили Картеру. А тебе он нравится.

Судя потому, как Джоанна дернула уголком рта и растерянно нахмурилась, Алисса поняла, что ее догадка была верной. Ее проницательность была придирчива и избирательна, и до нее часто доходило не многое; однако она была достаточно наблюдательна, и уж точно знала Картера на таком уровне, чтобы предположить, что между ним и Джоанной что-то происходило. А уж с Лиггер все было совсем просто: девушка и не стремилась скрыть своей симпатии.

— Ты такая умная, — протянула Джоанна то ли искренне, то ли раздраженно, то ли с насмешкой, медленно покачав головой. — Да… мне очень нравится Картер. Я хочу его, — на ее лице расцвела издевательская ухмылка, которая чуть позже сбила Алиссу с толку. — Вот так бы затолкала его в какую-нибудь темную подсобку, стянула с него штаны и…

— Джоанна, почему ты сейчас находишься не там, где должна?!

От строгого голоса Картера, раздавшегося из спрятанной в кармане рации, Джоанна чуть не подпрыгнула.

— Вспомнишь солнце, вот и лучик… — пробормотала она, и Алисса, не сдержавшись, хихикнула. Это была слишком абсурдная и комедийная ситуация. Джоанна вытащила рацию из кармана и, смотря на девушку самым ядовитым взглядом из всех, что был у нее в запасе, сладко протянула: — Милый, что тебя снова не устраивает?

— Меня не устраивает то, что ты не делаешь то, что обещала.

— А я что-то обещала? — с притворным удивлением отозвалась она. — Странно, не припомню…

— Повторю снова, — Картер звучало крайне раздраженным и в той же мере уставшим, — почему ты не на своем месте?

— А откуда ты знаешь, что я не на своем месте?

— Потому что я нахожусь в ста метрах от тебя, и зрение у меня достаточно хорошее, чтобы видеть все, что происходит.

— Твое хорошее зрение — это просто прекрасно, но я уже устала. В смысле, мне надоело. В смысле… невозможно взаимодействовать с людьми так долго, особенно когда у них есть маленькие дети и сломанные ноги, из-за которых они передвигаются со скоростью улитки.

— Я тоже не в восторге от того, чем мы занимаемся, но есть такое понятие, как ответственность. Вернись на свое место.

— Дай мне пару минут, на перекур, — жалобно протянула Джоанна. — Пожалуйста…

— Ладно, — Картер шумно выдохнул, — как будто с тобой можно спорить… Но всего пару минут, — строго подвел он.

— Вот видишь, — хмыкнула она, вскинув брови, и поспешно убрала в карман рацию. — Я ему тоже нравлюсь.

Алисса предпочла проигнорировать ее реплику, потому как достойного ответа придумать попросту не могла. Она лишь глубоко вдохнула, прикрыла глаза и устало потерла переносицу. Ей определенно стоит сегодня лечь пораньше — если это вообще возможно, конечно. Джоанна в это время продолжала стоять рядом, абсолютно ничего не говоря и задумчиво смотря куда-то вдаль, и уже успела вытянуть сигарету и закурить. Алисса же решила заняться делом.

После пропуска трех человек, ее действия стали чисто машинальными. Вручила одежду, указала на мед.пункт, вяло улыбнулась — следующий. За пару минут она настолько погрузилась в себя, что совершенно не заметила…

— Алисса?..

Девушка легонько вздрогнула и обернулась. За спиной, с выступившими на глазах слезами радости стояла ее мама. Хрупкая, невысокая женщина с огненно-рыжими — точно такими же, как у Алиссы — коротко остриженными волосами, светлым лицом, на котором в уголках глаз и рта скопились небольшие морщинки, и красными метками на щеках. На вид ей было около сорока; она была одета в очень простую, потрепанную, местами грязную одежду. Адель (так ее звали) искренне и широко улыбнулась, увидев дочь, и прижала сцепленные в замок руки к груди.

— Мама…

Алисса не сдержала слез и бросилась к ней, заключив в теплые крепкие объятия.

— Доченька моя… Я так рада наконец увидеть тебя, — пролепетала дрожащим голосом женщина. Алисса ничего не ответила; лишь посильнее прижалась к матери. Все ее тревоги, все страхи отступили в тот момент, когда она увидела ее. Алисса боялась, что это может не произойти больше никогда, но это случилось, это наконец случилось. Женщина разомкнула объятия и окинула ее теплым, любящим взглядом, прошлась глазами по военной форме, на которой крепилась небольшая сине-фиолетовая эмблема, и произнесла: — Я слышала о тебе и остальных, и так тобой горжусь.

Алисса улыбнулась, смахнула слезы и вдруг нахмурилась, озадаченно произнеся:

— А где отец?

— В медпункте.

— Что с ним? — округлив глаза, выпалила девушка гораздо более взволнованно и нетерпеливо.

— Нет ничего, о чем стоило бы переживать. Он растянул ногу в пути, и ему не помешал бы осмотр.

— Я хочу увидеть его, сейчас же, — решительно заявила Алисса и обернувшись на Джоанну, которая выглядела необычайно хмуро и мрачно, смотря на нее исподлобья, протараторила: — Проследи здесь за всем, хорошо? Я ненадолго.

— Ну конечно, — пренебрежительно фыркнула та, закатив глаза. Этих двух слов хватило для того, чтобы Алисса сорвалась с места и, потащив за руку маму, отправилась в медпункт.

Джоанна не простояла на месте долго. Проводив Алиссу раздражительным и одновременно печальным взглядом, она небрежно бросила в сторону еще горящий окурок и направилась ко входу в здание, оставляя позади растерянных людей.

По пути девушка миновала Картера, который не мог не возмутиться ее выходке. Остановил ее за локоть и произнес:

— Джоанна, я ведь сказал…

— Мне плевать, — отмахнулась девушка, выдернув свою руку. — У меня паршивое настроение. Не хочу я видеть их всех.

— Джоанна, ты… — он пытался остановить ее, но она поспешно удалилась, гневно топая, так, что из-под ее ног едва не слетали искры.

Недовольство Картера в какой-то момент изменилось озадаченностью. Что это с ней такое?

***</p>

Когда прием беженцев был окончен, Алисса вместе с родителями уединилась в одной из комнат отдыха на последних этажах. Заварила чай, достала печенье из пайка, которое не отличалось особой вкусностью и имелось в довольно скудных количествах, и нетерпеливо усадила мать и отца за стол. Им так много нужно было обсудить…

— Чем больше я думаю обо всем этом, тем сильнее поражаюсь, — Адель не скупилась на эмоции и искренне выражала свое изумление. — Ты — моя родная дочь — принимаешь участие в таких событиях… Ты фактически в эпицентре бури, и знаешь… это невероятно!

Мама Алиссы, пусть и была человеком довольно спокойным по своей натуре, с восхищением реагировала на любые авантюры и опасности. Она не качала укоризненно головой — напротив, относилась ко всему очень лояльно; и когда ее дочь несколько лет назад заявила о том, что намерена служить в военном гарнизоне, Адель охотно поддержала ее. Алисса была благодарна за это матери. Она знала, что не у всех настолько гладкие отношения с родителями, и ей определенно в этом повезло. Их забота и поощрение — самое лучшее, что они могли дать.

— И все-таки, я волнуюсь, — женщина посерьезнела и нахмурилась. — Я никогда не думала о том, что мы застанем подобное время. Немекрона столько лет не знала войны, и вот теперь… Я боюсь, что что-то случится…

— Ничего не случится, — заверительно отозвалась Алисса. — Обещаю. Я уже прошла несколько битв, и знаю, что справлюсь и со следующими.