Часть 3 (1/2)

Утро у Косторной выдалось тяжелым, ведь все буквально валилось из рук. Возможно, это результат вчерашних нахлынувших эмоций, возможно, проблема в том, что Алена фактически не спала. Каждый раз, когда она пыталась себя заставить закрыть глаза, ее сознание рисовало образ Щербаковой на льду, который девушка успела украдкой подсмотреть после тренировки. Еще ее бурное воображение бесконечно цеплялось за образы прошлого, выискивая ответы о том, как она докатилась до такой жизни.

Алена почти не сомневается, что впереди у нее тяжелый разговор, и он будет не с Лизой или Камилой. Это не может просто продолжаться таким образом, как было сегодня: фигуристка злобно шипит, а хореограф практически отмалчивается, проглатывая любые колкости в свой адрес. Аня не такая, она не станет терпеть. Может быть, где-то она и паинька, коей ее считают почти все, но Алена знала ее другую взрывоопасную сторону.

Косторная всерьез размышляла об идеи Валиевой о том, что это возможность отпустить окончательно. К тому же, Щербакова и правда давала свежие идеи для программы, поэтому отказаться от сотрудничества было бы глупо, учитывая то, что фигуристка планирует биться за самые высокие места.

Только всему свое время, вот сразу, Алена не готова сдаться. Она не выдержит. Поэтому утром она набирает номер Туктамышевой, умоляя о том, чтобы утренней тренировки не было. Она обещает, что вечером будет готова ко всему, даже молча работать с Щербаковой.

Лиза соглашается. Лиза классная, она все понимает. Она никогда не давит. Лиза — тренер и друг одновременно, чего у Алены не было никогда прежде. Раньше все только требовали, не замечая самой Косторной, ее личности. Была лишь фигуристка. И Алена настолько привыкла быть той самой фигуристкой, что не заметила, как из жизни уходят другие, не менее важные вещи.

Сейчас у нее ничего не осталось, кроме фигурного катания и наркотической зависимости биться об лед. Физическая боль перекрывала все внутренние переживания.

Девушка откровенно скрывалась от своего прошлого, оставив с собой в настоящем лишь редкие короткие звонки родителям, дружбу с Валиевой и нечастые переписки с Сашей, Женей, иногда с Алиной. Честно говоря, с последними тремя, Косторная не особо горела желанием поддерживать крепкую связь, поскольку их сочувственные взгляды больше бесили, чем помогали.

Давило еще и то, что у всех троих налажена личная жизнь, все счастливы в своих браках, кто-то официальных, например как Саша и Марк, кто-то в неофициальных, как Медведева и Загитова. Красивые фотографии, улыбки, горящие счастьем глаза делали безумно больно. Нет, Алена не ненавидела чужое счастье, она рада, что у бывших коллег все отлично. Просто, фигуристке это было непонятным, сложным. Это было не про ее жизнь.

Другое дело Валиева, ведущая настолько активную жизнь, что на постоянные отношения у той сил не хватало, потому у нее были частые интрижки то с одним, то с другой. Потом она уставала и исчезала. Камила возникала в жизнях людей из ниоткуда и исчезала в никуда. Стабильным в ее жизни было одно: либо потусоваться, либо Алена. И Валиева не смотрела с досадой и переживанием. Она лишь заряжала на новые свершения, искренне веря, что у ее подруги все получится во всех смыслах. Она даже прикола ради пошла в мечеть и помолилась за Олимпийское золото Алены, при этом совершенно не ведя жизнь прилежной мусульманки.

Такова Валиева, и Алена в ней это обожала.

Единственный ее недостаток — это излишнее презрение по отношению к Ане. Как бы не злилась Косторная, она помнила то, как была счастлива. Никто и никогда не делал фигуристку более счастливой, чем Щербакова. Никто и никогда не делал ее более несчастной. И Камила цеплялась за последнее.

Алена накрывается одеялом с головой, предварительно поставив будильник. Через несколько часов она попробует начать жизнь заново, а пока лучшее, что может сделать — это поспать.

***

— Что ты тут делаешь? — Аня входит в «Юбилейный», приобняв парня за торс, — С ума сошел?

— Ты вчера сказала, что соскучилась, и я решил, что должен хоть на денек вырваться.

— Безумец! — Аню притягивают в нежный поцелуй, — Я на работе, спокойнее. Раз уж ты пришел, значит, кому-то придется вместе со мной попотеть в зале.

— Неееет, прошу, — Дима сморщился, — Аня, умоляю, только не эти твои приседания и растяжки. Может, лучше выпьем кофе?

— Нет! Даже не думайте, молодой человек! — Щербакова строит важную гримасу, заставляя парня наигранно хныкать, — У меня тренировка через час, поэтому надо размяться. Ты же не хочешь, чтобы я вышла со льда калекой?

— Я тебя услышал. Показывай, куда надо идти.

Разминка в компании любимого человека прошла для Ани незаметно. Она спешно собиралась на ледовую тренировку, опаздывая туда уже минут на десять.

— Извините, забылась, — Аня тороторит, выскакивая на лед. Вслед за ней на арену вышел и Дима, расположившись у бортика.

— Ничего страшного, мы еще раскатываемся, — Лиза смерила взглядом парня, около которого стояла девушка, — Твою ж мать, — уже себе под нос шепчет тренер, возвращая взгляд к

Алене.

В течение последующих нескольких минут все молча смотрели над элементами скольжения Косторной, Лиза делала пометки на листочке, Аня переговаривалась с женихом. Камила с крепко обхваченным руками стаканом кофе и темными, совсем не по сезону, очками проскользнула мимо парочки, немного поеживаясь от холода.

— Я уж думала, что ты свалила, — Алена останавливается у бортика, чуть поморщившись, — Блять, от тебя несет перегаром за километр, Валиева.

— Благодари Бога, что я не оставила тебя одну, — Камила сделала большой глоток кофе, — К тому же, я обещала, что не пропущу этот блядский цирк. Ради него даже заставила себя сползти с кровати после ооооочень насыщенной ночи и немного туманного утра.

— Преклоняюсь перед твоей силой воли, — Алена склонилась перед девушкой, получая шлепок по плечу. Сама же Камила в это время следила краем глаза за Аней и Димой.

— Ууууууууу… — заулюякала девушка, наблюдая легкий поцелуй в губы, — Ален, я тоже так хочу! Поцелуй меня! — Камила тянется за поцелуем, — Ну же, любовь моя, подари мне мгновение счастья.

— После тренировки у нас весь вечер и ночь впереди. Я буду вся твоя, — томно отвечает Алена, посылая воздушный поцелуй, — А мы тренироваться сегодня будем?

— Да, конечно, — Аня смущенно отстраняет от парня, перемещаясь к центру катка, — Хочу показать тебе несколько идей. Готова?

— У меня выбора нет, я обещала Лизе, — равнодушно цедит фигуристка, остановившись на расстоянии метра от хореографа.

— Хорошо. Начнем, — Аня начинает показывать кусочек программы, который Алена и без того за ночь обсмаковала до мельчайших деталей. Единственный нюанс — теперь не было невидимой фигуры, а стояла она сама. Щербакова проводит рукой по ее щеке, объезжая круг.

Алена хитро улыбается, скользнув взглядом по мужчине, стоявшему за бортиком рядом с Валиевой. Когда Аня протягивает руку и начинает скользить дальше, Алена ловит момент, опуская свою ладонь поверх аниной. Они неторопливо делают дорожку, рядом друг с другом, плечом к плечу. Аня заходит на вращение, и протягивает вновь руку.

Момент молчания. Глаза в глаза. Щербакова улыбается с грустью и болью. Никто не двигается.

— Аня просто прекрасная актриса на льду, — заключает Дима, обращаясь к Камиле.

— Угу. Еще лучше она играет в жизни.

— В каком смысле?

— Все, отвали. Ты пять минут постоял рядом и уже надоел, — Камила отшатывается от парня, плюхнувшись на кресло трибуны.

— За что ты меня так не любишь? — усмехается в ответ он.

— А с хуя ли я должна тебя любить? Ты мне кто?

— Парень твоей подруги.