Глава 56. Тюремная правда (1/2)

Молли Уизли паниковала и замерзала. Она тосковала по умиротворению и уюту, по своим родным, а вместо этого видела только сырые стены своей камеры в Азкабане. Прошло уже много времени, но Молли так и не привыкла к камере и самому факту того, что она была помещена в магическую тюрьму. Все произошло слишком быстро. Ее арестовали, отобрали одежду, переодели ее в полосатую робу, заковали в цепи, сунули в руки табличку с номером, сфотографировали, а потом запихнули в сырую камеру, ничего не объясняя, ничего ей не говоря. Ее оставили в полном неведении и тишине, будто решение ее судьбы было незначительной мелочью, не требующей объяснений. Это очень обидело Молли.

Она не знала, сколько недель или месяцев находится в тюрьме, дни и часы слились в ее сознании в одно мрачное пятно. Молли не смеялась и не улыбалась, она молча сидела на полу камеры, обхватив колени руками, и качалась вперед-назад. На мгновение Молли приходила в себя, пыталась вернуть себе веру в справедливое правосудие, снятие ложных обвинений и скорое освобождение, но отчаяние поглощало ее все сильнее. Молли не знала, летали около ее камеры дементоры или нет. Молли ничего не знала и ничего не чувствовала, кроме ледяного отчаяния и липкого страха. Лица мужа и детей выцветали в ее памяти. Все заволакивала тьма, а Молли барахталась и тонула в ней. Молли металась в камере, но никто не обращал на эти метания внимания. Это был кошмар, это была чудовищная трагикомедия.

- Я не буду это есть, - хрипло сказала Молли, отпихивая от себя тарелку с вонючим месивом. - Такое не будут есть даже тараканы.

- Не ешь, - ответил ей холодный человеческий голос. - Голодай и умри. Тут часто умирают заключенные.

Молли не могла разобрать, был этот голос мужским или женским. У нее очень болела голова и живот, ее подташнивало.

- Я не должна быть здесь, - хрипела Молли, оживляясь и пылая жаждой борьбы за справедливость. - Это ошибка. Я герой, у меня вся семья герои, понимаете? Мои сыновья сражались в битве за Хогвартс на стороне Гарри Поттера. Моя дочь Джинни вышла за него замуж, понимаете? Я убила Беллатрису Лестрейндж, понимаете? Мой сын Билл разрушает проклятья в банке Гринготтс, понимаете? Я не преступница, понимаете?! - сорвалась на истерику Молли Уизли.

- Все так говорят, - монотонно заявил человеческий голос за дверью камеры.

- Что все говорят? - запуталась Молли, а ее мысли опять начали тонуть во тьме.

- Все заключенные называют себя невинными, вспоминают семьи, считают себя героями, кичатся своими заслугами, - устало перечислил человеческий голос. - Это всего лишь жалкая попытка обмануть правосудие и откупиться от возмездия. Мы на такое не попадаемся.

- Я не пытаюсь откупиться, - смутилась Молли. - У семьи Уизли вообще мало денег и мы никогда не даем никаких взяток. Я должна помогать мужу и сыновьям, а не гнить в этой вонючей камере и давиться отбросами, которые вы называете едой. Продукты протухли! - снова заистерила Молли. - Вода протухла! Такое нельзя есть и пить! Мы и так в тюрьме сидим. Зачем нас еще больше мучить и унижать?!

- Это же вы написали такие правила, - заявил голос, теряя свою монотонность.

- Я не писала никаких правил для Азкабана, - простонала Молли Уизли. - Я ничего не знаю. Я замерзла, хочу есть и пить. Я хочу испечь яблочный пирог и угостить им своих детей. Я хочу взять на руки первенца моей дочери. Она, наверное, уже родила этого ребенка. Сына? Дочь? Кто у меня родился, внук или внучка?!

- Не положено, - сообщил человеческий голос. - Правила тюрьмы запрещают свидания родственников с заключенными. Правила тюрьмы также запрещают всякое общение с заключенными, меня накажут за нарушение этого правила, - голос сокрушенно вздохнул.

- Зачем же вы со мной общаетесь? - поинтересовалась Молли Уизли с оттенком легкой иронии. - Вы осознаете, что живой человек важнее любых бездушных правил и предписаний? В вас проснулась совесть? Вы больше не хотите работать в этой ужасной тюрьме и мучить людей?

- Нет, - ответил голос, - мне нравится моя работа и эта образцовая тюрьма. Я здесь настоящая героиня, даже если никто не знает моего имени и у меня нет наград. Я всю свою жизнь посвятила служению правосудию. Это была моя детская мечта, понимаете? - передразнил голос миссис Уизли. - Я с детства мечтала карать злодеев, понимаете? Мечтала видеть их страх, слышать их истерики, наблюдать их отчаяние, понимаете?

- Вы садистка? - выпалила Молли Уизли, глядя на закрытую дверь своей сырой камеры.

- Я героиня, - сказал голос уверенно и твердо. - Я здесь закон, я здесь власть. К сожалению, я еще не начальница всей тюрьмы, но мечтаю однажды ей стать. Я так молода, у меня много времени на воплощение моих мечтаний в жизнь.

- Почему вы прицепились именно ко мне? - спросила у женщины Молли Уизли.

- Я наблюдаю за твоей истерикой и отчаянием, - ответил голос. - Ты уникальный экземпляр.

- Я не экземпляр, а живой человек, - с нажимом произнесла Молли Уизли, подползая к двери камеры, силясь разглядеть через эту дверь лицо женщины, работницы в Азкабане. - Меня спасет и освободит моя семья. Мой муж работает в Министерстве магии.

- Опять пытаетесь откупиться от возмездия? - вздохнул голос. - Нет, вы упрямы и невыносимы. Вы сами верите в свою собственную ложь.

- Я никогда не лгу, - сказала Молли Уизли, а холодный пот потек по ее спине. - Я не должна гнить в Азкабане, я невиновна.

- У вас есть предположения, почему вы оказались в тюрьме? - спросил голос за дверью.

- Да, - кивнула Молли, - я напала на девочку, связавшуюся с семьей Малфоев. Я напала на Эрику Питти и ранила ее. Я разозлилась, это вышло случайно. Эрика была ранена, но она жива и в сознании. Она уже давно выздоровела, а я сижу в этой тюрьме. Это несправедливо.

- Каким заклинанием вы атаковали девочку? - спросил голос за дверью.

- Обычным, не запрещенным, - смутилась Молли Уизли.

- Вы этим заклинанием убили Беллатрису Лестрейндж? - спросил голос за дверью.