Часть 10. Я пришла поговорить (2/2)

- Хочу домой,- тихо пробурчала девушка, неожиданно отвечая на какое-то, очередное, возмущение Мицунари и кутаясь в свою одежду, мелко подрагивая. Все замолкли, явно не ожидая этого. Она... Хочет быть подальше от них? Ладно, они все понимают, что дом роднее, но раньше она настолько прямо не говорила об этом. К тому же, они все уже считали, что стали для девушки ближе, чем было раньше... Мицунари тихо что-то пробурчал и снял с себя сюртук, накидывая его вторым слоем на подрагивающую девушку, обнимая ту за худые плечи, касаясь ещё больше встопорщившихся прядей на макушке.

- Удумала, сбегать, когда уже холодает, дура,- буркнул парень, складывая губы в грустную улыбку. Он понимал, что дрожь вызвана вовсе не холодом, а надвигающейся, второй, истерикой. Ему уже рассказали о том, что было днём и он подозревал, что это <s>напрямую</s> как-то связано с разговором с Камбеем, но молчал. Рассчитывал, что позже и ему расскажут причину ссоры, что было вполне возможно.

Мира тоже молчала, прижатая к нему, как маленькая. Она хотела вновь высказать всё что думает этим... Вампирам, но молчала, прижимаясь, уже сама к Мицунари. Окей, это похоже на сюрреализм, Мицунари, прижатая к Мицунари, но, впрочем, она слышала и о историях похлеще. Накрыло дурное веселье, уж не от истерики ли так кроет?, но она молчала, позволила тёзке и... Сегодняшнему объекту спора с Камбеем<span class="footnote" id="fn_30432033_0"></span>, проводить её до комнаты, отпоить чаем и извиниться. Мицунари всерьёз засчитал её эмоционально за свой косяк, сам же отправил её договариваться с мистером злюкой, как про себя порой могла звать девушка Камбея. Мира не оценила, не ценит и не оценит. Она раздражённо косит на него взгляд и это, наверное, первая эмоция с её возвращения, пока вампир проясняет не посвящённого в такую тайну взаимоотношений товарища. Мира, в свою очередь, пересказывает их разговор, равнодушно, опуская некоторые моменты её биографии, но всё равно чувствует осторожную поддержку. Ханбей грустит, опускает взгляд, тоже извиняется, тихо и опечаленно, но девушка качает головой - в чём его вина? Виноватых, честно говоря, не было. Было два <s>ребёнка</s> друга, ”дерущихся” за его внимание. И обоих <s>детей</s> друзей он <s>любил</s> не хотел терять из виду. И бросить не смог бы ни одного из них.

- Я поговорю с ним,- тихо сказал Ханбей, осторожно ловя ладонь Миры в свою. Он заметил отношение девушки и отчасти пользовался этим, чтобы медленно приручать её. Она ему нравилась. Как друг, Хидэёши ведь не простит никому из них, если они посмотрят на неё как на девушку. Он хотел быть чуть ближе. В этом ведь ничего особо плохого?

- Не нужно... Он и так ненавидит меня из-за твоего отношения...- буркнула девушка, отводя взгляд. Хотя, если честно, то ей показалось, что после грустной истории он чуть смягчился. Она только морщилась от этого. Сочувствие это глупость, она уж точно в подобном не нуждается.

- Не говори так. Он не ненавидит тебя,- мягко сжал её ладонь светловолосый тактик, а потом кивнул обоим и упорхнул из комнаты. То ли действительно говорить с Камбеем, то ли просто по делам, лишь бы не видеть немного заплаканного лица подруги.

Мицунари тоже надолго не остался, у него были дела, от которых его оторвали ради поиска девушки, поэтому Мира осталась одна в тёмной комнате - ни один из вампиров не зажёг, уходя, свечи. Она поджала колени ближе к себе и прикрыла глаза. Выспаться на дереве не удалось - холодок, ходивший по периферии сознания опасностью, не давал. Она не знала, что такое ей там угрожало, но не нападало, но теперь это чувство пропало. Видимо в резиденции за ней ничего не следовало. Или испугалось Камбея? Она не помнила, когда ощущение беды пропало.

Девушке было без разницы, она закрыла глаза и накрылась одеялом с макушкой - глаза болели и голова потихоньку начинала подключаться к ”празднику жизни”, что организовали Мире все органы чувств, отдающиеся неприятными ощущениями. Мицунари сонно вздохнула и обещала себе подумать над этим позже - почему она так резко взбесилась и вышло это так смешно - в слёзы...

Подумать ни на следующий, ни на день после ей не особо удавалось. Девушка не высыпалась от кошмаров, то воспоминаний таких, то какой-то странной темноты с порыкиванием на грани восприятия, вздрагивала от слишком громких звуков, раздражалась от излишнего, как ей казалось, внимания. Мицунари зажмурилась от слишком яркого солнечного света, когда Ханбей, на этот раз всё же с Камбеем, вытащил её из резиденции на небольшую прогулку. Поговорить с того раза им не особо удалось, но вроде сейчас они были настроены по отношению друг к другу нейтрально. Мира игнорировала его, а он задумался над тем, как теперь к ней относится.

Ханбей тоже вошёл в ситуацию друга и ругаться с ним, конечно же не стал. Они поговорили и помирились, если можно так сказать, ведь, фактически, они не ссорились. Теперь они как всегда практически повсюду ходили вместе. Мира чаще оставляла блондина наедине с его хмурым другом, периодически пропадая буквально на ровном месте в любой момент. Находилась она всегда в каком-нибудь тихом месте или такой же тихой компании слуг. Через время, тактики привыкли к тому, что она так делает и искать её даже стало увлекательной игрой. Что удивительно, обычно в ней лидировал или Мицунари, неизвестно когда втянутый в ”салочки”, от него Мира попросту не пряталась или находилась достаточно близко, или Камбей, который мог найти её буквально где угодно. Она не говорила почему вот так вот от них прячется, а они и не расспрашивали слишком сильно. Мира же периодически клевала носом и стала блуждать по резиденции, банально теряясь. Она не пряталась, честно. Просто...

С момента, как она вернулась в резиденцию Тоётоми, после того кошмара в монастыре, ей они почти каждый день снились - почти всегда разные. И сейчас она проснулась от одного из них. Тот самый, первый и пугающе-вещий, ну, таким он во всяком случае ей виделся, ещё не разу не повторился... Она мелко подрагивала, чувствуя, как по щекам текут горячие слёзы. Как же дурно... Сегодня это были её давние воспоминания, память о том, как её любимый наставник чуть не погиб, о том, как она с замиранием сердца сидела в больнице, ожидая, что же ей скажут, как сдерживала слёзы и сжимала пальцы до боли, а на ладонях оставались кровавые следы от ногтей.

Сон восстановил эти воспоминания с точностью до секунд - она не осознавала, что это сон и все эмоции прочувствовала вновь, прямо как тогда. Она плакала и рыдала, ей было страшно до жути, как было тогда... Вздрогнув и закрыв лицо ладонями, Мицунари прикусила губу. Как же ей чертовски хотелось домой...

Но после того срыва она больше не плакала - лишь не осознавая этого, как было с кошмарами.

Девушка устало потёрла лицо ладонями и встала, отворяя окна. После того случая с якума она осталась в той же комнате - бесполезно переезжать на более высокие этажи - якума высоко прыгают и если им понадобится, они запросто достанут её в любом месте замка. Зато вот патрули усилили. Мицунари зевнула, чувствуя как нежно лёгкий ветерок ласкает её лицо. Когда она в последний раз нормально высыпалась? Впрочем, это не самый животрепещущий вопрос и девушка просто сонно облокотилась о деревянную раму подоконника и задремала, просидев так до самого утра.

Утром, конечно же, тело встретило её не самыми классными ощущениями - чуть ломило спину и руки, она не привыкла спать так, на чём-то подобном, высоком, где надо было долгое время сидеть извернувшись. Единственный раз, когда она была в подобной позе - когда наставник позволил ей прилечь на его колени, когда он сидел на кресле. Тогда она не смела упускать моменты, сидя и жмурясь от приятного запаха, столь близкого и одновременно далёкого, не сомкнула глаз, а Ханбей, чувствуя её напряжение и опаску, изредка поглаживал её по неровно тогда стриженным прядями - чтоб Токугаве икалось, а Ханбею ведь так нравились длинные, чуть вьющиеся пряди Мицунари, а не то что случилось после выстрегания жвачки. Окей, он хотел помочь, но его помощь только сильнее волосы в жвачке вымарала. И стоило только какому-то идиоту подшутить? Ох, как тогда Ханбей был недоволен мальчишкой, что влез и Мицунари, что позволила это безобразие и теперь ходит как непонятно кто. Девушка ничего сделать не могла, но винила себя сильно, поэтому пришлось её утешать, всё же внешний вид не главное, для помощника. Если она не хочет по-нормальному, виня себя в чём-то несусветном, вновь, то он хоть так её приласкает... Ассоциация с собакой его бесила. Он не для того Мицунари в дом приводил, чтобы делать из неё псину - он растил замену. А она слишком привязанная к нему, немного не удовлетворяла критериям. Пришлось уходить от изначального курса, но что-то преданно-собачье в девушке вытравить не удастся уже, похоже, никогда.

Мицунари сонно потянулась, чтобы понять, что всё ещё очень рано, а воспоминания, уже, похоже, не вытравишь. Очень жаль - в этом мире ей надо было быть более собранной, а память её расклеивала и расслабляла. Не то время и место. Да чёрт, она слишком скучает, чтобы не вспоминать, но это место точно не то, где можно предаваться хандре! Мицунари уткнулась в рукав своей одежды, хмуро рассматривая плывущие по недоночному небу облака. Небо тут всё же было странным до жути. Приятно пах вновь оставшийся с ней сюртук Мицунари. Кажется, это станет традицией. Мире искренне интересно на сколько ещё у парня хватит одежды - предыдущий тоже у неё где-то всё ещё лежал. Она сонно потерлась щекой по мягкой ткани.

Если она попросит Хидэёши отправить её на территорию армии Санады он же откажет? Девушка вздохнула, прикрывая глаза ладонями. И как ей искать Химэмико, Чёртов Тануки?

- Хах...

Кажется, по тихим шагам в коридоре, пора вставать. Она равнодушно повернула голову разрешила войти на негромкий стук. Хмурый Мицунари вошёл в комнату, качая головой.

- Ты успокоилась?- тихий голос, не эмоциональный и спокойный, мгновенно остужает голову, даже если бы она начала злиться. А ведь вчера вечером действительно на что-то немного разозлилась, если вспоминать. Даже, вон, заснула под чужой вещью, лишь бы мысли занял запах, а не злые рассуждения.

- Я на тебя, вроде, не злилась,- пожала она плечами, чуть опуская голову и, даже не скрывая сонный голос, прикрыла глаза. Сон не шёл, но и состояние бодрости ещё не наступило, держа девушку в каком-то пограничном состоянии сонливости и бодрствования.

- Тебе не комфортен мой тон?- чуть смягчился парень, смотря на подавленную девушку. Ему не нравилась такая реакция, но пришлось держать своё недовольство при себе.

- Не то чтобы некомфортно. Напоминает тон госп... Наставника, когда тот недоволен,- слегка зевнула она, не сдерживая порыва чуть передернуть плечами. Все же, Мицунари наставником не был, следить так сильно за своими действиями не требовалось.

Мицунари нахмурился и покачал головой. Он осторожно протянул руку девушке и помог ей встать, с недовольством смотря на свою верхнюю одежду, которую, вампир понимал, ему не вернут назад. Парень покачал головой - девушка так много говорила о своём наставнике, что он не мог не заинтересоваться. Но видя её отношение вот так, наедине, когда девушка почти не контролировала себя, слишком сонная для постоянного контроля, он мог усомнится в том, что этот наставник такой уж хороший, как думает сама девушка. Он тихо вздохнул, чувствуя, как его крепко схватили за ладонь холодной ручкой. Он осторожно поддерживал её, когда она сонно опиралась на него.

- Спасибо,- негромко буркнула она, все ещё сонно моргая и сжимая холодными пальцами тёплую ладонь и предплечье. Отпускать ”добычу” комфортной температуры не хотелось, и она не стала отказывать себе в удовольствии погреться о чужое тело.

- Ты слишком сонная в последнее время,- скосил на неё взгляд парень. Судя по её небольшим кругам под глазами она немного не высыпается, что подтверждается и её вялостью в последние дни.

- Кошмары,- кивнула она,- воспоминания. Не особо выспалась. Сегодня вообще спала на окне. Пару часов, после того как вылезла из-под тёплого одеяла, но, наверное это тоже считается

- Мира,- нахмурился Мицунари,- это не смешно. Высыпаться важно. Тем более нельзя спать под сквозняком. Даже если на тебе верхняя одежда,- не обошёл он слегка ироничным высказыванием и её привычку натягивать на плечи его сюртук, когда настроение плохое.

- Я знаю,- спокойно кивнула она, сонно прижимаясь к плечу парня. Окей, он её поучает по поводу сна?.. Он?- Мицунари, ты не заспался? ТЫ говоришь мне об этом? И вообще, мне нравится твой запах. Он отвлекает от плохих мыслей. На тебя сложно злиться из-за того, что ты Мицунари.

- Раз уж больше никто не может,- пробормотал, краснея, парень, под тихий смех девушки. Было лестно слушать такие слова, пусть и причина была такой глупой.- Но на себя ведь ты можешь злиться,- всë же прокомментировал он её последнюю фразу.

- Спасибо,- мягко хмыкнула Мира,- но мне не нужно беспокойство. И злиться на себя и на тебя - разное. Кстати... Ты знаком с...

- Санадой? Знаком. И они решили навестить нас ради заключения союза и в жесте доброй воли привезут тебе документы о Химэмико, если всё сойдётся,- закатил глаза Мицунари, вновь краснея, когда девушка глянула на него удивлённо-восхищённо. Угадывать её вопросы, учитывая, что она недавно уже интересовалась армией Санады было так легко, что он даже не напрягался, так что причину восхищения он не понимал.

- Как ты понял, что я хотела поговорить о них? И откуда ты знаком с ними?- Мира начала заваливать тёзку вопросами, прищурившись и вцепившись в новый источник информации.

Мицунари было попытался отбиться, но потом смирился и стал отвечать на расспросы Миры. Девушка живо интересовалась и даже немного заразила своим энтузиазмом парня, который обрадовался хорошему настроению подруги. Войдя в главный зал под ручки, чем вызвали недовольный взгляд Хидэёши, Исиды продолжили живо переговариваться. Хидэёши прислушался и подсел к ним, включаясь в беседу почти на равне с Мицунари. Девушка думала, что он будет круче знать их союзников, но её тёзка оказался настоящим сокровищем в мире знаний. Хотя, учитывая дружелюбность Юкимуры (оказалось он во всех мирах почти похож), всё же удивительно, что Хидэёши с ним не особо контактирует. Хотя, учитывая ревнивость его натуры... Он бы не пережил, что внимание достаётся другому милому парню. Мира тихо зафыркала, посмеиваясь про себя.

Хидэёши улыбнулся и раскрыл объятья, надеясь, что уже давно прощён и Мира нырнёт в его руки. Она приподняла брови, но ничего делать не стала, прижимаясь к тёплому боку Мицунари. С другой стороны подсел Ханбей, греющий ушки, и Камбей, следующий за ним. Мицунари, оказавшийся в центре внимания, плохого (ревнивый взгляд Хидэёши) и хорошего (благожелательная заинтересованность в новой информации Миры и Ханбея), нервничал, краснел, бледнел и чуть не желал сбежать от них. Девушка держала крепко, так что не вышло. Хидэёши бухтел, дулся и злился. Мире надоело его тихое нытьё с хитрым взглядом и она осторожно хлопнула себя по коленям ладонью. Тоётоми сверкнул довольным наглым взором и плюхнулся на предложенную ”подушку”. Мира закатила глаза, опуская ладонь в его мягкие пряди и мягко вороша их.

Завтрак, похоже, откладывался.