Глава XV. Не держи в себе (2/2)
— Ну и катись отсюда! — разозлилась девушка и отвернулась от мужчины.
Джанлука обречённо вздохнул и начал вставать со ступеньки. Что ты будешь делать с этой упрямицей! Ты с ней по-хорошему, а она…Неблагодарная! Просто неблагодарная! Зря он пытался думать о ней хорошо, всячески оправдывал её поведение. Нет там никакой ни нежности, ни чувствительности, ни даже человечности. Просто булыжник, способный только убивать и бить как можно больнее. Даже и не жалко теперь. Пусть сидит одна, раз так хочет. Это её выбор и её личное дело, как общаться с людьми.
Мужчина развернулся на всё 180 и направился обратно в дом, как вдруг он услышал непонятный ему звук: не то плачь, не то заикание, не то стон, не то скулёж. Джанлука снова обернулся и увидел сгорбившуюся, скукожившуюся Монику, вздрагивающую плечами и отчаянно, отчаянно хныкавшую.
— Эй, — поразился Джан и стал осторожно подходить к девушке. — Моника, ты чего? Что с тобой? — Но Моника будто не слышала его, утонув в море своих слёз. — Что у тебя случилось? — обеспокоенно спросил он. Как и пару минут назад Джан подсел к девушке и слегка коснулся её спины, нежно поглаживая. — Моника, посмотри на меня, — заботливо попросил он и сделал попытку приподнять её лицо, но девушка ловко увернулась. Понимая, что выглядит она сейчас непрезентабельно, Моника не хотела, чтобы Джанлука увидел её такой. — В чём дело, Моника?
— «В чём дело, в чём дело»! — выдавила из себя та. — Да ты прав, вот и всё! Я жалкая, действительно жалкая; жалкое существо, обречённое на одни проблемы! — сквозь удушливые слёзы выкрикнула она и снова спрятала лицо в ладонях.
— Да что за глупости? Почему? — Но у Моники не было сил ответить, потому что водопад слёз словно перерезал ей горло. — Так, сиди здесь, я сейчас, — повелительным тоном обратился к ней Джанлука и ушёл, накинув свой пиджак на девушку. Вечер был уже прохладным.
Вскоре певец вернулся с двумя стаканами воды. Нет, второй стакан не для себя, а для Моники, потому что одним тут явно не обойдёшься. Немного властно и настойчиво Джанлука попросил девушку сделать пару глотков, чтобы прийти в себя. Он не торопил её, видя, в каком она состоянии. Нет ничего более печального, чем смотреть, как сильный и непоколебимый духом человек падает, канет в бездну, занимая свою жалкую нишу на дне.
— Тебе лучше? — поинтересовался Джанлука. Моника укоризненно на него посмотрела. «А то по мне не видно», — говорили её глаза. — В другом смысле, — поправился тот.
— Немного, — шмыгнула носом девушка.
— Не расскажешь, что случилось? — осторожно спросил Джан. — Ты сегодня сама не своя.
— Разве? — горько усмехнулась Моника. — А по-моему, как обычно: бью мужчин и не стесняюсь в выражениях. — Мужчина слабо хмыкнул в знак согласия.
— Это был единственный случай, когда ты была собой, — поддержал ироничный тон Джанлука. — В остальных случаях я просто не узнавал тебя. Из-за чего такая перемена?
— Нужда, — каменным голосом ответила Моника.
— В чём?
— В деньгах, конечно! — рассердилась она. — Моя сестра попала в аварию…
— Та самая, которая беременна?! — перепугался Джан.
— Нет, та младшая, Джессика, — опустила глаза Моника. — А пострадала Глория, средняя. Сейчас она лежит в больнице, но ей нужна срочная операция, и как на зло, у неё сейчас какие-то проблемы со страховкой. Восстанавливать её дольше, чем сделать саму операцию, а добрых людей, как оказывается, у нас нет. Без страховки только за капусту. А капусты надо много. У нас в семье нет таких денег, вот и верчусь как белка в колесе. Мама инвалид, сильно она не поможет; Джессика тоже выкручивается, как может, но в её положении ей никто не даст нормальную работу. Пока подрабатывает онлайн, но этого так мало! А если операцию не сделать, то Глория как мама сядет в инвалидное кресло. Я стала метаться, искать работу, чтоб платили прилично, потому что я ещё не настолько раскрученный фотограф, чтобы огребать бешеные деньги. Тут подвернулась вакансия официантки; платили недурно. Я так надеялась на эти деньги, а тут вывалился этот уй…
— Не надо, я понял! — перебил её Джан.
— Тоже мне, неженка, — покачала головой Моника. — Между прочим, из-за него моя сестра попала в аварию. Он сел за руль бухой, это даже по камерам видно, и сбил машину Глории. Но его оправдали, и он не собирается платить ни штраф, ни моральный ущерб.
— Как так?! — поразился Джинобле.
— Мальчик, ты в какой сказке вырос? — рассердилась Моника. — Ты не знал, что закон у нас на стороне тех, у кого есть деньги? Для тебя это новость? У Каццо они есть, вот он и подкупил всех полицейских, адвокатов, лишь бы жопу свою прикрыть. А сейчас он даже не узнал меня, хотя сам лично предлагал мне способ «разрулить конфликт», потому что ему насрать на всех кроме себя. А теперь…теперь…из-за него все труды впустую!.. — вырвалось у девушки, и она снова заплакала, уткнувшись лбом в колени.
Как человек с очень сильно развитым чувством эмпатии Джанлука не мог не посочувствовать девушке. Бедная, несчастная Моника! Какую ношу она взвалила на свои физически сильные плечи! И так долго держалась! Однако и на солнце бывают пятна, поэтому натренированное сердце девушки в последний миг не выдержало и разорвалось на части, едко и неприятно кровоточа.
Певец сел ещё ближе к Монике и ласково притянул к себе, почувствовав приятный запах её волос. Внутренне обрадовавшись, что девушка не сопротивляется, он чуть осмелел и обнял потерянное и отчаявшееся создание. Внутренний ребёнок, который всё же сидел в глубине её души, наконец-то дал о себе знать и нашёл дверь с надписью «Выход». И эта дверь привела её к Джанлуке — человеку с добрым и чистым сердцем: то что ей и нужно было.
Временно отступив от своих принципов, Моника прижалась, даже вжалась в грудь мужчины, слегка выпяченную вперёд из-за ровной осанки. Здесь она практически обрела новый дом, нашла приют для личных терзаний и мук; нашла место, где она могла быть собой. Значит, действительно, всё, что она говорила, то, как держала себя, было всего лишь напускной пылью, защитной маской, чтобы скрыть настоящие переживания. Такая девушка Джанлуке была больше по душе: ранимая, хрупкая, нежная, способная плакать.
— Ты сюда на машине приехала? — прервал молчание Джанлука, когда слёзы девушки стали тише.
— Не совсем, — подняла на него голову Моника. — Весь обслуживающий персонал привезли отдельно на одном автобусе.
— С Монтепагано?
— Нет, с римского пригорода. Я снимаю там квартиру, чтобы до Рима было удобнее добираться. Как правило, рабочие съёмки у меня там проходят.
— Я довезу тебя.
— Ни в коем случае! — воспротивилась Моника. В ней снова проснулось её прежнее «я». — Вот ещё, удумал!
— Не спорь со мной, — жёстко оборвал Джан. — Не уверен, что после случившегося тебя захотят отвезти обратно, а своим ходом добираться уже темно и поздно. А это как раз самое время для таких как синьор Каццо.
— Вечно ты прав, — пробурчала Моника. — Ладно, договорились. Только на большее не рассчитывай.
— Я тебя не первый день знаю, так что уже учёный, — засмеялся Джан. — Твой гаечный ключ до сих пор является мне в кошмарных снах. — Моника незаметно усмехнулась.
— Вот только что с деньгами делать? — печально вздохнула она. — Такой убыток.
— Не волнуйся, я поговорю с Джакомо. Мы с ним давно знакомы и в хороших отношениях. Думаю, он выслушает меня.
— Джанлука… — воспротивилась было Моника.
— Ни слова больше, — властно перебил он её. — Собирайся пока и жди меня на парковке.
Дав девушке номер соей машины для ориентации, Джанлука пошёл забрать свои вещи. Больше он не собирался присутствовать на вечеринке. Разговор с Джакомо он решил оставить на завтра: сейчас, когда он возбуждён и на нервах, не было смысла ему что-то объяснять.
Вскоре, готовые и одетые, Джанлука и Моника ехали по навигатору в сторону её дома в полнейшей тишине по просьбе девушки. Джинобле как истинный джен…джАнтльмен возражать не стал. Моника сидела, опираясь щекой на кулак и непрестанно смотря в чёрное ночное небо, проточенное светом фонарных столбов. Абруццезе периодически посматривал на неё, думая, что всё-таки она по-своему прелестна, особенно сейчас, даже с припухшими и порозовевшими глазами. Когда она была слабой, она казалась ему более привлекательной. Неужели ему так льстила мысль, что он будет для неё первым и, возможно, единственный героем?..
— Я так понимаю, мы на месте? — спросил Джан, подсматривая в навигатор.
— Да, мой дом за углом, — ответила Моника и отстегнула ремень безопасности.
— Как ты? — поинтересовался баритон.
— Бывало и хуже, бывало и лучше, — вздохнула Моника. — А я даже пироженку не попробовала.
— Какую пироженку?
— Да у вас на десерт подавались кремовые пирожные. Я очень ждала конца вечеринки, чтобы съесть хотя бы одну, но, — пожала она плечами, — не судьба.
— В таком случае, — улыбнулся Джан за бумажным пакетиком, который спрятал сзади, — держи. — Моника недоверчиво посмотрела на мужчину и взглянула на содержимое пакета.
— Серьёзно? — по-детски радостно удивилась она. — Ты украл их?
— Вежливо попросил завернуть, — хихикнул Джан. — Я заметил, как жадно ты на них смотришь, поэтому, когда мы уходили, подумал, что ты от них не откажешься.
— Да тут их много; возьми хотя бы одну, — предложила Моника.
— Э, нет, лишние калории мне не нужны, — отказался Джан.
— Ты на что намекаешь? — угрожающе начала девушка.
— На то, что тебе от них не будет никакого вреда, — по-кошачьи улыбнулся Джан. Моника окинула его оценивающим взглядом.
— О’Кей, жить будешь, — заключила она. — Ладно, — начала девушка после недолгого молчания. — Я пойду.
— Хорошо. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи…И…спасибо, — чуть поджала губы Моника. — За всё. — Она начала выходить из машины.
— Пустяки, — пожал плечами Джан. — До встречи.
Девушка остановилась на пол пути и взглянула на мужчину. Непреодолимая внутренняя борьба сквозила в её глазах. Ей хотелось бы отмести идею о будущей встрече, но понимая, что судьба их периодически сводит снова, не было смысла и заикаться об этом. Были ли ей эти встречи безразличны? Она ещё не думала об этом серьёзно, но…проигнорировать это тоже трудно.
Оставив слова Джана без комментариев, Моника вышла из машины и целенаправленно пошла домой, больше не оборачиваясь в его сторону. Джанлука проследил, пока она не исчезнет из виду, и завёл мотор, чтобы держать свой путь в родной Монтепагано.