Глава XIII. Путь к сердцу мужчины лежит…не только через желудок (1/2)

— Слушай, а у тебя неплохо расщепление получается, — заметил Иньяцио, послушав часть вокальных занятий Маттео с Дианой. — Можно как-нибудь использовать этот приёмчик.

— Главное, умело это делать, — вставил Маттео. — А то может получится эффект иерихонской трубы, а не всем такое звукоизвлечение нравится. Так что стоит быть поосторожнее с расщеплением, а Диа у нас как раз этим грешит, да, Диа? — с лукавой улыбкой обратился он к ней.

— Да, — недовольно вздохнула Диана.

— И не надо дуться, — строго сказал Маттео. — Мне своей обижульки хватает, — намекнул он на вошедшую Паолу.

— Чья бы корова мычала, — мигом ответила она, отдав парню заслуженный щелбан. Маттео, уже настолько привыкший к такого рода ласкам со стороны девушки, молчаливо принял знак внимания и продолжил работать.

— Диа, давай попробуем ещё раз спеть эту строчку, — попросил он её. — С тем же расщеплением, но только, пожалуйста, не повторяй нашей любимой ошибки: не переходи в трубу. Звук должен быть естественным: люди хотят слышать человека, а не неодушевлённый предмет. Разглагольствований от второго нам и так везде хватает.

Диана обречённо вздохнула и снова взялась за непослушную ноту. Сегодня занятия шли не так гладко, как хотелось бы, поэтому девушка уже немного устала от требований Маттео. Всё-таки не так легко быть артистом, даже если обладаешь уникальным талантом. Его нужно постоянно держать в тонусе, иначе он как атрофированные мышцы потеряет свою упругость, гибкость и силу. А ещё сложнее, когда ты ни черта не понимаешь в музыке и звукоизвлечении.

«Пой в купол» — ну что это за выражение такое? В чьей купол петь? Что это за купол вообще такой? Звук выходит наружу, почему я должна петь куда-то внутрь? «Пой диафрагмой» — что за бред вообще? Поют голосом, ну или горлом, лёгкими ещё, ладно, но не диафрагмой! Ох уж эти их звуки, нотки, свинги, гроулинги и вся эта звуковая белиберда! И как музыканты только в этом разбираются? Такое впечатление, что все, кто так или иначе связан не просто с музыкой, но и со звуками в принципе, — боги. Мистическим образом они умеют улавливать то, что недоступно обывательскому слуху. А если они ещё способны объяснить это на словах и составить целые теоретические учебники — то медаль им за пытливый ум и сверхтонкий слух. Это же за какие пределы понимания надо уйти, чтобы поймать ту лазейку, соединяющую материальное с нематериальным?..

Кто бы мог подумать, что у каждого живого звука существует уровень надзвука — образ, к которому стремится человеческое сознание? Ведь надо же было как-то прийти к тамим выводам? Уникумы, больше и не скажешь.

После четверти часа мытарств и мучений Диана окончательно выбилась и сил, отняв не меньше сил у своих (м)учителей.

— Ладно, давай передохнём, — сдался Маттео, — а то только хуже получается.

— Давай! — живо согласилась Диана и резко села на стул, поскольку ноги уже не держали.

— По-хорошему перекусить надо, — признался Боскетто, устало потирая шею.

— О, чуть не забыла! — оживилась Диана и рывком метнулась к своей сумке. — Я тут вчера от нечего делать покулинарить решила и приготовила печенье да так много, что, думаю, тут на всё здание хватит.

Из сумки девушка достала немаленькую прозрачную пластмассовую упаковку, наполненную румяными печеньями-курабье, украшенными сверху плоской тёмно-бардовой шапочкой из клубничного джема.

— Налетайте смело, — приглашала попробовать печенье Диана. — Всё стерильно и приготовлено в самых гигиеничных условиях. И вообще я ходила на курсы кулинарии, поэтому, поверьте мне, я умею готовить.

— Что ж, как любитель покулинарить, попробую первым, — вызвался Иньяцио и взял одну печенюшку.

Он аккуратно откусил маленький кусочек и стал тщательно жевать, чтобы как истинный гурман распробовать каждую песчинку на вкус, почувствовать консистенцию теста, оценить мягкость печенья.

В студии даже нависло молчание: все с нетерпением ожидали вердикта главного повара-любителя во всей Болонье. У Дианы вспотели руки: она с замиранием сердца ждала, оценит ли он её кулинарные способности.

— Знаешь… — с серьёзным видом начал Иньяцио, стряхивая крошки с усов, — это очень вкусно! Братва, налетай! — пригласил он остальных рукой, а они не заставили себя долго ждать, ибо были очень голодны. — Поделишься рецептом?

— Э, нет, — поважничала Диана и смахнула крошку с воротника рубашки Иньяцио. — Секрет фирмы.

— Эка тайна третьей планеты, — покачал головой Инья.

— Именно так, — не выходила из образа девушка. — Это мой рецепт, и он умрёт вместе со мной. И такие печенья ты будешь есть только у меня.

— Сама уникальность и загадка, — не сводил с неё очарованных глаз Иньяцио. — Съем-ка я ещё курабье.

— Ммм, обалденное печенье! — похвалил от души Маттео. — Учись, мать, — подтрунивал он Паулу. — А то только и знаешь, что пасту мне варить.

— Ещё одно слово, и ты у меня вообще жрать не будешь, — пригрозила Паула и для пущего эффекта дала парню подзатыльник.

— И поёт красиво, и отменно готовит — прямо мечта, а не женщина! — заключил Боскетто.

— Я ещё и танцевать умею! — хвастливо отозвалась Диана. — А когда научусь играть на всех музыкальных инструментах, цены мне не будет!

— И жнец, и жрец, и на дуде игрец, — усмехнулся Иньяцио. — А что ты танцуешь?

— Всё, что захочешь, — манящим голосом ответила Диана. — Предлагаю начать с парных танцев, — смело заявила она и взяла Иньяцио за руку. — Ребзя, включите медлячок какой-нибудь.

Не только Иньяцио, но даже Маттео с Паулой слегка опешили от напора девушки. А та уже выпрямила спину и была в боевой готовности, чтобы исполнить первые парные па. Поняв, что пауза слишком затянулась, Паула быстро открыла папку с релакс-мелодиями и нажала «Play».

— Странно, обычно в парных танцах ведёт партнёр, — ухмыльнулся Иньяцио, подчиняясь косвенным, но властным движениям девушки.

— Раз ты сегодня мой ученик, придётся брать инициативу в свои руки, — подмигнула Диана.

— А знаешь, не такой уж я и новичок, — пококетничал Инья и ловко закружил партнёршу.

— Воу! — не ожидала такой прыти Диана. — Выходит, я не первый учитель танцев в твоей жизни.

— Ооо, ты и представить себе не можешь, сколько их у меня было в своё время, — мечтательно улыбнулся Иньяцио. — Даже заграничный опыт имеется.

— Я смотрю, ты в принципе мужчина с опытом, — оценила его Диана.

— Что есть, то есть, — ответил музыкант.

— Люблю таких, — с придыханием отреагировала Диана и прильнула грудью к Иньяцио, заодно медленным движением руки смахнув крошку печенья с его усов.

С одной стороны поведение девушки казалось певцу слишком раскованным и откровенным, но с другой, что удивляло больше всего его самого, Иньяцио это мало смущало. Возможно, даже льстило в какой-то степени. Словно змея под гипнозом фокусника он подчинялся чарам её хищных глаз, зажёгшихся подобно бенгальскому огоньку азартной искоркой. Эти глаза сковывали его невидимыми цепями, лишая сил на сопротивление и обездвиживая тело воображаемыми кандалами. Казалось, они излучали не свет, а напускали туман, сумрачный, плотный, одурманивающий. Как её голос они заполняли пространство пахучим газом, проникавшим будто наркотик в мозг и начинавшим половецкие пляски в его чертогах.

— Инья, у тебя вибрирует, — проснулся он от голоса Паулы.

Иньяцио даже проморгался. Неожиданно туман рассеялся, в комнате снова загорелся естественный свет, вернулись чёткие очертания мебели, людей. И всё снова встало на свои места.

Оставив Диану, Боскетто взял в руки телефон. Аделия. Как всегда со списком необходимых продуктов и фотографией с детьми. Ну как тут не улыбнуться, когда через каждое слово, каждую букву, каждую петельку, выгравированную смартфоном, сочится столько заботы, отзывчивости и нежности? Любая, даже самая обыденная и банальная на первый взгляд просьба или «записка» источала тонкий аромат душевности, игривости и даже иронии, свойственной только Аделии. Сама уникальность и загадка!

Постойте…Кажется, где-то эта фраза уже звучала…