ГЛАВА ВТОРАЯ (2/2)

Фан заскрипел зубами. Дурак, какой же он дурак! Опасность почувствовал, а о том, что другого может задеть и одного - не подумал! И вот расплата. Хотелось принюхаться, найти следы этих подонков, найти, разорвать! Но нет. Тим сейчас важнее.Парень ткнулся губами в рыжий висок и зашептал что-то, поглаживая охотника по спине. Позже он ни за что не вспомнит, что именно говорил, но судорожные рыдания постепенно стихли, вновь сменившись ознобом. Да… охотнику приходилось несладко. Наверняка несколько ребер сломано, неизвестно, сколько потеряно крови, да еще этот кашель… Он же несколько дней в выстуженном доме пролежал без еды и воды! Омерзительные уроды…

Оставаться было нельзя. Разводить огонь - тоже. В любой момент могут нагрянуть соседи и проверить, что тут делается. А уж если они заметят свет в окне…

Фан по памяти нашел шкаф и увязал в узел немного одежды. Сдернул с кровати простынь - для перевязки сойдет. Наткнулся в темноте на разбросанные пучки трав и сгреб их тоже - потом разберется, что там и зачем, в лесу сейчас мало что найдешь. И, наконец, закинув все собранное на спину, осторожно завернул Тима в одеяло и вынес его из дома.

Тихо, тихо, не выходя из тени… стелясь звериным шагом по земле… Слабо хрустнуло под ногой, едва качнулась задетая ветка – и двое скрылись в чаще.

***

Идти по ночному лесу с такой ношей было нелегко. Зрение помогало оборотню видеть в темноте, чуткий слух - прислушиваться к многообразию ночных звуков, а звериный нюх - читать лес не хуже, чем книгу при свете дня, но все это слабо помогало, когда требовалось пробраться через бурелом или перескочить небольшой ручей. Свободные руки были бы большим плюсом, но увы – отпустить завёрнутого в одеяло охотника Фан не мог. А Тим пушинкой не был. И, казалось, старательно цеплялся за все ветки.

До рассвета нужно было уйти как можно дальше, потому Фан не тратил времени на ночлег – только пару раз остановился, чтобы напоить Тима и дать рукам немного отдыха, да еще забрать припрятанную куртку.

Свистящее дыхание охотника ему не нравилось. Приступы изматывающего кашля – тоже. Раны, ушибы, ссадины, переохлаждение… В таких условиях без проблем можно было простыть насмерть, и Фан молился, чтобы этого не произошло с одним рыжим психом. Скорей бы нагреть воду, много воды. Найти лекарства. А ещё необходимо тепло. Идеально бы было наткнуться сейчас на какой-нибудь охотничий домик – там всегда бывают дрова и какая-никакая посуда, на худой конец, есть печь! С дровами можно разобраться и так.

Бессмысленнорасписывать подробно события этой ночи, но к утру Фан был вымотан в ноль. Ноги то и дело подгибались, руки дрожали, несмотря на то, что Тима он ещё на одном из кратких привалов надёжно устроил за спиной. Не спасала ни выносливость, ни сила, присущая оборотням, а по пути даже ни одной времянки не встретилось. Выход был один – идти к горам, благо оставалось всего ничего.

И в этот момент ветер донес до Фана крики и собачий лай.

Чёрт... неужели погоня? Заметили и шли всю ночь по следам? Как же не вовремя! Уже виднеется впереди опушка, а там, за просекой, начинаются родные склоны, которые ни за что не пустят того, кто настроен враждебно. Всего одна просека... целая просека, а звуки погони все ближе!

Парень собрал последние силы и побежал. Пот заливал глаза, размывая обзор, за спиной то и дело страшно кашлял Тим, а граница приближалась отвратительно медленно. Ну же, ещё рывок! Преследователи наверняка уже показались из-за деревьев, но смотреть туда времени не было.

И тут Фан с размаху налетел на незримую преграду.

Что... почему?! Он же не враг! Они враги, там, сзади! И они приближаются! Фану захотелось кричать от отчаяния. Быть в шаге от спасения и не суметь им воспользоваться – что может быть хуже? Внезапно парень вздрогнул: в голове зазвучал чей-то голос:

?Кто ты, юный волчонок? Что тебе нужно? Зачем тревожишь покой лесов-за-гранью??

?Меня зовут Фан, - торопливо подумал оборотень. - И я хочу... хочу спастись от преследования и спасти от смерти дорогого мне человека!?

?Он с равнин... - в голосе мелькнуло неодобрение. - Как знать, что он уживется здесь? Как знать, что он полюбит горы??

?Полюбит! - в отчаянии мысленно завопил Фан. - Обязательно полюбит! А нет - мы оба уйдем! Что угодно, только умоляю, спаси!!!?

?Ну, если ты ручаешься...? - голос усмехнулся и граница исчезла.

Фан безумным прыжком преодолел оставшееся до деревьев расстояние. Сзади слышались яростные вопли – видимо, на остальных приглашение не распространялось. Поняв это, оборотень повернул голову и с шальным оскалом вытянул в сторону преследователей средний палец, после чего нырнул за деревья.

Там он первым делом ткнулся лбом в шершавую кору и попытался отдышаться. Казалось, все силы ушли на рывок сюда, и тело того и гляди прекращало подчиняться усилиям разума. Кровь шумела в ушах, болезненно билась пульсом в висках, в глазах темнело, поэтому парень не сразу заметил мельтешение внизу.

?Иди за мной?.

Фан вздрогнул. Огненный росчерк скользнул мимо ног и устремился в чащу, указывая путь. Обычно оборотень не доверял первому встречному, но этот, похоже, его спас, а если он умеет открывать и закрывать границу… явно не какой-то заурядный зверек перед ним.

Росчерк мелькал то тут, то там, пока впереди не появились смутные очертания… домика? Фан онемел. Об этом он не просил… или забыл, что просил? Могло ли существо догадаться само??Ты просил спасти. В лесу ты ему не поможешь!? - спокойно пояснил голос.

?Спасибо…? - Фан сглотнул. О такой милости он и мечтать не смел.

Подойдя ближе, он увидел на крыльце дома странное существо. Ярко-рыжее, напоминающее одновременно белку, кошку и енота, оно не было похоже ни на одно из встреченных Фаном в жизни животных. Сильнее всего в облике выделялись глаза - янтарно-медовые, лукавые и бесконечно мудрые. Оборотень охнул, внезапно поняв, с кем столкнулся.

- Горный хозяин лесов… - пробормотал он.

Зверек хитро блеснул глазами и, махнув хвостом, скрылся в лесу, позволяя Фану войти.

В домике парень нашел, все, что было необходимо. Затопив печь и устроив Тима поближе к теплу, он быстро натаскал воды из ручья, обнаруженного неподалеку, нагрел ее и, с глубоким вздохом, начал снимать с охотника испачканную одежду - все-таки осмотреть и обработать его раны стоило как можно быстрее. Фан до последнего надеялся, что ночью, в темноте и спешке, он переоценил масштабы повреждений, но надежды развеялись сразу, стоило стащить с рыжего рубашку.

От одного взгляда на огромные синяки, россыпью покрывавшие тело охотника парню захотелось выть. Дальнейший осмотр только подтвердил - ушибы, переломы, ссадины, а еще – нездоровый жар, с вечера ставший только сильнее. Фан не стал мелочиться и просто осторожно протер охотника мокрой тряпкой, после чего промыл слипшиеся от крови волосы и хорошенько перебинтовал полосами разодранной простыни все, что мог. На душе было муторно. Уложенный в кровать, перевязанный и терпеливо напоенный, Тим казался совсем юным и неожиданно хрупким. А ведь охотник и пары фраз за всю ночь не сказал, - внезапно понял оборотень, -да и сейчас приходить в себя не торопится. Плохо дело.

Конечно, он, как любой наполовину зверь и давний житель леса, разбирался в растениях, но специально врачеванию его никто не учил. Приходилось действовать почти наугад, спешно перебирая захваченные в доме охотника травы, большими прыжками нестись за ивовой корой, настаивать, соединять и молиться, что все смешано правильно и охотнику не станет хуже. Он должен жить! Ради стольких несбывшихся желаний! Ради охотничьего азарта преследования! Ради того, чтобы увидеть, как прекрасны эти леса под весенним солнцем!

А еще – ради одного оборотня, который уже не мог представить жизни без него.

***

Хуже не становилось. Лучше – тоже.

Фан, сжимая зубы, смотрел на Тима. Рыжие волосы спутались и потемнели от пота, пряди прилипли ко лбу, зелёные глаза порой невидяще распахивались и Тим метался в горячечном бреду, бессвязно что-то выкрикивая или хватая оборотня за руку. Фан практически не отходил от него – вливал целебные отвары, поил бульоном, менял холодные компрессы на лбу, следил за состоянием больного и понимал, что не может позволить ему умереть. Не так, не сейчас, когда оборотень только успел понять, насколько дорог ему стал рыжий охотник, когда столько хотел сказать ему - и не мог.Чувство вины не отпускало. Опять он ушел не вовремя. Опять оставил без помощи, без возможности даже позвать… И теперь тот, кто стал ему всех ближе, умирает на его руках.

Так прошла почти неделя. Жар немного спал, кашель ослаб, но в сознание Тим до конца еще не приходил. Молодой организм всеми силами противостоял болезни, только истощение, слабость и сломанные ребра давали о себе знать.

Загадочного зверька-хранителя Фан ни о чем больше не спрашивал, да тот особо ничего и не говорил. Все действительно важное они обсудили еще в первый день, а после почти не пересекались. Лишь время от времени раздавался ненавязчивый стук в дверь и на пороге обнаруживались свежая куропатка или жирный заяц – спаситель продолжал заботиться о своих нежданных подопечных. За это Фан был ему безмерно благодарен – сам он боялся оставлять Тима одного и даже во время готовки с болезненным волнением прислушивался к дыханию охотника.?Живи, рыжий придурок! – молил он, прижимаясь лбом к обессиленной лихорадкой руке. – Проклинай, язви, только живи!?

Порой он так и засыпал у кровати, сжимая руку охотника и уронив голову на край. Просыпался, вскидывался, видел все ту же картину – и сникал. Но однажды Фан проснулся не от страшной боли в затекшей шее и плечах, а от ощущения, что кто-то гладит его по голове. Перебирает пряди, пропускает сквозь пальцы… Боясь поверить внезапно вспыхнувшей надежде парень поднял глаза – и увидел такой родной зеленый прищур и слабую, но довольную улыбку.

Тогда, впервые за долгое время, Фан заплакал.

***

Они прожили в лесном домике почти всю зиму – сначала Тим долечивался и восстанавливал силы, потом намело столько снега, что и не пройти, потом еще, еще и еще что-то… Парней искренне радовала возможность ни от кого не прятаться и открыто проявлять чувства друг к другу, агостеприимный хозяин домика в общем-то был только за.

С ним они познакомились вскоре после того, как у Тима окончательно спал жар и парень начал потихоньку вставать. В тот день Фан, наконец, ушел на охоту, а охотник решил привести в порядок немногочисленные вещи. Внезапно в дверь постучали.

Тим нахмурился. Гостей они не ждали, Фан бы стучать не стал, так кто? Парень, взяв на всякий случай кочергу, распахнул дверь – и опешил.

- Ну что, господа постояльцы, как вам домишко? – с широкой улыбкой спросил молодой мужчина у вставшего столбом Тима. Тот силился выдавить из себя хоть слово, но язык напрочь отказывался ему в этом помогать.

И было с чего! Пришедший был высок, крепко сложен, огненно-рыж, а еще – практически полностью обнажен. Что практически – на нем ничегошеньки не было, кроме огненной шевелюры, дополненной маленькой аккуратной бородкой, да полосатого хвоста, небрежно прикрывающего самое интересное. И это почти зимой! Да вокруг уже снег ложиться начал! Стоп… Хвост?!

- Вы кто? – в конце концов все-таки выдавил из себя охотник.- Я - Мемлур! – охотно отозвался мужчина. – Местный лесник! А это – он кивнул головой на домик – одна из моих избушек. Замечательная, правда?- Правда… - потрясенно пробормотал Тим, присаживаясь на лавочку у двери. В голове была каша. Мемлур… лесник… как Фан вообще получил эту избушку?! Говорил, что какой-то зверек привел, но этот чудик – охотник украдкой покосился на посетителя – слабо походил на зверька. Ну разве хвостом… у кого вообще такие хвосты растут? Фан - оборотень, но у него в человеческом виде нет хвоста… Да что ж за чертовщина?!- Я войду? – вежливо поинтересовался Мемлур, заметив, что охотник снова унесся мыслями куда-то вдаль.- Что? А…да… то есть – нет, постойте! – отмер Тим. – Сначала объясните мне, какого черта вы голышом бегаете по лесу в такой мороз?!

Тут сбоку послышались шаги и раздался голос Фана:- Вот и я! Что здесь происходит? Тим, кто это?Мемлур расслабленно отклонился назад:- Здравствуй, юный волчонок! А мы тут с твоим спутником только что встретились и никак не можем достичь взаимопонимания, - янтарные глаза лукаво блеснули на свету, глядя на остолбеневшего Фана.Голос… именно этот голос встретил его у границы. Именно он вел сюда и отвечал на какие-то насущные вопросы. Именно этот взгляд дал ему понять, кто сидит перед ним на крыльце тогда – и давал понять сейчас, но…Что. Это. За облик. Черт побери?!- Ты…вы…человек? – пробормотал Фан, потрясенный не меньше своего спутника.Мемлур обреченно закатил глаза:- Так, ясненько… Давайте-ка в дом, ребятки, там и потолкуем, а то я, конечно, холодостойкий, но мороз начинает ощутимо покусывать все самое ценное и дорогое!С этими словами он осторожно впихнул внутрь Тима, аккуратно переставил на порог все еще пытающегося собраться с мыслями Фана, а после вошел и сам, плотно притворив дверь.В тот вечер они узнали много нового, особенно Тим, бывший совсем новичком в горах. Выяснилось, что легенды о горном лесном хозяине не такие уж и легенды, но вот та их часть, где он описывается исключительно громадным и мощным зверем – полная чушь. Ровно как и та, где говорится, будто он хранит все горные леса в одиночку.- Да вы видели, сколько там тех лесов?! – возмущался Мемлур. – Сами бы попробовали столько охватить! Нетушки, у каждой гряды – свой хозяин, изредка два, и на чужую территорию они не ходят. Ну и порядки у каждого свои: кто-то вообще никого не пускает, кто-то сам сразу проверяет, чисты ли мысли пришедших, и уже в зависимости от этого решает, ставить ли преграду. Я вот предпочитаю спрашивать, что думает сам человек, если он не бежит с ружьем и топором наперевес, конечно. Вообще, преграда в любом случае сама пропускает жителей гор, но ты, волчонок, был не один – поэтому тоже пришлось спросить.Заодно выяснилось, что он совсем не против, чтобы гости пока пожили здесь – и время и здоровье для путешествий не подходили совершенно. Да и ему наведываться сюда скучно не будет, а то, страшно сказать, порой целую неделю зверем по лесу скачешь, словечком перекинуться не с кем – так и вовсе одичать недолго!Пояснил Мемлур и про хвост – это у обычных оборотней в человеческом виде его нет, а он вроде как еще и древний дух, ему хвост едва ли не по статусу положен.

Так все и разъяснилось, после чего пошли теплые, несмотря на мороз за окнами, дни, наполненные смехом, общением, постепенным привыканием друг к другу и к новому статусу отношений, а еще – попытками хоть изредка убедить Мемлура надевать штаны, разгуливая по дому.

Ближе к весне Фан и Тим простились с домиком и его хозяином, после чего пошли искать место, в котором могли бы жить дальше. Мемлур щурился и посмеивался, но перед уходом объявил, что делает им подарок – разрешает в пределах хранимого им края считать своей территорией любую деревню, в которой они решат осесть. Со своими обязанностями: защищать от врагов, например, следить за благополучием леса в округе. Фан благодарно кивнул – для него был важен этот вопрос, потому подарок приятно грел сердце.Парни шли долго, встретили на пути не одно село, не одну деревушку, но ни к одной не лежало сердце настолько, чтобы поселиться там. И вот, когда ветры уже повеяли теплом близкой весны, когда снег стал настолько мокрым, что идти было с каждым днем все сложнее и опаснее, между деревьями мелькнули крыши очередной деревни – небольшой, но уютной и выглядящей вполне дружелюбно. Здесь они и решили остаться.***

В деревне их приняли спокойно. Тим сперва напрягался и нервничал, но, поняв, что никто не собирается возмущаться и махать дубьем, расслабился. Первое время они ночевали у гостеприимной бабульки на окраине и приводили в порядок старый домик, на который им указали местные жители. Дом был добротный, но давно заброшенный, а потому требовалось местами что-то заменить, что-то прибить, починить, замазать… Наконец, все было готово, и охотник с оборотнем переехали в него.

- Так странно, - задумчиво произнес Фан за ужином, глядя, как пляшут в печи языки пламени. – Еще год назад мы и знакомы не были, а сейчас сидим за столом в нашем общем доме и строим планы на будущее…

-Думаешь, мы торопимся? – лукаво спросил рыжий.

- Да нет, - мягко усмехнулся вервольф, глядя на парня, - в самый раз. Слушай, Тим… будь моей женой?- А чего это я жена?! – возмутился Тим.- Понимаешь… - Фан мученически вздохнул и закатил глаза. – Я так задолбался сам готовить…- Чего?! Ах ты псина сутулая! Волчара мохнатый! Лепрекон недобитый!!!

Хохочущему оборотню пришлось срочно уворачиваться от дождя предметов, попавших разъяренному рыжему под руку, но он ни о чем не жалел.

***

- Фан, у нас на пороге младенец.

Фан поперхнулся похлебкой.

- Что?!

- Младенец, - не менее ошарашенный Тим круглыми глазами смотрел на хныкающий свёрток, внезапно украсивший порог этим тёмным вечером. Неизвестно, сколько он успел так пролежать, но, похоже, достаточно, чтобы устать, и теперь вовсю сучил ножками и ручками в своей пеленке, оглашая поверхность возмущенным рёвом. Впрочем, стоило Фану взять малыша на руки, как тот сразу успокоился, заулыбался беззубым ртом и дернул наклонившегося над ним Тима за волосы.

- Ты ему определённо понравился, - сдерживая смех, пробормотал Фан.

- О да, вижу... - охотник, болезненно шипя, почесывал пострадавшую голову и сердито косился на младенца. – Ну и что нам с ним делать?

- Похоже, воспитывать, - вздохнул Фан. Он сразу проверил – запаха, по которому можно было бы найти родителей подкидыша, не было. Только странный сладковатый аромат цветов, что исчезал сразу же, стоило отойти от дверей.

- Что?! Но я же совершенно не умею обращаться с детьми! – возопил Тим. – А если он заболеет? Как их, таких маленьких, вообще кормить? Чем?!

- Разберемся, - с твёрдой уверенностью сказал Фан. – Я ещё кое-что помню из времён младенчества сестры и научу тебя. А в чем сами не разберемся – так у нас куча соседок с детьми. Если они так спокойно приняли факт, что рядом с ними будет жить оборотень, то в добром совете, я думаю, не откажут. – Парень снова взглянул в лицо младенца и осторожно погладил макушку с мягкими золотистыми кудряшками. Младенец ответил довольным взглядом голубых глазёнок и неожиданно зевнул. Не прошло и пары минут, как ребёнок крепко заснул на руках новообретенного родителя.

Тим, сперва ошарашенный внезапно свалившимся известием, давно успел придти в себя и теперь умиленно наблюдал за своим спутником, неожиданно бережно держащим на руках нежданно появившегося у них сына.

- Ты никогда не перестанешь меня удивлять, Фан, - прошептал рыжий. – Кажется, за это я и люблю тебя.

Фан ничего не сказал, лишь чуть ниже склонил голову, но Тим не сомневался, что его услышали. Сложно было пропустить сказанную вблизи фразу, обладая столь тонким слухом. А еще охотник был абсолютно уверен во взаимности, потому в ответе и не нуждался.Что ж, сын, значит... Надо постараться вырастить его достойным человеком.

Припомнив, что младенцев кормят молоком, Тим достал принесенную от соседей вечером крынку. Мда... если вдвоём они могли прожить на доходы с охоты, не заботясь о заведении хозяйства, то сейчас этот вариант отпадал. Ребёнку нужна свежая еда, тепло и забота, а откуда они возьмутся, если родители сутками станут рыскать по лесу?

- Я тут подумал, - начал Тим, - почему бы нам не основать маленький постоялый двор с трактиром? Какой-никакой доход, пусть и небольшой, новости там... небольшое хозяйство... Да и если кто припозднится дорогой – всегда сможет заночевать, не придётся стучать по дворам...

- Знаешь, а давай! – внезапно согласился Фан.

***

- Мамааан! – светловолосый вихрастый мальчишка с широкой улыбкой тянул мимо ярмарочных лотков крепкого рыжего мужчину. – Я там нашел такие пряники, прямо ух! А еще там представление! Пошли посмотрим, ну пошли!!!

- Осторожнее! – с легким смехом отвечал тот. – Сейчас, сейчас мы подойдем. Вот, возьми, - он протянул сыну несколько монет, - купи пока тех пряников, чтоб всем троим хватило.

- Ура! – запрыгал от радости мальчишка и, схватив деньги, умчался в толпу.

Пепельноволосый мужчина, стоящий рядом с рыжим, вопросительно вскинул бровь:- Маман?

- Ну не мамуля же, в конце концов! - даже со спины было заметно, как Тим покраснел.

Фан хмыкнул в кулак и серьёзно кивнул, стараясь не расхохотаться:- Ну маман так маман..._____Фан закрыл глаза и прижал к себе Тима. Были ли они в шоке? Возможно. Он по-прежнему ни о чем не жалел.