Глава 4 (1/2)

Все произошло слишком быстро. Я даже не успел опомниться, как чемоданы были собраны. Но я до последнего не оставлял попыток переубедить родителей. Я просто не мог поверить, что они отправляют меня в деревню. Нет. Такого не может быть.

— Пап, давай поговорим, — я пытался показать отцу, что я осознал свою ошибку. Хотелось верить, что увидев мои серьезные намерения, он сжалится. Нужно было показать, что я взрослый и могу вести себя соответствующе.

— Я знаю, что ты хочешь сказать. Мы это уже обсуждали. Трижды.

— Ну, пап, — я обиженно надул губы.

— Ладно. Говори.

Отец снисходительно на меня посмотрел и кивнул. Это был мой последний шанс. Но я понимал, что этот разговор закончится так же, как и предыдущие. Менять решения не в характере отца.

Я сделал глубокий вдох, словно перед погружением в воду, и затараторил:

— Понимаю, что найти школу в Москве сложно, но может быть… Ты попробуешь ещё раз? Обещаю, я больше никогда не сделаю ничего подобного. Никогда-никогда.

— Хватит. Я больше не собираюсь это слушать. Ты поедешь.

— Но, папа!

— Я все сказал.

Отец был непреклонным. Я ещё пару раз попытался привести аргументы, но все было без толку. Я пробовал и так, и эдак. Отчаяние достигло крайней точки. И я сдался. Тактика «Я взрослый и ответственный» не сработала, но и соглашаться с решением отца я был не намерен. Поэтому, как любой подросток, я решил устроить бунт.

Я спорил. Пытался доказать свою точку зрения криком, бросался глупыми угрозами и отвратительно себя вел:

— Если ты хочешь от меня избавиться, то мог бы выбрать другой способ! Эта деревня хоть есть на карте?! Клянусь, если ты меня туда отправишь, то я больше с тобой никогда в жизни не заговорю!

— Как скажешь, — отец не обращал на меня внимания. Его спокойствие ещё сильнее выводило меня из себя.

— Вот! Я об этом и говорю! Тебе все равно на меня!

— Я не собираюсь поддаваться на твои манипуляции. Иди к себе.

— Это не манипуляции!

Отец упрямо молчал, уставившись в газету. У меня не получалось ему противостоять, а мама целиком его поддерживала. В конечном итоге я ушел к себе в комнату и демонстративно хлопнул дверью. В который раз.

— Ты поедешь в деревню, Леша, — от безысходности я перекривлял отца, — это мое решение. Я главный.

Тьфу! Я развалился на кровати, осматривая комнату. Здесь была вся моя жизнь и множество воспоминаний. На подоконнике стоял кактус, который мне подарила Света. Да, я его не поливал. Да, он был мне не особо нужен. Но все же! На стене висела грамота за внеклассную активность. Меня заставили участвовать в школьном мероприятии. Я ужасно не хотел оставаться после уроков и репетировать сценку. Но все же! У меня была тысяча причин остаться. Но все же, но все же, но все же! Завтра утром мне придется попрощаться со своей комнатой. Каждая мелочь вызывала воспоминания. И чем больше я осматривался, тем сильнее не хотел уезжать. Но выбора не было.

***</p>

Я стоял на вокзале с двумя огромными чемоданами и сумкой. Мой поезд должен был прибыть с минуты на минуту. Мне ужасно не хотелось уезжать из Москвы, но я ничего не мог сделать. Чтобы отвлечься, я начал рассматривать людей. Все суетились, носились туда-сюда со своим багажом. Кто-то улыбался, предвкушая лучшую жизнь. Кто-то плакал, прощаясь с любимыми. Вокруг было слишком много эмоций. А я так устал за эти пару дней, что чувствовал опустошение. Но мама, напротив, была полна энергии. Она в который раз давала мне наставления:

— Ты у нас уже взрослый мальчик и со всем справишься. Бабушка Тоня будет тебе помогать.

— Ага, — я обречённо кивнул.

— Леша, сынок. Все будет хорошо. Я тебе обещаю, — мама прижала меня к себе, как маленького ребенка, хотя я давно перерос её и был почти на две головы выше. В её объятиях я почувствовал себя спокойно — дома. Но парадокс был в том, что через несколько минут мой дом будет все дальше и дальше. Захотелось плакать, но я упрямо держался и сохранял обиженный вид.

— Ты мужчина и должен отвечать за свои поступки. Это пойдет тебе на пользу. Научишься самостоятельности, посмотришь, как живут другие люди.

Я отстранился от мамы, встречаясь взглядом с отцом. Он улыбнулся в пышные усы. В его глазах не было привычной строгости.

— Я все равно не хочу туда ехать!

— Знаю.

— Пап…

— Ну, что? — отец крепко обнял меня, похлопывая по спине, — не обижайся на нас с мамой. Так будет лучше. Мы все делаем ради тебя.

— Ну да, конечно, — я хотел звучать язвительно, но получилось жалко. Злость на родителей испарилась. Осталось только ноющее чувство тоски и предвкушение чего-то плохого. Чего уж там. Казалось, я уже сейчас мог почувствовать в воздухе деревенский запах навоза. Отвратительно.

— Алексей, тема закрыта, — отец поставил точку в разговоре, а я окончательно смирился со своей участью. Подумаешь, буду просыпаться с петухами, ходить в дурацкую школу и общаться со всякой деревенщиной. Это было все, о чем я мечтал. Ага. Как только я представил свои блестящие перспективы, послышался гудок. Мой поезд прибыл. Гнетущая атмосфера накалилась до максимума. Нужно было прощаться с родителями, брать чемоданы в руки, и вперёд к новой жизни.

— Ну, мне пора, — сказал я, глядя на поезд.

Прощание выдалось быстрым и смазанным. Крепкие объятия, парочка отцовских наставлений и слезы мамы. У меня не было сил растягивать этот момент. Казалось, чем дольше я стоял на вокзале, тем больнее мне становилось.

— Если тебе там очень не понравится, то приедешь домой. Обещаю, — прошептала мама, целуя меня в щеку. Я зацепился за эти слова, и мне почему-то стало спокойнее.

***</p>

У меня были довольно приятные, но болтливые попутчики — пожилая семейная пара. Они навещали детей в Москве, а сейчас ехали домой. Женщина (по-моему, её звали Зинаида Федоровна) неустанно делилась впечатлениями. Мы были в дороге всего ничего, но она уже успела рассказать про свою дочь, про её мужа, внука и ещё десяток родственников. Мне было неловко ее перебивать, поэтому я мило улыбался и кивал.

— Зиночка, хватит. Ты совсем утомила мальчика своими рассказами, — вздохнул её супруг.

— Не говори ерунды! — отмахнулась женщина, продолжая рассказывать, — хорошая беседа — залог хорошей поездки. Ты согласен со мной?

— Я?

— Ты, ты.

— Ну… — у меня не поворачивался язык сказать «да», поэтому я выдавил из себя самую обворожительную улыбку и кивнул (в десятый раз). Но Зинаиду Федоровну вполне устроил мой ответ. Она улыбнулась и сказала, что я очень воспитанный молодой человек. А потом угостила домашними булочками. Это было очень вкусно! Не зря я слушал её истории уже несколько часов. Выпечка определенно спасла эту поездку.

Болтовня и мелькающий пейзаж успокаивали. Я сам не заметил, как начал засыпать. Сон был не крепким, но это лучше, чем ничего. Сквозь дрему я слышал, как туда-сюда ходили проводницы, как объявляли станции и как стучали колёса по рельсам.

Время шло, а мы ехали, ехали и ехали. В какой-то момент я поймал себя на мысли, что это не самое плохое путешествие. Кто знает, может, все будет не так уж и плохо? Остаток поездки я тешил себя этими мыслями. Но мой оптимизм исчерпал себя, когда я оказался на перроне.

Здесь было немноголюдно и тихо. Если по пути в эту дыру я опасался, что не найду бабу Тоню в толпе, то сейчас мои страхи развеялись. На вокзале было от силы человек десять. Базарная тётка не в счёт. Я осмотрелся и заметил полную женщину, которая шла мне навстречу. Это точно была баба Тоня. Мои сомнения отпали, когда она начала активно махать и выкрикивать мое имя.

— Леша, Леша!

— Да-да. Это я, — я пробормотал себе под нос и помахал в ответ. Не знаю, как она меня узнала, ведь в последний раз мы виделись лет десять назад. Честно говоря, я вообще её не помнил. Родители рассказали, что баба Тоня была сестрой моей покойной бабушки. Она пару раз приезжала погостить в Москву и проведать сестру. Но после смерти бабушки связь оборвалась. А сейчас она снова окрепла. Не знаю, зачем баба Тоня согласилась меня нянчить, но я был уверен, что без вмешательства отца не обошлось. Что-что, а убеждать он умел.

— Приехал! Добрался! — воскликнула баба Тоня, хлопая в ладоши, — а вырос как! Высоченный какой! А красавец! Дай же я тебя обниму.

Я не успел прийти в себя, как меня начали душить объятиями. Всё-таки правду говорят, что деревенские женщины — сила. Вроде низкая, неказистая и давно не молодая, но скрутила так, что кости захрустели.

— Да, да. Я приехал. Спасибо, что согласились приютить.

— Как же тут не приютить? Внучок всё-таки. Сестра моя покойная любила тебя страсть как, — баба Тоня потрепала меня по щеке и улыбнулась. У неё было морщинистое лицо и уставший вид. Но глаза горели добротой и энергией, — небось, устал с дороги, а? Проголодался?

— Ну… Немного.

Мне было неловко. Такое гостеприимство настораживало. Но февральский мороз пощипывал щеки и пробирался сквозь пальто. Поэтому мне хотелось оказаться в тепле и уюте, как можно скорее.

— Так пойдем. Чего тут стоять, кости морозить?

— А идти-то куда? Далеко? У меня чемоданы и сумка, — я махнул рукой в сторону багажа.

— А я тебе на что? Бабка твоя ещё не совсем из ума выжила и обо всем позаботилась. Я тачку из дома захватила. Знала ведь, что ты с пожитками будешь. Сейчас мы все тудашеньки забросим и потащим.

— Тачку? По снегу? — недоумевал я.

— Агась. Сразу видно — городской. Совсем неприспособленный к жизни. Но ты не переживай. Привыкнешь. А идтить тут совсем ничего. Деревня у нас маленькая.

— Ладно… — я сделал глубокий вдох, наполняя лёгкие холодным воздухом. Пора было сделать шаг в новую жизнь. Что ж, с приездом меня.

Пока мы шли, я рассматривал улицы и слушал истории бабы Тони. Она показалась мне добродушной женщиной. Поэтому хотелось надеяться, что у меня с ней не будет проблем. Мы петляли по деревне и наконец-то зашли во двор.

— Ну что, внучок? Вот мы и пришли.

Мы остановились возле небольшого домика. Окна были закрыты узорчатыми ставнями. Рядом с крыльцом стояла лавка. А тропинка к двери была расчищена от снега. Жилище мне напомнило дом из сказок. В детстве я именно так представлял деревенские избушки. Но в то время даже подумать не мог, что буду здесь жить.

— Мне надо идти, — сказала баба Тоня.

— Куда? — глупо спросил я.

— Да работать. Куда ж ещё! У меня здесь недалеко магазин. Заходи, если хочешь.

— Ладно…

У меня была сотня вопросов. Какой магазин? Что там продается? Когда баба Тоня вернётся домой? Что мне делать все это время? Но я решил оставить их при себе. Ещё несколько минут я слушал восторженные речи по поводу моего приезда. Но в конечном итоге баба Тоня ушла, бросая напоследок «Чувствуй себя, как дома». Я понял эти слова слишком буквально и решил не стесняться. Мне было интересно, как она живёт. Поэтому я ходил по дому и заглядывал в шкафы. В целом, ничего интересного. Это был обычный дом пожилой женщины: множество растений, кружевные салфетки и пряжа для вязания.

Разбирать чемоданы и обустраивать свою комнату я не собирался. Но всё-таки нужно было убрать багаж из-под ног. Я дотащил свои пожитки в спальню и оставил там. А вот сумку с медицинскими энциклопедиями и приспособлениями я запихал под кровать. Чтобы не мозолила глаза! В этих книгах было все: начиная от статей про зубы до женского здоровья. Даже картинки имелись! Признаюсь, женская анатомия меня особенно интересовала. Я мог часами рассматривать страницы с девичьими прелестями. Однажды отец засек меня за этим постыдным занятием. Я думал, что надвигается катастрофа и мне сейчас крупно достанется. Но отец был врачом до мозга костей. Наверное, он заметил мой растерянный вид, и решил все популярно объяснить. Мол, Алексей, что естественно, то небезобразно. Тело — всего лишь тело. А половые органы такие же части человека, как рука и нога. В общем, мою тягу к знаниям всячески поощряли. Поэтому перед отъездом отец вручил мне эти энциклопедии и дал наставление все выучить. Ага, разбежался! Сейчас я точно ничего не хотел учить! У меня было только одно желание — убраться отсюда, как можно скорее.