День первый. Плохие новости (2/2)

— В моей голове. Мне кажется, что мои покойные родственники со мной.

— А их много?

— Мать, дед, бабушка и старший брат.

— А отец?

— Он жив, находится за стенами психушки. Единственный человек в этом мире, который меня любит таким, какой я есть.

— А как к тебе обращаться?

— Александр, в честь какого-то чешского футболиста. 25 лет. За свою особенность меня прозвали Кладбище.

— Понятно. А я всегда думала, что психи без крыши.

— Не все. Второй блок, в котором мы с тобой находимся, наполнен психами с небольшими дырками в крыше. Так что тебе повезло, что ты здесь. Кстати, а почему ты здесь?

— Меня… нашли… ты же уже знаешь.

— Какая у тебя проблема с психикой?

— Никакая, я нормальная. Я здесь буду, пока меня не найдут.

— Тебя ничего не смутило?

— Что-то не так?

— Ни один здравомыслящий человек не посадит здорового человека вместе с психами. Никто не будет тебя здесь искать. Смекаешь?

— Т.е. ты хочешь сказать, что…

— Именно. Ты, скорее всего, никогда отсюда не выйдешь.

Флэки плюхнулась лицом в ”сперму”.

***</p>

— А теперь на свежий воздух. Шагом марш!

Пациенты пошли друг за другом на выход. Флэки пыталась понять ужасную правду. А ведь действительно…

— Не горюй! — Александр пытался её поддержать. — У нас есть план.

— Какой план?

— План побега. Но надо подождать немного для его реализации. А пока…

Голова Флэки внезапно начала сильно болеть. Она слышала искажённые голоса. Но кое-что она поняла.

°— Скажи честно, что мы здесь забыли?°

— Эй, ты хорошо себя чувствуешь?

— Я… слышала чей-то голос. Он спрашивал меня, что мы здесь забыли

— Чего блять?

— Не знаю. Меня тошнит.

— Боже, кто-нибудь, девушке плохо!

Флэки дотащили до её камеры, к унитазу. Её рвануло.

— Никогда эта хавка не была полезной.

Весь оставшийся день Флэки провела в камере. Голова же всё никак не успокаивалась.

°— Если он об этом узнает — мне пизда!°