День первый. Плохие новости (1/2)
— Подъём, лежебоки! Все в столовую!
Флэки упала с кровати от страха. Её никогда не будили в такую рань, она всегда просыпалась сама. Она кое-как встала и вышла в коридор.
— В шеренгу!
Психи встали в одну шеренгу вдоль стены. Флэки подчинилась стадному инстинкту.
— По порядку рассчитайтесь!
— Первый
— Второй
— Третий…
И так далее. Охранник шёл с блокнотом вдоль шеренги и проверял, все ли здесь. И вот он подошёл к Флэки.
— А я не понял, ты кто? Новенькая?
— Я… Я…
— Давай быстрее, и так на десять минут отстаём от графика.
— Меня… нашли в лесу и…
— Слышь, ты давай не мямли мне тут!
— Не видишь, ей страшно, она ещё не привыкла к новой среде обитания. А ты, мразь ебучая…
— КТО ЭТО СЕЙЧАС СКАЗАЛ? Убью на месте. Хотя зачем… Запру гада на весь день.
Охранник вытащил из шеренги одного из психов.
— №218, опять за своё? Как же ты бесишь! Вечно ты всё делаешь наперекор моему слову. И влезаешь, куда не просят.
— Сам я бы не вмешался, но мой дед…
— Какой ещё нахуй дед? Перед тобой нету всей твоей родни, ты просто псих.
— Всё равно, оставьте девушку в покое.
— Если бы мог, я бы тебя сейчас на куски разорвал. Но ты среди своих имеешь большой авторитет и если я так сделаю, они и меня по кусочкам разберут, и весь Маунт-Мессив. И это вы ещё почти порядочные люди, а ведь есть и… Короче, ты победил. А теперь марш в столовую!
***</p>
Столовая. Если бы Флэки не знала, что все, сидящие с ней за одним столом — психически больны, она бы думала, что они все нормальные люди. По крайней мере, по ним не скажешь, что они психи.
Можно подсяду? — К ней подошёл тот самый пациент, который её защищал.
— Да, конечно.
И вот начали подавать еду. Хотя на еду она была не похожа: на подносе была тарелка с… Фу, что это блять такое? Какая-то белая вязкая субстанция. Сперма?
— Наконец-то! — №218 взял ложку и начал есть эту дрочу.
— Как можно такое есть? — спросила Флэки.
— Я здесь уже восемь лет, привык. Здесь есть правило: не говно — можно жрать.
Флэки попробовала. На вкус как… да хуй его знает. Жрать можно.
— Спасибо, мам! — сказал пациент непонятно кому.
— А?
— Мне мать пожелала приятного аппетита.
— Где?