Глава 41. Статуи львов. Часть 2. Годрик Гриффиндор. (2/2)
— Откуда мне это знать? Этот осколок Гриффиндор отколол в восемьдесят, а сколько он после прожил, мне неведомо.
— Понятно…
— Откуда такое разочарование?! Может, тебе что-то другое интересно? Хоть ты и чистокровный Слизеринец, но ты всё же смог найти все значки…
— Ты ничему не сможешь меня обучить, а кроме твоего меча, мне больше ничего не нуж… а хотя, если расскажешь о Кандиде и Пенелопе…
— Я не выдам секреты своих друзей и коллег! — резко отчеканил каждое слово Годрик, вызвав тем самым разочарованный вздох у Архимага.
— Ты бесполезен, только зря потратил на тебя своё время.
— Пойдем тогда назад, незачем здесь больше оставаться, — согласно прошипела Нагайна, высунувшись и презрительно зыркнув на немного удивлённого мужчину.
— Хорошо, ты уж извини, что втянул тебя, думал: будет что-то интересное, а это оказался всего лишь какой-то осколок души, — погладив её по макушке, он развернулся и зашагал в сторону Хогвартса.
— Стой! Ты правда ничего не хочешь узнать?! В своё время я прослыл сильнейшим магом, на твоём месте другие волшебники сочли бы за честь задать мне вопрос! — остановившись прямо перед ним, нарочито громко воскликнул Гриффиндор, при этом внутри с трудом сдерживая гнев, ведь простой рядовой волшебник посмел грубить ему, да ещё и игнорировать его заслуги, словно он какой-то вшивый старикашка без рода и племени.
— Надоел… хорошо, — глубоко вздохнув, он поднял взгляд на хмурое лицо мужчины. — Расскажи мне про маледиктусов и возможно ли снять это проклятие?
— Хм… ты задал непростой вопрос… — но, увидев равнодушное лицо Архимага, на котором большими буквами было написано недоверие, пару раз кашлянув, он продолжил. — Если кратко, то маледиктусы — это женщины, чья кровь была проклята, и к тридцати годам почти все из таких обращались в животных как телом, так и разумом. Это проклятие почти невозможно снять, лишь замедлить, если проклятый сможет овладеть Анимагией.
— Как я и предполагал, — «Всё же Нагайне очень повезло, что она когда-то владела Анимагией…» — глубоко вздохнув, он с тёплой улыбкой посмотрел ей в глаза. — Не волнуйся, я уже знаю, как его снять.
— Юноша, неужели эта змея…? — с удивлением посмотрев на недовольную подобным вниманием рептилию, спросил его Годрик. — И твои слова, неужели тебе известен способ снять это проклятие?
— Мне известен ритуал, способный снять любое проклятье, но всё же чем больше буду знать о нём, тем правильнее смогу настроить ритуал, так что я вас внимательно слушаю, — вытащив стул из кошелька, он деловито сел на него и с ожиданием уставился на Гриффиндора, у которого начал дёргаться глаз…
---</p>
Через два часа Архимаг, задумчиво подкидывая в руке золотые карманные часы, на тыльной стороне которых была выгравирована символика факультетов Хогвартса, двигался по тёмным коридорам замка в сторону подземелья.
«Хоть я и выудил у него немало полезной информации о проклятье, но почти всё это и так знал. Ну, хоть интересный артефакт смог получить, что тоже довольно неплохо, и даже подсказку, кто может знать, где находится меч. Всё же не зря я решил этим заняться…»
— А что это за часы? — с недоумением спросила его Нагайна, которая не понимала, зачем Грид вообще решил их взять, хотя в начале и отказывался это делать.
— Довольно редкий артефакт, в котором можно хранить душу. Заметь, осколок души Годрика пробыл в нём почти тысячу лет и даже не пострадал. Может, когда-нибудь пригодится…
— Понятно… — на несколько секунд та вновь замолчала, словно раздумывая о чём-то.
— Спрашивай.
— Насчёт того, о чём он тебя попросил перед тем, как его душа развеялась…
— Посмотрим, как жизнь сложится. Я ничего ему не обещал, но если когда-нибудь столкнусь с ними, то не пройду мимо, — с улыбкой ответил он ей, спускаясь вниз по лестнице. — Я не такой уж и бесчувственный, знаешь ли.
— Я не называла тебя бесчувственным! — с паникой в голосе быстро протараторила Нагайна, но, увидев усмешку на его лице и слегка прищуренный взгляд, яростно стала тыкать его хвостом, подобным образом выражая возмущение. — Хватит надо мной издеваться!
— Прости, я не виноват, что ты всё слишком близко к сердцу воспринимаешь.
— Бесчувственный гад!
— Эй! А это уже обидно.
В ответ презрительно глянув в его сторону, она отвернулась, при этом недовольно вздыхая, хотя на самом же деле та почти и не была зла, а лишь немного возмущена.
«Эх… теперь мне ещё подумать надо, как попасть в кабинет директора, при этом не выдав себя. Я уверен, что там точно установлены сканирующие и сигнальные чары, которые почти мгновенно выдадут меня, а также не стоит забывать про портреты директоров и Феникса. Стоит над этим хорошенько подумать…»