Глава 5: Я не намерен закрывать глаза на то, что он делает (1/2)

Наступил новый день. Кристиана, Виолетта и Блер снова возвращаются в дом Терренса и Ракель, чтобы приступить к своим обязанностям. Так как Кристиана и Виолетта живут недалеко друг от друга, то они поехали на работу вместе. Их путь до места работы обычно не отнимает слишком много времени. Но все же им приходиться раскошеливаться на проезд на автобусе и переносить длительные поездки и долгую пешую ходьбу. Тем не менее обе служанки уже почти подошли к нужному дому и сейчас преодолевают оставшееся расстояние уже пешком по небольшой асфальтной дорожке мимо густых лесов, заполоненных высокими деревьями.

— Кстати, а как прошли твои выходные? — интересуется Кристиана. — Успела отдохнуть за эти пару дней?

— Выходные я провела хорошо и очень рада, что нам предоставили пару свободных дней, — скромно улыбается Виолетта. — Правда, я так и не смогла нормально выспаться и сегодня рано утром кое-как сползла с кровати.

— Ой, а я вчера так долго смотрела один интересный сериал, что легла очень поздно и спала всего часа три-четыре. И сейчас чувствую себя жутко усталой…

— Интересно, что же это за сериал так затянул тебя?

— Вообще, он уже не новый, хотя недавно и начался показ нового сезона. Муж помог мне разобраться с покупкой подписки на Netflix, и там я и посмотрела все те серии, что уже пропустила.

— Потом расскажешь, что хоть за сериал? Я тоже хочу посмотреть что-нибудь новенькое и интересное!

— Уверена, что он тебе понравится. Вот будет у нас свободное время от работы, тогда я покажу тебе новые серии. И предыдущие сезоны посмотришь.

— Хорошо, обязательно посмотрим, — скромно улыбается Виолетта.

В воздухе на пару секунд воцаряется пауза, во время которой мимо Виолетты с Кристианой по автомобильной дороге на высокой скорости проезжает машина.

— Ну а как там твоя дочка поживает? — интересуется Кристиана. — Растет девочка?

— О да, моя дочка растет не по дням, а по часам… — широко улыбается Виолетта. — Я так редко вижу ее, что практически не замечаю, как она быстро растет.

— Наверное, ты не выспалась еще и из-за нее? Ведь за ней постоянно надо присматривать!

— Да, по ночам все еще приходиться очень часто просыпаться, чтобы покормить ее или поменять подгузник. Но слава богу, Шеннон у меня спокойная и не плачет без причины.

— О, а я со своей Анабелль сильно намучилась, когда она родилась. Была такой беспокойной и громкой, что могла весь дом на уши поднять. Но как ни странно, моя дочь выросла вполне спокойной и тихой. Сейчас ей двадцать два года…

— Ах, Кристиана, дочка – это единственный смысл моей жизни, — скромно улыбается Виолетта. — Чтобы быть счастливой, мне нужно всего лишь быть с ней и видеть, как она растет.

— Я прекрасно понимаю тебя, — с грустью во взгляде говорит Кристиана. — И знаю, что ты никогда не бросишь эту крошку.

— Да, ведь я работаю так усердно только ради нее, чтобы ей хорошо жилось, — тяжело вздыхает Виолетта. — Я так хочу, чтобы Шеннон ни в чем не нуждалась и была счастлива. У нас с мамой нет возможности обеспечить ей безбедное детство. Но я делаю для этого все возможное. Я даже готова пойти на вторую работу, чтобы заработать денег и дать моей принцессе все, что она хочет.

— Ты делаешь все возможное, чтобы сделать жизнь этой девочки хотя бы чуточку лучше. Она не виновата, что у нее такой безответственный, но богатый папаша, который совершенно забыл про своего ребенка и даже не думает помогать тебе хотя бы деньгами.

— Да, отец Шеннон бросил нас, когда мы так в нем нуждались. Потому что струсил и не захотел пойти против своих родителей, которые не захотели принять меня и ребенка. Видите невеста его им не понравилась… Захотели не добросовестную и работящую, а мечтали женить его на какой-то безмозглой бездельнице, которая в жизни ничего тяжелее бокала с дорогущим вином не поднимала.

— Да уж, мужик называется… Решил бросить свою девушку ради той, которую его родители хотели видеть его женой.

— Просто этот человек никогда не любил меня. Вот и бросил так легко. Хотя знаешь, сейчас мне уже наплевать на наши отношения, и я не горюю, что мы расстались. Но я не собираюсь прощать то, что он забыл про своего собственного ребенка. За почти полтора года ее жизни Арчибальд ни разу не появился хотя бы просто посмотреть на Шеннон, не говоря уж о нежелании платить мне деньги на содержание ребенка.

— Разве ты не подавала на алименты?

— Подавала, но что толку! Не интересовался дочерью и продолжает относиться к ней наплевательски.

— Надо же… А уж его семья могла бы хотя бы из уважения к невинной девочке заставить его платить алименты. Или самим давать тебе какие-то деньги.

— Ой, да не нужно мне ничего, пусть они оставят свои деньги при себе! — уверенно говорит Виолетта. — Я не собираюсь унижаться перед ними и умолять дать мне хотя бы цент. И без него справлюсь и воспитаю свою дочь достойным человеком. Главное, что мне всегда помогает моя мама. А уж она-то никогда не оставит меня.

— Да, хорошо, что она согласилась сидеть с Шеннон в то время, пока ты пытаешься найти деньги, чтобы прокормить малышку.

— Если бы не моя мама, не знаю, что я бы делала… — снова тяжело вздыхает Виолетта. — Не будь у меня ее помощи, мне пришлось бы брать Шеннон с собой на работу, в дом Терренса. А я не думаю, что ему или Ракель это понравилось бы… У них своих дело по горло, а тут еще и ребенок в доме…

— Ну не знаю… Терренс очень даже любит детей. Мне кажется, он бы с удовольствием повозился с твоей дочкой, если бы тебе пришлось брать ее с собой в их дом. Да и он как-то обмолвился о том, что хочет иметь своего собственного ребенка.

— Да, но захочет ли Ракель иметь детей? Я, конечно, не слышала о том, что она была против того, чтобы родить ребенка, но вдруг в ее планы пока что не входит рождение детей. Ты ведь знаешь этих моделей. Им надо фигуру беречь, а после рождения ребенка очень трудно прийти в форму. Если только у тебя потрясающие гены и железная воля.

— Думаю, что им не стоит заводить ребенка прямо сейчас. Прошло всего три месяца с того момента, как они наладили свои отношения. Хоть в их паре сейчас царит гармония и полное взаимопонимание, не факт, что это будет длиться вечно. Да и я скажу больше, я считаю, что они вообще должны немного повременить со свадьбой. По моему мнению, они должны пожить друг для друга еще год или два. А потом можно уже думать о браке и детях.

— Ах, Кристиана, ребенок – это подарок свыше, — тихо вздыхает Виолетта. — Если хочешь – не факт, что ты это получишь. А если не ждешь – это может случиться совершенно неожиданно. Может, случится так, что Ракель забеременеет тогда, когда она еще совсем не готова к ребенку.

— Ты права, ребенок действительно может быть долгожданным, неожиданностью или печалью, — кивает Кристиана. — Но я все равно считаю, что должно пройти еще какое-то время. Кто знает, вдруг между ними еще что-то случится в дальнейшем. Любые отношения требует много усилий, чтобы становиться лучше, а после любых ссор надо особенно много уделять им внимания.

— Я не думаю, что это случится, — скромно улыбается Виолетта. — Эти двое слишком любят друг друга. Даже если у них и будут какие-то ссоры, то вряд ли после этого они начнут говорить о расставании. Мне кажется, они уже поняли, как находить компромисс и договариваться, если их мысли не совпадают.

— Что ж, возможно…

Виолетта на пару секунд задумывается и бросает взгляд на пару людей, которые проезжают мимо нее и Кристианы на велосипедах.

— Кстати, я тут вчера немного поболтала с Блер по телефону, — с легкой улыбкой рассказывает Виолетта. — И она рассказала мне, что позавчера встретила того самого друга Терренса.

— Правда? — удивляется Кристиана. — Опять этот Бенджамин ей голову морочит?

— Наверное, но голос этой девочки был слишком радостный. Сказала, они посидели в кафе и мило поболтали, а потом он проводил ее до дома.

— О… Кажется, мистер Паркер действует все решительнее. Сначала цветы, потом приглашение посидеть в кафе… Что же дальше-то будет – боже мой…

— Ах, боюсь, она очень скоро начнет влюбляться в этого человека, а он будет этим пользоваться, — с грустью во взгляде вздыхает Виолетта и на секунду отводит взгляд куда-то вдаль. — Блер уже ведет себя как влюбленная девочка и – не сомневаюсь, что – мечтает о следующей встречи с ним.

— Наверное, все к этому идет. И я уверена, что Блер будет сильно страдать, если потеряет голову от своей любви к нему. Бенджамин, конечно, добрый и вежливый человек, но его любовные похождения портят мое хорошее впечатление о нем.

— Да, но что мы сможем поделать, если она влюбится в него? — слабо пожимает плечами Виолетта. — Мне будет очень жаль ее, но, к сожалению, мы не выбираем тех, кого нам любить.

— Блер точно попадет в ловушку этого человека и будет страдать… Он действует все более решительно.

— Дай Бог, наша девочка не влюбится в этого человека и будет воспринимать его только лишь как своего знакомого или друга, с которым может просто сходить выпит кофе.

— Хоть бы так все и было…

Служанки уже почти доходят до дома МакКлайф, пока разговаривают обо всем на свете и встречают на пути всяких людей, либо живущих в этом районе, либо просто проходящие мимо. А когда остается пройти еще несколько метров, они сталкиваются с улыбчивой и радостной Блер, которая не сразу видит женщин, так как та погружена в свои раздумья. Но юной служанке приходиться отвлечься от своих раздумий, поскольку она едва не налетает на Кристиану и Виолетту и от неожиданности даже слегка вздрагивает.

— О, привет, Виолетта, Кристиана, — с легкой улыбкой неуверенно говорит Блер и по-дружески обнимает Виолетту и Кристиану. — А я думала, вы уже пришли в дом МакКлайф.

— Привет, Блер, — дружелюбно говорит Виолетта. — Нет, мы только добираемся…

— Наш автобус немного опоздал, и мы долго простояли на остановке, — добавляет Кристиана. — А так мы могли бы приехать сюда немного раньше.

— Понятно… — задумчиво произносит Блер. — А мне пришлось самой собрать и отвезти Гарольда в школу. Мама ушла кое-куда по делам и не смогла отвезти моего брата.

— Надеюсь, Терренс и Ракель не будут ругать нас за небольшое опоздание, — выражает надежду Виолетта.

— Может, нам повезет, и их сейчас не окажется дома? Тогда мы смогли бы немного отдохнуть и привести себя в порядок.

— Посмотрим…

Виолетта, Блер и Кристиана вместе продолжают идти по асфальтной дорожке.

— Кстати, Блер, а ты чего такая радостная и улыбчивая сегодня? — с легкой улыбкой интересуется Кристиана, рассматривая Блер. — Я очень редко вижу тебя улыбающейся, а сейчас ты прямо излучаешь радость и свет. С чего вдруг такая радость, дорогая моя?

— Кристиана права… — скромно улыбается Виолетта. — Ты и впрямь пребываешь в шикарном настроении! Неужели все это из-за друга мистера МакКлайфа, который стал уделять тебе слишком много внимания?

— Ну общем-то да… — слегка прикусив губу, скромно улыбается Блер. — Пару дней назад мы с Бенджамином случайно столкнулись на улице и немного разговорились. А затем он предложил мне посидеть в кафе и поговорить за чашкой кофе.

— Виолетта уже рассказала мне… — признается Кристиана. — Сказала, что этот парень проводил тебя до дома.

— Да, и должна признаться, что я до сих пор не могу забыть это время. Мистер Паркер такой добрый, вежливый и очень даже умный мужчина, с которым есть что обсудить.

— Надо же… — смотря на довольное лицо Блер, хитро улыбается Виолетта. — Кристиана, кажется, наша юная Блер Стюарт очень скоро попадется в любовную ловушку Бенджамина Паркера. Она так улыбается, пока говорит о нем. Как будто начала влюбляться в него.

— Прекрати нести чушь, Виолетта! — скрестив руки на груди, хмуро бросает Блер. — Если мы просто посидели в кафе, это еще не означает, что я собираюсь в него влюбляться.

— А как же те небольшие сюрпризы, которые он для тебя делает? Букетики цветочков, кафе, комплименты… А что же будет завтра, дорогая? Тебе встречаться предложат?

— А что такого в том, что мне нравятся его сюрпризы? — невинно улыбается Блер. — И мне очень приятно общаться с этим мужчиной. Всегда приятно поговорить с образованным и прекрасно воспитанным человеком.

— Эх, смотри, Блер, все эти встречи с мистером Паркером не доведут до добра, — качает головой Кристиана. — Вот добьется этот парень того, что ты влюбишься в него, так будешь потом страдать. Из-за того, что у него женщины меняются каждую неделю.

— Я повторяла много раз и буду повторять, что не собираюсь ни в кого влюбляться. Разве, по-вашему, я не могу познакомиться с новыми людьми и поболтать с ними в кафе?

— Конечно, можешь! — восклицает Виолетта. — Ради Бога! Общайся с кем хочешь! Просто мы предупреждаем, что у тебя будут большие проблемы, если ты влюбишься в этого Бенджамина. Это бабник, который совершенно не подходит тебе.

— Меня не волнует, сколько у него было и есть женщин, потому что я не собираюсь встречаться с ним, — уверенно заявляет Блер. — Мне просто нравится с ним разговаривать обо всем на свете, и он хорошо понимает меня.

— Ох, ну не знаю… Почти эти мужики сначала строят из себя хороших и добрых, а потом начинается… Вот мой бывший и папаша моей Шеннон тоже строил из себя джентльмена, а как узнал про мою беременность и услышал условия родителей, тут же поджал хвост и бросил нас обеих.

— Успокойся, Виолетта, раз я не собираюсь встречаться с мистером Паркером, то ребенка от него у меня не будет. Мы с ним просто хорошо общаемся – ничего более.

Кристиана немного неодобрительно качает головой и задумывается на пару секунд.

— Эх, ладно, девочки, давайте уже прекратим наши разговоры, — спокойно говорит Кристиана. — Мы и так уже здорово опаздываем…

— Это точно, мистер МакКлайф точно нас не похвалит… — задумчиво говорит Блер.

— Но ругать нас он точно не будет, — с легкой улыбкой уверенно говорит Виолетта. — Мы много раз приходили чуть позже обычного, но Терренс не ругает нас.

— Это точно, может быть, где-то он и бывает с нами строг, но все же относится к нам очень хорошо, — отмечает Кристиана.

— Ну строгим он бывает лишь временами… А в последнее время я такого явления не замечала.

— Ты права… — задумчиво говорит Блер. — В последнее время он обращается с нами очень хорошо. Да и мне кажется, что Терренс сам стал чуточку спокойнее…

— Думаю, что Ракель сыграла в этом свою роль. Она здорово влияет на него. И знает, как сделать так, чтобы он сделал все, что ей захочется.

— А еще эти двое очень любят нашу юную Блер, — добавляет Кристиана. — Мне кажется, Ракель и Терренс относятся к ней гораздо лучше, чем к нам.

— Да, эти двое действительно любят ее, — с легкой улыбкой отмечает Виолетта и переводит взгляд на Блер. — Но, Блер, ты только не подумай, что нам обидно, и мы ревнуем. Нет, мы действительно очень рады, что они так любят тебя.

— Да я и не обижаюсь… — со скромной улыбкой пожимает плечами Блер. — И мне кажется, здесь свою роль играет и мой возраст, ведь я – самая младшая из нас троих. Вот они и относятся ко мне так трепетно.

— А еще ты самая трудолюбивая, — говорит Виолетта. — За все время, что ты работаешь в доме Терренса и Ракель, они ни разу не предъявляли тебе никаких претензий.

— Это верно… — чуть шире улыбается Блер.

— Так, девочки, давайте перестанем болтать, — уверенно говорит Кристиана. — Давайте, что вы двигайтесь как черепахи! Не прогуливаемся, а на работу идем. Поторопитесь!

Скромно рассмеявшись, Кристиана, Виолетта и Блер с улыбками на лице ускоряют шаг и отправляются в дом Терренса и Ракель. Впрочем, несмотря на волнение из-за небольшого опоздания, никто из них практически не боится, что их могут отругать. Ибо они прекрасно понимают, что их хозяева –понимающие и доброжелательные люди.

***</p>

Время около десяти часов утра. Квартира семьи Рочестер. Наталия, Летиция и Энтони сидят за столом, поедая вкусную еду на завтра. На столе, рассчитанный на четверых человек, стоят тарелки с некоторыми вкусностями, приготовленные женщиной. Даже за семейными завтраками, обедами и ужинами они стараются вести себя культурно и соблюдать простые правила этикета, медленно поедая пищу, аккуратно пользуясь салфетками, чтобы вытереть рот и тихо разговаривая. Они не были рождены в аристократической семье и не принадлежат высшему обществу, но их еще в детстве учили вести себя очень достойно.

— Кстати, Наталия, нам с твоей мамой надо тебе кое-что сказать, — задумчиво говорит Энтони, ножом разрезая лежащий на тарелке кусок блинчика и накалывая один из кусочков на вилку. — Мы хотели сказать еще вчера. Но так устали, что почти сразу же пошли спать и решили поговорить с тобой утром.

— Да, дорогая, это касается твоей бабушки, — спокойно добавляет Летиция, аккуратно вытирая рот салфеткой.

— Случилось что-то серьезное? — слегка округлив глаза и крепко сжимая вилку в руке, с тревогой интересуется Наталия. — Неужели бабушке стало хуже? Лечение перестало помогать?

— Нет-нет, слава Богу, с ней все хорошо, — качает головой Летиция и дотрагивается до руки Наталии, дабы успокоить ее. — Лечение очень эффективное, и ей становится все лучше и лучше.

— Но что же тогда произошло?

— Просто мы с твоей мамой хотели сказать тебе, что уже через пару дней улетим в Мехико, — сообщает Энтони. — Но уже без тебя. Ты останешься здесь и будешь ждать нашего возвращения.

— Нам довольно быстро уладить наши дела по работе, — объясняет Летиция. — А это означает, что мы с твоим папой можем полететь в Мехико, подготовиться к переезду твоей бабушки в Штаты и забрать кое-что из ее вещей.

— И… — неуверенно произносит Наталия, слегка царапая вилкой свою тарелку с едой. — Когда вы вернетесь? Вы снова уезжайте на целый месяц?

— Ты сама должна понимать, что переезд – это не простое дело. Мы не можем сказать точно, когда вернемся в Нью-Йорк.

— Мы, конечно, будем звонить тебе как можно чаще и узнавать, как у тебя дела, — обещает Энтони. — А если кончатся деньги, то мы всегда переведем тебе еще на твою карту. Но когда мы вернемся в Нью-Йорк – неизвестно.

— Э-э-э… — Наталия бросает мимолетную улыбку. — Хорошо… Я поняла…

— И думаю, что нам придется еще несколько раз съездить в Мексику до того, как миссис Ласкано переедет сюда со всеми своими вещами.

Наталия ненадолго призадумывается, слегка прикусив губу с грустью во взгляде.

— О, послушайте, а может быть, я поеду в Мексику вместе с вами? — неуверенно интересуется Наталия. — Я с радостью помогу вам подготовиться к переезду бабушки. Ну… Например, я забираю с собой кое-что, привожу это в Нью-Йорк и снова возвращаюсь в Мехико.

Энтони и Летиция вопросительно переглядываются между собой, будучи несколько удивленными услышанным.

— Но, дорогая, зачем тебе это нужно? — удивляется Энтони, положив вилку с ножом на тарелку. — Ты и так сделала очень многое, чтобы помочь нам! Мы подумали, что тебе хотелось бы провести свое время вместе со своими друзьями и возлюбленным.

— Да, дочка, тебе нужно общаться с подружками и развлекаться, — с легкой улыбкой говорит Летиция. — Мы с твоим папой прекрасно справимся и без твоей помощи.

— Мне совсем не в тягость поехать в Мехико и помочь вам с переездом бабушки в Штаты, — с грустью во взгляде тихо говорит Наталия. — Вы с папой ведь прекрасной знайте, как сильно я люблю бабушку Адриану и переживаю за нее.

— Мы все прекрасно понимаем, радость моя, — скромно улыбается Энтони, погладив Наталию по руке. — Но мы не хотим, чтобы ты все время проводила рядом с бабушкой и забывала о себе и своих друзьях. Ты молодая и красивая и не должна тратить свою жизнь на это.

— Очень хорошо, что ты не безразлична к своей бабушке, и она знает, как сильны твои беспокойства о ней, — добавляет Летиция. — Но твой папа прав. Не трать свои лучшие года. Наслаждайся молодостью и веселым времяпрепровождением с друзьями и возлюбленным.

— Но я же не собираюсь забыть о себе и посвятить себя заботе о бабушке, — с едва заметной улыбкой тихо говорит Наталия. — Просто хочу помочь вам и перевести ее вещи сюда. Вы пока можете заняться лечением, а я перевезу все, что смогу взять.

— Нет, дочка, лучше оставайся дома, — слабо качает головой Энтони. — Мы сами со всем справимся и постараемся вернуться сюда как можно скорее.

— Ну, пожалуйста, папа… — с жалостью во взгляде произносит Наталия.

— Наталия, что с тобой происходит? — недоумевает Летиция. — Почему ты уже во второй раз так стремишься уехать из Нью-Йорка? Когда мы на целый месяц собирались уехать в Мехико, ты попросила нас взять тебя с собой. И сейчас происходит то же самое.

— Действительно, Наталия, объясни нам! — восклицает Энтони.

Наталия тихо вздыхает, с грустью во взгляде опускает взгляд вниз и задумывается о чем-то не очень хорошем, что явно беспокоит ее. Странное поведение их дочери настораживает Летицию с Энтони, которые бросают друг другу вопросительный взгляд и пожимают плечами.

— Ты в порядке, милая? — положив руку на плечи Наталии, тихо интересуется Летиция. — Почему ты молчишь?

— Все хорошо, мама, все хорошо, — фальшиво улыбается Наталия и заправляет прядь волос за ухо. — Просто задумалась кое о чем…

— Ты в этом уверена?

— Да, все хорошо, — снова показывает фальшивую улыбку Наталия, нервно одергивая тонкий браслет на руке.

— Что-то ты какая-то странная в последнее время, — задумчиво отмечает Энтони. — Хоть ты это и скрываешь, мне кажется, тебя что-то беспокоит.

— Нет, папа, у меня все в полном порядке, — тихо отвечает Наталия, сложив руки на столе перед собой. — Если бы у меня что-то было, я бы рассказала вам с мамой.

— Но тогда в чем причина твоей грусти? И почему ты так стремишься уехать из Нью-Йорка и рвешься помогать своей бабушке со слишком уж сильным упорством?

— Ни в чем… Просто я очень люблю свою семью и не хочу, чтобы кто-то подумал, что мое сердце совсем не болит за бабушку, которая больна раком.

— Ты уже и так много сделала для нее, и она безумно благодарна тебе, — скромно улыбается Летиция, взяв Наталию за руки и мягко погладив ее по щеке. — Она и мы с твоим папой нисколько не сомневаемся в том, как сильно ты нас любишь. Потому что ты доказываешь это делом.

— Я знаю, мама… — выдавливает из себя улыбку Наталия, смотря на Летицию грустным взглядом.

— Ты в последнее время выглядишь очень грустной и обеспокоенной, солнце мое, — отмечает Энтони, погладив Наталию по голове. — Это неправильно… Тебе сам Бог велел остаться в Штатах и развлечься со своими подружками. А как же Эдвард? Он ведь скучает, пока вынужден быть в разлуке с тобой! У тебя есть прекрасный шанс провести с ним много времени. Мы не запрещаем тебе приводить сюда кого угодно. Ради Бога, пусть твои друзья и парень хоть ночевать здесь остаются.

— Они и так помогают мне всем, чем только могут. Не знаю, чтобы я делала без них…

— Если тебя что-то беспокоит, то расскажи нам с твоим отцом. — мягко говорит Летиция. — Ты прекрасно знаешь, что мы всегда были очень близки и поддерживали тебя. Если у тебя есть какие-то проблемы, то мы хоть горы свернем, но поможем тебе решить их.

— Спасибо, мама, я знаю, что могу доверять тебе и папе, — слегка улыбается Наталия. — Но у меня все хорошо…

— Дочка, не надо нас обманывать… — качает головой Энтони. — Мы все прекрасно видим и буквально можем узнать все, что находится у тебя на уме. А никто из нас не сомневается, что у тебя там очень мрачные мысли, которые не дадут тебе покоя и заставляют сильно переживать.

— Все хорошо, папа… — с легкой улыбкой и более замедленным дыханием неуверенно говорит Наталия. — Все хорошо…

— Скажи нам правду, дорогая: у тебя есть какие-то проблемы с Эдвардом? — уверенно интересуется Летиция. — Вы поссорились, и ты переживаешь из-за этого?

— Нет… — нервно сглотнув, чуть дрожащим голосом произносит Наталия. — У нас все хорошо… Никаких проблем… Мы с Эдвардом не ругались…

— Не бойся, расскажи нам, что у вас произошло, — мягко говорит Энтони. — И если мы сможем как-то помочь вам, то непременно сделаем это.

— Ничего не произошло… У нас все хорошо…

— Дочка…

— Э-э-э, знайте, я пойду посижу в своей комнате, — неуверенно бросает Наталия. — Спасибо за блинчики, мама. Они были очень вкусные.

Наталия быстро встает из-за стола и уходит к себе в комнату, сильно склонив голову и задумавшись о чем-то не слишком приятном. Летиция и Энтони провожают девушку непонимающим взглядом, а потом переглядываются между собой сами.

— Как бы усердно она ни прятала свои эмоции, я прекрасно вижу, что ей есть что скрывать от нас, — сложив руки на столе перед собой, тихо и уверенно говорит Энтони. — Наша дочь слишком чем-то расстроена и даже напугана.

— Да, она не так уж хорошо притворяется, — задумчиво отвечает Летиция.

— Только я не понимаю, для чего она все это делает? Ее как будто убьют, если Наталия кому-то что-то скажет!

— У меня сердце неспокойно за нее. Я чувствую, что с моей дочерью произошло что-то плохое. Но она не хочет рассказывать нам об этом.

— Ты можешь думать все что угодно, но я уверен, что ее плохое настроение так или иначе связано с Эдвардом.

— Я согласна с тобой, — энергично кивает Летиция и откидывается назад на спинку стула. — Именно на вопросах про него она становится еще более хмурой и немного испуганной.

— Только вот что он ей сделал, раз она так боится говорить о нем? Как будто этот скромный на вид парень оказался сволочью и обидел мою дочь еще больше, чем все ее предыдущие ухажеры.

— Тем не менее Наталия всегда выглядела счастливой рядом с Эдвардом. Бывали, конечно, моменты, когда она могла из-за чего загрустить. Но тогда это происходило лишь тогда, когда с ней заговаривают об этом.

— Да, но Наталия стала какой-то странной с тех пор как просто познакомилась с ним. Поначалу все было хорошо, но в какой-то момент наш дочь стала какой-то подавленной. А все мои попытки разговорить ее не дали никакого результата.

— Хочешь сказать, она что-то скрывает от нас около пяти-шести месяцев? Ведь насколько я помню, Наталия познакомилась с Эдвардом где-то в конце марта-начале апреля.

— Не сомневаюсь, что начинать выяснять все нужно именно с этого момента. Не знаю, связано ли это со странностями в ее отношениях с Эдвардом, но то, что произошло несколько месяцев назад после встречи с ним могло бы многое объяснить.

— А может, она переживает вовсе не из-за ее возлюбленного или той ситуации? Вдруг есть что-то еще?

— Нет, Летиция, хотя бы половина всей правды точно скрывается в том, что произошло несколько месяцев назад, — уверенно отвечает Энтони. — Раз Наталия отказывается говорить с нами об этом, значит, там что-то серьезное.

— Боже, надеюсь, она не связалась с какими-нибудь бандитами и не влипла в неприятную ситуацию… — выражает надежду Летиция, обхватив рукой горло.

— Я не удивлюсь, если это так. Другого объяснения такому странному поведению этой девочки я не вижу.

— Слушай, Энтони, а тот парень… Который часто бывал здесь, когда Наталия поругалась с Ракель…

— Ты имеешь в виду Терренса МакКлайфа, жениха Ракель? Да, он очень часто бывал здесь и оказал огромную поддержку нашей дочери. Я очень много общался с ним, пока он бывал здесь… Вполне нормальный мужик.

— А, по-твоему, он может что-то знать о поведении Наталии? Терренс – старший брат Эдварда и наверняка много знает об их отношениях.

— Если проблема Наталии серьезная, то наверняка она и друзьям ничего не рассказала. — Энтони крепко сцепляет пальцы рук.

— Но что нам делать со странным поведением Наталии? — задается вопросом Летиция. — Как нам узнать, что с ней происходит?

— Может быть, нам попытаться поговорить с Ракель или Анной до того, как мы уедем к твоей матери? Да и Эдварда неплохо бы расспросить. Хотел бы я послушать, что он нам скажет.

— Думаю, это хорошая идея, — приложив палец к губе, задумчиво решает Летиция. — Конечно, я не уверена, что они и правда что-то знают, но поговорить с ними стоит.

— Только вот проблема в том, что у меня нет адреса Эдварда. Наталия говорила, он живет вместе с какой-то женщиной… Типа снимает у нее комнату… И Анну будет трудно разыскать… Эта девочка ушла жить к своему парню, а его домашнего адреса мы тоже не знаем.

— Значит, остается только лишь поговорить с Ракель. Уж ее домашний адрес мы точно знаем. Может, нам удалось бы застать и самого Терренса и тоже расспросить его про нашу дочь и его младшего брата.

— И попросить у него адрес этого парня. Который все больше начинает казаться мне подозрительным. Не тем, за кого он себя выдает. И уж тогда мы точно вытащим из него всю правду, которую от нас скрывают.

— Предлагаю сначала уладить все рабочие дела, а уже потом поедем разговаривать с Ракель. У меня назначена встреча с некоторыми людьми для консультаций.

— Да, но я не знаю, смогу ли поехать с тобой. Слишком много сегодня работы… К тому же, еще надо закончить одну статью. Сроки поджимают.

— Хорошо, тогда я поеду к Ракель одна и поговорю с ней.

— Ладно, договорились.

Летиция смотрит на наручные часы, которые она носит на левой руке, и слегка приоткрывает рот.

— О, я уже опаздываю! — ужасается Летиция, быстро доедает свой завтрак, встает из-за стола и начинает собирать всю грязную посуду.

— Я тоже! — тоже посмотрев на свои часы на левой руке, восклицает Энтони. — Уже сильно опаздываю.

— Заводи пока машину, а я быстро помою посуду, захвачу сумку и верхнюю одежду и подойду.

— Хорошо, я буду ждать тебя на стоянке. Только не задерживайся.

Энтони вытирает рот салфеткой, встает из-за стола, быстрым шагом направляется в гостиную, берет с кофейного столика небольшой кожаный чемоданчик черного цвета, теплую куртку и ключи от машины и покидает квартиру, громко сказав: «Пока, Наталия, я ушел!». Летиция в это время быстро моет все тарелки и стаканы, раскладывает их по шкафчикам и идет в свою комнату, чтобы чуть-чуть поправить макияж и прическу. Затем женщина идет в гостиную, где лежат все ее вещи, которые она забирает с собой. А попрощавшись со своей дочерью, она покидает квартиру и напоминает той, чтобы она заперла дверь. Наталия прекрасно их слышит и все-таки выходит из своей комнаты, чтобы сделать это.

***</p>

А после этого Наталия тяжело вздыхает, снова направляется в свою комнату и ложится на кровать. Немного погодя девушка поворачивается боком к маленькой тумбочке, что стоит рядом с ее кроватью. Она уставляет свой грустный взгляд на нее и начинает подолгу рассматривать все, что на ней есть. Стационарный телефон, дорогой золотой смартфон, такие безделушки, как маленький стеклянный шар, какие-то фотографии, стоящие в красивых рамках, пара блокнотов, несколько ручек разных цветов и еще всякая мелочь, которой здесь полным-полно…

Вскоре Наталию сильно заинтересовывает стеклянный шар с широко улыбающейся феей с блестящими крылышками внутри него. Девушка очень любит эту вещицу, которую получила в подарок от Ракель на Рождество, когда подругами было лет десять или одиннадцать. Блондинка до сих пор хранит этот шар с золотыми блестками и всегда держит его на самом видном месте, вспоминая самые приятные моменты своей жизни, стоит ей взглянуть на эту вещицу. Когда они наладили отношения, подруги стали очень часто дарить друг другу небольшие подарки на дни рождения или еще какие-то праздники. Однако самым из самых дорогих и любимых подарков для Наталии всегда будет именно этот стеклянный шар с феей.

А вскоре грустный и немного подавленный взгляд девушки падает на фотографию ее самой и Эдварда. Этот снимок был сделан еще в самом начале их отношений, которым, как им казалось, ничто не угрожало. Тихо выдохнув, Наталия дотягивается рукой до тумбочки, берет эту фотографию, слегка приподнимается и начинает рассматривать ее, с трудом сдерживая свои слезы и тоскуя по тем временам, когда она чувствовала себя такой счастливой.

«Ах, Эдвард, почему это произошло именно с нами? — тяжело вздыхает Наталия. — Зачем нам играть в эту бесполезную игру? Мне так больно, что нам приходиться врать, что между нами все хорошо. Я не люблю врать, но вынуждена это делать… И вынуждена молчать о той правде, которая могла бы расставить все на свои места. Ты не знаешь, что со мной произошло на самом деле. И вряд ли узнаешь… Потому что мне придется молчать. Молчать… Скрывать правду… Обрекать себя на страдания. И заставлять тебя считать, что все это правда… Прости…»

Наталия тяжело вздыхает, продолжая смотреть на фотографию, по которой медленно проводит слегка дрожащей рукой.

«С каждым днем у меня все меньше шансов вернуть все на свои места и доказать, что все совсем иначе, — с грустью во взгляде думает Наталия. — И наверное, мы уже никогда не сможем выбраться из той пропасти, в которой оказались. Неприятно это осознавать, но, к сожалению, это так. Я не смогу рассказать всю правду и доказать, что никогда не лгала.»

Еще какое-то время с грустью, едва сдерживая слезы, посмотрев на фото, Наталия возвращает фото в рамке ее на то место, где она лежала до этого момента. А через несколько секунд девушка медленно поднимается с кровати и подходит к окну, все с такой же грустью смотря на то, что происходит за пределами ее комнаты своими печальными глазами.

Ей так хочется ощутить какую-нибудь радость и наконец улыбнуться по-настоящему искренне и посмеяться над чем-нибудь от души. Она улыбается много, но фальшиво. Дабы доказать другим и себе, что у нее все хорошо. Однако ее печальные глаза, в которых нет никакого блеска и огня, прекрасно отражают ее нынешнее состояние души. В которой не все так хорошо, как она пытается всех убедить. И похоже, что в ближайшее время у Наталии точно не будет причин для радости. Даже ее подруги не смогут вытащить ее из депрессии, в которую девушка потихоньку впадают.

Вскоре в комнате раздается громкий звук, который оповещает о том, что Наталии на мобильный телефон пришло уведомление. Девушка нехотя отходит от окна, берет с тумбочки свой смартфон, разблокирует его и обнаруживает, что ей пришло одно сообщение от Ракель.

«Привет, Наталия! Ты не хотела бы куда-нибудь сходить сегодня вечером? Сейчас я занята. У меня сегодня будет пара фотосессий в городе. А вот где-нибудь часов в пять или шесть я смогу с тобой встретиться. Хочу воспользоваться тем, что ты наконец-то вернулась в город и походить с тобой по магазинам. Что ты об этом думаешь?»

Прочитав сообщение, Наталия немного призадумывается и интересуется себя о том, а не хочет ли Ракель узнать о том, что происходит между ней и Эдвардом? Девушка сразу же смекает, зачем ее подруга решила предложить ей прогуляться. Вообще-то, она была бы и рада поделиться своими переживаниями, но что-то не дает ей это сделать и настаивает на том, чтобы она молчала. Впрочем, отказываться от встречи Наталия не хочет и через некоторое время набирает и отправляет Ракель ответ.

«Да, конечно, я удовольствием с тобой встречусь. Только вот мне бы не очень хотелось сегодня куда-то идти. Но ты вполне можешь приехать ко мне домой. Не беспокойся, моих родителей все равно не будет целый день. А даже если они и вернутся, то всегда будут рады видеть тебя.»

Через несколько минут Наталия получает еще одно сообщение и читает его сразу же, стоя у окна и облокачиваясь на подоконник свободной рукой.

«Ну ладно, раз не хочешь никуда идти, тогда я приеду к тебе домой сразу же после того, как закончу съемки. И это здорово, что твоих родителей нет дома. Мы хоть сможем немного посплетничать и повеселиться.»

Прочитав сообщение, Наталия слегка улыбается уголками рта, медленно отходит ото окна и кладет телефон на столик, решив ничего не писать в ответ. Хоть Ракель всегда была для нее самой лучшей подругой и могла бы ей доверить все, девушке что-то сильно мешает поделиться своими переживаниями. Кроме того, каждый раз, когда она только думает о желании все рассказать, у нее в голове появляются мысли, что вызывают у нее сильную дрожь, беспокойство и даже страх. Именно поэтому Наталия вынуждена скрывать что-то, что определенно никто не должен знать.

***</p>

Где-то ближе к часу или двум Эдвард вышел на улицу, чтобы немного прогуляться. Мужчина добрался до того места, что расположено довольно далеко от центра города. Ему очень нравится прогуливаться пешком и не пользоваться машиной, чтобы куда-то добраться. МакКлайф-младший запросто проходит достаточно много километров на своих ногах и совсем не устает после долгой ходьбы.

Здесь можно увидеть много огромных возвышенностей разной высоты, самые дальние из которых будто скрываются где-то за горизонтами. Где-то вдали виднеется небольшая река, что на первый взгляд кажется кристально чистой. А в некоторых местах можно увидеть высокие тонкие деревья, некоторые из которых как будто выросли из-под каменных плит. Небо сегодня серое и полностью закрытое облаками, но воздух кажется довольно теплым. Легкий ветерок и не заставляет мурашки пробегать по всему телу и стучать зубами из-за жуткого холода. В этом месте царит полная тишина. Поблизости нет ни одной живой души. Только лишь пролетающие высоко в небе птицы могут на несколько секунд нарушить покой.

Эдвард с удовольствием здесь гуляет. Он обожает любоваться дальними горизонтами и красивейшим голубым небом при солнечной погоде или изумительным закатом в вечернее время. А пройдя большое расстояние по деревянному хлипкому мосту, который ведет на одну из самых высоких возвышенностей, мужчина подходит к краю обрыва и садится на него, свесив вниз свои ноги и уставив свой взгляд в одну точку. Если посмотреть с этого обрыва посмотреть сверху в низ, то будет казаться, что вы находитесь очень высоко. Но Эдвард нисколько не боится высоты и уверен, что не скатится вниз, случайно оступившись. Он спокойно сидит на краю обрыва и свешивает ноги вниз и полной грудью вдыхает свежий воздух. Немного прохладный ветерок все больше напоминает о том, что лето закончилось, а ему на смену приходит осень.

Настроение в это время года становится более грустным и депрессивным. Из-за происходящего в жизни Эдвард чувствует себя хуже. Он с трудом заставляет себя улыбаться, чтобы не дать людям понять, что у него все плохо. Ну а проблемы с Наталией только больше усугубляют ситуацию. Ему безумно больно вспоминать об этой девушке. Больно вспоминать о том, что с ним сделали. А вопрос, что же он сделал не так, раз все так произошло, все еще терзает его душу и заставляет задаваться кучей вопросов. Ответы на которые пока не были найдены.

«Ах, Наталия, почему все это с нами происходит? — задается вопросом Эдвард. — Ведь нам было так хорошо вместе, и мы были так счастливы… Разве я все это время что-то делал неправильно, раз это произошло? Почему ты так поступила со мной? Ты лгала… Лгала все время, что мы встречались… Была не откровенной со мной и отказывалась раскрыть душу до конца. Я совсем не знал тебя и ту твою сторону, которую ты от меня скрыла. Хотел, чтобы ты была откровенна передо мной. Но вместо этого предпочла молчать.»

Эдвард тяжело вздыхает и уставляет свой грустный взгляд на горизонты после того, как долгое время рассматривал свои руки.

«С каждым днем мы все больше и больше отдаляемся друг от друга, — думает Эдвард. — Я все больше и больше понимаю, что все эти прекрасные моменты навсегда останутся в нашей памяти как светлые и приятные воспоминания, которые будут одновременно заставлять нас улыбаться, смеяться, грустить и плакать. Прости, но ты сама выбрала этот путь. И мне придется смириться с этим.»

В последнее время Эдвард любит напевать какие-то песни, которые ассоциируются с тем, что происходит в его душе. Вот и через некоторое время мужчина вспоминает одну песню, которая просто идеально описывает то, что происходит с его состоянием. Недолго думая, он начинает тихонько напевать слова этой песни, воспроизводя в своих мыслях медленную красивую музыку, что здорово ложится на стихи. Поскольку кругом нет людей, и никто не посмотрел бы на него косо за то, что он напевает песню в общественном месте, то мужчина позволяет себе расслабиться. Он с удовольствием делает то, что любит делать, когда ему грустно и плохо.

Через несколько минут Эдвард заканчивает петь, сидя на краю обрыва. А после небольшой паузы он тяжело вздыхает и склоняет голову, продолжая считать, что ничего уже изменить нельзя, так как выхода из той ситуации, сложившейся в данный момент, уже не найти. Иногда Эдвард думает набраться смелости покинуть этот город, дабы попытаться забыть обо всем, что здесь произошло и начать свою жизнь с чистого листа. Мужчина считает, что смог бы стать счастливее, если бы сменил обстановку и занялся чем-то интересным. Например, написанием песен, которое у него очень неплохо получается. Только вот Эдвард почему-то считает, что даже если ему и захотелось бы уехать отсюда, то он не смог бы сделать это и сейчас вынужден оставаться здесь. Одна из причин – мужчина просто не в силах бросить семью, которую искал так много лет. К которой успел сильно привязаться… Она – причина, почему он чувствует себя счастливым…

Эдвард настолько сильно погрузился в свои раздумья, воспроизводя в голове какую-то другую песню и слегка дрыгая ногой в такт, что не сразу слышит, как через некоторое время его телефон начинает издавать какой-то звук. Когда он слышит его, то слегка вздрагивает от неожиданности, но потом, прочищая горло, достает из кармана куртки свой телефон, чтобы ответить на звонок.

— Алло, — тихо произносит Эдвард.

— Здорово, Эдвард, это Терренс, — отвечает Терренс.

— О, привет, братец, — слегка улыбается Эдвард. — Рад слышать тебя.

— По-другому и быть не могло, — хитро улыбается Терренс. — Меня всегда рады слышать и видеть.

— Да-да, только не начинай опять хвастаться… И да, я уже понял, что ты настолько сильно соскучился по своему любимому братику, что позвонил ему спустя день после встречи на ужине в твоем доме.

— Ну да, я скучал по тем моментам, когда гонял своего братца и надирал ему задницу. Вот уже скучно стало, и я подумал, что надо позвонить малому и попросить его развлечь меня.

— Не беспокойся, братишка, у меня будет еще очень много времени надрать твой зад и показать, где твое место. И дам тебе маленький намек: это не тот трон, который ты оккупировал, когда стал кумиром всех девочек по всему миру.

— Ох, ты чертов несносный мальчишка! — тихонько рычит Терренс, закатив глаза.

— Ты еще хуже, поверь мне. В отличие от тебя я – самый настоящий скромный ангелочек.

— Милая мордашка не дает тебе никаких преимуществ против такого неповторимого красавчика, как я.

— Ох, Терренс, давай уже заканчивай с этим… — устало говорит Эдвард, поднимается на ноги и медленно отходит от края обрыва на несколько шагов. — Колись уже, зачем ты позвонил мне на самом деле.

— Ладно, я вообще-то позвонил тебе, чтобы предложить кое-что, — более серьезно отвечает Терренс.

— Ну валяй, что там у тебя за предложение такое.

— Понимаешь, я тут хочу через пару часов поехать к маме. Немного поболтать с ней, чашку кофе выпить, помочь чем-то… А ты сказал, что хочешь навестить ее…

— Ну да, я все еще хочу… — слабо кивает Эдвард и начинает медленно идти куда-то по прямой и время от времени осматриваться вокруг.

— Ты не хочешь поехать со мной? Мама будет ужасно рада видеть тебя, да и мы с тобой проведем немного времени вместе впервые после твоей пропажи.

— Э-э-э…

— Давай, Эдвард, поехали! Чего ты будешь торчать дома или шляться непонятно где!

— Э-э-э, да, конечно, я с удовольствием поеду к ней, — с широкой улыбкой уверенно соглашается Эдвард. — Раз ты тоже собираешься к маме, то поедем к ней вместе.

— Вот и прекрасно! Мне и самому делать нечего. Я сейчас дома один и подумал, что надо хорошо провести свободное время. А потом решил взять своего братика с собой и лично привести его к матери, которая переживает из-за пропажи своего младшего сыночка и безумно скучает по нему.

— А ты разве не должен был поехать в студию и работать над песнями?

— Думаю, пока что я не буду появляться в студии вообще, так как Питер и Даниэль совсем куда-то пропали и упорно игнорируют мои звонки.

— Попробуй поехать к ним домой. Они уже точно никуда не сбегут.

— Нет, я уже говорил, что уже устал бегать за этими ругающимися балбесами и наплевал на них хотя бы на некоторое время. Раз их не волнует судьба группы, то я перестану беспокоиться о ней и позволю ей распасться.

— Значит, и песни тоже не будешь писать?

— Нет, я буду писать их дома, если у меня получится. Может, я потом предоставлю все, что у меня будет, ребятам со студии, и попробую начать сольную карьеру. Расторгну контракт группы и подпишу новый.

— Понятно… Ну если что, то я с радостью могу помочь написать что-нибудь крутое.

— Спасибо большое, — с легкой улыбкой дружелюбно отвечает Терренс. — Если у меня будет ступор, то я знаю, кто станет моим личном генератором идеей для шикарных песен.

— Не бойся, Терренс, я напишу такую песню, что ты мгновенно станешь звездой, — уверенно заявляет Эдвард, на ходу убирая некоторые пряди волос с глаз. — Это будет самый настоящий хит, который займет первые места во всех хит-парадах.

— Я и так звезда, если ты не забыл. Просто моя звезда засияет еще ярче, и все узнают меня как супер талантливого музыканта.

— Хорошо-хорошо, только подожди немного, а уже очень скоро ты снова покоришь сердца маленьких девочек и, возможно, уважение среди более взрослой аудитории. Даже если ты не будешь состоять в группе вместе с Даниэлем и Питером.

— Без них или с ними, но на этот раз я сделаю все, чтобы прорваться в музыкальный мир и надрать всем задницы, — уверенно заявляет Терренс. — Чтобы стать музыкантом, мне необязательно быть с ними в группе.

Эдвард скромно улыбается и снова убирает волосы, которые попадают ему в глаза из-за того, что он доходит до того места, где гуляет более сильный ветер.

— Ладно, давай поговорим об этом уже при встрече, — быстро прокашливается Терренс. — Лучше скажи, ты сейчас дома? Я имею в виду, куда мне подъехать, чтобы забрать тебя?

— Нет, я сейчас нахожусь не дома, — отвечает Эдвард. — Гуляю тут в одном тихом местечке… Однако я могу сам приехать к тебе домой. Я в принципе нахожусь не очень далеко от тебя и должен приехать быстро.

— Ладно, тогда я буду тебя ждать у себя дома. Ну а пока ты не приедешь, я немного поработаю над песнями и попробую что-нибудь написать.

— В таком случае я скоро буду у тебя, — слегка улыбается Эдвард.

— Да, конечно, увидимся!

— Увидимся!

Эдвард отключает звонок и кладет телефон к себе в карман. Еще какое-то время мужчина медленно наматывает круги по всей местности и смотрит вдаль, думая о чем-то своем. А потом он решает отправиться домой к Терренсу, чтобы отправиться к их матери Ребекке, которую он уже давно не видел, и по которой очень сильно скучает.

***</p>

Обед уже давно прошел. После небольшой прогулки по городу Даниэль и Анна решили заглянуть в маленькое кафе, которое нашли неподалеку от того места, где они находились. Влюбленные заказали себе лишь кофе, которое им налили в пластмассовые стаканы. Даниэль так и не вышел на связь с Терренсом, Питером и вообще с кем-либо, кто как-то связан с группой и совершенно не жалеет, что решил посвятить все свое время своей возлюбленной и наслаждаться времяпрепровождением с ней. Хоть за это время он немного успокоился и не выглядит озлобленным, Даниэль по-прежнему не считает себя виноватым в ситуации с группой и винит во всем только лишь Питера, который в последнее время, как ему кажется, слишком обнаглел и стал невыносимым. Его совершенно не волнует, что происходит с его когда-то лучшим другом, который из-за их серьезного конфликта стал практически его врагом.

В свою очередь Анна старается делать все возможное, чтобы помочь своему возлюбленному и как-то поддержать его. Хотя и не скрывает, что совсем не одобряет то, как Даниэль относится к Питеру.

— Спасибо огромное, что поддерживаешь меня, — сидя за столиком напротив Анны, с легкой улыбкой говорит Даниэль. — Твоя поддержка мне сейчас крайне необходима.

— Стараюсь делать все, чтобы как-то подбодрить тебя, — скромно отвечает Анна. — Я ведь вижу, что тебе неприятна эта ситуация, и ты нуждаешься в поддержке.

— Да, ты права. Но я как-нибудь справлюсь.

— Ты ведь не хочешь, чтобы все усилия прошли даром.

— Ты знаешь, Анна, даже если наша группа распадется, то я не стану расстраиваться, — задумчиво говорит Даниэль. — Конечно, будет очень жаль, что мои мечты о славе не сбудутся. Но если мне не суждено стать известным музыкантом, то я постараюсь принять это.

— Не теряй надежду, Даниэль. Мне кажется, что еще не все потеряно. Ты же сам не хочешь этого. Ты бегаешь от людей, связанных с группой.

— Я бегаю от них, потому что не хочу их видеть. А тем более, я не желаю видеть Роуза, которому точно набью лицо. И никакой Терренс не станет мне помехой.

— Тебе хорошо известно, что мне не нравится вся эта ситуация с Питером, с которым ты поступаешь очень жестоко.

— А он с нами не жестоко поступает? — удивляется Даниэль. — Этот человек подводит всю группу и начал думать, что слава сама придет к нему. Он еще не записал хотя бы один сингл, но уже возомнил себя звездой и скинул всю работу на нас с МакКлайфом.

— Извини, но ты сам провоцируешь его на агрессию и нежелание работать с тобой. Может, Питер не хотел всего этого, а ты издеваешься над ним, и он вынужден защищать себя.

— Я нисколько не сомневаюсь, что ему вообще не нужна наша группа. Наверное, он думал, что станет известным как сольный артист, а тут сразу двое мешаются. Один из которых уже давно является всемирно популярной звездой.

— Такое впечатление, что группа и тебе не нужна, и ты сам не слишком хочешь делить славу с Терренсом и Питером. Иногда кажется, что если бы тебе дали шанс, то ты бы точно бросил группу и начал сольную карьеру, чтобы прославиться как одиночный артист.

— Группе и так пришел бы конец. Ты же сама сказала, что менеджер обрывает Терренсу телефон и требует материал, который мы не можем ему предоставить. Однажды ему и студии надоедят выходки этого бездельника Роуза, и они расторгнут с вами контракт.

— Как бы вам не пришлось платить какие-то деньги в качестве неустойки за невыполнение условий. А там возможно будет очень крупная сумма.

— Если потребуют деньги, я спокойно все отдам, и попрощаюсь с ними. Даже если мне придется влезть в долги, чтобы заплатить неустойку, я в любом случае попрощаюсь со студией раз и навсегда при их желании расторгнуть контракт.

— То, что ты сейчас не отвечаешь на звонки людей со студии и не появляешься там, это еще не значит, что так будет продолжаться вечно.

— Знаю… — хмыкает и скрещивает руки на груди Даниэль. — Я понимаю, что не смогу вечно прятаться от своей группы и от тех, кто работает в студии. Но сейчас мне вообще не хочется никому показываться на глаза.

— Этим ты все усложняешь, Даниэль. Лучше решить все как можно быстрее, чем скрываться ото всех и надеяться, что все сама решится.

— Все это и так обречено на провал. Объявлюсь я или нет – все равно студия откажется работать с нами. А все из-за этого придурка Питера Роуза, который виноват в том, что все наши усилия были коту под хвост.

— Но почему ты считаешь, что он виноват? Назови мне еще хоть одну причину, кроме ненависти к Питеру, из-за которой ты обвиняешь его в распаде группы.

— Ты прекрасно это знаешь, Анна. Я много раз говорил, что Роуз отказывается работать и распивает спиртное. И сейчас мое терпение кончилось. Я не собираюсь закрывать глаза на то, что он делает. И мне очень обидно, что он подводит нас и ведет себя так омерзительно. — Даниэль переводит взгляд на окно и тихо выдыхает. — Я не понимаю… Был вполне нормальный адекватный парень. А тут он превратился в самовлюбленного идиота.

— Всегда есть причины, по которым человек ведет себя так или иначе.

— Вот уж не думал, что деньги и слава так могли изменить его. Наверное, когда при подписании контракта ему назвали сумму, которую он получит за запись одного альбома, он пришел в шок и обрадовался, что его финансовые проблемы будут разрешены.

— Раз Питер так ведет себя, значит, на это есть какая-то причина, — задумчиво отмечает Анна и делает глоток кофе из своего стакана. — Проблема, которая бы объяснила его поведение.

— У него? Проблемы? — уставив на Анну свои округленные глаза, удивляется Даниэль и тихо смеется. — Черт, Анна, не смеши меня! Такого просто не может быть!

— Почему же? Питер не выглядит таким ужасным и эгоистичным, каким ты его выставляешь!

— Нет, ты должно быть шутишь. Я знаю этого парня много лет и всегда был уверен, что у него нет никаких проблем. Он всегда был веселым. А иногда даже слишком. Роуз никогда не жаловался на проблемы. Не было ни одного дня, когда он ходил подавленным или чуточку грустным. У Питера раньше было приподнятое настроение, и он никогда не проявлял агрессию и безответственность.

Анна ненадолго призадумывается и слегка хмурится.

— Знаешь, Даниэль, иногда говорят, если человек много смеется и выглядит радостным снаружи, это не значит, что он чувствует себя также внутри, — приложив палец к губе, задумчиво говорит Анна. — Это что-то вроде защитной реакции, когда не хочется показывать свои эмоции и рассказывать о своих проблемах. Конечно, это можно отнести далеко не ко всем людям, но мне кажется, Питер – как раз один из них.

— Ты думаешь, у него есть какие-то проблемы, которые и вызвали эту реакцию? — слегка хмурится Даниэль.

— Предполагаю, — слабо пожимает плечами Анна. — Ты разве никогда не думал о том, что у него могут быть проблемы?

— Честно говоря, нет, — запустив руку в свои волосы, задумчиво признается Даниэль. — Да я как-то не интересовался этим и никогда не спрашивал его о том, если у него какие-то проблемы.

— Однако даже если у него есть проблемы, это не значит, что он станет с кем-то делиться ими.

— Но если у него и есть какие-то проблемы, то какие именно? С чем они могут быть связаны?

— Ну… Например, его мозолью может быть разговор о его отношениях с девушками.

— Но как это может быть проблемой? — разводит руками Даниэль. — Питер сам виноват в своих неудачах. Он уже мог повстречаться с кучей симпатичных девушек, но этот человек постоянно всех отшивал, находя для этого разные причины. То слишком худая, то слишком высокая, то с лицом что-то не так, то кажется очень уж наглой … Меня нисколько не удивляет то, что у него есть проблемы в отношениях, ибо он слишком требователен.

— Может, те девушки и правда не в его вкусе? Что если ему нравятся скромные и порядочные, а не всякие вызывающие девки, носящие такие юбки, что из-под них трусы выглядывают, накачивающие себе губы с грудью и делающие слишком яркий макияж?

— Пф, да он даже вполне приличных и скромных отшивал! — хмыкает Даниэль и выпивает немного кофе из пластикового стакана. — Вот помню один случай. Когда мы еще работали с Альбертом, в его студии была одна девчонка, которая проходила стажировку. Вполне себе милая, скромная, учтивая, трудолюбивая, одевалась скромно… И в какой-то момент она стала уделять Питеру много внимания и часто крутилась вокруг него, чем-нибудь помогая и что-то для него делая. Было видно, что он ей симпатизировал, хотя этот человек был абсолютно равнодушен к ней. Но когда она чисто по-дружески пригласила его выпить по чашке кофе, то Роуз наотрез отказался. Он дай ей понять, что не собирается рассматривать ее в качестве своей подружки. Хоть она ничего не сказала, почти сразу же после отказа нам стало известно, что эта девочка решила покинуть студию. Не смогла, похоже, смириться с отказом, ибо этот парень ей реально нравился.

— Тогда не знаю… — задумчиво произносит Анна, заправляя прядь волос за ухо. — Конечно, все это странно, но думаю, что одна из причин кроется именно в его отношениях с девушками.

— Не знаю, Анна… — слегка качает головой Даниэль. — Мне кажется, что у этого парня вряд ли есть какие-то проблемы с отношениями. Если бы он хотел, то уже давно завел бы себе девушку. Ну или с парнем, если его не привлекают девушки.

— Ну ладно, раз ты так думаешь… — слабо пожимает плечами Анна. — Я всего предположила…

В воздухе воцаряется пауза на пару секунд, во время которых Анна успевает выпить немного кофе, а Даниэль – бросить взгляд на какую-то женщину, что пытается успокоить своего кричащего ребенка.

— Хорошо, раз не хочешь объяснять, что произошло между тобой и Питером, то скажи мне, почему ты решил избегать еще и Терренса? — интересуется Анна. — С Питером все понятно… Но Терренс-то в чем виноват? Уж он-то точно тебе ничего плохого не сделал…

— Если я скажу, что не хочу его избегать, то считай, что мне удалось тебе соврать, — неуверенно отвечает Даниэль, сделав глоток кофе. — Дело не в том, что я не хочу его видеть. Дело в том, что…

Даниэль так и не заканчивает свою мысль, замолкает и начинает о чем-то думать, пока Анна смотрит на мужчину, слегка нахмурившись.

— Ты его боишься? — предполагает Анна.

— Ну можно и так сказать, — резко выдыхает Даниэль и проводит рукой по своему лицу. — Из-за всей этой ситуации мне хочется на кого-то накричать или что-то разбить… Все эти ссоры с Роузом выводят меня из себя, но я не хочу еще и с Терренсом разругаться. Если честно, то я едва сдерживал себя, когда он пытался оттащить меня во время моей драки с Питером… Так хотелось врезать ему… Но ненависть к белобрысому была намного сильнее.

Анна внимательно рассматривает Даниэля и мысленно отмечает, что он выглядит не то грустным, не то слишком спокойным и изо всех сил сдерживает свои эмоции.

— Но сейчас ты выглядишь слишком спокойным… — отмечает Анна и тихо вздыхает. — И явно не хочешь выплеснуть свои эмоции. Выплеснуть свой гнев на меня…

— Я бы убил себя, если бы вдруг посмел сделать с тобой что-то подобное, — на секунду опускает взгляд Даниэль и мягко берет Анну за руку, которая лежит на столе. — Клянусь, вся эта ситуация не заставит меня вымещать свое зло на тебе.

— Знаешь, Даниэль, я не хочу тебя обидеть… — неуверенно говорит Анна, опускает взгляд вниз и тяжело вздыхает. — Но иногда я боюсь, что… Что ты… Все-таки сорвешься на мне… И будешь обижать так же, как и Питера…

— Что? — широко распахивает глаза Даниэль. — Анна, ты это серьезно? Как ты вообще могла такое подумать? По-твоему, я могу издеваться над тобой?

— Девочки уже предупредили, что мне стоит быть с тобой осторожнее. И я сама прекрасно понимаю, что должна вести себя тихо и не заставить тебя… Глумиться надо мной…

— Черт, я не верю своим ушам! — с легкой улыбкой качает головой Даниэль. — Милая, как ты можешь быть настолько плохого мнения обо мне? Поверь, мой конфликт с Роузом никак не отразится на наших с тобой отношениях. Я ни за что не позволю себе обращаться с тобой ужасно. Потому что люблю тебя и не хочу потерять из-за агрессии в твою сторону.

— Я верю, дорогой, но в состоянии агрессии люди почти не различают тех, с кем говорят, и кого хотят побить. Ты ведь можешь настолько обозлиться, что и не вспомнишь, что я – твоя девушка.

— Нет, Анна, этого не случится! — Даниэль мягко берет Анну за руки, пользуясь тем, что она поставила свой стакан с кофе на столик. — Во-первых, меня с детства учили, что нужно всегда уважать девушек и никогда не поднимать на них руку. А во-вторых ты можешь не заметить меня в слишком уж озлобленном состоянии, потому я обычно ухожу куда подальше, когда понимаю, что хочу взорваться. Немного пройдусь – и я уже обретаю способность контролировать себя и свою агрессию.

— Правда?

— Правда. А если моя злость слишком уж сильная, у меня есть еще пару способов выплеснуть пар… Например, я катаюсь на машине с бешеной скоростью, даже если прекрасно понимаю, что могу не справиться с управлением.

— Что? — ужасается Анна. — Катаешься на машине с бешеной скоростью?

— Для меня это потрясающий способ успокоиться и направить свой гнев не на человека, а на что-то другое. Ну иногда мне помогает пять минут занятий боксом или бега на беговой дорожке.

— Боже, не могу в это поверить! — с широко распахнутыми глаза, полные ужаса, слегка покачивает головой Анна. — Ты играешь со своей жизнью, а я ничего не знала об этом и не могла остановить тебя… Какой ужас… Боже мой…

Анна слабо качает головой и прикладывает сложенные вместе руки ко рту. А Даниэль с легкой улыбкой мягко гладит ей запястья.

— Все хорошо, солнце мое, не надо так сильно нервничать. — Даниэль берет Анну за руки и складывает их на столе. — Ты же знаешь, что я очень вожу машину и за годы водительского стажа еще ни разу не попал в аварии. Я умею водить еще с ранних лет, когда отец впервые разрешил мне сесть за руль и учиться водить за городом. А достигнув нужного возраста, я прошел обучение и получил права. Так что у меня огромный опыт в вождении машины.

— Однако ты играешь в очень опасную игру, Даниэль. Даже люди с огромным стажем вождения могут не справиться с ездой на высокой скорости и врезаться куда-нибудь. Да и знаешь, сколько штрафов тебе пришлось бы заплатить за превышение скорости.

— Не беспокойся, я нахожу места, где меня точно не остановили бы полицейские. У нас в городе полно мест, где можно погонять на полной скорости и не бояться не справиться с управлением и столкнуться с машиной.

— Но это же опасно! — с жалостью восклицает Анна. — Ты можешь разбиться насмерть или покалечить себя! Зачем ты делаешь это? А теперь, когда я знаю об этом, то у меня появится причина волноваться. Ты себе представить не можешь, какую сильную боль только что мне причинил…

— Мне очень жаль, Анна, — чувствуя, как у него на мгновение сжимается сердце при взгляде на едва сдерживающую слезы Анну, искренне переживающая за него, виновато говорит Даниэль и берет ее за руку. — Прости, что все так получилось… Я просто не хотел вымещать злость на тебе и искал любые способы не дать себе взорваться. Если бы ты бросила меня из-за моей агрессии, это стало бы моей самой огромной ошибкой, о которой жалел бы всю свою жизнь.

— И… — неуверенно произносит Анна и тихо шмыгает носом. — Когда мы ругаемся из-за банальных вещей, ты тоже так поступаешь?

— Да. В эти моменты я также стараюсь уйти и успокоиться. Потому что не хочу потерять ту девушку, которую безумно люблю.

— Даниэль…

— Прошу, не сердись на меня. — Даниэль с еще большей жалостью во взгляде смотрит на Анну. — Я совсем не хотел пугать тебя и всего лишь старался успокоиться.

— Все в порядке, милый. — Анна с легкой улыбкой кладет руку на руку Даниэля и мягко гладит ее. — Но я хочу, чтобы ты пообещал мне одну маленькую вещь.

— Какую вещь?

— Больше никогда не рискуй свою жизнью. Не катайся по городу на бешеных скоростях. Я знаю, что ты хотел как лучше, но однажды ты можешь доиграться. И твои поездки могут обернуться чем-то нехорошим: либо смертью, либо инвалидностью. А я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

— Надеюсь, мне придется больше выплескивать эмоции таким способом, — выражает надежду Даниэль. — Но даже если и придется, то буду очень осторожен и не спущу глаз с дороги.

— Но все же постарайся избегать подобного. Лучше уж занимайся тем же боксом или тренируйся в спортзале. По крайней мере, будет больше пользы.

— Хорошо, принцесса, ради тебя я перестану этим заниматься, — с легкой улыбкой обещает Даниэль.

— Я верю, любимый. И надеюсь на понимание моего беспокойства.

Даниэль улыбается гораздо шире и гладит Анне обе руки, желая просто чмокнуть ее в щеку, но не имея такой возможности, ибо за столиком ему не дотянуться до нее. Да и они находятся в общественном месте, где на них смотрит огромное количество посетителей кафе. Пару-тройку секунд влюбленные сидят молча и просто смотрят друг на друга, а потом девушка берет стакан с кофе и делает из него глоток.

— Но все-таки скажи мне, действительно ли ты избегаешь Терренса, потому что боишься разругаться с ним так же, как и с Питером? — интересуется Анна.

— Да, есть у меня такой страх, — на секунду опустив взгляд вниз, отвечает Даниэль. — Мне бы не хотелось бы разругаться в пух и прах еще с Терренсом. Руганью с Питером я уже по горло сыт и больше не хочу ругаться с кем-то еще.

— Наталия недавно говорила с Терренсом и сказала, что ему очень неприятна вся эта ситуация. И он недоволен, что ты отказываешься выходить с ним на связь.

— Я понимаю, но пока что не хочу встречаться и разговаривать с ним. Терренс начнет разговор о группе, о моем конфликте с Роузом, о психозах Джорджа… А мне меньше всего сейчас хочется обсуждать с ним эти темы.

— Ну а почему бы просто не поболтать и хорошо провести время?

— Пока что это невозможно. Да и сейчас мне начинает казаться, что нас в принципе мало что связывает. Лично я могу говорить с ним только лишь о работе. Мы вроде бы друзья, а вроде бы и просто коллеги… — Даниэль слабо качает головой. — Не знаю… Я не совсем не уверен, друг ли он мне…

— Почему ты вдруг начал так говорить? — удивляется Анна. — Ты же всегда хорошо общался с Терренсом. Не считая момента, когда вы с Питером разругались с ним из-за того, что вам наплела та девица, с которой он изменял Ракель.

— Да, мы очень хорошо общаемся, и я считаю Терренса очень хорошим и ответственным человеком. Но пока что мы не смогли стать лучшими друзьями… И такое чувство, будто наше общение закончится сразу же после того, как распадется группа.

— А, по-моему, вы – друзья. Может, еще и правда не самые лучшие, но вам ведь хорошо вместе. Уверена, что со временем ваша дружба станет намного сильнее, если вы объединитесь и спасете свою группу.

— Нет, Анна, боюсь, что этот случай безнадежный… — слабо качает головой Даниэль и выпивает немного кофе. — Группе скоро придет конец. Точно так же, как и моему общению с Терренсом.

— Не говори так однозначно. Лучше тебе и правда переждать немного и затем собраться и решить, что делать: спасать группу или распустить ее. Терренс и сам пока что не горит желанием видеть тебя и Питера. Наталия сказала, что он хочет оставить вас в покое, а уже потом поговорить с обоими.

— Да, ты права, я не хочу искать никаких встреч еще какое-то время. — Даниэль на пару секунд переводит взгляд на окно. — Раз ты говоришь, что Терренс и сам не хочет, то навязываться я не буду. А если он все-таки изъявит желание поговорить, думаю, я уже успокоюсь к тому времени и соглашусь.

— В любом случае делай то, что считаешь правильным, — слабо пожимает плечами Анна. — Я не хочу вмешиваться в ваш конфликт и лишь могу что-то посоветовать.

— И твои советы и слова поддержки мне сейчас необходимы. Не знаю, что я бы без тебя делал.

Анна скромно улыбается, пока Даниэль сначала мягко гладит ее по руке, потом целует тыльную ее часть, заставив девушку улыбнуться гораздо шире, а затем нежно проводит рукой по ее щеке. Пару секунд влюбленные ничего не говорят и лишь обмениваются нежным взглядом, слушая тихую музыку, что играет в кафе. А потом мужчина быстро окидывает взглядом все помещение и массирует плечо со словами:

— Ох, ладно, пойдем домой. Если честно, я немного устал и был бы рад немного расслабиться.

— Да, честно говоря, я тоже немного устала, — слабо кивает Анна и массирует шею. — Я бы не возражала, если бы ты сделал мне небольшой массаж… Своими крепкими руками…

— С удовольствием помассирую тебе спинку и даже зацелую ее, если захочешь, — с хитрой улыбкой более низким голосом отвечает Даниэль, кончиками пальцев проведя по запястью Анны. — Хотя я бы и сам был бы в восторге, если бы и ты подарила мне небольшой массаж всего тела.

— Ну тогда пошли скорее домой. Я помогу тебе избавиться от любых негативных мыслей.

— Пошли!

Анна встает из-за стола и захватывает свою теплую куртку, которую Даниэль помогает ей надеть. А быстро проверив, на месте ли в кармане его верхней одежды бумажник, мужчина позволяет девушке идти вперед и вместе с ней покидает это кафе, придерживая ее за спину и ведя себя настолько обходительно, что та чувствует себя королевой.

Но стоит влюбленным выйти из кафе, пройти какое-то расстояние и завернуть за угол, мило приобнимая друг друга со скромными улыбками на лице, как вдруг Анна смотрит куда-то вдаль. А затем девушка с округленными глазами резко останавливается, продолжая смотреть туда, куда она смотрела раньше и начиная заметно нервничать из-за какого-то испуга. Даниэль, тут же заметив, что с его девушкой что-то не так, тоже останавливается и мягко кладет руку на ее плечо.

— Милая, с тобой все хорошо? — проявляет беспокойство Даниэль. — Почему ты остановилась?

Не отрывая взгляд от той стороны, в которую она смотрит, Анна указывает на черный джип, стоящий неподалеку от пары. А возле него находятся темноволосые мужчина и женщина средних лет немного суровые на вид, одетые в строгие брючные костюмы серого цвета и явно нервничающие. Судя по тому, что они активно размахивают руками, пока разговаривают друг с другом.

— Видишь тот черный джип и тех мужчину и женщину, что стоят возле него? — интересуется Анна.

— Ну да, я вижу их, — получше приглянувшись к джипу и мужчине с женщиной, слабо кивает Даниэль. — Но кто они такие? Почему ты так их испугалась?

— Это мои родители!

— Что? — Даниэль резко бледнеет и уставляет на Анну широко распахнутые глаза. — Твои родители?

— Да! Этот джип принадлежит отцу, и он не меняет его уже много лет.

— Ты точно уверена, что это твои отец с матерью? Может, те люди просто похожи на них!

— Да я тебе точно говорю – это они! Возле того джипа стоят мои отец с матерью!

Анна также резко бледнеет и с замедлившимся дыханием напряженным взглядом наблюдает за своими родителями. Пока Даниэль также выглядит встревоженным и чувствует, как сердце начинает биться в разы чаще. Впрочем, мужчина этого не показывает и просто с интересом рассматривает незнакомых ему людей.

— Твоя мать держится уверенно… — задумчиво отмечает Даниэль. — Плавная походка, прямая спина… А отец явно уверен в себе и знает, чего хочет добиться от жизни…