Часть 2 (1/2)
Ты внебрачный сын Люциуса Малфоя…
Ты замена Поттера, который не сделав ничего, получит все, что являлось твоим…
Ты больше ничего не значишь…
Ты больше никто…
Кровь пульсирует в висках, отдавая дичайшей болью где-то в области затылка. Томас лежит посреди комнаты, на старом, заплесневелом от времени матрасе, и смотрит в потрескавшийся потолок, с которого одиноко свисает тусклая лампочка, слегка покачиваясь, после недавних событий. Его грудь вздымается вверх, от тяжелого, сбившегося с ритма дыхания, а мысли до сих витают где-то в неопределенности и ненависти ко всему. Он не ожидал услышать ничего подобного из того, что поведала ему Профессор Макгонагалл. Поведала так, словно это вполне обыденное дело, и это в порядке простых вещей.
После ее ухода, Томаса обуяла злость и ненависть к каждому, кого он знал и кому доверял все эти долгие годы. К каждому, кто знал и обманывал его. К каждому, кто вполне вероятно, не заметит его подмены, и продолжит общаться с недоумком Поттером, который взявшись из неоткуда, вытеснил Томаса из жизни всех, кого он только знал, и кого любил. Больше не будет того спасителя рвавшегося в бой, и готового пожертвовать собой, ради друзей. Больше не будет того парнишки, которого боялись только из-за того, что он умеет говорить на парселтанге. Больше не будет того, кто рассекал на метле над полем для квиддича. Больше не будет Гарри Поттера, ведь теперь он является Томасом Люциусом Малфоем, и документы, что оставила декан его факультета, это подтверждают. Теперь Гарри Поттером будет какой-то недоносок, якобы настоящий Гарри Поттер, который не заслужил ничего из того, что было у Томаса.
Вы еще пожалеете об этом!
Клянусь своим новым именем Малфоев, весь Хогвартс пожалеет о содеянном!
Никто не будет безнаказанным!
Мысли Томаса метались от одного уголка сознания, к другому, уже продумывая и строя планы того, как он будет мстить. Мстить каждому, кто знал о всем том, что происходило на самом деле. Кто знал, и не признался, продолжая скрывать всю правду от него.
Все еще тяжело дыша, юноша слегка приподнялся на локтях, и осмотрел комнату, в которой находился уже несколько дней. Когда все закончилось, он помнил лишь то, что был на грани жизни и смерти. Помнил, как видел всех раненых и погибших, как его раны обрабатывала медсестра, а потом провал в памяти. Когда Томас проснулся, он уже находился в этой старой, облезлой комнатушке без единого окна. Он лишь мог предположить, что она расположена где-то в Хогвартсе, и скорее всего, в самой отдаленной части замка. Возможно даже и в подвале.
За безграничным потоком мыслей, что роем кружились в голове Томаса, он даже не заметил, как погрузился в тревожный сон, отдаленно напоминающий самый страшный кошмар.
***</p>
Проснись…
Проснись…
Проснись…
Томас резко распахнул глаза. Взгляд вновь устремился в потрескавшийся и облезший потолок комнаты. Лампочка, что свисала с потолка, слегка подрагивала, давая понять, что вот вот перегорит. Томас провел холодной рукой по лицу, пытаясь прийти в себя, и понять, что или кто его разбудил. Тяжко вздохнув, он сел и осмотрел комнату в очередной раз.
Старые потертые стены, со свежими трещинами, явными следами гнева, что высвободил на них юноша, всего несколько часов назад. Ободранная краска, почти со всех стен, сыплющаяся с трещин штукатурка, разбитое и разбросанное по всему полу мелкими осколками зеркало. Кровать, что перевернута набок, и стол, развалившийся на несколько частей, после неосознанно использованного на нем заклинания. Порванный конверт, и несколько листов документов, что валялись подле Томаса, на матрасе, вместе с маленьким золотым ключом из банка Гринготтс.