Глава XIV. Scars You Hide. (2/2)

Поющий с Тенями сделал шаг ближе, его лицо оказалось в нескольких дюймах от ее. — Я знаю тебя уже довольно давно, Гвин. Ни одна часть тебя и близко не имеет ничего общего с чудовищностью.

Гвин тяжело сглотнула. Он был так близко. Аромат кедра и ночного тумана овевал ее щеки прохладным ветерком. Его ореховые глаза смотрели на нее, как будто он что-то искал в них. Какой-то намек или подсказку, что она чувствует нечто большее.

Он знал так немного о настоящем масштабе ее чувств к нему. Как сильно она себя сдерживала. Как она трогала себя по ночам, вспоминая эти длинные пальцы и этот полный рот. Его язык, делающий невыразимые вещи с самыми нежными частями ее тела.

Он искал и искал, и она видела, что он нашел ее. Он заметил искру желания в ее глазах. Но не стал действовать. Он лишь наклонил голову, и их взгляды сцепились, пока Азриэль пробовал воду, ожидая, захочет ли Гвин двигаться дальше. Ждал, поцелует ли она его снова. Пойдет ли жрица на поводу у желания, которое он увидел в ее глазах.

Возьми его. Возьми его. Сделай его своим.

Котел, этот голос. Гвин вздрогнула от этого напора. Кошмары, в которых она вырывала ему горло, снова предстали перед глазами. Она крепко зажмурилась, прогоняя их.

— Прости, — пробормотала она. — Мне жаль.

Азриэль расправил плечи и покачал головой. — Все в порядке. Я... то, в чем я признался, должно быть заставило тебя задуматься. Я понимаю.

— Нет, Поющий с Тенями, это не—

Где-то в глубине леса раздался треск, а затем громкий хруст листьев.

Гвин снова вздрогнула. На этот раз при воспоминании о том, как она вела зверя к лагерю иллирийцев во время Кровавого Обряда. В ее ушах звенели мужские крики. Бульканье крови и звук разрываемой плоти. Жрица не знала, когда именно, но ее руки взлетели вверх, чтобы закрыть уши. Как будто это могло заглушить эти звуки...

Затем Азриэль нежно сжал ее пальцы и медленно опустил ее руки. Его лесные глаза были мрачными, когда он провел большими пальцами по костяшкам ее пальцев. — Гвин.

— Прости, — сказала она, задыхаясь. — На мгновение мне показалось... Боги, я слышала их... иллирийцев... снова крики... Крики, как тогда, когда я вела этих существ к их лагерю.

Азриэль пристально посмотрел на нее. — Знаешь, что я думаю, Гвин?

Измученная, Гвин пожала плечами.

— Я не думаю, что Поющая со светом или тот, у кого есть инстинкт ”убивать ради забавы”, избегали бы этих воспоминаний. Я думаю, они бы наслаждались ими. Смаковали их. Ты, похоже, не делаешь ни того, ни другого. Похоже, ты делаешь все наоборот. — Его голос. В нем было столько тепла желания убедить ее поверить ему. Слова имели смысл... и он знал это. — И прежде чем ты придумаешь что-нибудь о том, что это только из-за твоей постоянной внутренней борьбы с самой собой и твои звериные инстинкты Поющей со Светом все еще могут победить, пожалуйста, знай, что я считаю все это абсолютным дерьмом.

Губы Гвин раскрылись от ярости его голоса, так противоречившей нежности в его глазах.

— Тем не менее, — продолжал он, — неважно, что я думаю. И я знаю, что пока ты не убедишься, что это дерьмо, мое мнение ничего не изменит. Я просто... я просто хотел, чтобы ты знала, что я думаю.

Жрица могла только кивнуть. Она пока не была уверена, как его слова повлияли на нее. Сейчас вокруг нее происходило слишком много всего, чтобы она могла точно определить. Но она знала, что их смысл обязательно ударит ее позже. Обязательно.

— И если тебе нужно будет услышать это еще раз. Услышать, что это — только в твоей голове, тебе нужно только попросить.

Гвин кивнула еще раз.

— Потому что я знаю, — его голос надломился. Азриэль прочистил горло и расправил плечи. — Я знаю, что это важно услышать. Я знаю, какое значение эти слова могут иметь, если ты чувствуешь себя на краю обрыва. Особенно от того, кто знает тебя вдоль и поперек.

Из всех живущих, Азриэль был единственным, кто знал ее всю. Тем, кто знал ее лучше всех. Гвин рассказывала Несте и Эмери об ужасах Сангравы, но он сам был свидетелем этого. И Гвин до сих пор не призналась Несте или Эмери, что опасается, что она может быть наполовину Поющей со Светом. Они не могли понять. Не так...

Не так, как мог бы Азриэль.

Прилив храбрости и смелости ударил Гвин прямо в грудь. Она встретилась взглядом с Азриэлем, ее глаза сверкали. — У тебя есть собственные демоны, так что то же самое я могу сказать тебе. В любое время. Только попроси.

Азриэль тяжело дышал, его тени дрожали вокруг. Он посмотрел на их руки, все еще сцепленные вместе.

А потом он отпустил ее.

— Мы теряем дневной свет. Мы должны начать отслеживать их до захода солнца. — Азриэль отошел от нее и направился к берегу реки. — Пойдем. Я покажу тебе, что искать.

Гвин глубоко вдохнула через нос и выдохнула через рот, а затем поплелась за ним.

Азриэль посмотрел под ноги. — Земля здесь сырая. Грязь густая. Даже если бы они заметали свои следы, по земле все равно было бы заметно. Они были в группе и, вероятно, двигались в спешке. Так что очевидно, что они были небрежны. Точнее, было бы очевидно, но почва здесь долго не сохранит следа. Прошло слишком много времени. — Азриэль пошел вдоль реки. — Ищи линии, глубокие вмятины, очевидные нарушения в почве.

Гвин последовала за Поющим с Тенями, ее глаза прочесывали грязный берег в поисках любых признаков, на которые указал Азриэль.

Они шли в течение тридцати минут, небо по-тихоньку становилось оранжевым, прежде чем они нашли какие-либо следы Гришама и его группы.

Азриэль резко остановился, Гвин чуть не врезалась ему в спину, когда он указал на место на другом берегу реки со слабыми канавками в мокрой грязи. Канавки, которые вели к деревьям, растворялись в грязи.

— Еще бы час плескавшейся вокруг воды, и эти следы исчезли бы, — заметил Азриэль. — Они ушли в лес. Смелое решение. — Поющий с Тенями перевел взгляд на Гвин. — К несчастью для них, ты гораздо смелее.