Инквизитор и ведьмы. #1 (1/2)
Инквизитор и ведьмы</p>
Тёмный силуэт одинокого путника терялся в море зловещего ржавого песка. Тьма окутывала безбрежную пустыню, стараясь поглотить все шероховатости этого мира, вовлекая в жёсткие объятия и животных, и скудные растения. Небо слилось с горизонтом, образуя идеальную сферу. И вот настал миг полного единения природы, напоминающий о смерти; ни один звук не потревожил этот оазис пустоты. В следующую же минуту луна смогла разорвать чёрные облака и осветить тусклым светом землю, очертить контуры каждой неровности и приласкать скитающегося путника.
Мужчина поднял голову и ухмыльнулся. Ровным и уверенным шагом он продолжил путь. Холод пустыни давно уже перестал пугать одинокого волка, — передвигаясь ночью среди одиноких дюн, привыкаешь к мрачному характеру и изменчивому настроению пустыни.
Ржавый остров, названный так в честь рыжего оттенка песка, любил шутить с наивными заблудившимися гостями, запутывая следы и ориентиры. Заставляя днями и ночами бессмысленно бродить по бесплодной пустыне, стаптывая ноги в кровь в тщетных попытках найти выход из этого природного лабиринта. Но своих он всегда выводил к родному очагу.
Вот и сейчас путник безошибочно направился в сторону едва различимых огней. Были ли это костры или освещённые окна города, неважно — его ждал отдых и встреча с людьми.
Спустя два часа мужчина стоял напротив небольшого городка, который он считал домом. Перед ним расположились железные ворота с резными кованными петлями и стена из всё того же спрессованного ржавого песка, смешанного с клейкими материалами, аккуратно сложенная из больших блоков. От кого могла защищать в этой мёртвой пустыне эта трёхметровая стена? От песчаных бурь или от кровожадных существ, шастающих во тьме в поисках пропитания? Человек хорошо знал, зачем нужны такие меры предосторожности, и понимал, что стены, его родные стены, это первая и последняя защита его небольшой семьи, которая ждала его в уютном домике, занесённом песком на другом конце городка.
Нажав на большую красную кнопку, он оповестил стражу внутри о прибытии громким электрическим звонком. В небольшом окошке показалась знакомая физиономия привратника. Он улыбнулся, качнул головой и поспешил открыть замаскированную дверь в рост человека. Перекинувшись парой дежурных фраз с человеком за воротами, путник прошёл дальше в город и осмотрелся. Всё было по-старому. Небольшие круглые домики из прессованного песка по типу стен напоминали металлические остовы затонувших кораблей, покоящихся на дне морском. Их поверхность вся покрыта ржавчиной. Оптический обман острова: всё покрывалось мелким песком с оттенком ржавчины, от того и появлялся такой визуальный эффект. Крыши здешних домов имели конусную форму с глиняной черепицей, уложенной внахлёст, но были в городе и необычные здания. Три деревянных строения выглядели очень дорого для этого места, где растущие деревья можно на пальцах пересчитать. Скорее всего материал для постройки этих домов привозили с какого-нибудь соседнего острова, где нехватка древесины ощущалась не так явно.
Мужчина, под покровом ночи зашедший в город, стоял на перекрестке расхождения трёх дорог. Одна улица уходила на городской рынок. Днём это место сбора всех горожан. Там они общались, торговали, менялись товарами. В отличие от развитых островов океана здесь, на Ржавом острове, осталась традиция бартера — «Ты мне, я — тебе». Ночью же рынок выглядел пустым и заброшенным. Там, где обычно кипела жизнь, с покровом темноты, когда люди разбредались по домам, а торговцы убирали товары с полок, поселялось какое-то зловещее напряжение. Мозг испытывал дискомфорт от непривычной картины пустых прилавков и отсутствия галдящей толпы. Казалось, сама реальность менялась с наступлением ночи.
Вторая дорога уходила в жилые кварталы, состоящие из конусообразных песчаных домов. Именно там проживали все жители этого небольшого городка, в центре безжизненной пустыни. Кварталы в свою очередь тоже делились на старые и новые. Старые, построенные по древней утраченной технологии полукругами в виде лепестков розы, отлично держали тепло, не пускали холод и всё пронизывающий ветер, наполненный ржавым песком. Новые же кварталы и расположенные там дома являлись кошмаром для владельцев. Построенные простыми незамысловатыми квадратами, они не могли удержать рёв пустыни, и на их улицах создавались бесконечные ветряные трубы. Тепло уходило, а холод и песок только прибывал. Стена, выстроенная по периметру городка, сдерживала пустынные ветра, но не могла ликвидировать их полностью. Из-за этого уже какой год шли горячие споры о том, что стену надо увеличивать в высоту или перестроить полностью все новые кварталы, но разговоры разговорами, а в пустыне всё текло медленно, как песок, и в конечном счете ничего не менялось.
Третья дорога упиралась в одно особенное место. Нет, это не рынок и не какой-нибудь жилой квартал. Каждый житель городка знал, что в тупике этой улицы находился единственный, неповторимый и всеми обожаемый трактир. Место, где горожане, жившие в такой тяжёлой среде, могли отдохнуть и пропустить парочку кружек горячительного напитка, так согревающего холодными ночами в компании друзей.
Медленно поворачивая голову, путник осмотрел все три дороги. Рынок пуст. В доме на окраине одного из новых кварталов мирно спала его семья. Трактир же и вовсе не было видно во мраке ночи. Путник стряхнул ржавую пыль с наручных часов и перепроверил время — ровно полночь. Не желая будить семью среди ночи неожиданным, хоть и приятным возвращением, он принял решение передохнуть с дороги в любимом месте. Путник быстрым шагом направился по дороге, которая спустя несколько минут привела его к хорошо укреплённому бункеру с покосившейся вывеской «Олений Притон». Отчего у этого места такое странное бандитское название, с учётом того, что оленей на этом острове отродясь не водилось, никто уже и не помнил. Может, когда-то оно было прибежищем пустынных бандитов или грозных морских пиратов, а, может быть, такое специфическое название и вовсе ничего не значило. Тайна названия канула в прошлое. Это злачное заведение досталось хозяину от его отца, а тому — от деда, и он, конечно, же потом передаст трактир в распоряжение единственному сыну в наследство. Здание трактира сильно выделялось в городе на фоне простеньких домиков местных жителей из песчаных блоков. Его поверхность вся рыжая, но на этот раз это не песок, а самая настоящая ржавчина. Всё дело в металлическом корпусе, врытом в землю на глубину одноэтажного дома. По сути трактир был самым настоящим укреплённым бункером. Иногда города развиваются и строятся вокруг быстрых рек или плодородных земель. Некоторые города образуют торговые пути, другие — полезные ископаемые, таящиеся в недрах земли. Этот же город образовал этот самый бункер, выполняющий в данное время роль обычного трактира.
Любой гость, посетив этот небольшой городок в первый раз, с трудом рассмотрел бы в этом неказистом металлическом здании с покосившейся вывеской питейное заведение, но человек, пришедший издалека, прекрасно знал это место и, тихо вздохнув, предвкушая выпивку, еду и отдых, направился прямо ко входу.
Возле кованной двери с экзотической гравировкой висел странный аппарат, состоящий из небольшой серой коробки с пружинной красной кнопкой и трубкой, причудливо извивающейся, как змея. Мудрёное средство связи с теми, кто находился в бункере: звукоизоляция не позволяла услышать стук в металлическую укреплённую дверь, поэтому без этой коробки с трубкой дозваться хозяина трактира просто невозможно. Массивные двери всегда находились в закрытом состоянии и открывались лишь для того, чтобы впустить или выпустить посетителей трактира. Меры предосторожности «Оленьего Притона» действительно серьезные. На случай падения стен это место стало бы единственной надеждой горожан на спасение. Внутри металлического бункера они могли пережить любое нападение, осаду или природное явление.
Немного пригнувшись, путник нажал кнопку на пружине. Со временем пустыня всё больше и больше поглощала в песчаные недра старый бункер, и своеобразный телефон опускался всё ниже и ниже вместе со стеной, отчего посетителям, особенно высокого роста, приходилось неудобно нагибаться, чтобы использовать этот аппарат.
— Откройте дверь! — громко и чётко сказал в трубку путник, после чего отпустил кнопку и та, разомкнув пружину, быстро вернулась в исходное положение.
Раздались шипение и треск, которые продолжались несколько секунд, после чего механический голос быстро и недовольно произнёс:
— Кто там?
— Я! — с раздражением ответил человек, снимая с лица круглые чёрные очки, защищающие глаза от песчаных бурь.
Ему стало непонятно такое поведение хозяина. Обычно всех без расспросов пускали внутрь. Неужели что-то произошло за время его отсутствия? Сердце не сильно ёкнуло, предчувствуя беду, но скрип открывающейся металлической двери бункера быстро его успокоил. Открытая дверь приглашала спуститься по лестнице, что мужчина незамедлительно и сделал. Позади слышался скрежет петель и звон замков, но путник был уже внутри — в месте, где наконец можно расслабиться и отдохнуть от длинной дороги.
Помещение бункера оказалось больше внутри, чем снаружи. На поверхности находился лишь вход. Все основные помещения спрятаны от ненужных взоров под землёй в толще песка. Посередине располагался огромный зал с круглыми столами, направо уходили служебные помещения трактира — кухня, склады, комната хозяина (по старой традиции вся его семья вместе с ним проживала прямо тут), слева комнаты отдыха, оборудованные простенькими лежанками. По большей части эти комнаты предназначались для гостей города, что-то вроде мини-гостиницы, где чужеземцы могли переночевать за плату, но по факту гостей в городе не было, и эти комнаты использовали сами посетители трактира после пропущенной лишней кружки или в ожидании утра, отсыпаясь, чтобы не попасть в таком состоянии на глаза жёнам. Главное помещение трактира, наполовину забитое посетителями, встречало путника однообразной мелодией, доносившейся из динамиков. По усталым и нетрезвым лицам завсегдатаев можно предположить, что вечер близился к концу. Ещё чуть-чуть, и компании начнут прощаться и расходится по домам, поддерживая друг друга по дороге. Идеальное время и место чтобы передохнуть от долгого перехода по пустыне и несколько дней охоты: веселье, крики пьяных посетителей, шум и гам меньше всего сейчас хотелось услышать после долгого времени, проведённого в одиночестве.