Famous (2/2)

With all my heart, all my life, gonna live it loud

Всем своим сердцем, всей жизнью нужно отрываться на полную катушку,

I wanna make, make you famous

Я хочу сделать Тебя знаменитым.

Light up the night, let it shine, never burning out

Зажги ночь, пусть сияет и никогда не гаснет,

I wanna make, make you famous

Я хочу сделать Тебя знаменитым.

— Горит, — Том указал на плиту.

Лиза-Лиза в танце идёт к плите, продолжая петь:

Neon lights, my eyes are blinded by your glow

Мои глаза ослеплены светом Твоих неоновых огней.

Yeah, you are mine, I know who I am cause of who I know

Ты — мой, и я знаю, кто я, на самом деле.

Лиза-Лиза шипит на сковородку, но её голос продолжает раздаваться из коробочки. Убавила огонь, начала раскладывать яичницу по тарелкам. На плечи Тома опустились нежные руки. Он поднял голову и увидел заспанную Амелию. Она улыбнулась и прижалась к нему. Уткнулась в макушку.

С двумя тарелками, напевая, Лиза-Лиза подошла к столу, поставила их, чуть наклонилась к Тому и продолжила петь:

Shh, shh, you wanna know a secret?

Псс, псс, хотите, расскажу секрет?

Shh, shh, cause I can't keep it

Псс, псс, я не могу его хранить.

Take you worldwide, make, make you famous

Покажу Тебя всему миру, сделаю Тебя знаменитым,

'Cross the headlines, make, make you famous

Продвину в заголовки, сделаю Тебя знаменитым.

From NYC to Texas to the coast of LA

От Нью-Йорка до Техаса, от дальних закоулков Лондона

From way down under, under London

До побережья Лос-Анджелеса

They'll remember your name

Все будут помнить Твое имя.

Лиза-Лиза подпевает и в лёгком танце идёт за третьей тарелкой и кружкой. Амелия легко ведёт рукой, и из ящика выпорхнули столовые приборы. Том наблюдает за Лизой-Лизой, но жесты Амелии не ускользают от его глаз. Том давно это приметил, как без стеснения Амелия творит простые заклятия в его обществе. В школе она так не делала, и Том понимает почему. Причина, по которой никто не знал имени уважаемого дядюшки — Амелия никому не доверяла. Но есть и добрый знак, она оставляла палочку рядом с ним. Тогда Том считал это глупостью, сейчас он старше, возможно мудрее, это был жест доверия, адресованный ему, Тому Реддлу. И в этом колдовстве, которое большинству волшебников даётся очень нелегко, Том тоже видит доверие. Вейлам не особо нужны волшебные палочки для колдовства.

Лиза-Лиза поёт, ставя кружку и тарелку на стол, а Том позволил себе весьма игривую мысль: если с его волшебной палочкой что-то случится, он попросит новую с волосом своей дорогой Амелии. Говорят, палочки с волосом вейлы очень темпераменты, но Том этого не боится, с темпераментом Амелии он давно совладал. Лиза-Лиза нажимает на кнопку и музыка заканчивается.

— Эту песню написала Элис, наша басистка, — Лиза-Лиза и Амелия усаживаются за стол. — За прошлый учебный год мы столько вместе прошли, что ей хватило чувств и эмоций для этого текста. И это чертовски мило, — тянется к своей кружке.

— А это что? — спрашивает Амелия, кивая в сторону шайтан коробки, пока тянется к кофейнику.

— Это кассетный магнитофон, — поясняет Лиза-Лиза, — популярная штука у магглов. Мы попробовали записать на кассеты, все-таки эта штука меньше, чем граммофон. Но это скорее всего только для нашего личного пользования. Волшебники все ещё предпочитают винил.

Они завтракают и обсуждают планы на день. Лиза-Лиза предлагает сходить в кино. Правда путь не близкий. Кинотеатр «Эдем»<span class="footnote" id="fn_29225172_1"></span> находится на юге Франции в прибрежном городке Ла-Сьота. Зато в этом легендарном кинотеатре сегодня будут показывать «Звездные войны: Империя наносит ответный удар».

— Узнаешь, что за Дарт Вейдер такой, — поддерживает Амелия.

Том закатывает глаза, но все же соглашается. Том Реддл абсолютно спокоен к морю и океану, но он не отказывается от тех редких моментов, когда может отказаться там с семьей.

После завтрака они тепло одеваются, запирают все на ключ и выходят в проулок. Том прижимает к себе Амелию и Лизу-Лизу, он уже бывал в Ла-Сьота. Трансгрессировать не составит труда.

Уже в проулке маггловского портового городка Том натягивает капюшон на глаза. Они бредут по яркой улице к кинотеатру. Пока Лиза-Лиза покупает билеты, Том и Амелия рассматривают афиши.

— Мне нравится, как они рисуют их от руки, — с восхищением выдыхает Амелия.

— Если не видел первой части, я пойму о чем вторая? — спрашивает Том, изучая содержание постера.

— Думаю, Лизи тебя просветит.

Они заходят и идут сразу в зал. Располагаются на последнем ряду. Народу сегодня мало. Помимо них ещё человек пять. Лиза-Лиза умыкнула брошюру, и сейчас, пока горит слабый свет, показывает Тому персонажей. Рассказывает, кого как зовут, немного про сюжет и конфликт, про джедаев, повстанцев и Империю. Том даже не пытается запомнить имена и названия, но общий смысл он уловил. Тому нравится, как блестят глаза Лизы-Лизы, когда она рассказывает ему о далекой-далекой галактике.

Свет гаснет. На экране начинается фильм. Том наблюдает за существами и людьми. Эта их «сила» — словно магия. Космические волшебники. Ну и фантазия у этих магглов. Лорд Вейдер протягивает руку и говорит Люку:

— Я твой отец.

Том невольно вспоминает летний инцидент с Лили. И почему-то начинает сопереживать Лорду Вейдеру. Его сын разбит этой новостью. Том невольно бросает взгляд на Лизу-Лизу. Когда-то она была так же разбита тем, что ее отец— Лорд Волдеморт, сейчас же это не проблема. Том сравнивает себя с Лордом Вейдером. Кажется, из Лорда Волдеморта отец вышел получше. Фильм идёт дальше, а Том невольно вспомнил ту единственную встречу со своим отцом. Поморщился. Том прекрасно понимает чувства Люка Скайуокера. Разочарование — да, это подходящее слово для того, чтобы описать то, что Том почувствовал в тот день. Разочарование не от того, что его отец маггл, а от того, каким человеком тот оказался.

Фильм заканчивается и их семья быстро покидают зал. Идут по безлюдной улице до одного прибрежного ресторанчика. Холодно, но охота поужинать с видом на море, прежде чем вернуться в Париж.

— Ну как тебе? — спрашивает Лиза-Лиза.

Том на секунду задумался. Остановился, чуть приподнял капюшон, чтобы Лиза-Лиза отчётливо увидела его красно-карие глаза.

— Лиза-Лиза, я твой отец.

Амелия прикрывает рот рукой, чтобы не засмеяться в голос.

— Не-е-ет… — театрально тянет Лиза-Лиза и закрывает лицо руками.

Том тихо смеётся и вновь натягивает капюшон. Амелия обхватывает его руку и смеётся в плечо. Они ужинают, но погода нынче не для гуляний, поэтому пора бы вернуться в Париж.

— Если тебе интересно, — уже в ателье говорит Лиза-Лиза, — то у Жан-Пьера есть катушка с первым фильмом и проектор, могу одолжить на день. Maman завтра все равно весь день работает, а мы с тобой заляжем в спячку.

— Да, — соглашается Том, отчего бы не провести ленивый денёк.

Так и выходит. Второго января в ателье всегда много народу. Том и Амелия считают это от того, что кто-то в Рождество и Новый год совершает ошибки, а потом все дружным строем идут парами замаливать грехи дорогими подарками.

Лиза-Лиза уходит сразу после завтрака, но через пару часов стучится в дверь спальни, заносит туда большой чемодан и убегает переодеться в пижаму. Через десять минут она возвращается, прихватив с собой пакет со вкусняшками.

— Ты знаешь, как это работает? — спрашивает Том, рассматривая проектор.

— Ну чисто теоретические познания у меня есть, — с сомнением говорит Лиза-Лиза, перебирая катушки с фильмами.

Том с сомнением вскидывает бровь и бьет по проектору палочкой. Заработал. Том и Лиза-Лиза натягивают белую простынь напротив кровати. Лиза-Лиза ставит фильм. Том задергивает шторы. Вдвоем расположились на кровати. Титры ползут по звездному небу под музыку.

Смотрят. В целом, Тому все это кажется странным, но спорить с увлекательностью процесса он не может. Лиза-Лиза радуется и переживает так, как будто видит все это в первый раз. Тома её поведение умиляет. Так проходит два часа. Фильм заканчивается.

— Ну как тебе? — спрашивает Лиза-Лиза. — Я никому не скажу.

— Понравился, — честно признаётся Том, — хотя второй даже больше.

Лиза-Лиза довольно улыбается и закидывает в рот печеньку.

— Как думаешь, — начал Том, взглянув на Лизу-Лизу, — Люк скажет своим компаньонам, что Вейдер его отец?

— Я думаю, скажет, — пожимает плечами Лиза-Лиза. — Хотя это не просто, — она откидывается на кровать и рассматривает потолок, — но вечно скрывать такое нельзя.

— Говоришь со знанием дела, — тяжело вздохнул Том и потянулся к пакету с крекерами.

— Как и ты, — вздохнула. — Хотя со стороны ребёнка это все весьма всрато. Кто-то начнёт шарахаться, как от прокаженной, кто-то расплывется в реверансах перед «Леди» Лизи, кто-то попытается убить, — Лиза-Лиза хмыкнула. — Если кто-то захочет лишить меня жизни, то хочу, чтобы это было от того, кто я, а не от того, кто мои родители.

Долохов твердил, что переезд надо обсудить. Но Том не имел ни малейшего понятия, как этот разговор вести. Ему надо, чтобы Амелия согласилась, тогда и другие подтянутся. Тут надо действовать аккуратно. Том меланхолично произнёс:

— Я так долго держал это в тайне, чтобы вас не беспокоили, но кажется сейчас не имею ни малейшего понятия, как изменить ситуацию, если это потребуется.

— А её надо менять? — осторожно спросила Лиза-Лиза и взглянула на Тома, он многозначительно посмотрел в ответ, Лиза-Лиза поджала губы, а затем начала. — А… ты о той мадам, что сшила у maman лишь свадебное платье. Ну… тут нет верного ответа. Пожалуй, это тот случай, когда приходится мыслить по обстоятельствам, — усмехнулась. — Наверное со стороны мы вылетая семейка Аддамс.

— Кто?

— Это американский сериал шестидесятых. Чёрный юмор, странная мораль для обывателя и готическая атмосфера. Прям мы. Там в коробке есть пленки, можем глянуть, пока maman там развлекается.

— Давай.

Лиза-Лиза поменяла пленку. Так они провалялись в кровати до самого вечера. В восемь часов пришла Амелия и плашмя упала поперёк кровати, прямо на них.

— Хочешь, ванну сделаю? — спрашивает Лиза-Лиза.

— С пенкой? — интересуется Амелия, разворачиваясь на спину.

— Да, — нежно отвечает Лиза-Лиза.

— И свечами? — не унимается Амелия.

— И свечами, — так же нежно отвечает Лиза-Лиза, перебирая рыжие пряди, — могу и papa туда закинуть.

Том хмыкает.

— Тогда давай, — улыбается Амелия.

Лиза-Лиза выползает из-под Амелии и убегает в ванну. Амелия разворачивается и подползает к Тому. Прижимается к нему, как котёнок. Он обнимает её.

— Устала, — шепчет она. — Пришла моя постоянная клиентка. Для неё открыла бутылку виски. Представляешь, она застукала мужа в новогоднюю ночь с любовницей.

— Ужас, — безразлично откликнулся Том.

— Спрашивала, нет ли у меня знакомого киллера, — смеётся Амелия.

— Подкинь это Долохову, мне не интересно.

— Я скажу ему.

В дверь стучат.

— Уважаемые родители, ванна готова.

***

Четвертого января за полчаса до отправления в школу, Лиза протягивает Тому маленький кассетный магнитофон. Том вскидывает бровь.

— Подумала, — чешет затылок Лиза, — чего ты будешь узнавать о наших песнях от доносчиков, лучше буду тебе кассеты через дядю передавать.

— Ты знаешь, — ухмыляясь, спрашивает Том, — что так модифицировать маггловскую технику, так то, подсудное дело?

— Да, papa, если тебя поймают, то судить будут именно за эту штуку, — с сарказмом отвечает Лиза. — Они, скорее всего, будут ТАК обескуражены этой находкой у ТЕБЯ, что ты успеешь скрыться от них в Париже.

Том смеётся. А Лиза закидывает на плечи рюкзак, берет в руки кофр. Вспышка пламени.

— До скорого, — Лиза быстро целует родителей в щеки, хватается за что-то в этой вспышке и исчезает вместе с фениксом.

И вот Лиза стоит в кабинете директора.

— Как все прошло? — интересуется Альбус, указывая рукой на две кружки чая на его столе.

Лиза скидывает вещи и садится в кресло напротив.

— Крайне тепло, не смотря на то, что холодно было так… думала жопы себе отморозим, — тянется к кружке. — Papa теперь знает кто такой Дарт Вейдер, — смеётся. — Но я все ещё не знаю, как рассказывать о нем друзьям. Хочу поскорее увидеть третий фильм, и узнать, как Люк с этим справится.

— Ну мисс Эванс приняла эту новость крайне достойно, — замечает Альбус, прикладываясь к своему чаю.

— У неё выбора не было, — невесело говорит Лиза, — но и там я особо ничего не говорила, просто подтвердила факт родства. Думаю, ко скольким моим друзьям ему ещё надо ворваться в ванну прежде, чем я научусь сообщать эту новость, — она тянется к лимонным долькам. — А ты тут как?

— Я? — удивлённо переспрашивает Альбус. — Хорошо. В этом году все ученики разъехались, кое-кто из профессоров тоже. Отмечали Рождество и Новый год в учительской. Давно такого не было. Хотя без ребят немного грустно, — улыбается он.

— Смотри в следующем году свои слова обратно не возьми, — улыбается Лиза, — наш класс собирается остаться здесь на каникулы.

— Ну… думаю если здесь будете только вы, то школу по камню разобрать не сможете, — хмыкает Альбус. — Они, кстати, приедут завтра к обеду.

— Не хочешь немного поиграть в четыре руки? — спрашивает Лиза, допивая чай.

Дамблдору идея нравится. Оставшийся вечер они проводят в каморке, переигрывая разные мелодии. Лиза рассказывает как они ходили в кино, как весь следующий день они валялись в кровати, а также, что 3-го января Том оценил тексты Хью и даже спел один. У Лизы есть эта запись на кассете, она включит чуть позже.

***

Сказать по правде, события с начала января 1977 вплоть до того злополучного концерта в Париже, летом того же года, развивались странно. Но это для меня. Я существо иного порядка и человеческие эмоции мне чужды. Оттого я с интересом наблюдал за Томом Реддлом во всех мирах. В нем кроется ответ, как мне стать чуть человечнее.