Часть 3: Эльфийская кавалерия, и я не имею ввиду лошадей (1/2)

Южные врата, открывающие проход в недра подземных владений гоблинского клана Одинокая Гора, представляли собой скрытое в глубине невероятно широкой пещеры укрепление. Стена, выстроенная полумесяцем, центр которой уходил в глубь пещеры, перекрывала путь потенциальному неприятелю, в то время как на ней располагались множество бойниц для арбалетчиков. Единственный вход, представлявший собой одну большую и толстую деревянную дверь, прикрытую с внешней стороны металлическим листом. Любой противник, который попытался бы прорваться к этой двери неизбежно должен был попасть под шквальную перекрёстную стрельбу арбалетчиков с трёх сторон.

В той весьма обширной части пещеры, что располагалась за укреплением, которую сами гоблины называли ”Входная пещера”, находился дежурный лагерь охраны. Здесь, помимо прочего, располагались дежурные отряды арбалетчиков и копейщиков, каждый численностью не больше пары сотен зелёных карликов, их задачей было сдерживание любого противника что, хотя бы предположительно, мог покуситься на южные врата, до тех пор, пока из глубины пещеры не подойдёт подкрепление.

Последнее время клан Одинокая Гора, находится не в самом приятном положении. На расстоянии в пределах пяти эльфийских лиг* от северных ворот стали слишком часто замечать группы человеческих женщин-содержанок, чьё присутствие там весьма осложняло совершение дальних рейдов в глубину наиболее богатых человеческих владений. Ещё большие опасения вызывал тот факт, что люди могут намеренно использовать небольшие компании взрослых и здоровых женщин, являющихся одновременно и препятствием и столь лакомой добычей для похотливых обитателей пещер, чтобы более точно определить, откуда именно происходят набеги. Чтобы после принять соответствующие меры.

Дабы не допустить приближения людей к своей цитадели, клан Одинокая Гора придумал план различных предприятий, в которую в первую очередь входили засады и неожиданные нападения на сильно рассеянные отряды людских содержанок, в ходе которых нередко удавалось взять пленниц.

***</p>

Отряд наездников под командованием Джегарира Охотника совсем недавно вернулись из очередного почти месячного патрулирования дальних окрестностей одинокой горы. Патрулированием такие мероприятия назывались скорее формально, на практике это была полноценная охота, направленная на содержанок. Хотя от изнасилования подвернувшихся на пути простых крестьянок никто из гоблинов также себе не отказывал. Немногочисленных человеческих мужчин, которые пытались оказывать сопротивление, без колебаний убивали прямо на глазах у их жён и дочерей. Те же представители сильного пола, кто не оказывали сопротивления, были вынуждены наблюдать, как с их женщинами жестоко развлекаются маленькие зелёные насильники.

Как обычно, отряд Джегарира возвращался не с пустыми руками, приведя с собой почти пол сотни скованных одной цепью пленниц. Руки этих женщин были закованы в специальные деревянные кандалы, на их платьях виднелись множественные следы от когтей, а ободранные юбки были запачканы спермой. Вопреки традиции, ноги пленниц не были связаны верёвками, дабы те сохранили способность бежать в указанном направлении.

Частично порванная и местами покрытая кровью одежда, тем не менее, без труда выдавала в этих женщинах содержанок. Наездники Джегарира захватили их в окрестностях небольшой деревушки примерно в шести эльфийских лигах* к востоку от южных врат. Группа, состящая около сотни содержанок и их служанок, разбила небольшой лагерь на поляне и, похоже, неплохо так пригубили раздобытого в деревне пива. Пара дежурных девушек, наблюдали исключительно за деревней и совершенно не обращали внимания на тех, кто подкрадывался к ним из леса за их спинами. Другие же либо распивали алкоголь, либо отдыхали, а одна даже примеряла какое-то относительно вычурное платье.

Нападение было внезапным. Несколько десятков зелёных карликов, сидящих верхом на эльфийках в специальных сёдлах, выскочили из леса. Каждый держал в свободной от поводьев руке длинное и тонкое копьё. Благодаря относительной бесшумности босых эльфийских ног смогли не были обнаруженны и смогли пройти весьма заметное расстояние до места, где расположились содержанки.

Когда расслабленные и полупьяные женщины обнаружили, что на них напали, было уже слишком поздно. Драка продлилась за считанные минуты, по результатам которых несколько десятков содержанок было убито, а другие были ранены, заарканены при помощи специальных лассо, и захвачены в качестве пленниц. Гоблины-наездники уже давно научились наносить удары копями точно по рукам будущих пленниц так, чтобы те не могли держать или, по крайней мере, нормально использовать своё оружие. Кому-то из застигнутых врасплох жертв всё же удалось сбежать, благодаря чему, они избежали участи своих менее удачливых коллег.

Тех, кого удалось захватить, сильно избили, заковали в кандалы, и изнасиловали. Та содержанка, которая примеряла вычурное платье, сочли за главную и, согласно древней традиции, изнасиловал лично сам Джегарир. Затем тех пленниц, кто был способен держаться на ногах, построили в колонну, а их кандалы соединили цепями.

Обычно цепи или верёвки проводили таким образом, чтобы они проходили между ног пленниц и, в случае натяжения, задирали юбки и давили на их промежность. Джегарир и его подчиненные достаточно давно отказались от подобной практики, ибо, как оказалось, она слишком сильно замедляла движение колонны. Вместо этого, они просто с силой били древками копий по ляжкам пленниц, таким образом подгоняя их вперёд.

Тех женщин, кто были ранены настолько, что они не могли ходить, раздели до гола и добили ударами кинжалов в грудь. Оставлять обнажённые и окровавленные женские трупы – давний гоблинский способ устрашения.

Когда колонна уже направилась прочь от деревни, из-за одного из домов появился парень, провожавший их радостными криками и улюлюканьем, адресованным их пленницам. Дело в том, что содержанки, придя в деревню, принялись шарить по домам и забирали всё, что казалось им интересным или нужным. Особенно их интересовали крепкие напитки.

Когда одна из содержанок набросилась на его сестру, принявшись стягивать с той приглянувшееся ей платье, отец парня не выдержал и принялся в очень грубой форме напоминать пришедшим женщинам, что брать чужое без спроса вообще-то нельзя! На что получил удар кинжалом в глаз от одной из содержанок, тело упало на землю, обагряя кровью из образовавшегося вместо глаза отверстия утоптанную деревенскую дорожку. Зрелище, за которым наблюдали его дочь, сын, и две его жены**.

Убийство мужчины было преступлением, за которое любая обычная женщина подлежала самому жестокому из возможных наказаний. Но над женщинами, находившихся на содержание богатых и властных хозяев, уже давно не властвовали законы, предназначенные для обычных людей. За что крестьяне люто их ненавидели и были только рады всякий раз, когда зелёные карлики утаскивали прочь очередную компанию этих сверх привилегированных женщин.

***</p>

Сидя на полу и пристроившись спиной к одной из опорных балок небольшого и отведённого под размещение ездовых эльфиек сарая, Джегарир наблюдал за содроганиями тела своей личной рабыни по имени Долли. Среди большинства гоблинов было не принято давать невольницам имена, среди наездников это было распространено несколько больше, но тоже было скорее частым исключением, чем правилом.

Лежа на полу в отведённом специально для неё место, Долли дрожала, хозяин всего пару мгновений назад снял с её спины седло и вынул из девичьего нутра два медных фаллоса так, что теперь тело эльфийки наконец-то, спустя почти месяц, смогло полностью расслабиться. Тем не менее, на рабыне всё ещё оставались металлические кандалы, представлявшие собой металлический ошейник, от которого в обе стороны шли два металлических стержня, заканчивающиеся специальными кольцами, в которые были заключены обе кисти невольницы. На металлическом ошейнике надето специальное кольцо, к которому крепилась цепь, другой конец этой цепи был прикреплён к вмонтированному в пол загона кольцу.

Для каждой эльфийки в этом сарае был выделен свой небольшой, размерами примерно в два на полтора метра, загон, который был разграничен с двумя соседними деревянными решётчатыми стенками-перегородками, а с противоположной стороны разделён широким коридором. Вход в сарай был строго ограничен, наездники терпеть не могли, когда кто-то, кроме них, пристраивается к их ездовым рабыням. Беременная эльфийка заметно теряла в выносливости и скорости бега, что могло быть фатально критично в боевой обстановке.