17. (1/2)
За окном проносились огни ночной Ос Альты, расплываясь перед глазами, освещали пустынные улицы желтым, оранжевым и белым, скрадывая острые углы, придавая загадочную мягкость повседневному виду. Редкие машины мчались навстречу. Дорога блестела от прошедшего дождя. Приоткрыв окно, Алина чувствовала петрикор и немного запах бензиновых выхлопов. Голова Уллы лежала на плече Старковой.
Помня о том, что Морозовой нельзя спать и желая отвлечься от волнения, которое сковывало грудь, Алина спросила:
- Кто он?
- О ком ты? - у сестры Александра слегка заплетался язык.
- Парень, который тебя избил, - ответила Алина, - кто он.
- Он не...
- Улла, - перебила Старкова, чувствуя, как вновь начинает злиться, разгораться внутренним светом, даже кожа немного засветилась в темноте, - давай называть вещи своими именами. Он тебя избил. Кто он?
- Мой парень, - нехотя отозвалась Морозова, - Сергей.
Старкова поджала губы. Ей казалось, что она смотрит в кривое зеркало. Мальен ни разу за все восемь лет, исключая ту ночь после приезда Ланцова, и пальцем ее не тронул, он предпочитал давить морально. Здесь была иная история, более жестокая.
- Таких парней бросать надо, - холодно произнесла Алина.
- Я сама виновата, - повторила Улла, голосок ее звенел, - он очень ревнив, увидел меня, болтающего с посетителем и приревновал.
- Ты дала повод? - тон Алины стал еще холоднее.
- Очевидно, если он взбесился, - ответила проливная.
- Нет, не очевидно, - процедила Старкова и повторила вопрос, - ты дала повод?
В ответ Улла тяжело вздохнула, неловко заерзала на сидении, дернулась, пытаясь отстраниться, но обнимавшая ее Алина удержала девушку.
- Он иногда бывает вспыльчивым, - ушла от ответа Улла, - но он любит меня.
- Это не любовь, - отрезала Алина, - причинять боль - не любовь.
- Ну что ты, как Алекс! - повысила голос Улла.
Алина крупно вздрогнула. По спине пробежали мурашки, достигли шеи, спустились к рукам, заставляя девушку нервно выдохнуть. Она вспомнила, куда они едут.
Что ей делать? Как себя вести? Старкова не знала и волновалась, как школьница перед первым свиданием.
Впрочем, перед первым свиданием она не волновалась. Они с Мальеном просто по умолчанию решили, что они теперь пара. Все произошло так просто и естественно, словно было предопределено кем-то свыше. Никакого смущения, никакой неловкости. Алина знала Мала с детства, он ничем не мог ее удивить.
С Александром ситуация была иной. Его она не знала совершенно, не знала, чего ожидать, не знала, как он отреагирует, что скажет, что сделает. Было страшно узнать и разочароваться, как разочаровалась в муже. Не хотелось больше терять годы и себя.
Следовало рискнуть, Нина права, ведь Алина любит Александра! Но как же трудно это было сделать! Как тяжело!
- Алина? - Морозова словно бы уловила ее настроение, взбалмошная и эгоистичная, она, похоже, порой отличалась чуткостью.
- Все в порядке, - разлепила пересохшие губы Старкова, ее немного подташнивало от выпитого и резкой манеры вождения таксиста, девушка сильнее открыла окно, вздрогнув от холодного осеннего воздуха.
- Сергей хороший, - тем временем продолжала оправдываться Улла, - мы стали жить вместе. И он поддерживает меня с моей группой.
- Какой группой? - спросила Алина, пытаясь отодвинуть на задний план собственные переживания. Она не должна позволить страху захватить себя, иначе не сможет не то, что поговорить с Александром, посмотреть на него.
- Музыкальной! - в голосе Уллы прорезалась гордость, - я пою в своей музыкальной группе. У нас такие планы! Мы станем знамениты. Уже есть несколько хороших предложений по выступлениям и продвижению альбома.
Алина удивленно покосилась на девушку.
- Вот как, - протянула, - группа. Скинешь послушать что-нибудь?
- Обязательно! - просияла Улла, - эта группа - вся моя жизнь. Я ради этого ушла из университета и из дома.
- А где ты училась?
- На финансово-экономическом, - скривилась Морозова, - но это в прошлом. Это совершенно не мое! А вот музыка... Это... знаешь, словно ты можешь все. Ты поешь и выражаешь свои эмоции, мысли, чувства, делишься ими с окружающими, а они подхватывают, отражают. Когда стоишь на сцене, когда чувствуешь толпу, ее настроение, ее эмоции, это что-то невероятное, словно ты паришь. Это эйфория! Ты обретаешь силы и веру в себя. Музыка - это часть меня. Она словно живое существо, я чувствую ее, я управляю ею. Я могу все, что угодно!
Старкова невольно залюбовалась вдохновленным лицом девушки, на бледных щеках которой появился слабый румянец, а блеск в глазах был не только от наркотиков.
- Поэтому я ушла. Мать вечно сковывала меня, говорила, что я занимаюсь ерундой. Не могла понять, что я другая. Совсем другая.
- А твой парень? - спросила Алина, - он тоже в твоей группе?
- Нет, - махнула рукой Улла, - Сережа... - и осеклась, - отвела взляд.
Алина нахмурилась.
- Он работает, - выдала Морозова.
- Работает, - задумчиво произнесла Алина, не уверенная, что будет уместно уточнять, кем.
- Да, работает! - повысила голос Улла, - и неважно, кем. Алекс вон вообще людей убивал. И что?
Алина вздрогнула. Прозвучало ужасно. И лишний раз подчеркнуло, что Старкова ничего не знает о человеке, в которого так опрометчиво влюбилась, который изменил ее жизнь, напомнил ей, кто она есть.
- Я не спрашивала, кем, Улла, - примирительно произнесла Заклинательница, чувствуя себя неуютно.
Неловкость ощущалась как никогда остро. Улла ерзала на сидении и явно нервничала, едва ли хотела продолжать тему. Алина не была уверена, что вправе выпытывать и давить.
Машина затормозила перед жилым комплексом так резко, что Старкову вновь замутило, она поморщилась, заплатила таксисту и вышла на улицу. Улла бодро выскочила из машины. И вообще выглядела вполне оправившейся, только синяк на подбородке, наливающийся фиолетовым цветом да распухшая губа портили внешний вид. В желтовато-золотистом свете фонарей выглядело не так ужасно. Но Алина понимала, что по прошествии времени при свете дня картина будет хуже.
Старкова несколько раз глубоко вдохнула свежий воздух, блаженно прищурилась. Здесь было тихо и свежо, лишь едва-едва слышно шуршали ветви деревьев, и где-то далеко был слышен шум реки, едва слышное журчание, умиротворяющее и успокаивающее. С одной стороны высилась громада жилого комплекса, где горели редкие окна тех, кто предпочитал ночь дню, а с другой стороны раскинулись поля, шумела река, скрытая деревьями, а вдали виднелись огни никогда не спящей Ос Альты.
- Позвони Александру, - негромко произнесла Алина, ей не хотелось нарушать тишину, но стылый воздух середины осени пробирался под распахнутое пальто, холодными щупальцами оплетал ноги в тонких чулках, вцепился в ребра, - пусть встретит тебя.
Улла помялась немного, неловко переступила с ноги на ногу, а потом все же вытащила телефон. Алина сделала пару шагов по дорожке, стукнули каблуки в ночной тиши. Было хорошо. Спокойно.
- Идем! - Улла вернулась не веселая, но какая-то странно спокойная.
- Мне передать тебя с рук на руки? - криво усмехнулась Алина, остатки смелости ушли, помахав на прощанье ручкой и гнусно ухмыляясь, оставили Старкову один на один с тихой ночью и предстоящей встречей.
- Конечно! - тут же встрепенулась Улла, - идеальным вариантом будет не просто передать, а остаться. Он же меня убьет!
Алина хмыкнула, впрочем, не очень уверенно. Губы словно занемели, и все тело сковало, будто бы она спала в неудобной позе, мышцы задеревенели, не желая подчиняться хозяйке. Дыхание сбивалось, пока Улла тащила ее к воротам, пока набирала номер охраны. Щелкнул замок, Алина крупно вздрогнула. Калитка открылась без единого звука, но в голове у Старковой прозвучал душераздирающий скрип, как в старых фильмах ужасов.
- Эй, - позвала Улла, - идем?
Алина перевела взгляд на девушку, которая выжидающе смотрела на Старкову. Заклинательница нервно сглотнула, облизала пересохшие губы. Ее затошнило от ужаса.
Святые! Она не может. Не может. Не может. Пойти туда. Увидеть его. Не может.
- Алина? - Морозова нахмурилась.
Старкова сделала шаг вперед, оказываясь на территории комплекса, мягко освещенной, тихой и безопасной. Вспомнила Александра и красивую женщину рядом с ним. Сердце неприятно заныло, воспоминание не добавляло уверенности. Хотелось посмотреться в зеркало, проверить, как лежат волосы, не смазалась ли помада, не осыпалась ли тушь. Хотелось быть красивой и уверенной в себе.
Яркий свет в холле ударил по глазам, заставив поморщиться.
- Мисс Улла, мисс Алина, - поздоровался охранник.
Старкова удивленно посмотрела на него. Откуда он знает ее имя? Вежливо поздоровалась в ответ, замедлилась на мгновение, оглядывая красивый и просторный холл парадной, растерявшись, не зная, куда идти.
- Чего ты застыла! Устала? - Улла аккуратно взяла девушку за руку, повела за собой, - скоро отдохнем.
Алина бледно улыбнулась. Двери лифта плавно закрылись у них за спиной. Девушки уставились друг на друга. Теперь Старкова видела, как Улла бледна, губы ее посерели, а черты лица заострились, на лбу и висках выступил пот, короткие волосы были мокрые, торчали неопрятно в разные стороны.
- Тебе нужно прилечь, - вполголоса произнесла Старкова.
- Определенно, - Морозова прислонилась к стене лифта, весь ее запал и бодрость исчезли.
Из лифта они выходили, держась друг за друга. Алина украдкой разглядывала холл. На этаже было всего две квартиры, а еще большие окна и пол, выложенный узорчатой плиткой. Девушка хмыкнула. Помедлила у двери с номером 208.
- Ты какая-то странная, - тяжело дышавшая Улла еще пыталась улыбнуться, а потом решительно распахнула дверь, заходя.
Алина, прикрыв глаза, глубоко вздохнула и вошла следом, оказываясь в квартире Александра. Горели два светильника на стене, большая квадратная прихожая радовала сдержанным интерьером.
Взгляд Алины скользнул по стенам, полу, наконец, девушка подняла взгляд и вздрогнула, отпрянув, встретившись взглядом с Александром. Его лицо не выражало ничего. Не было ни радости, ни раздражения. Полнейшее равнодушие, ударившее в самое сердце, заставившее Алина отступить, сжаться невольно, в попытке казаться меньше, исчезнуть.
- Что опять случилось? - холодно поинтересовался Александр, переводя взгляд на сестру, ни слова не сказав Алине, словно та была всего лишь предметом интерьера, пустым местом.
Глаза зажгло, девушка опустила голову, кусая губы, украдкой вытерла невольно выступившие слезы. Это было больнее, чем она ожидала. Пусть были бы злость и упреки, пусть бы он и вовсе выгнал ее, но не этот равнодушный взгляд, от которого хотелось завыть.
- Алина любезно сопроводила меня из клуба, - радостно заявила Улла, снимая куртку.
- А синяков тебе тоже Алина наставила? - голос Морозова стал на пару тонов ниже.
- Упала, - легкомысленно отмахнулась Морозова и повернулась к Алине, - ну чего ты встала, как чужая. Снимай пальто!
- Улла, - неловко пролепетала Алина, - я не уверена, что... уже поздно... и мне... я... - она совершенно растерялась, не зная, как себя вести. Горло сжало спазмом, и Старкова осеклась, не решаясь посмотреть на Александра, нервно выкручивала пальцы, дыхание срывалось.
Улла посмотрела озадачено, нахмурилась, но быстро взяла себя в руки, хотя, кажется, едва стояла.
- Вот именно! Уже поздно. И мне все еще нужна твоя помощь. Потому снимай пальто и идем.
Послышалось насмешливое хмыканье Александра. Алина украдкой взглянула в сторону мужчины, но он ловко исчез, словно скрыл себя тенями.
Деревянными руками Алина стянула пальто, скинула ботинки и пошла за Уллой, украдкой глядя по сторонам, едва сдерживая любопытство, но в темной квартире рассмотреть что-то было практически невозможно.
Морозова толкнула дверь комнаты, которая мягко закрылась у девушек за спиной.
- Ох, - Улла опустилась на кровать, сгорбилась, - пронесло. Это все потому, что ты со мной. Так бы он тут же начал орать. А при тебе сдержался, - девушка неловко хихикнула, поковыряла ногтем покрывало.
- Как ты себя чувствуешь? - Старкова приблизилась к сестре Александра, присела рядом.
- Ужасно. Тошнит. И слабость такая во всем теле. Голова кружится. И - вот, - Улла вытянула вперед руку, та мелко-мелко тряслась.
- Нина сказала, что тебе нужно больше пить, - произнесла Алина, поднялась, оглядываясь, заметила бутылку с водой, вздохнула с облегчением, потому что не была уверена, что готова сейчас идти искать воду в чужом доме. Старкова заставила Уллу напиться, помогла ей умыться и переодеться в пижаму. Морозова забралась под большое одеяло, казалась такой хрупкой, а без агрессивного яркого макияжа выглядела совсем девчонкой. Алина села рядом, поверх одеяла, погладила девушку по голове.
- Расскажи мне сказку, - попросила вдруг Улла, когда Алина уже уверилась в том, что девушка уснула.
- Сказку? - удивилась Старкова.
- Ну да, - отозвалась проливная, - детям на ночь всегда рассказывают сказки.
Заклинательница усмехнулась. Может быть, рассказывают. Она не знала. В приюте никто никому не рассказывал сказок.
- Давным-давно, - начала Алина, придумывая на ходу, - в большом красивом городе жили-были двое детей, мальчик и девочка...
Улла уснула на середине импровизированной сказки о большой дружбе, о чудесном городе, который помогал двум сиротам, о волшебстве и тайных знаниях. Алина некоторое время прислушивалась к дыханию Морозовой, помня о словах Нины. Но оно было ровным и спокойным. Помедлив, Старкова выскользнула из сонных объятий проливной, та что-то проворчала во сне, завозилась на кровати и затихла. Алина еще какое-то время задумчиво смотрела на девушку, а потом сжала руки в кулаки, коротко и отрывисто кивнула себе и вышла, тихо притворив за собой дверь. Постояла немного в коридоре, пытаясь понять, куда ей идти. А потом пошла на свет, ступала тихо и аккуратно, боясь нарушить тишину дома. Ноги привели ее на кухню.
Александр сидел за столом, что-то читая на компьютере, рядом с ним стояла чашка с кофе. Увидев Алину, он резко закрыл ноутбук. Они уставились друг на друга, молчали. Тишина давила на уши, повышая градус напряжения, возводя его в абсолют, заставляя Алину задыхаться от вязкого воздуха, пропитанного неловкостью. Наконец, девушка не выдержала, опустила глаза, разглядывая пол из темного дерева. Было тихо, где-то в глубине квартиры тикали часы, едва слышно шумел холодильник. Алина слушала тишину, вдыхала знакомый запах кофе, абсента и горечи, от которого кружилась голова, и не знала, что делать дальше.
- Кофе? - вполголоса произнес Александр.
Первым порывом было отказаться. Но это было бы так нелепо. Она должна бороться. А если не бороться, то хотя бы объясниться. Ей это было нужно. Взгляд скользнул к кофемашине.
- Мы разбудим Уллу, - тихо произнесла Алина, - машина будет шуметь.
- Так закрой дверь, - пожал плечами Александр.
Старкова сделала шаг вперед, закрывая дверь с легким хлопком. И почувствовала себя еще хуже. Находиться в замкнутом пространстве рядом с Александром на его территории было настоящим мучением. Словно бы оказалась в ловушке, сама отрезала себе путь к отступлению.
Страх, тревога, растерянность и робость. Волнение, от которого дрожь пронзала все тело. Смятение, замешательство, трепет. Сердце билось в груди быстро и неровно. Рука машинально метнулась к груди. Жест не укрылся от внимания Александра. И Алина резко одернула себя, опуская руку. Так и стояла посреди кухни, скользила взглядом по гарнитуру, полкам, оценила красивую и изящную люстру и лампы на стенах. Кажется, Александр любил приглушенный свет. Полумрак скрадывал острые углы, добавлял интимности обстановки. Доводил волнение Алины до пика. Ей бы хотелось яркого безжалостного света. Но она не смела попросить. Как не смела лишний раз взглянуть на мужчину. Вздрогнула от резкого звука заработавшей кофемашины, за что удостоилась еще одного внимательного взгляда. В воздухе разлился умопомрачительный аромат смолотых зерен. Александр протянул девушке чашку с капучино так аккуратно, чтобы их пальцы не соприкоснулись. Внутри у Алины все перевернулось.
- Спасибо, - прошептала девушка, отпила кофе, отдающий горечью равнодушия.
- Итак? - Александр сел за стол, Алина осталась стоять, - и что произошло? Почему Улла среди ночи приезжает ко мне в синяках в твоем сопровождении?
Алина растерялась, переступила с ноги на ногу, отпила еще кофе, уставилась в чашку, словно в разводах пенки на поверхности кофе пыталась прочесть правильный ответ на поставленный вопрос. Потом вздохнула, сделала пару шагов к столу, помедлила и все же присела, чашка аккуратно стукнула о столешницу. Алина провела пальцем по столу.
- Александр, я не думаю, что вправе, - осеклась, услышав чужой раздраженный выдох, - это дело Уллы. Я всего лишь... помогла. Оказалась в нужное время в нужном месте.
- Вот как, - задумчиво произнес мужчина.
Алина бросила на него быстрый взгляд. Морозов смотрел пристально, откинувшись на спинку стула, между бровей у него пролегла морщинка. Старкова невольно залюбовалась им и, вспыхнув, вновь опустила взгляд.
- Допустим, - протянул Александр, - тогда расскажи мне о другом, Алина.
Старкова напряглась. Она знала, о чем будет следующий вопрос, и вся сжалась, ожидая его, как удара. И как бы ни была готова парировать, все равно вздрогнула всем телом, когда вопрос прозвучал.
- Что произошло в ту ночь после визита Ланцова? О чем ты говорила с отказником? Почему ты оказалась в больнице? Как попала в ДТП? Почему не позвонила мне? И почему не отвечала на мои звонки? - с каждым последующим вопросом сердце Алины стучало все сильнее, а голос Александра становился все выше, все злее, требовательнее. Больше эмоций. Меньше равнодушия.
- Или скажешь, что тоже не вправе? - теперь в тоне отчетливо прослеживалась тщательно сдерживаемая ярость, - что это, может быть, дело только отказника и твое?
Алина стиснула зубы. Она должна была ответить. Она хотела ответить. Но говорить всю правду было нельзя.
Боишься за Мальена? Мне кажется, что твой Александр просто убьет Оретцева, если узнает о том, что произошло.
Некстати вспомнились слова Нины. Мысли Алины разбегались. Она не могла нормально думать в присутствии Александра. Она даже дышать нормально не могла. Восторг и радость от встречи перемешивались с неловкостью и чувством вины. Морозов имел право требовать ответа. Алина не знала, что ему сказать.
Глубоко вдохнув порочный горький запах, так причудливо перемешивающийся с кофе, задержав на мгновение дыхание, Алина решила сказать правду лишь частично. Опуская детали. Ведь полуправда это не ложь, верно?
- Поехала к тебе, - произнесла вполголоса, - но попала в аварию. Шел дождь. Дороги были скользкие, а я не очень уверенный водитель, ты же знаешь. А потом... - осеклась, не зная, как объяснить.
- Да, - тут же вскинулся Александр, - что потом?
- Я не могла, - начала девушка, замолчала, - я не знала... я... - выдохнула рвано, закусила губу, - разговор с Мальеном был тяжелым. И...
- Зачем ты вообще с ним разговаривала! - рыкнул Александр, - какой волькры я вообще позволил тебе с ним говорить!
- Что? - тут же возмутилась Старкова, вскинула голову упрямо, с негодованием посмотрела на злого Заклинателя Теней, - я в состоянии сама решить, с кем мне говорить!
- О да, - ядовито произнес мужчина, - со мной ты, очевидно, говорить не хотела.
- Я хотела! - повысила голос Алина, - просто...
- Просто?! - Александр поднялся, сделал пару шагов по кухне, в волнении растрепал волосы, - просто?! Ты считаешь простым вот так исчезнуть без объяснений, а потом заявиться ко мне в три часа ночи с моей сестрой?! Ты считаешь простым не отвечать на звонки, сообщения, простым приходить ко мне без предупреждения?!
- Откуда ты... - начала было Алина и осеклась.
Вопрос был глупым. Она же разговаривала тогда с охранником. Он наверняка доложил Александру. На щеках девушки вспыхнул румянец. Так неловко и глупо получилось.
- Нет, Алина, - твердо произнес мужчина, - так не пойдет.
Внутри разлился мертвенный холод. Вот и все. Сердце сжалось в груди, комната на мгновение поплыла перед глазами, Алина сморгнула невольные слезы, быстро отерла их и поднялась.
Она не будет плакать здесь перед ним. И умолять не станет. И унижаться. Александр совершенно прав: так нельзя и так не пойдет. Что же, нет значит нет. Последнее девушка произнесла вслух. Александр моргнул раз, другой, а потом зло выругался.
- Было бы неплохо, чтобы ты научилась слушать до конца, - произнес ядовито.