Глава 24. Восточный поход (2/2)

Очевидно, Пергамское царство от меня никуда не денется – его терроризирует значительное войско моего наместника в Македонии, поддержанного моим зятем, Митридатом II.

Кроме того, приморские владения Пергама опустошал мой флот, приступивший с недавних пор к самой активной поддержке наступательных действий последнего. То есть, угрозы Пергам уже не представлял, окружённый многочисленными врагами.

В отличие от восточных провинций, где теперь появились многочисленные местные царьки. Пока что они, разумеется, ещё не укрепились на троне, однако не стоило думать, что это продлится бесконечно.

Соответственно, мне необходимо было скорейшим образом возвратить восточные владения Селевкидов, отпавшие после распада державы, чтобы в дальнейшем мне не пришлось иметь дело с многочисленными царьками, надёжно засевшими в своих провинциях.

Собственно, именно поэтому я и стартовал свой Великий восточный поход, который я начал с нападения на царя Софены и Коммагены, Ксеркса. Разбив последнего, я осадил и штурмом взял Арсамосату, столицу его владений.

Взяв царский дворец, я убил Ксеркса, а затем присоединил все его владения к своим, немногим позднее назначив сюда наместника. Разумеется, остальные местные царьки прекрасно поняли, что договариваться я не намерен, а потому принялись усердно сопротивляться моему натиску.

Впрочем, всё бестолку – одного за другим я разбивал в битве, а затем приступом или хитростью брал главные их города, чтобы разграбить их и затем присоединить к своим владениям.

Разумеется, попавшихся мне царьков я не щадил – я вообще сделал очень многое, чтобы серьёзным образом проредить численность и могущество местной знати, не выказывавшей мне должного почтения и лояльности.

Конечно же, последняя мне за это не была благодарна, однако я был достаточно великодушен, а потому щадил и щедро одаривал за счёт побеждённых всех, кто выказывал мне лояльность.

Собственно, благодаря этому обстоятельству я и сумел расколоть ряды местной аристократии, которая более была не способна оказать мне организованное сопротивление – им было теперь не до того, ведь ныне они радостно резали друг друга. Одни – за богатство тех, кто впал в немилость, а другие – за своё выживание.

В любом случае, всего через два месяца я оказался уже у самых ворот Вавилона, который мне, к счастью, осаждать не пришлось – одна из оппозиционных политических партий устроила против своего царя и поддерживавшей его аристократической партии заговор.

Убив царя и открыв мне ворота, они позволили мне войти в город, после чего я, разумеется, с радостью помог им расправиться с их политическими врагами.

К счастью, то же самое приключилось и с Сузами, в которых уже оппозиционная аристократическая партия устроила, по примеру своих счастливых коллег, заговор против очередного неудавшегося царька. Получив вход в город, я и здесь расправился с врагами моих союзников.

Таким образом, в моих руках теперь были Вавилон и Сузы, благодаря чему захват Вавилонии и Сузианы теперь стали делом неизбежным и очень скорым.

Остановившись здесь на месяц для пополнения припасов, набора войск и реорганизации провинций, я, конечно же, провёл очередную коронацию – на этот раз меня провозгласили царём всей Азии. Да, прямо как и Александра Македонского.

Теперь я был буквально увешан различными титулами, что, впрочем, не помешало мне следом отправиться уже в Персиду, где точно также расправился с местными царьками, после чего присоединил Персиду к своим владениям. Точно так же, как ранее Софену, Коммагену, Месопотамию, Вавилонию и Сузиану.

Впрочем, не успев даже насладиться пребыванием в Персиде, я тут же направился покорять Мидию. Разбив и там немногочисленные контингенты местных царьков, я осадил, взял и разграбил уже Экбатаны, а затем и город Европ.

После чего, разумеется, снова расколол местную знать и с «согласия» своих сторонников присоединил Мидию к своей империи. Впрочем, теперь предстоял сложнейший переход по Большой Соляной Пустыне.

Разумеется, парфянский царь Тиридат, он же Аршак II, попытался воспрепятствовать моему переходу через пустыню посредством уничтожения источников питьевой воды.

Впрочем, я сыграл на опережение и отправил свою конницу даже раньше, чем это сделал он, благодаря чему мне удалось успешно застать врага врасплох и полностью разгромить его.

Получив ещё и проводников по пустыне из числа опытных караванщиков, я сумел, хоть и не без труда, преодолеть Большую Соляную Пустыню, а затем и захватить с ходу Гекатомпил, отданный мне врагом без сражения.

Дав неделю передышки своей армии, я затем снова стал наступать – на этот раз уже в Гирканию. Разбив врага в ожесточённом сражении за горные перевалы, я сумел преодолеть последние и попасть, таким образом, в Гирканию.

Вступив со своей армией в Тамбраку, я расположился здесь со своей армией, в то время как Тиридат и остальные парфяне укрылись в Сиринксе, надеясь на его укреплённое местоположение.

Надеялись они зря, потому что я осадил и через уже неделю взял Сиринкс приступом, после чего устроил в городе страшную резню, уничтожив всех попавшихся мне под руку парфян за то, что ранее они учинили столь же безжалостную резню греческого населения города.

Потерпев страшное поражение, Тиридат попытался отступить ещё далее на восток, однако я настиг его возле безымянной деревушки, где разгромил остатки парфян и лично прикончил Тиридата.

Таким образом, я на некоторое время ликвидировал угрозу со стороны кочевников, а также завоевал Парфию, которая теперь также была присоединена к моим владениям…